В еловой чаще затрещали сучья. На фоне просвечивавшего меж стволами неба замелькали силуэты людей. Они двигались, то распрямляясь, то припадая к земле. Ортэга протер глаза: что за наваждение, уж не мерещится ли ему? Нет, это приближались люди. Шаги послышались совсем близко. Возле высокой скалы, за которой недавно исчез Мигуэль, посыпались вниз мелкие камешки. Что-то странное происходило там, в темноте, словно возня какая-то или борьба. Внезапно тишину прорезал звонкий крик Мигуэля Морено:
— Назад! Товарищ командир, назад! Патруль перебит...
Короткая автоматная очередь прервала крик. Алехандро схватился за автомат, но в тот же момент его окружили вооруженные люди. Сильные руки сдавили горло, потом удар по голове, и все: горы, долина, ели и движущиеся фигуры людей — все погрузилось во тьму, потеряло реальность и смысл.
Постепенно к нему возвращалось сознание, хотя еще долго он не мог осмыслить происшедшее. Он лежал в тесном помещении, напоминавшем гроб, на глиняном смердящем полу. В углу в куче прелой соломы возились крысы. Высоко на стене, почти у самого потолка, вырисовывалось продолговатое отверстие, забранное железной решеткой.
«Тюрьма! — понял Алехандро. Понемногу он стал припоминать случившееся.— Негодяи!»
Щелкнул ключ. Взвизгнули ржавые дверные петли. В дверном проеме показались два вооруженных человека.
— Встать! На допрос! — раздался резкий голос.
Алехандро с трудом поднялся, голова болела и кружилась. Казалось, горло все еще сжимают железные пальцы, схватившие его ночью.
— Живей! — прокричал все тот же резкий голос. Алехандро попытался ускорить шаг. Они миновали
один за другим несколько коридоров, поднялись по лестнице и наконец остановились у хорошо освещенного входа.
— Господин полковник, позвольте войти? — чуть приоткрыв дверь, подобострастно спросил конвоир.
Ответом был небрежный взмах руки. Дверь распахнулась, и Алехандро подтолкнули в просторную светлую комнату.
За письменным столом сидел длинный костлявый человек в офицерской форме фалангистов. На горбатом носу блестели очки с толстыми стеклами. Под круто нависшим лбом беспокойно бегали глубоко посаженные черные глаза. На столе лежали револьвер и плеть.
Уткнувшись толстой мордой в передние лапы, под столом дремал рыжий лохматый пес; он недоверчиво наблюдал за вошедшими. С появлением Алехандро пес поднял голову, втянул широкими ноздрями воздух, лениво зевнув, снова уткнулся мордой в лапы.
— Садитесь, сеньор Алехандро! — произнес фалангист и показал рукой на стул по другую сторону стола.— Будем знакомы, полковник Морсильо.
В ожидании приветствия он протянул руку, но Алехандро сделал вид, что не замечает ее. Он сел на стул и спокойно взглянул на полковника, лицо которого, желтое, изборожденное морщинами, напоминало пожухлый капустный лист.
— Известно ли вам, что весь ваш отряд сегодня ночью захвачен нами? Все, до единого человека... Это сделали мои партизаны,— полковник криво усмехнулся и продолжал: — Ну как, понравились они вам? Молодцы, не так ли?
Алехандро вздрогнул. Неужели правда? Все схвачены! Нет, нет, быть этого не может! Он старался казаться спокойным, но чувствовал, как нервно задергалось его лицо, а пот стал заливать глаза. Стиснув зубы, чтобы не закричать, он прикрыл ладонью глаза. Почему он не умер? Ведь мог же умереть только он один и спасти жизнь других?
Полковник до изучающее глядел на Алехандро.
— Вот так оно и выходит, если люди намереваются прошибить стену лбом. Скажите, сеньор Ортэга, разве в Испании так уж плохо живется? Зачем же добровольно совать голову в петлю? Что молчите? Мне вы можете довериться смело. Нас здесь никто не услышит, бояться нечего. Я жду.
Голос полковника был мягок и приветлив, но Алехандро все молчал. Наконец с трудом выдавил из себя:
— Не понимаю, зачем вы меня об этом спрашиваете. О моих взглядах и убеждениях свидетельствуют мои дела.
— Однако взгляды меняются. Я тоже когда-то был убежденным республиканцем, а теперь...
— Стали палачом республиканцев,— подхватил Алехандро.
— Вы возбуждены и говорите необдуманно. Сейчас решается вопрос о вашей жизни,— жестко произнес полковник.— Понятно ли вам, что выход...
— Всего один,— прервал его Ортэга.— Меня расстреляют, я к этому готов. ->
— Есть еще и другой выход — в том случае, если вы дадите обещание быть нам полезным... То есть полезным своей родине, а разве есть более высокие цели? Вас не устраивает существующее положение вещей, так помогите нам.
— В чем? Грабить крестьян, жечь села, душить всякую свободную мысль, притеснять миллионы людей ради интересов и благополучия горстки...
— Но разве это происходит только в Испании? — прервал полковник Ортэгу.— Так везде. Так было, и так будет. Это закон истории. Но вы рассчитываете на чудеса, вам кажется, что генерала Франко можно свергнуть. Знаю, так думают многие из вас, жителей Пиренейского полуострова. Дурачье! Нас ведь поддерживает столько государств! И это естественно, зачем бы они стали поступать иначе? Они же не слепцы вроде вас. Где они найдут столько богатств — такие месторождения свинца, ртути... А высококачественная руда? А целые заросли пробкового дерева? Апельсины, оливки, вина, подобные нашим...
Иностранные компании получают эти богатства, что совершенно естественно, потому что они поддерживают нашу политику. И волки сыты, и овцы целы. И не только целы, у них даже вырастают рога, которые могут до смерти забодать.
310
— Эти овцы по своей овечьей глупости надеются со временем забодать всю Европу и Латинскую Америку,— добавил Алехандро.
— А вы хорошо разбираетесь в политике. Потому-то я с вами и миндальничаю здесь...
— Хорошо разбираться — не значит поддерживать.
— Англия и Америка относятся к нам с пониманием и поддерживают нас. Генерал Франко их вполне устраивает. А с установлением республики все достояние страны перейдет в руки народа, чего эти государства не могут допустить, потому что потеряют принадлежащие им концессии. Нельзя сказать, чтобы наши порядки не нравились, просто иногда они делают вид, что это так. Откровенно говоря, они даже в чем-то завидуют нам. Франция? Она помогает нам ничуть не меньше. Благодаря ее политике невмешательства мы победили в гражданской войне. Следовательно, все против вас, а вы — против всех. Люди со здравым смыслом видят наше настоящее и наше будущее именно таким, как я изобразил. Итак, предлагаю вам сотрудничество, а именно: мы хотели бы с вашей помощью очистить провинцию от партизан. За наградой дело не станет. Вы будете жить не хуже самых знатных и богатых людей Испании.
— Есть две Франции, две Америки, две Англии,— Алехандро старался говорить сдержанно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187