-- Великопоповицкое!
-- А я думал, смиховское! -- кричал издали сапер Водичка.
-- Там и девочки есть! -- вопил Швейк.
-- Так, значит, после войны в шесть часов вечера! -- орал
Водичка.
-- Приходи лучше в половине седьмого, на случай если
запоздаю! -- ответил Швейк.
И еще раз донесся издалека голос Водички:
-- А в шесть часов прийти не сможешь?!
-- Ладно, приду в шесть! -- услышал Водичка голос
удаляющегося товарища.
Так разлучились бравый солдат Швейк и старый сапер
Водичка.
Wenn die Leute auseinander gehen,
Da sagen sie auf Wiedersehen.
/Друзья в минуту расставанья
С надеждой шепчут: "До свиданья" (нем.)/
Глава V. ИЗ МОСТА-НА-ЛИТАВЕ В СОКАЛЬ
Поручик Лукаш в бешенстве ходил по канцелярии одиннадцатой
маршевой роты. Это была темная дыра в ротном сарае,
отгороженная от коридора только досками. В канцелярии стояли
стол, два стула, бутыль с керосином и койка.
Перед Лукашем стоял старший писарь Ванек, который
составлял в этом помещении ведомости на солдатское жалованье,
вел отчетность по солдатской кухне,-- одним словом, был
министром финансов всей роты. Он проводил тут целый божий день,
здесь же и спал. У двери стоял толстый пехотинец, обросший
бородой, как Крконош. Это был Балоун, новый денщик поручика, до
военной службы мельник из-под Чешского Крумлова.
-- Нечего сказать, нашли вы мне денщика,-- обратился
поручик Лукаш к старшему писарю,-- большое вам спасибо за такой
сюрприз! В первый день послал его за обедом в офицерскую кухню,
а он по дороге сожрал половину.
-- Виноват, я разлил,-- сказал толстенный великан.
-- Допустим, что так. Разлить можно суп или соус, но не
франкфуртское жаркое. Ведь ты от жаркого принес такой кусочек,
что его за ноготь засунуть можно. Ну, а куда ты дел яблочный
рулет?
-- Я...
-- Нечего врать. Ты его сожрал! Последнее слово поручик
произнес так строго и таким устрашающим тоном, что Балоун
невольно отступил на два шага.
-- Я справлялся в кухне, что у нас сегодня было на обед.
Был суп с фрикадельками из печенки. Куда ты девал фрикадельки?
Повытаскивал их по дороге? Ясно как день. Затем была вареная
говядина с огурцом. А с ней что ты сделал? Тоже сожрал. Два
куска франкфуртского жаркого, а ты принес только полкусочка!
Ну? Два куска яблочного рулета. Куда они делись? Нажрался,
паршивая, грязная свинья! Отвечай, куда дел яблочный рулет?
Может, в грязь уронил? Ну, мерзавец! Покажи мне, где эта грязь.
Ах, туда, как будто ее звали, прибежала собака, нашла этот
кусок и унесла?! Боже ты мой, Иисусе Христе! Я так набью тебе
морду, что ее разнесет, как бочку! Эта грязная свинья
осмеливается еще врать! Знаешь, кто тебя видел? Старший писарь
Ванек. Он сам пришел ко мне и говорит: "Осмелюсь доложить,
господин поручик, этот сукин сын, Балоун, жрет ваш обед. Смотрю
я в окно, а он напихивает за обе щеки, будто целую неделю
ничего не ел". Послушайте, старший писарь, неужто вы не могли
найти для меня большей скотины, чем этот молодчик?
-- Осмелюсь доложить, господин обер-лейтенант, из всей
нашей маршевой роты Балоун показался мне самым порядочным
солдатом. Это такая дубина, что до сих пор не может запомнить
ни одного ружейного приема, и дай ему винтовку, так он еще бед
натворит. На последней учебной стрельбе холостыми патронами он
чуть-чуть не попал в глаз своему соседу. Я полагал, что по
крайней мере эту службу он сможет исполнять.
-- Каждый день сжирать обед своего офицера! -- воскликнул
Лукаш.-- Как будто ему не хватает своей порции. Ну, теперь ты
сыт, я полагаю?
-- Осмелюсь доложить, господин обер-лейтенант, я всегда
голоден. Если у кого остается хлеб -- я тут же вымениваю его на
сигареты, и все мне мало, такой уж я уродился. Ну, думаю,
теперь уж я сыт -- ан нет! Минуту спустя у меня в животе снова
начинает урчать, будто и не ел вовсе, и, глядь, он, стерва,
желудок то есть, опять дает о себе знать. Иногда думаю, что уж
взаправду хватит, больше в меня уж не влезет, так нет тебе! Как
увижу, что кто-то ест, или почую соблазнительный запах, сразу в
животе, точно его помелом вымели, опять он начинает заявлять о
своих правах. Я тут готов хоть гвозди глотать! Осмелюсь
доложить, господин обер-лейтенант, я уж просил: нельзя ли мне
получать двойную порцию. По этой причине я был в Будейовицах у
полкового врача, а тот вместо двойной порции засадил меня на
два дня в лазарет и прописал на целый день лишь чашку чистого
бульона. "Я, говорит, покажу тебе, каналье, как быть голодным.
Попробуй приди сюда еще раз, так уйдешь отсюда, как щепка". Я,
господин обер-лейтенант, не только вкусных вещей равнодушно не
могу видеть, но и простые до того раздражают мой аппетит, что
слюнки текут. Осмелюсь почтительно просить вас, господин
обер-лейтенант, распорядитесь, чтобы мне выдавали двойную
порцию. Если мяса не будет, то хотя бы гарнир давали: картошку,
кнедлики, немножко соуса, это ведь всегда остается.
-- Довольно с меня твоих наглых выходок! -- ответил
поручик Лукаш.-- Видали вы когда-нибудь, старший писарь, более
нахального солдата, чем этот балбес: сожрал обед, да еще хочет,
чтобы ему выдавали двойную порцию. Этот обед ты запомнишь!
Старший писарь,-- обратился он к Ванеку,-- отведите его к
капралу Вейденгоферу, пусть тот покрепче привяжет его на дворе
около кухни на два часа, когда будут раздавать гуляш. Пусть
привяжет повыше, чтобы он держался только на самых цыпочках и
видел, как в котле варится гуляш. Да устройте так, чтобы подлец
этот был привязан, когда будут раздавать гуляш, чтобы у него
слюнки потекли, как у голодной суки, когда та околачивается у
колбасной. Скажите повару, пусть раздаст его порцию.
-- Слушаюсь, господин обер-лейтенант. Идемте, Балоун.
Когда они уже уходили, поручик задержал их в дверях и,
глядя прямо в испуганное лицо Балоуна, победоносно
провозгласил:
-- Ну что? Добился своего? Приятного аппетита! А если еще
раз проделаешь со мной такую штуку, я тебя без всяких передам в
военно-полевой суд!
Когда Ванек вернулся и объявил, что Балоун уже привязан,
поручик Лукаш сказал:
-- Вы меня, Ванек, знаете, я не люблю делать таких вещей,
но я не могу поступить иначе. Во-первых, вы знаете, что когда у
собаки отнимают кость, она огрызается. Я не хочу, чтобы возле
меня жил негодяй. Во-вторых, то обстоятельство, что Балоун
привязан, имеет крупное моральное и психологическое значение
для всей команды. За последнее время ребята, как только попадут
в маршевый батальон и узнают, что их завтра или послезавтра
отправят на позиции, делают что им вздумается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212