Вот что, встанешь здесь на карауле. Без моего разрешения никого не пропускать за ворота! Не то все разбегутся.
Хозяин взял у Чана винтовку и зарядил ее.
— Смотри, как это делается,— наставлял он,— в другой раз самому придется. А теперь охраняй ворота! Если кто-то решит улизнуть, стреляй без раздумий. Понял?
— Понять-то понял, хозяин,— проговорил Чан,— только как же стрелять в человека, если тот захочет выйти за ворота?
Хозяин зыркнул на него сердито.
— Прекратить разговоры! Выполняй приказ, не то самого пристрелят.
Хозяин поспешил уйти, а Чан стоял, привалившись к стойке ворот, ловя на себе злые и насмешливые взгляды
окружающих. Со всех сторон посыпались замечания: «Прихвостень хозяйский!», «Дубина стоеросовая!», «Продался хозяину...» Чан сообразил, что все замечания адресовались ему, и стало так стыдно, что он покраснел, как красная девица.
«А правда, чего это выдумал хозяин? Почему я должен здесь стоять? Какой из меня охранник! Ведь эти люди такие же батраки, как и я...»
Когда к воротам подошла группа вооруженных батраков, Чан спокойно пропустил их со словами:
— Ступайте куда хотите! Мое дело сторона. Просто мне велел... мой хозяин. Сам стоять не захотел, а меня поставил.
— А ты не будь дураком, пошли с нами, пока еще не поздно,— кто-то предложил ему.
Чан уже сожалел, что не ушел раньше, когда его позвал с собою Но. С чужими людьми уходить не хотелось, и он остался.
После того как добрая половина батраков разошлась, распахнулась дверь замка и во двор вышли окрестные хозяева и городские богачи, все в нарядных одеждах. Впереди шел хозяин Чана — новый городской префект, а следом за ним сыновья корейских богачей, служившие офицерами в разбитой японской армии. Оставшихся батраков построили во дворе, разделили на колонны и во главе каждой поставили по офицеру.
Хозяин Чана в сопровождении богачей обошел строй, затем поднялся на крыльцо, чтобы сказать речь. Чан по-прежнему стоял у ворот, напрягая слух, стараясь не пропустить ни слова, но шумливая толпа и поднявшийся ветер мешали слушать. Долетали лишь отдельные слова, обрывки фраз: «Тридцать восьмая параллель... Пхеньян... правительство, против которого будем бороться... Город во что бы то ни стало нужно удержать до прихода американцев... И тогда заживем как раньше... Партизаны, воевавшие с японцами, захватили в городе правительственные здания... Мы должны их прогнать, и тогда нам будет принадлежать все, как и раньше... вы сможете остаться у своих хозяев, вам обеспечены работа, кров и пища...»
Чан насторожился. А почему хозяин ничего не сказал о земле? Неужели забыл? И почему призывает сражаться против народного правительства? Ведь Но говорил: оно даст всем землю. Хорошо бы сейчас посоветоваться с Но. Только где его найти? Лучше спросить у хозяина...
Зажав винтовку под мышкой, Чан направился к хозяину.
— Ты куда, голодранец, лезешь? — пытался удержать его офицер.
— Не твое дело,— гордо ответил Чан, сильными руками отстраняя офицера.— Я иду к своему хозяину. Видишь, тот, который речь говорит...
Чан приблизился к хозяину и низко ему поклонился. Хозяин прервал речь и спросил:
— В чем дело, Чан? Чего тебе?
— Я только хотел спросить... Вы, наверно, забыли сказать, что нам тоже дадут землю. А потом, вы тут говорили, что нужно ждать американцев. А Но меня уверял, что американцы никому земли давать не собираются. Ее нам даст только народное правительство из Пхеньяна.
Больше Чан не успел ничего сказать. Ряды батраков закричали, затопали:
— Он дело говорит! Правильно... Даешь землю! Да здравствует народное правительство!
Схватив Чана за шиворот, хозяин ударил его кулаком в лицо. Чан упал, и тотчас мимо него протопали десятки ног. Началась пальба, послышались крики и стоны. Чан силился — и все никак не мог подняться. Когда же это ему удалось, он огляделся. Некоторые офицеры, укрывшись в замке, стреляли из окон, другие прятались за стволами деревьев. Неожиданно над самым ухом Чана что-то громыхнуло и царапнуло щеку. Обернувшись, Чан увидел своего хозяина. Стоя за деревом, тот целился в него. Чан вскинул винтовку и выстрелил, не спуская глаз с ненавистного ему лица. Хозяин покачнулся и, выронив револьвер, рухнул на траву. Будто после тяжких трудов Чан вытер вспотевший лоб. Взглянул на ладонь — она была красна от крови. Чан наклонился и вытер кровь о траву. Земля оказалась совсем близко, и он опять почувствовал знакомый запах влажной почвы, чем-то похожий на запах бродящего теста. «Земля,— подумал он,— земля!»
ПОДСТРЕЛЕННОЕ СЧАСТЬЕ
Во время обратного рейса из Галифакса в Эдинбург капитан парохода «Олд Ваверли» мистер Кларк, демонстрируя свою меткость, подстрелил
в океане альбатроса. Прекрасная птица, словно надломленная стрела индейца, упала на нижнюю палубу судна, распластав длинные крылья. Из-под белоснежных перьев на ее груди по ржавым металлическим плитам потекла тоненькая струйка крови.
— Брось птицу в море, Джек! — повелительно крикнул капитан потрясенному боцману.
Джек нахмурился и отрицательно покачал своей рыжеволосой головой шотландца.
— Что это значит, Джек! — угрожающе прошипел пораженный Кларк.
— То, капитан, что вы застрелили счастье нашего корабля,— без малейшего смущения ответил Джек, будто он разговаривал не с капитаном, а со стоящим рядом матросом.— Свои руки моряка я не желаю пачкать кровью, пролитой в этом подлом убийстве.
— Что ты сказал? — зарычал капитан.— Подлом убийстве?! Может, я ослышался?
— Нет, мой капитан, вы правильно поняли,— отрубил боцман твердо, будто отсек канат.— Именно так я сказал.
Капитан громко хмыкнул:
— Счастье корабля! Оно зависит только от моего ума, знаний, расторопности. А ты ничего не смыслишь. Привык думать мускулами, вот и веришь старым россказням моряков. Так вот, если ты настоящий хозяин на борту, обеспечь, чтобы труп птицы исчез сейчас же! И кровь смой! На что это похоже — под флагом Англии лужа крови!
— Чему ж тут удивляться, капитан? — с издевкой проговорил боцман.— А что до меня, то я шотландец.— Он гордо стукнул себя в грудь.— И ваш флаг не признаю. У меня есть свой.
— Ни один порядочный англичанин не знает, что такое шотландский флаг,— сказал Кларк и вызывающе засмеялся.— Это не флаг, а всего лишь призрак давнего прошлого.
— Хорошо, капитан! — От гордого возмущения боцман как бы стал выше ростом, его сильная фигура угрожающе подалась вперед.— Будем говорить как мужчина с мужчиной. Вы, наверное, забыли, что ваш плавучий гроб «Олд Ваверли», который трещит по всем швам, приписан к шотландскому порту Эданбургу? И еще не мешает вспомнить, что славный флаг Великобритании пропитался кровью почти всех народов мира. В том числе и
моего народа. Так что труп этой без вины погибшей птицы под вашим флагом — действительно призрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Хозяин взял у Чана винтовку и зарядил ее.
— Смотри, как это делается,— наставлял он,— в другой раз самому придется. А теперь охраняй ворота! Если кто-то решит улизнуть, стреляй без раздумий. Понял?
— Понять-то понял, хозяин,— проговорил Чан,— только как же стрелять в человека, если тот захочет выйти за ворота?
Хозяин зыркнул на него сердито.
— Прекратить разговоры! Выполняй приказ, не то самого пристрелят.
Хозяин поспешил уйти, а Чан стоял, привалившись к стойке ворот, ловя на себе злые и насмешливые взгляды
окружающих. Со всех сторон посыпались замечания: «Прихвостень хозяйский!», «Дубина стоеросовая!», «Продался хозяину...» Чан сообразил, что все замечания адресовались ему, и стало так стыдно, что он покраснел, как красная девица.
«А правда, чего это выдумал хозяин? Почему я должен здесь стоять? Какой из меня охранник! Ведь эти люди такие же батраки, как и я...»
Когда к воротам подошла группа вооруженных батраков, Чан спокойно пропустил их со словами:
— Ступайте куда хотите! Мое дело сторона. Просто мне велел... мой хозяин. Сам стоять не захотел, а меня поставил.
— А ты не будь дураком, пошли с нами, пока еще не поздно,— кто-то предложил ему.
Чан уже сожалел, что не ушел раньше, когда его позвал с собою Но. С чужими людьми уходить не хотелось, и он остался.
После того как добрая половина батраков разошлась, распахнулась дверь замка и во двор вышли окрестные хозяева и городские богачи, все в нарядных одеждах. Впереди шел хозяин Чана — новый городской префект, а следом за ним сыновья корейских богачей, служившие офицерами в разбитой японской армии. Оставшихся батраков построили во дворе, разделили на колонны и во главе каждой поставили по офицеру.
Хозяин Чана в сопровождении богачей обошел строй, затем поднялся на крыльцо, чтобы сказать речь. Чан по-прежнему стоял у ворот, напрягая слух, стараясь не пропустить ни слова, но шумливая толпа и поднявшийся ветер мешали слушать. Долетали лишь отдельные слова, обрывки фраз: «Тридцать восьмая параллель... Пхеньян... правительство, против которого будем бороться... Город во что бы то ни стало нужно удержать до прихода американцев... И тогда заживем как раньше... Партизаны, воевавшие с японцами, захватили в городе правительственные здания... Мы должны их прогнать, и тогда нам будет принадлежать все, как и раньше... вы сможете остаться у своих хозяев, вам обеспечены работа, кров и пища...»
Чан насторожился. А почему хозяин ничего не сказал о земле? Неужели забыл? И почему призывает сражаться против народного правительства? Ведь Но говорил: оно даст всем землю. Хорошо бы сейчас посоветоваться с Но. Только где его найти? Лучше спросить у хозяина...
Зажав винтовку под мышкой, Чан направился к хозяину.
— Ты куда, голодранец, лезешь? — пытался удержать его офицер.
— Не твое дело,— гордо ответил Чан, сильными руками отстраняя офицера.— Я иду к своему хозяину. Видишь, тот, который речь говорит...
Чан приблизился к хозяину и низко ему поклонился. Хозяин прервал речь и спросил:
— В чем дело, Чан? Чего тебе?
— Я только хотел спросить... Вы, наверно, забыли сказать, что нам тоже дадут землю. А потом, вы тут говорили, что нужно ждать американцев. А Но меня уверял, что американцы никому земли давать не собираются. Ее нам даст только народное правительство из Пхеньяна.
Больше Чан не успел ничего сказать. Ряды батраков закричали, затопали:
— Он дело говорит! Правильно... Даешь землю! Да здравствует народное правительство!
Схватив Чана за шиворот, хозяин ударил его кулаком в лицо. Чан упал, и тотчас мимо него протопали десятки ног. Началась пальба, послышались крики и стоны. Чан силился — и все никак не мог подняться. Когда же это ему удалось, он огляделся. Некоторые офицеры, укрывшись в замке, стреляли из окон, другие прятались за стволами деревьев. Неожиданно над самым ухом Чана что-то громыхнуло и царапнуло щеку. Обернувшись, Чан увидел своего хозяина. Стоя за деревом, тот целился в него. Чан вскинул винтовку и выстрелил, не спуская глаз с ненавистного ему лица. Хозяин покачнулся и, выронив револьвер, рухнул на траву. Будто после тяжких трудов Чан вытер вспотевший лоб. Взглянул на ладонь — она была красна от крови. Чан наклонился и вытер кровь о траву. Земля оказалась совсем близко, и он опять почувствовал знакомый запах влажной почвы, чем-то похожий на запах бродящего теста. «Земля,— подумал он,— земля!»
ПОДСТРЕЛЕННОЕ СЧАСТЬЕ
Во время обратного рейса из Галифакса в Эдинбург капитан парохода «Олд Ваверли» мистер Кларк, демонстрируя свою меткость, подстрелил
в океане альбатроса. Прекрасная птица, словно надломленная стрела индейца, упала на нижнюю палубу судна, распластав длинные крылья. Из-под белоснежных перьев на ее груди по ржавым металлическим плитам потекла тоненькая струйка крови.
— Брось птицу в море, Джек! — повелительно крикнул капитан потрясенному боцману.
Джек нахмурился и отрицательно покачал своей рыжеволосой головой шотландца.
— Что это значит, Джек! — угрожающе прошипел пораженный Кларк.
— То, капитан, что вы застрелили счастье нашего корабля,— без малейшего смущения ответил Джек, будто он разговаривал не с капитаном, а со стоящим рядом матросом.— Свои руки моряка я не желаю пачкать кровью, пролитой в этом подлом убийстве.
— Что ты сказал? — зарычал капитан.— Подлом убийстве?! Может, я ослышался?
— Нет, мой капитан, вы правильно поняли,— отрубил боцман твердо, будто отсек канат.— Именно так я сказал.
Капитан громко хмыкнул:
— Счастье корабля! Оно зависит только от моего ума, знаний, расторопности. А ты ничего не смыслишь. Привык думать мускулами, вот и веришь старым россказням моряков. Так вот, если ты настоящий хозяин на борту, обеспечь, чтобы труп птицы исчез сейчас же! И кровь смой! На что это похоже — под флагом Англии лужа крови!
— Чему ж тут удивляться, капитан? — с издевкой проговорил боцман.— А что до меня, то я шотландец.— Он гордо стукнул себя в грудь.— И ваш флаг не признаю. У меня есть свой.
— Ни один порядочный англичанин не знает, что такое шотландский флаг,— сказал Кларк и вызывающе засмеялся.— Это не флаг, а всего лишь призрак давнего прошлого.
— Хорошо, капитан! — От гордого возмущения боцман как бы стал выше ростом, его сильная фигура угрожающе подалась вперед.— Будем говорить как мужчина с мужчиной. Вы, наверное, забыли, что ваш плавучий гроб «Олд Ваверли», который трещит по всем швам, приписан к шотландскому порту Эданбургу? И еще не мешает вспомнить, что славный флаг Великобритании пропитался кровью почти всех народов мира. В том числе и
моего народа. Так что труп этой без вины погибшей птицы под вашим флагом — действительно призрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187