Слез тут было меньше, чем приглашенных, и от хмельного пива никто не отказывался. Потому-то во время похорон порой случались всякие курьезы.
Однажды в снежную, обильную метелями зиму хоронили заместителя председателя волостного общества пчеловодов. Народу собралось изрядно: и те, кто разводил пчел, и те, кому до них не было никакого дела. Народ валил толпами, прослышав, что покойного выйдет провожать духовой оркестр пожарников в полном составе — из шестнадцати человек. И правда, точно в назначенный час с блестящими трубами явились музыканты, все шестнадцать. Они, бедные, так проголодались, так намучились от жажды, что шестеро из них остались дремать за столом, уставленным закуской и выпивкой.
У шести других по дороге на кладбище заплетались ноги, а трубы их молчали, видно, простыли. И только четверо. в том числе и барабанщик, приняли участие в похоронной процессии.
Но это вовсе не значило, что провожавшим пчеловода в последний путь пришлось скучать дорогой. Скорее наоборот: те, кто почему-либо не смог явиться на кладбище, сожалели об этом до последнего вздоха.
Начнем с того, что захмелевшая похоронная процессия, истоптав сапожищами и избороздив санками все сугробы вдоль обочины, промерив глубину придорожных канав, заплуталась и попала на кладбище соседней волости, но, не обнаружив там свежей могилы, повернула обратно и с божьей помощью отыскала верное место. Всем на диво гробоносцы, ухмыляясь, шли по глубокому снегу с такой легкостью, будто несли на плечах не плоть, а скрытую за сухими досками душу покойного пчеловода. Едва поставили гроб у могилы, чтобы снять крышку для последнего прощания, как волостные тетушки принялись утирать уголками платков свои сухие очи и покрякивать. Но вот чудеса! Крышку сняли, а покойника в гробу нет!
Поднялась суматоха. Каждый норовил протиснуться поближе, дабы своими глазами увидеть порожний гроб. Четверых музыкантов, которые не переставали извлекать звуки из своих инструментов, чуть не раздавили в толчее. Барабанщик, старавшийся спасти инструмент, в панике напялил его на себя. Со всех сторон сыпались вопросы:
— Что же это такое? Куда дели покойника?
— Может, выпал на том крутом повороте у реки, где опрокинулись санки? — предположил один из провожатых.
— Я-то сразу смекнул, что гроб пустой,— сказал второй.
— Так чего ж молчал? — рассердился третий.
— Завалился в снег, не иначе,— добавил четвертый.— Что с него возьмешь!
— Покойник есть покойник,— глубокомысленно заметил пятый, а шестой принялся их торопить:
— Вороти назад! Авось найдем, куда ему деться. И уехали.
Тем временем кто-то догадался принести из саней бочку с пивом. Родственники покойного оделили всех прихваченными из дома пирогами, еще хранившими тепло, так как были упрятаны в плотный бумажный куль
из-под минеральных удобрений. Благодушие и веселье возрастали. Наконец явились гробоносцы. Всем на радость, поиски увенчались успехом. Дальше все совершалось в такой спешке, будто народ опасался, как бы покойник не вздумал снова исчезнуть. Святой отец, бражничая, забыл дома на столе очки, и потому написанная речь не была зачитана. В двух словах выразив всеобщее одобрение по поводу того обстоятельства, что покойнику в конце концов удалось уйти из мира сего, полного печали, он наскоро осенил его крестным знамением и на том закончил. И, беспечно балагуря, покатил народ к дому, торопясь занять за столом, уставленным питием и яствами, места получше.
Но справедливости ради надо сказать, что не все похороны у нас в Курземе кончались столь благополучно. Известен мне и такой случай, когда внезапное исчезновение покойника явилось причиной серьезных осложнений и даже вызвало потасовку.
Произошло это в одном из рыбацких поселков, расположенном между морем и прибрежным озером. Поскольку кладбище находилось по другую сторону озера, было решено проводить покойного на лодках. Кстати, это совпадало и с его желанием. В самом деле, что тут особенного? Кто любит лошадей, тот не откажется проделать свой последний путь на лошади, автомобилиста же больше устроит автомобиль. Ну, а человек, всю жизнь качавшийся на волнах, естественно, выбрал лодку.
Что касается меня, я бы выбрал самолет. Лет десять тому назад мне пришлось на одном из самолетов похоронного бюро лететь из Москвы до Баку. Полет был богат приключениями. У старенького «Дугласа» трижды отказывал мотор, и трижды мы устремлялись к земле, чтобы навсегда проститься с нею. Но, бывает, смерть отказывается от тех, кто ей предназначен. А рыбака, о котором я начал рассказывать, она все же приняла, и повезли его в лодке на кладбище.
Вы, конечно, уже решили, что на озере разразилась буря и волны опрокинули лодку? Нет. В тот день и ветра-то не было. Под мерный стук моторов лодки плыли по зеркальной глади, оставляя позади себя веер серебристых волн. Разбегаясь, волны покачивали камыши, осоку, и те как будто кланялись, прощаясь со своим знакомцем. Друзья и близкие, сидя в лодках, пили пиво и вели непринужденный разговор, вспоминая всякие случаи из жизни
покойника. Так, без особых приключений добрались они до берега, где среди сосен скрывалось кладбище.
Чтобы лодки могли пристать к заросшему, топкому берегу, накануне там соорудили длинные мостки. Первая лодка, в которой был гроб, пристала в конце мостков, остальные сбоку,— кто как сумел. Захмелевшие друзья покойного быстро водрузили гроб на мостки и выбрались из лодки сами. Взвалив гроб на плечи, рыбаки двинулись было вперед, да мостки оказались узковаты для такой процеса. Чтобы не свалиться в воду, те, что справа, принялись толкать тех, кто слева, и наоборот. О покойнике и думать позабыли.
— Екаб, не напирай! — кричал один,— по мордасам схватишь!
— А ты не толкайся! — прыгая с одной ноги на другую — для двух не хватало места,— отозвался Екаб.— Не то тебя первого с копыт свалю!
— Заткнитесь, олухи! — заорал третий и тут же, выпустив гроб, взмахнул руками и исчез под водой. Тот, что придерживал гроб с другой стороны, отчаянно болтал ногой, пытаясь сохранить равновесие, пока тоже не свалился. Вскоре оба вынырнули, пыхтя как бегемоты, грязные — не узнать.
— Ну и гады! — орал один из уцелевших при гробе.— Живо лазить!
Некоторое время он еще извивался, как червь на крючке, потом скинув тяжелую ношу, бултыхнулся в воду. Следом за ним отправились остальные, и наконец, плюхнулся гроб. Музыканты, за густым камышом не видя всего происходившего, заиграли траурный марш. Люди с других лодок, благополучно выбравшись на берег, уже присоединились к ним.
— Где эти черти застряли? — не выдержал один.
— Вот те раз: только что видел их — и вдруг никого! — воскликнул второй.
— Пойду посмотрю,— сказал какой-то старикан и, подойдя к мосткам, заорал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Однажды в снежную, обильную метелями зиму хоронили заместителя председателя волостного общества пчеловодов. Народу собралось изрядно: и те, кто разводил пчел, и те, кому до них не было никакого дела. Народ валил толпами, прослышав, что покойного выйдет провожать духовой оркестр пожарников в полном составе — из шестнадцати человек. И правда, точно в назначенный час с блестящими трубами явились музыканты, все шестнадцать. Они, бедные, так проголодались, так намучились от жажды, что шестеро из них остались дремать за столом, уставленным закуской и выпивкой.
У шести других по дороге на кладбище заплетались ноги, а трубы их молчали, видно, простыли. И только четверо. в том числе и барабанщик, приняли участие в похоронной процессии.
Но это вовсе не значило, что провожавшим пчеловода в последний путь пришлось скучать дорогой. Скорее наоборот: те, кто почему-либо не смог явиться на кладбище, сожалели об этом до последнего вздоха.
Начнем с того, что захмелевшая похоронная процессия, истоптав сапожищами и избороздив санками все сугробы вдоль обочины, промерив глубину придорожных канав, заплуталась и попала на кладбище соседней волости, но, не обнаружив там свежей могилы, повернула обратно и с божьей помощью отыскала верное место. Всем на диво гробоносцы, ухмыляясь, шли по глубокому снегу с такой легкостью, будто несли на плечах не плоть, а скрытую за сухими досками душу покойного пчеловода. Едва поставили гроб у могилы, чтобы снять крышку для последнего прощания, как волостные тетушки принялись утирать уголками платков свои сухие очи и покрякивать. Но вот чудеса! Крышку сняли, а покойника в гробу нет!
Поднялась суматоха. Каждый норовил протиснуться поближе, дабы своими глазами увидеть порожний гроб. Четверых музыкантов, которые не переставали извлекать звуки из своих инструментов, чуть не раздавили в толчее. Барабанщик, старавшийся спасти инструмент, в панике напялил его на себя. Со всех сторон сыпались вопросы:
— Что же это такое? Куда дели покойника?
— Может, выпал на том крутом повороте у реки, где опрокинулись санки? — предположил один из провожатых.
— Я-то сразу смекнул, что гроб пустой,— сказал второй.
— Так чего ж молчал? — рассердился третий.
— Завалился в снег, не иначе,— добавил четвертый.— Что с него возьмешь!
— Покойник есть покойник,— глубокомысленно заметил пятый, а шестой принялся их торопить:
— Вороти назад! Авось найдем, куда ему деться. И уехали.
Тем временем кто-то догадался принести из саней бочку с пивом. Родственники покойного оделили всех прихваченными из дома пирогами, еще хранившими тепло, так как были упрятаны в плотный бумажный куль
из-под минеральных удобрений. Благодушие и веселье возрастали. Наконец явились гробоносцы. Всем на радость, поиски увенчались успехом. Дальше все совершалось в такой спешке, будто народ опасался, как бы покойник не вздумал снова исчезнуть. Святой отец, бражничая, забыл дома на столе очки, и потому написанная речь не была зачитана. В двух словах выразив всеобщее одобрение по поводу того обстоятельства, что покойнику в конце концов удалось уйти из мира сего, полного печали, он наскоро осенил его крестным знамением и на том закончил. И, беспечно балагуря, покатил народ к дому, торопясь занять за столом, уставленным питием и яствами, места получше.
Но справедливости ради надо сказать, что не все похороны у нас в Курземе кончались столь благополучно. Известен мне и такой случай, когда внезапное исчезновение покойника явилось причиной серьезных осложнений и даже вызвало потасовку.
Произошло это в одном из рыбацких поселков, расположенном между морем и прибрежным озером. Поскольку кладбище находилось по другую сторону озера, было решено проводить покойного на лодках. Кстати, это совпадало и с его желанием. В самом деле, что тут особенного? Кто любит лошадей, тот не откажется проделать свой последний путь на лошади, автомобилиста же больше устроит автомобиль. Ну, а человек, всю жизнь качавшийся на волнах, естественно, выбрал лодку.
Что касается меня, я бы выбрал самолет. Лет десять тому назад мне пришлось на одном из самолетов похоронного бюро лететь из Москвы до Баку. Полет был богат приключениями. У старенького «Дугласа» трижды отказывал мотор, и трижды мы устремлялись к земле, чтобы навсегда проститься с нею. Но, бывает, смерть отказывается от тех, кто ей предназначен. А рыбака, о котором я начал рассказывать, она все же приняла, и повезли его в лодке на кладбище.
Вы, конечно, уже решили, что на озере разразилась буря и волны опрокинули лодку? Нет. В тот день и ветра-то не было. Под мерный стук моторов лодки плыли по зеркальной глади, оставляя позади себя веер серебристых волн. Разбегаясь, волны покачивали камыши, осоку, и те как будто кланялись, прощаясь со своим знакомцем. Друзья и близкие, сидя в лодках, пили пиво и вели непринужденный разговор, вспоминая всякие случаи из жизни
покойника. Так, без особых приключений добрались они до берега, где среди сосен скрывалось кладбище.
Чтобы лодки могли пристать к заросшему, топкому берегу, накануне там соорудили длинные мостки. Первая лодка, в которой был гроб, пристала в конце мостков, остальные сбоку,— кто как сумел. Захмелевшие друзья покойного быстро водрузили гроб на мостки и выбрались из лодки сами. Взвалив гроб на плечи, рыбаки двинулись было вперед, да мостки оказались узковаты для такой процеса. Чтобы не свалиться в воду, те, что справа, принялись толкать тех, кто слева, и наоборот. О покойнике и думать позабыли.
— Екаб, не напирай! — кричал один,— по мордасам схватишь!
— А ты не толкайся! — прыгая с одной ноги на другую — для двух не хватало места,— отозвался Екаб.— Не то тебя первого с копыт свалю!
— Заткнитесь, олухи! — заорал третий и тут же, выпустив гроб, взмахнул руками и исчез под водой. Тот, что придерживал гроб с другой стороны, отчаянно болтал ногой, пытаясь сохранить равновесие, пока тоже не свалился. Вскоре оба вынырнули, пыхтя как бегемоты, грязные — не узнать.
— Ну и гады! — орал один из уцелевших при гробе.— Живо лазить!
Некоторое время он еще извивался, как червь на крючке, потом скинув тяжелую ношу, бултыхнулся в воду. Следом за ним отправились остальные, и наконец, плюхнулся гроб. Музыканты, за густым камышом не видя всего происходившего, заиграли траурный марш. Люди с других лодок, благополучно выбравшись на берег, уже присоединились к ним.
— Где эти черти застряли? — не выдержал один.
— Вот те раз: только что видел их — и вдруг никого! — воскликнул второй.
— Пойду посмотрю,— сказал какой-то старикан и, подойдя к мосткам, заорал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187