Пока я поднимался, спустилась ночь, и хотя мне хотелось идти дальше,
усталость была такой сильной, что я с трудом сошел с дороги, завернулся
в плащ и лег. Уснул я сразу, без периода дремоты, словно потерял
сознание. Даже если бы захотел, я не смог бы бороться с этим сном.
Проснулся я так же быстро, неловко сел и принялся сгибать и разгибать
руки и ноги. Начинался рассвет. Я немного поел пищи, которую дала мне с
собой Дахаун, отпил глоток воды из фляжки. Припасы нужно беречь,
предупредила Дахаун. В беспокойных землях, до которых дотягивается Тень,
человек может попасть под власть зла, если неосторожно съест что-нибудь
поспевшее и само просящееся в рот.
Снова я пошел по клинообразной дороге. Колонны как будто не были
расставлены в определенном порядке, и на них не было видно следов
обработки. Похоже скорее на окаменевшие стволы деревьев, с которых давно
срубили крону и ветви. И такое сильное ощущение каменного леса охватило
меня, что я продолжал поглядывать по сторонам, ожидая увидеть срубленные
ветви. Но скалы оставались голыми. Поднялся ветер и зашуршал меж камней;
я закрыл глаза и подумал, что стою в роще; но когда снова открыл их,
увидел только камни.
Шелест невидимого леса становился громче, хотя ветер прекратился.
Послышались вопли, плач такой жалобный, словно все лишившиеся близких на
земле оплакивают свою потерю. И этот шум стих, и раздался звук - мне
показалось, что это слова, однако, на языке, неведомом ни мне, ни
кому-нибудь из живущих. Но я не ответил, как ответил тот, Другой,
вызванный мной в низине. Нет, эти звуки словно принадлежали иному миру,
не тому, которому принадлежу я.
Такое сильное ощущение чуждости охватило меня, что я упал на колени,
вернее, меня придавило, и я даже подумать не мог, что это... или какие
губы произносили эти слова.
Наступила тишина, такая оглушительная, словно плотно закрыли какую-то
дверь: ни ветра, ни воя - только тишина. Я встал и побежал. И оказался
на открытом пространстве, где дорога кончалась. Я остановился, озираясь.
Камни и скалы... И на скале цветное пятно. Я направился туда. Шарф.
Лежит, свернувшись, так, словно его только что уронили. Я подобрал его:
шарф шелковистый, тонкий, ткань цепляется за огрубевшую кожу пальцев.
Сине-зеленый, как шарфы, которые по вечерам набрасывают на плечи женщины
Долины. Когда Каттея смеялась с Динзилом на пиру, на ней был такой.
- Каттея! - Я почувствовал, что нельзя в таком месте возвышать голос,
но решился на мысленный призыв. Пропуская через руку мягкую ткань, я
мысленно позвал:
- Каттея! Где ты?
Тишина... мертвая и ужасающая тишина, опустившаяся в этом месте после
того, как закрыли дверь. Я продолжал искать, но не получал ни малейшего
ответа.
Я сложил шарф и сунул его в нагрудный карман рубашки так, чтобы он
касался кожи. Он, несомненно, принадлежал Каттее. И, может быть, я смогу
использовать его для установления связи: ведь вещь может притягивать
владельца.
Но куда она отсюда направилась? Конечно, не назад в Долину... а
дорога к этому населенному призраками месту кончается здесь. Если она
ушла сюда, то должна была пройти между каменными стволами.
Следовательно, и я пойду туда.
Дорога была надежным проводником, но как только я оставил ее и
углубился в стоячие камни, то почувствовал, что оказался в лабиринте.
Никакого ориентира впереди, который я мог бы использовать как цель в
своих поворотах и блужданиях, и вскоре я обнаружил, что вернулся на
открытое место, то самое, в котором нашел шарф. После второго
возвращения я сел и задумался.
Я больше не сомневался, что место заколдовано. Оно должно обмануть
зрение и мозг. Чтобы противостоять этому заклинанию, я старался не
смотреть на эти сбивающие с толку каменные ряды и сосредоточился на
днях, проведенных в Лормте. Считалось, что ни один мужчина не может
пользоваться колдовской силой, поэтому древние рукописи не охранялись.
Конечно, большая часть их была написана в таком аллегорическом стиле, с
такими непостижимыми ссылками на неизвестное, что только хорошо
подготовленный человек мог с ними справиться. Когда я их читал, моей
единственной целью было отыскать для нас убежище, поэтому на другие
тайны я не обращал внимания.
Но кое-что из прочитанного задержалось в памяти. Я помнил слова,
которые вызвали ответ; впрочем, я не собирался воспользоваться ими
снова. Теперь нужны другие сведения.
Шанс есть. Я извлек из памяти картину. Страница пергамента, покрытая
витым архаичным почерком. Из тех слов, что я сумел прочесть, могут
пригодиться немногие. Скрывается ли во мне сила? Унаследовал ли я от
отца способность переступить через ограничения нашего пола и быть более
одаренным, чем другие мужчины Древней расы?
Я достал из кармана шарф. Начал расправлять его пальцами, медленно и
осторожно превращая в веревку. Материал был такой нежный, что напоминал
ленту. Я связал концы и положил перед собой кольцом. Шарф ярким пятном
выделялся на камне.
Сосредоточившись на нем, я привлек всю свою волю. У меня нет
подготовки в таких делах. В моем распоряжении только несколько строк на
пергаменте, жажда успеха и воля, которая может оказаться недостаточной
для него.
Каттея... мысленно я вызвал образ Каттеи, возможно, не такой, какова
она в жизни, а такой, какой она представляется мне. Долго и
сосредоточенно представлял себе ее стоящую в центре кольца. Теперь все
то, что я знаю или думаю, что знаю, подвергается испытанию.
Я медленно пошевелил руками и произнес три слова.
Затаив дыхание, я смотрел и ждал. Сине-зеленое кольцо задрожало...
один его край приподнялся. Теперь шарф превратился в обруч, стоящий на
боку. Обруч медленно покатился с открытого места в сторону каменных
деревьев, лишенных вершин и ветвей. Я пошел за ним в надежде, что нашел
проводника.
Глава 7
Обруч петлял в каменном лесу, и мне много раз казалось, что он
поворачивает назад и ведет меня кругами. Но он оставался моей
единственной надеждой: только с ним я могу миновать это зачарованное
место. Иногда солнце светило мне в глаза, и я вспоминал древнее
предупреждение: когда тень человека лежит за ним и он не может на нее
взглянуть, зло может незаметно подобраться к нему. Но хотя это место
было мне совершенно чужим, я не воспринимал его как злое; скорее это
препятствие на пути тех, кто ему чужд. Наконец мы вышли по другую
сторону столбов, и обруч покатился по открытой местности. Он
раскачивался из стороны в сторону, как будто поддерживавшая его энергия
иссякала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299