Я никто, я всего
лишь старьевщица без имени, и я не знаю, куда иду, хотя, во всяком случае,
я знаю, как попала сюда.
- Сестра, - ответила она. - Зовите меня... Сестра.
И до нее дошел внутренний крик: я больше не безумная.
- Сестра, - повторил Арти.
Он произнес это как "Систа".
- Не так уж и много для имени, но думаю, что оно подходит. Рад
познакомиться с вами, Сестра.
Она кивнула, смутные воспоминания все еще крутились. Боль от того,
что она вспомнила, еще не ушла и останется, но это случилось очень давно и
со слабой и беспомощной женщиной.
- Что будем делать? - спросила ее Бет. - Не можем же мы просто
оставаться здесь, а?
- Нет. Не можем. Завтра я и Арти собираемся пройти через Голландский
туннель, если он не поврежден. Мы идем на запад. Если вы трое хотите идти
с нами, приглашаем.
- Оставить Нью-Йорк? А что, если... там ничего нет? Что, если все
пропало?
- Будет нелегко, - твердо сказала Сестра. - Будет чертовски трудно и
чертовски опасно. Не знаю, как будет с погодой, но все же нам надо сделать
первый шаг, ибо это единственный способ, какой я знаю, чтобы попасть
куда-либо. Правильно?
- Правильно, - эхом ответил Арти. - У вас хорошая обувь, Бет. Она
выдержит долгую дорогу.
Нам придется далеко идти, рассудила Сестра. Очень далеко, и лишь Богу
известно, что мы там найдем. Или что встретит нас.
- Хорошо, - решила Бет. - Ладно, я с вами.
Она опять погасила зажигалку, чтобы беречь бензин.
На этот раз ей показалось, что вокруг не так уж и темно.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СТРАНА МЕРТВЫХ
19. САМАЯ БОЛЬШАЯ ГРОБНИЦА МИРА
Человек с окровавленными лоскутьями рубашки, намотанными на обрубок
правой руки, осторожно продвигался по иссеченному глубокими трещинами
коридору. Он боялся, что упадет и обрубок начнет кровоточить, много часов
из него капала кровь, пока наконец не свернулась. Он ослаб, в голове у
него мутилось, но он заставлял себя идти, потому что хотел увидеть все
сам. Сердце колотилось, в ушах стоял шум крови. Но что больше всего
отвлекало его внимание, так это зуд между большим и указательным пальцами
правой руки, которой уже не было. Зуд в руке, которой нет, сводил его с
ума.
Рядом с ним следовал одноглазый горбун, а перед ним, с фонарем,
разведывая дорогу, шел мальчик в разбитых очках. В левой руке мальчик
сжимал мясной топорик, острие которого было испачкано в крови полковника
Джимбо Маклина.
Роланд Кронингер остановился, луч фонарика прошивал смутный воздух
перед ним.
- Это тут, - сказал "Медвежонок". - Вот тут, Видите? Я говорил вам,
правда? Я говорил вам!
Маклин прошел несколько шагов вперед и взял фонарик у Роланда. Он
пошарил им по преграде из валунов и плит, которые совершенно перекрыли
коридор впереди них, отыскивая трещину, слабое место, дырку, куда можно бы
вставить рычаг, что угодно. Но и крысе не проскочить бы внутрь.
- Господь нам поможет, - спокойно сказал Маклин.
- Я же говорил! Видите? Разве я не говорил вам? - бормотал
"Медвежонок".
Обнаруженная преграда отняла у него остатки воли, которые еще двигали
им.
За этой каменной преградой находился склад с неприкосновенным запасом
пищи и воды и помещение с оборудованием. Они были отрезаны от всего -
фонарей и батареек, туалетной бумаги, сигнальных ракет, от всего.
- Нас нае...ли, - хихикнул "Медвежонок". - Как нас нае...ли!
Пыль оседала в луче фонарика. Маклин посветил вверх и увидел рваные
щели, раздирающие потолок. Значительная часть коридора могла еще
обрушиться. Кабели и провода оборвались, а стальные опорные балки,
предназначением которых было сохранить Земляной Дом при ядерном нападении,
были начисто срезаны. "Медвежонок" смеялся вперемешку со всхлипами, и
поскольку Маклин осознал всю глубину катастрофы, он больше не мог вынести
свидетельства человеческой слабости; он оскалился, лицо его перекосило от
злобы, и повернувшись, ударил "Медвежонка" по лицу зудящей правой рукой.
Но правой руки у него не было, и он отдернул руку назад. Боль была
оглушающая и страшная, и сквозь тряпки закапала кровь.
Маклин убаюкивал свою искалеченную руку на груди, плотно зажмурив
глаза. Он чувствовал себя отвратительно, вот-вот его вырвет или он
обосрется. Дисциплина и контроль! - думал он. Возьми себя в руки, солдат!
Возьми себя в руки, мать твою!..
Когда я открою глаза, - сказал он себе, - каменный завал исчезнет. Мы
сможем пройти прямо по коридору, где лежит пища. У нас будет все, что
надо. Пожалуйста, Боже... Пожалуйста, сделай, чтобы все было как надо.
Он открыл глаза.
Преграда из камней была на месте.
- Есть у кого-нибудь пластиковая взрывчатка? - спросил Маклин, голос
его эхом отдавался в коридоре.
Это был призрачный голос, голос человека на дне грязной ямы, вокруг
которого раскиданы трупы.
- Нам придется умирать, - сказал "Медвежонок", смеясь и плача,
единственный глаз его дико глядел. - Мы в самой большой в мире гробнице!
- Полковник?
Это сказал мальчик. Маклин осветил лицо Роланда. Это была запыленная,
забрызганная кровью, бесчувственная маска.
- У нас есть руки, - сказал Роланд.
- Руки. Конечно. Одна рука у меня. Две у тебя. Две руки "Медвежонка"
тоже не из говна. Конечно, у нас есть руки.
- Не наши руки, - спокойно ответил Роланд. К нему пришла идея,
простая и ясная. - Их руки. Тех, кто еще есть наверху.
- Гражданских? - усомнился Маклин. - Пожалуй, не найдем и десятка,
годных к работе. И посмотри на потолок. Видишь эти трещины? То, что
осталось от него, вот-вот упадет. Кто будет работать, когда такое висит
над головой?
- Какое расстояние от завала до пищи?
- Не знаю. Может, двадцать футов. Может, тридцать.
Роланд кивнул.
- А что, если скажем им, что десять? И что они не знают про потолок?
Как вы думаете, будут они работать или нет?
Маклин заколебался. Это же мальчик, думал он. Что он знает обо всем?
- Мы втроем погибнем, - сказал Роланд, - если не доберемся до еды. Но
мы не доберемся до нее, если не заставим кого-нибудь работать. Потолок
может упасть, а может и нет. Даже если он упадет, не мы там будем, а?
- Они поймут, что потолок слабый. Им достаточно поглядеть вверх и
увидеть эти проклятые трещины.
- Они не могут увидеть их, - сказал Роланд спокойно, - в темноте.
Фонарь у вас одного, так ведь?
Улыбка показалась в углах его рта.
Маклин медленно сощурился. В полутьме за плечом Роланда Кронингера
послышалось какое-то движение. Маклин немного повел лучом фонарика в
сторону. Там пригнувшись, на четвереньках, сидел Солдат-Тень в
маскировочной форме и шлеме, покрытом зеленой сеткой, весь в пятнах черной
и зеленой маскировочной краски, а лицо его было цвета дыма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260
лишь старьевщица без имени, и я не знаю, куда иду, хотя, во всяком случае,
я знаю, как попала сюда.
- Сестра, - ответила она. - Зовите меня... Сестра.
И до нее дошел внутренний крик: я больше не безумная.
- Сестра, - повторил Арти.
Он произнес это как "Систа".
- Не так уж и много для имени, но думаю, что оно подходит. Рад
познакомиться с вами, Сестра.
Она кивнула, смутные воспоминания все еще крутились. Боль от того,
что она вспомнила, еще не ушла и останется, но это случилось очень давно и
со слабой и беспомощной женщиной.
- Что будем делать? - спросила ее Бет. - Не можем же мы просто
оставаться здесь, а?
- Нет. Не можем. Завтра я и Арти собираемся пройти через Голландский
туннель, если он не поврежден. Мы идем на запад. Если вы трое хотите идти
с нами, приглашаем.
- Оставить Нью-Йорк? А что, если... там ничего нет? Что, если все
пропало?
- Будет нелегко, - твердо сказала Сестра. - Будет чертовски трудно и
чертовски опасно. Не знаю, как будет с погодой, но все же нам надо сделать
первый шаг, ибо это единственный способ, какой я знаю, чтобы попасть
куда-либо. Правильно?
- Правильно, - эхом ответил Арти. - У вас хорошая обувь, Бет. Она
выдержит долгую дорогу.
Нам придется далеко идти, рассудила Сестра. Очень далеко, и лишь Богу
известно, что мы там найдем. Или что встретит нас.
- Хорошо, - решила Бет. - Ладно, я с вами.
Она опять погасила зажигалку, чтобы беречь бензин.
На этот раз ей показалось, что вокруг не так уж и темно.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СТРАНА МЕРТВЫХ
19. САМАЯ БОЛЬШАЯ ГРОБНИЦА МИРА
Человек с окровавленными лоскутьями рубашки, намотанными на обрубок
правой руки, осторожно продвигался по иссеченному глубокими трещинами
коридору. Он боялся, что упадет и обрубок начнет кровоточить, много часов
из него капала кровь, пока наконец не свернулась. Он ослаб, в голове у
него мутилось, но он заставлял себя идти, потому что хотел увидеть все
сам. Сердце колотилось, в ушах стоял шум крови. Но что больше всего
отвлекало его внимание, так это зуд между большим и указательным пальцами
правой руки, которой уже не было. Зуд в руке, которой нет, сводил его с
ума.
Рядом с ним следовал одноглазый горбун, а перед ним, с фонарем,
разведывая дорогу, шел мальчик в разбитых очках. В левой руке мальчик
сжимал мясной топорик, острие которого было испачкано в крови полковника
Джимбо Маклина.
Роланд Кронингер остановился, луч фонарика прошивал смутный воздух
перед ним.
- Это тут, - сказал "Медвежонок". - Вот тут, Видите? Я говорил вам,
правда? Я говорил вам!
Маклин прошел несколько шагов вперед и взял фонарик у Роланда. Он
пошарил им по преграде из валунов и плит, которые совершенно перекрыли
коридор впереди них, отыскивая трещину, слабое место, дырку, куда можно бы
вставить рычаг, что угодно. Но и крысе не проскочить бы внутрь.
- Господь нам поможет, - спокойно сказал Маклин.
- Я же говорил! Видите? Разве я не говорил вам? - бормотал
"Медвежонок".
Обнаруженная преграда отняла у него остатки воли, которые еще двигали
им.
За этой каменной преградой находился склад с неприкосновенным запасом
пищи и воды и помещение с оборудованием. Они были отрезаны от всего -
фонарей и батареек, туалетной бумаги, сигнальных ракет, от всего.
- Нас нае...ли, - хихикнул "Медвежонок". - Как нас нае...ли!
Пыль оседала в луче фонарика. Маклин посветил вверх и увидел рваные
щели, раздирающие потолок. Значительная часть коридора могла еще
обрушиться. Кабели и провода оборвались, а стальные опорные балки,
предназначением которых было сохранить Земляной Дом при ядерном нападении,
были начисто срезаны. "Медвежонок" смеялся вперемешку со всхлипами, и
поскольку Маклин осознал всю глубину катастрофы, он больше не мог вынести
свидетельства человеческой слабости; он оскалился, лицо его перекосило от
злобы, и повернувшись, ударил "Медвежонка" по лицу зудящей правой рукой.
Но правой руки у него не было, и он отдернул руку назад. Боль была
оглушающая и страшная, и сквозь тряпки закапала кровь.
Маклин убаюкивал свою искалеченную руку на груди, плотно зажмурив
глаза. Он чувствовал себя отвратительно, вот-вот его вырвет или он
обосрется. Дисциплина и контроль! - думал он. Возьми себя в руки, солдат!
Возьми себя в руки, мать твою!..
Когда я открою глаза, - сказал он себе, - каменный завал исчезнет. Мы
сможем пройти прямо по коридору, где лежит пища. У нас будет все, что
надо. Пожалуйста, Боже... Пожалуйста, сделай, чтобы все было как надо.
Он открыл глаза.
Преграда из камней была на месте.
- Есть у кого-нибудь пластиковая взрывчатка? - спросил Маклин, голос
его эхом отдавался в коридоре.
Это был призрачный голос, голос человека на дне грязной ямы, вокруг
которого раскиданы трупы.
- Нам придется умирать, - сказал "Медвежонок", смеясь и плача,
единственный глаз его дико глядел. - Мы в самой большой в мире гробнице!
- Полковник?
Это сказал мальчик. Маклин осветил лицо Роланда. Это была запыленная,
забрызганная кровью, бесчувственная маска.
- У нас есть руки, - сказал Роланд.
- Руки. Конечно. Одна рука у меня. Две у тебя. Две руки "Медвежонка"
тоже не из говна. Конечно, у нас есть руки.
- Не наши руки, - спокойно ответил Роланд. К нему пришла идея,
простая и ясная. - Их руки. Тех, кто еще есть наверху.
- Гражданских? - усомнился Маклин. - Пожалуй, не найдем и десятка,
годных к работе. И посмотри на потолок. Видишь эти трещины? То, что
осталось от него, вот-вот упадет. Кто будет работать, когда такое висит
над головой?
- Какое расстояние от завала до пищи?
- Не знаю. Может, двадцать футов. Может, тридцать.
Роланд кивнул.
- А что, если скажем им, что десять? И что они не знают про потолок?
Как вы думаете, будут они работать или нет?
Маклин заколебался. Это же мальчик, думал он. Что он знает обо всем?
- Мы втроем погибнем, - сказал Роланд, - если не доберемся до еды. Но
мы не доберемся до нее, если не заставим кого-нибудь работать. Потолок
может упасть, а может и нет. Даже если он упадет, не мы там будем, а?
- Они поймут, что потолок слабый. Им достаточно поглядеть вверх и
увидеть эти проклятые трещины.
- Они не могут увидеть их, - сказал Роланд спокойно, - в темноте.
Фонарь у вас одного, так ведь?
Улыбка показалась в углах его рта.
Маклин медленно сощурился. В полутьме за плечом Роланда Кронингера
послышалось какое-то движение. Маклин немного повел лучом фонарика в
сторону. Там пригнувшись, на четвереньках, сидел Солдат-Тень в
маскировочной форме и шлеме, покрытом зеленой сеткой, весь в пятнах черной
и зеленой маскировочной краски, а лицо его было цвета дыма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260