А за ней что-то росло аккуратными рядами, по всему было
видно, что за этой растительностью тщательно ухаживают - здесь не было
сорняков, высокие стебли - подвязаны к колышкам. Солнце светило здесь
ярче, чем на болоте, и в его бледных лучах яркими пятнами вспыхивали
красные и малиновые цветы, над которыми деловито жужжали насекомые.
- Локус, - определила Лойз название растения, служившего основным
сырьем для ткачей Эсткарпа. Эти пурпурные цветы становились в свое время
коробочками, наполненными шелковыми нитями, которые собирали и пряли.
- Погляди-ка! - добавила она, быстро шагнув к стене и указывая на
четырехугольную нишу, в которой стояла грубая деревянная фигурка с уже
знакомым орлиным носом. Ошибиться было невозможно: хозяева поля, кем бы
они не были, поставили здесь Вольта, чтобы он охранял их урожай.
Но Саймон уже заметил и еще кое-что: отлично утрамбованную дорожку,
которая вовсе не была продолжением старой дороги, а убегала направо,
огибая поле.
- Уйдем отсюда! - теперь Саймон был уверен, что дорога привела их не к
границе, а в глубь страны. Но ведь и возвращаться им было нельзя: у
летательного аппарата их, несомненно, дожидаются враги.
Лойз тоже все поняла:
- Дорога ведет дальше.
Она произнесла это полушепотом. Дорога впереди выглядела достаточно
заброшенной, чтобы быть уверенными, что торы больше ею не пользуются.
Им больше не попадались ухоженные поля, исчезли даже каменные руины, и
только то, что они время от времени натыкались на каменные плиты,
пригнанные друг к другу, убеждало их, что они все еще идут по древней
дороге.
Жажда мучила их все сильнее, во рту горел огонь. Саймон видел, что
Лойз едва бредет. Он обнял ее за плечи, чтобы помочь. Когда они достигли
конца дороги - каменного столбика, за которым начинались непроходимые
топи, - они шатались от усталости уже оба. Лойз пронзительно вскрикнула,
когда Саймон последним рывком остановился перед зловонной трясиной.
ГЛАВА 10
ДЖЕЛИТ НАШЛАСЬ
- Я не могу идти дальше...
Саймон с трудом поддерживал Лойз, не давая ей упасть. Она так
шаталась, что ему еле удавалось удержать ее. При виде топи, в которую
обрывалась дорога, ее покинули последние силы. И сам Саймон едва держался
на ногах. Но он упорно продолжал стоять, поддерживая Лойз, так как боялся,
что стоит им присесть, и у них не будет сил подняться на ноги. Он был в
таком состоянии, что не сразу заметил, как к его ногам стали падать
какие-то странные мячики, которые лопались, рассеивая вокруг себя белую
пудру. Только после третьего мяча Саймон очнулся и отступил назад, увлекая
за собой Лойз. Однако мячики продолжали падать совсем близко, словно
замыкая их в тесный круг. Саймон привлек к себе Лойз и приготовил
самострел, в нем был полный заряд трехдюймовых игл. Но ведь не будешь же
стрелять в облако мучнистой пыли, которое двигалось все ближе и ближе к
ним! Частицы пыли вдруг начали плясать вокруг них с такой бешеной
скоростью, что вскоре перед глазами Саймона и Лойз повис плотный белый
туман, за пределами которого ничего не было видно.
- Саймон, мне кажется, они идут! - Лойз схватилась за свой кинжал.
- И я так думаю!
Но защищаться у них не было возможности. Еще один глухой шлепок, и
прямо у их ног лопнул очередной мяч размером побольше. А отступать было
некуда - они были замкнуты в кольце белого тумана. Они упали навзничь,
закрыв лица руками. Саймон ясно ощущал, что он очутился в каком-то тесном
ящике, и воздух медленно выходит из его легких. Он не мог дышать... не мог
дышать! Тело его корчилось от отчаянных усилий вздохнуть. Задыхаясь и
хрипя, Саймон открыл глаза, пытаясь отмахнуться от белой муки, безжалостно
засыпавшей его сверху. Он отчаянно бился, чтобы покончить с этой пыткой.
Почувствовал, что теряет последние силы... и тут же понял, что снова может
дышать и зрение тоже вернулось к нему.
Слабый тусклый свет лился с каменного потолка, а от стен помещения,
где он лежал, несло могильной сыростью и холодом. Кто-то держал над его
головой сосуд, из которого вились клубы дыма. Саймон с усилием поднял
голову и взглянул на державшего сосуд. В сумрачном свете он сумел
разглядеть, хотя и не слишком отчетливо, что это был юноша. Он сидел на
табурете перед лежавшим на постели Саймоном. Невысокого роста, чересчур
широкоплечий, со слишком длинными руками и слишком короткими ногами, юноша
казался поразительно уродливым. Тем более странным выглядело его лицо с
необыкновенно правильными чертами. Оно было красиво какой-то своеобразной
и непривычной для глаза красотой. Однако чувства, отражавшиеся на нем,
были не понятны Саймону.
Тор поднялся. Он был еще очень молод, совсем мальчик, как показалось
Саймону. В бриджах привычного для Эсткарпа покроя, но поверх них была
надета кольчуга из металлических бляшек шириной в ладонь.
Бросив еще один взгляд на Саймона, мальчик пересек комнату, двигаясь с
той кошачьей грацией, которая так поражала Саймона в квадратном и
неуклюжем с виду Корисе.
Мальчик что-то произнес - больше всего эти звуки напоминали голоса
болотных птиц - и вышел, вернее сказать, исчез из поля зрения Саймона.
Комната плыла перед его глазами, но он все же собрал все силы и сел на
постель. Рука его скользнула по шелковистому одеялу. Кроме его кровати и
табурета, на котором сидел юный тор, в комнате больше ничего не было.
Низкий потолок нависал над каменными стенами. По нему были рассеяны
светильники, точнее, они были сгруппированы по несколько штук в разных
местах. И вдруг на глазах у Саймона один источник света медленно оторвался
от своей группы и пополз туда, где был всего один светильник.
Хотя стены были сырыми и холодными, в помещении не ощущался затхлый
запах. Саймон с трудом поднялся на ноги. В тусклом свете перемещающихся
светильников он оглядел все четыре стены: ни в одной из них не было
никаких отверстий. Как же ушел молодой тор?
Он все еще ломал себе голову над этим, как вдруг позади него
послышался тихий звук. Саймон так резко обернулся, что чуть не потерял
равновесия. В ногах его постели стояла какая-то фигура, более хрупкая, с
немного менее нарушенными пропорциями, чем у мальчика, но без сомнения -
той же расы.
На ней было длинное платье, переливающееся огоньками, и эти блестки не
были вышиты или приколоты - они являлись как бы частью самой ткани.
Пушистое облачко, не похожее на волосы, - такое же облачко Саймон заметил
и у мальчика - окружало ее (его) голову легким пухом, достигавшим до плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299
видно, что за этой растительностью тщательно ухаживают - здесь не было
сорняков, высокие стебли - подвязаны к колышкам. Солнце светило здесь
ярче, чем на болоте, и в его бледных лучах яркими пятнами вспыхивали
красные и малиновые цветы, над которыми деловито жужжали насекомые.
- Локус, - определила Лойз название растения, служившего основным
сырьем для ткачей Эсткарпа. Эти пурпурные цветы становились в свое время
коробочками, наполненными шелковыми нитями, которые собирали и пряли.
- Погляди-ка! - добавила она, быстро шагнув к стене и указывая на
четырехугольную нишу, в которой стояла грубая деревянная фигурка с уже
знакомым орлиным носом. Ошибиться было невозможно: хозяева поля, кем бы
они не были, поставили здесь Вольта, чтобы он охранял их урожай.
Но Саймон уже заметил и еще кое-что: отлично утрамбованную дорожку,
которая вовсе не была продолжением старой дороги, а убегала направо,
огибая поле.
- Уйдем отсюда! - теперь Саймон был уверен, что дорога привела их не к
границе, а в глубь страны. Но ведь и возвращаться им было нельзя: у
летательного аппарата их, несомненно, дожидаются враги.
Лойз тоже все поняла:
- Дорога ведет дальше.
Она произнесла это полушепотом. Дорога впереди выглядела достаточно
заброшенной, чтобы быть уверенными, что торы больше ею не пользуются.
Им больше не попадались ухоженные поля, исчезли даже каменные руины, и
только то, что они время от времени натыкались на каменные плиты,
пригнанные друг к другу, убеждало их, что они все еще идут по древней
дороге.
Жажда мучила их все сильнее, во рту горел огонь. Саймон видел, что
Лойз едва бредет. Он обнял ее за плечи, чтобы помочь. Когда они достигли
конца дороги - каменного столбика, за которым начинались непроходимые
топи, - они шатались от усталости уже оба. Лойз пронзительно вскрикнула,
когда Саймон последним рывком остановился перед зловонной трясиной.
ГЛАВА 10
ДЖЕЛИТ НАШЛАСЬ
- Я не могу идти дальше...
Саймон с трудом поддерживал Лойз, не давая ей упасть. Она так
шаталась, что ему еле удавалось удержать ее. При виде топи, в которую
обрывалась дорога, ее покинули последние силы. И сам Саймон едва держался
на ногах. Но он упорно продолжал стоять, поддерживая Лойз, так как боялся,
что стоит им присесть, и у них не будет сил подняться на ноги. Он был в
таком состоянии, что не сразу заметил, как к его ногам стали падать
какие-то странные мячики, которые лопались, рассеивая вокруг себя белую
пудру. Только после третьего мяча Саймон очнулся и отступил назад, увлекая
за собой Лойз. Однако мячики продолжали падать совсем близко, словно
замыкая их в тесный круг. Саймон привлек к себе Лойз и приготовил
самострел, в нем был полный заряд трехдюймовых игл. Но ведь не будешь же
стрелять в облако мучнистой пыли, которое двигалось все ближе и ближе к
ним! Частицы пыли вдруг начали плясать вокруг них с такой бешеной
скоростью, что вскоре перед глазами Саймона и Лойз повис плотный белый
туман, за пределами которого ничего не было видно.
- Саймон, мне кажется, они идут! - Лойз схватилась за свой кинжал.
- И я так думаю!
Но защищаться у них не было возможности. Еще один глухой шлепок, и
прямо у их ног лопнул очередной мяч размером побольше. А отступать было
некуда - они были замкнуты в кольце белого тумана. Они упали навзничь,
закрыв лица руками. Саймон ясно ощущал, что он очутился в каком-то тесном
ящике, и воздух медленно выходит из его легких. Он не мог дышать... не мог
дышать! Тело его корчилось от отчаянных усилий вздохнуть. Задыхаясь и
хрипя, Саймон открыл глаза, пытаясь отмахнуться от белой муки, безжалостно
засыпавшей его сверху. Он отчаянно бился, чтобы покончить с этой пыткой.
Почувствовал, что теряет последние силы... и тут же понял, что снова может
дышать и зрение тоже вернулось к нему.
Слабый тусклый свет лился с каменного потолка, а от стен помещения,
где он лежал, несло могильной сыростью и холодом. Кто-то держал над его
головой сосуд, из которого вились клубы дыма. Саймон с усилием поднял
голову и взглянул на державшего сосуд. В сумрачном свете он сумел
разглядеть, хотя и не слишком отчетливо, что это был юноша. Он сидел на
табурете перед лежавшим на постели Саймоном. Невысокого роста, чересчур
широкоплечий, со слишком длинными руками и слишком короткими ногами, юноша
казался поразительно уродливым. Тем более странным выглядело его лицо с
необыкновенно правильными чертами. Оно было красиво какой-то своеобразной
и непривычной для глаза красотой. Однако чувства, отражавшиеся на нем,
были не понятны Саймону.
Тор поднялся. Он был еще очень молод, совсем мальчик, как показалось
Саймону. В бриджах привычного для Эсткарпа покроя, но поверх них была
надета кольчуга из металлических бляшек шириной в ладонь.
Бросив еще один взгляд на Саймона, мальчик пересек комнату, двигаясь с
той кошачьей грацией, которая так поражала Саймона в квадратном и
неуклюжем с виду Корисе.
Мальчик что-то произнес - больше всего эти звуки напоминали голоса
болотных птиц - и вышел, вернее сказать, исчез из поля зрения Саймона.
Комната плыла перед его глазами, но он все же собрал все силы и сел на
постель. Рука его скользнула по шелковистому одеялу. Кроме его кровати и
табурета, на котором сидел юный тор, в комнате больше ничего не было.
Низкий потолок нависал над каменными стенами. По нему были рассеяны
светильники, точнее, они были сгруппированы по несколько штук в разных
местах. И вдруг на глазах у Саймона один источник света медленно оторвался
от своей группы и пополз туда, где был всего один светильник.
Хотя стены были сырыми и холодными, в помещении не ощущался затхлый
запах. Саймон с трудом поднялся на ноги. В тусклом свете перемещающихся
светильников он оглядел все четыре стены: ни в одной из них не было
никаких отверстий. Как же ушел молодой тор?
Он все еще ломал себе голову над этим, как вдруг позади него
послышался тихий звук. Саймон так резко обернулся, что чуть не потерял
равновесия. В ногах его постели стояла какая-то фигура, более хрупкая, с
немного менее нарушенными пропорциями, чем у мальчика, но без сомнения -
той же расы.
На ней было длинное платье, переливающееся огоньками, и эти блестки не
были вышиты или приколоты - они являлись как бы частью самой ткани.
Пушистое облачко, не похожее на волосы, - такое же облачко Саймон заметил
и у мальчика - окружало ее (его) голову легким пухом, достигавшим до плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299