Может быть, это и есть настоящая Армения?..
У Тиграна возникло желание подойти к писателю, обменяться с ним парой слов с глазу на глаз, может быть, пригласить к себе... Но писателем уже завладели дамы, барышни, он, видимо, рассказывал что-то смешное, они хохотали... А немного погодя писателя куда-то повели, рядом шли прошлый, настоящий и будущий председатели. Куда же они его повели?
Тигран вернулся домой, но мысли, сомнения не давали ему покоя. Заперся в своем кабинете и написал писателю длинное странное письмо. Ни разу еще и ни перед кем он так не обнажал свою душу... Отнес письмо в отель «Вавилон», где поселился писатель, отдал дежурному администратору, попросил срочно передать. Шли дни — никакого ответа. Даже телефонного звонка не последовало. А ведь писатель хотя бы из вежливости мог позвонить, сказать: письмо ваше получил, но, к сожалению... Может быть, искренность этого писателя тоже игра, только уже в другом, незнакомом театре?
И про себя решил: да, Тигран Ваганян, отец твой был тысячу раз прав — твое армянское происхождение всего лишь биологическая случайность, по рождению ты эфиоп, ныне и уже давно ты гражданин Великобритании, английский архитектор, глава английской семьи. Все эти клубы, застолья, бессмысленные пересуды, церковь, где молитву «Отче наш» многие могут прочесть по-армянски лишь в том случае, если она записана латинскими буквами, к тебе не имеют никакого отношения. К чему тебе этот консервированный патриотизм? Уймись, сказал себе Тигран. Армения — страна, существующая исключительно для ее жителей, а для тебя это — всего лишь далекий уголок земного шара, в чем-то, безусловно, любопытный. Будут лишние деньги и время, съездишь, посмотришь эту самую Армению. Но это после. Пока что для тебя на этой усталой планете есть места поинтереснее.
Внутреннее решение показалось Тиграну Ваганяну обоснованным даже в мелочах, и он как будто успокоился, считая, что порвал со всем армянским. Он больше не откликался на письменные приглашения, а на редкие телефонные звонки отвечал с английской сдержанностью: «Извините, я занят... Нет, вряд ли у меня найдется свободное время». Письменных приглашений получал он теперь все меньше, а приглашения по телефону прекратились вообще. Успокоился?.. Да, разумеется. Только нет-нет да ощутит внутри какую-то странную пустоту... Тогда шел к армянской церкви, но порога не переступал ----вдруг встретится
кто-нибудь знакомый. Прохаживался вокруг, стоял под окнами, особенно если в церкви звучал патараг. Несколько минут жадно ловил исходившие из церкви звуки, потом, испуганно озираясь, отходил — шел в какой-нибудь бар выпить виски. В эти моменты Тигран походил на преступника, которого разыскивает полиция.
В Эдинбург он наезжал часто, и однажды шотландские коллеги спросили его: «Ты был в армянском ресторане?» В его честь они решили дать прощальный ужин и обсуждали между собой, куда пойти. Тигран удивился — армянский ресторан в Эдинбурге?.. Ему ответили, что это здесь, пожалуй, самое приятное место, но жаль, заранее надо заказывать столик. Сказали также, что хозяин ресторана будущий архитектор, зовут его Петрос, учится в университете, только что возвратился из какой-то страны Ближнего Востока.
Эта информация вызвала в Тигране интерес, и неожиданно для себя он предложил отправиться в этот ресторан — если хозяин узнает, что среди гостей есть армянин, он уж найдет, куда усадить. Шотландцы недоверчиво переглянулись, но решили попытать счастья.
Еще из окна машины увидел Тигран армянское название ресторана, которое буква за буквой сумел одолеть и понять: «Ма-лень-кая Ар-ме-ния».
Однако перед запертой дверью толпилось много народу. Шотландцы переглянулись: поедем назад? «Нет, выйдем из машины,— предложил Тигран;- Можете ли вы этого Петроса вызвать сюда?» Один из шотландцев, извинившись перед толпой, подошел к швейцару, и немного погодя раздался, нет, не вопрос, а выкрик радости — радости человека, истосковавшегося по другому человеку: «Кто тут армянин? Где мой соотечественник?»
Тигран в замешательстве вышел вперед, толпа расступилась, и они с Петросом оказались лицом клицу: Тигран настороженный и неуверенный, а Петрос взволнованный, порывистый. И сразу обнялись. Вернее, Петрос его обнял, и Тигран почувствовал себя рыбой в сети, стиснутый его крепкими руками. ,
«Этот господин,— обратился Петрос к собравшимся,— мой соотечественник. Впервые в мою «Армению» входит армянин». Привел их в зал, подошел к одному из столов. «Извините,— сказал,— завтра вы мои гости, а сегодня я впервые...» Сидевшие за столом заулыбались и с готовностью поднялись — это была молодежь: парни, девушки. «Может быть, это неудобно?» — спросил Тигран Петроса. Тот улыбнулся: «Ничего, это мои постоянные клиенты, я завтра угощу их за свой счет».
Пока официантка убирала со стола и ставила чистые приборы, Тигран рассматривал зал — на стенах ковры, видимо армянские, на коврах цветные фотографии, виды Армении, подобные тем, что в альбоме деда Ширака. Вдоль стен — обломки камней. В центре зала — хачкар.
Тигран знал, что такое хачкар,— подошел и провел ладонью по каменному кружеву.«Так вы, значит, были знакомы с Петросом?» Тигран оглянулся, вопрос был задан его шотландским коллегой Аленом Дэвисом. «Да нет,
что вы...»—«Мне показалось... Вы так обнялись... Удивительный вы народ».С потолка свисали связки лука, чеснока, сухие тыквы, пучки бессмертников...
И тут появился Петрос: «Это все из Армении. Тебе нравится?..»В полумгле зала раздавалась мягкая печальная музыка. Мелодия была Тиграну не знакома, но голос певицы несказанным трепетом наполнил его сердце. Показалось, это мать поет в соседней комнате — для себя, для отца... «Я уже месяца три не ездил в Армению, с вином задержка...» — «Ты вино из Армении привозишь?» — «А откуда же еще может быть вино в «Маленькой Армении»?..»
Не успели сесть за стол, появилась официантка с полным подносом: армянские закуски, лаваш (где его, интересно, пекут?), вино в глиняных кувшинах. А немного погодя в зал вошел Петрос, в руках — бесчисленные шампуры с нанизанными на них кусками горячего шашлыка. «Здесь нет меню,— объяснил шотландский коллега.— Петрос сам решает, что ты будешь есть. Надеемся, что сегодня... особенно в твою честь... И цена одна — три фунта стерлингов: хочешь — все съешь, хочешь — выпей чашечку кофе». Ну и Петрос... Видимо, эта атмосфера как раз и нравится холодным, но всем умеренным шотландцам.
Петрос был в меховой папахе, на боку кинжал. «Я поздно родился,— он засмеялся, кивнул на свой кинжал.— Роль фидаи только в ресторане исполнять приходится». Тигран вспомнил, что на ресторанной вывеске портрет Петроса, опять-таки в наряде фидаи. Смешно и трогательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
У Тиграна возникло желание подойти к писателю, обменяться с ним парой слов с глазу на глаз, может быть, пригласить к себе... Но писателем уже завладели дамы, барышни, он, видимо, рассказывал что-то смешное, они хохотали... А немного погодя писателя куда-то повели, рядом шли прошлый, настоящий и будущий председатели. Куда же они его повели?
Тигран вернулся домой, но мысли, сомнения не давали ему покоя. Заперся в своем кабинете и написал писателю длинное странное письмо. Ни разу еще и ни перед кем он так не обнажал свою душу... Отнес письмо в отель «Вавилон», где поселился писатель, отдал дежурному администратору, попросил срочно передать. Шли дни — никакого ответа. Даже телефонного звонка не последовало. А ведь писатель хотя бы из вежливости мог позвонить, сказать: письмо ваше получил, но, к сожалению... Может быть, искренность этого писателя тоже игра, только уже в другом, незнакомом театре?
И про себя решил: да, Тигран Ваганян, отец твой был тысячу раз прав — твое армянское происхождение всего лишь биологическая случайность, по рождению ты эфиоп, ныне и уже давно ты гражданин Великобритании, английский архитектор, глава английской семьи. Все эти клубы, застолья, бессмысленные пересуды, церковь, где молитву «Отче наш» многие могут прочесть по-армянски лишь в том случае, если она записана латинскими буквами, к тебе не имеют никакого отношения. К чему тебе этот консервированный патриотизм? Уймись, сказал себе Тигран. Армения — страна, существующая исключительно для ее жителей, а для тебя это — всего лишь далекий уголок земного шара, в чем-то, безусловно, любопытный. Будут лишние деньги и время, съездишь, посмотришь эту самую Армению. Но это после. Пока что для тебя на этой усталой планете есть места поинтереснее.
Внутреннее решение показалось Тиграну Ваганяну обоснованным даже в мелочах, и он как будто успокоился, считая, что порвал со всем армянским. Он больше не откликался на письменные приглашения, а на редкие телефонные звонки отвечал с английской сдержанностью: «Извините, я занят... Нет, вряд ли у меня найдется свободное время». Письменных приглашений получал он теперь все меньше, а приглашения по телефону прекратились вообще. Успокоился?.. Да, разумеется. Только нет-нет да ощутит внутри какую-то странную пустоту... Тогда шел к армянской церкви, но порога не переступал ----вдруг встретится
кто-нибудь знакомый. Прохаживался вокруг, стоял под окнами, особенно если в церкви звучал патараг. Несколько минут жадно ловил исходившие из церкви звуки, потом, испуганно озираясь, отходил — шел в какой-нибудь бар выпить виски. В эти моменты Тигран походил на преступника, которого разыскивает полиция.
В Эдинбург он наезжал часто, и однажды шотландские коллеги спросили его: «Ты был в армянском ресторане?» В его честь они решили дать прощальный ужин и обсуждали между собой, куда пойти. Тигран удивился — армянский ресторан в Эдинбурге?.. Ему ответили, что это здесь, пожалуй, самое приятное место, но жаль, заранее надо заказывать столик. Сказали также, что хозяин ресторана будущий архитектор, зовут его Петрос, учится в университете, только что возвратился из какой-то страны Ближнего Востока.
Эта информация вызвала в Тигране интерес, и неожиданно для себя он предложил отправиться в этот ресторан — если хозяин узнает, что среди гостей есть армянин, он уж найдет, куда усадить. Шотландцы недоверчиво переглянулись, но решили попытать счастья.
Еще из окна машины увидел Тигран армянское название ресторана, которое буква за буквой сумел одолеть и понять: «Ма-лень-кая Ар-ме-ния».
Однако перед запертой дверью толпилось много народу. Шотландцы переглянулись: поедем назад? «Нет, выйдем из машины,— предложил Тигран;- Можете ли вы этого Петроса вызвать сюда?» Один из шотландцев, извинившись перед толпой, подошел к швейцару, и немного погодя раздался, нет, не вопрос, а выкрик радости — радости человека, истосковавшегося по другому человеку: «Кто тут армянин? Где мой соотечественник?»
Тигран в замешательстве вышел вперед, толпа расступилась, и они с Петросом оказались лицом клицу: Тигран настороженный и неуверенный, а Петрос взволнованный, порывистый. И сразу обнялись. Вернее, Петрос его обнял, и Тигран почувствовал себя рыбой в сети, стиснутый его крепкими руками. ,
«Этот господин,— обратился Петрос к собравшимся,— мой соотечественник. Впервые в мою «Армению» входит армянин». Привел их в зал, подошел к одному из столов. «Извините,— сказал,— завтра вы мои гости, а сегодня я впервые...» Сидевшие за столом заулыбались и с готовностью поднялись — это была молодежь: парни, девушки. «Может быть, это неудобно?» — спросил Тигран Петроса. Тот улыбнулся: «Ничего, это мои постоянные клиенты, я завтра угощу их за свой счет».
Пока официантка убирала со стола и ставила чистые приборы, Тигран рассматривал зал — на стенах ковры, видимо армянские, на коврах цветные фотографии, виды Армении, подобные тем, что в альбоме деда Ширака. Вдоль стен — обломки камней. В центре зала — хачкар.
Тигран знал, что такое хачкар,— подошел и провел ладонью по каменному кружеву.«Так вы, значит, были знакомы с Петросом?» Тигран оглянулся, вопрос был задан его шотландским коллегой Аленом Дэвисом. «Да нет,
что вы...»—«Мне показалось... Вы так обнялись... Удивительный вы народ».С потолка свисали связки лука, чеснока, сухие тыквы, пучки бессмертников...
И тут появился Петрос: «Это все из Армении. Тебе нравится?..»В полумгле зала раздавалась мягкая печальная музыка. Мелодия была Тиграну не знакома, но голос певицы несказанным трепетом наполнил его сердце. Показалось, это мать поет в соседней комнате — для себя, для отца... «Я уже месяца три не ездил в Армению, с вином задержка...» — «Ты вино из Армении привозишь?» — «А откуда же еще может быть вино в «Маленькой Армении»?..»
Не успели сесть за стол, появилась официантка с полным подносом: армянские закуски, лаваш (где его, интересно, пекут?), вино в глиняных кувшинах. А немного погодя в зал вошел Петрос, в руках — бесчисленные шампуры с нанизанными на них кусками горячего шашлыка. «Здесь нет меню,— объяснил шотландский коллега.— Петрос сам решает, что ты будешь есть. Надеемся, что сегодня... особенно в твою честь... И цена одна — три фунта стерлингов: хочешь — все съешь, хочешь — выпей чашечку кофе». Ну и Петрос... Видимо, эта атмосфера как раз и нравится холодным, но всем умеренным шотландцам.
Петрос был в меховой папахе, на боку кинжал. «Я поздно родился,— он засмеялся, кивнул на свой кинжал.— Роль фидаи только в ресторане исполнять приходится». Тигран вспомнил, что на ресторанной вывеске портрет Петроса, опять-таки в наряде фидаи. Смешно и трогательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149