Мертвого человека, кого, Маклин не мог
сказать. Над ним в яме были смятые кабели и переломанные трубы. Он
постарался высвободить из-под страшного веса свои ноги, но безумная боль
снова пронзила его правую руку. Он вывернул голову в противоположную
сторону, и при слабом свете фонарика сверху увидел то, что стало отныне
его главной неприятностью.
Его правая рука уходила в трещину в стене. Трещина была шириной в
дюйм, а на скале блестели струйки крови.
Моя рука, тупо подумал он. Воспоминание об оторвавшихся пальцах
Беккера пришло ему в голову. Он решил, что рука могла попасть в щель,
когда он падал вниз, а потом скала переместилась снова...
Он не чувствовал ничего, кроме терзающей боли в запястье, как от
затянутого наручника. Кисть и пальцы омертвели. Придется научиться быть
левшой, подумал он. И вдруг по его сознанию ударило - мой палец для
спускового крючка пропал.
- Наверху со мной капрал Прадо, полковник! - крикнул вниз Уорнер. - У
него сломана нога, но он в порядке. У других состояние хуже, многие
мертвы.
- А как ваше? - спросил Маклин.
- Спину мне чертовски крутит. - Голос Уорнера звучал так, будто ему
было трудно дышать. - Чувствую себя так, будто разваливаюсь на части и
суставы не держат меня. Плюю кровью.
- Кто-нибудь занимается составлением сводки потерь?
- Переговорная линия вышла из строя. Из вентиляции идет дым. Я слышу,
как где-то кричат люди, поэтому кто-то из них должен быть в силах пытаться
что-нибудь сделать. Боже мой, полковник! Должно быть, вся гора сдвинулась!
- Мне нужно выбраться отсюда, - сказал Маклин. - Моя рука зажата в
скале, Тэдди. - Мысли о своей размолоченной кисти вернула ему боль, и ему
пришлось стиснуть зубы и переждать ее. - Вы можете помочь мне?
- Как? Я не смогу пролезть к вам, а если рука у вас зажата...
- Мою руку раздробило, - сказал ему Маклин, голос его был спокоен,
при этом он чувствовал себя в полуобморочном состоянии, все плыло и
казалось нереальным. Достаньте мне нож. Самый острый, какой удастся найти.
- Что? Нож? Зачем?
Маклин дико улыбнулся. - Только сделайте это. Потом разожгите костер
и дайте мне головню. - Он странным образом до конца не осознавал, что то,
что он говорит, касается его самого, как будто все, что должно быть
сделано, будет сделано на другом человеке. - Головня должна быть
раскаленной, Тэдди. Такой, чтобы можно было прижечь обрубок.
- Обрубок? - он запнулся. Теперь он начинал понимать. - Может, можно
как-нибудь по-другому.
- По-другому нельзя. - Чтобы вырваться из этой ямы, он должен
расстаться с рукой. Назовем ее фунтом мяса, подумал он. - Вы меня
понимаете?
- Да, сэр, - ответил Уорнер, всегда послушный.
Маклин отвернул лицо от света.
Уорнер пополз через край дыры, проломанной в полу помещения
управления. Все помещение вздыбилось под углом градусов в тридцать,
поэтому ему пришлось карабкаться вверх через изломанное оборудование,
навалившиеся камни и тела. Луч света высветил капрала Прадо, сидящего
напротив треснувшей и покосившейся стены, лицо его было искажено болью, из
его бедра влажно поблескивала кость. Уорнер продолжал двигаться по тому,
что осталось от коридора. Огромные дыры зияли в потолке и стенах, на
перемешавшиеся камни и трубы сверху капала вода. Он все еще слышал
отдаленные крики. Он хотел найти кого-нибудь, кто помог бы ему освободить
полковника Маклина, потому что без руководства Маклина им всем конец. Ему,
с его поврежденной спиной, было невозможно влезть в ту дыру, где в ловушке
сидел полковник. Нет, ему нужно найти кого-нибудь еще, кого-нибудь, кто
был бы поменьше его, чтобы влезть туда, но достаточно крепкого волей,
чтобы проделать такую работу. Когда он карабкался на первый уровень,
только Богу было известно, что он мог там увидеть. Полковник полагался на
него, и он не мог его подвести. Он выбирал среди обломков как пробраться
наверх, медленно, с болью карабкаясь в направлении криков и стонов.
15. СПАСИТЕЛЬ МИРА
Роланд Кронингер сидел, съежившись, на вздыбившемся полу того, что
было кафетерием Земляного Дома, и через вопли и крики прислушивался к
мрачному внутреннему голосу, говорившему: - Рыцарь Короля... Рыцарь
Короля... Рыцарь Короля... никогда не плачет.
Все было погружено во тьму, только время от времени там, где была
кухня, вспыхивали языки пламени, и в этом свете отблескивали свалившиеся
камни, разбитые столы и стулья, а также раздавленные тела. То тут, то там
кто-нибудь шатался в полумраке, как грешник в аду, и искалеченные тела
дергались, придавленные массивными валунами, пробившими потолок.
Сначала среди людей, сидевших за столиками, было легкое волнение,
когда погас основной свет, но тут же включилось аварийное освещение,
Роланд оказался на полу, а завтрак кашей размазался по его груди на
рубашке. Его мать и отец барахтались рядом с ним, вместе с ними в это
время завтракали около сорока человек, некоторые из них взывали о помощи,
но большинство переживали молча. Его мать смотрела на него, а апельсиновый
сок капал с ее лица и волос, и она сказала: - В следующем году мы поедем
на море.
Роланду стало смешно, и отец его тоже засмеялся, а потом и мать стала
смеяться, и на мгновение смех объединил их. Филу удалось сказать:
- Слава Богу, не я страховал это место! Нужно было бы самому
застраховаться... - А потом голос его потонул в чудовищном реве и шуме
разламывающейся скалы, потолок вздыбился и бешено задрожал, с такой силой,
что Роланда отшвырнуло от его родителей и бросило на других людей. Груда
камней и потолочных плит перекрытия рухнула на середину, и что-то ударило
по голове. Сейчас он сидел, поджавши колени к подбородку, поднял руку к
волосам и нащупал запекшуюся кровь. Нижняя его губа была разбита и тоже
кровоточила, а внутри у него все болело, как если бы его тело было сначала
растянуто как резиновый жгут, а потом зверски сжато. Он не знал, сколько
продолжалось землетрясение и как так получилось, что он теперь сидел,
сжавшись, а его родители пропали. Ему хотелось плакать, слезы уже были у
него на глазах, но Рыцарь Короля никогда не плачет, сказал он себе, так
было написано в записной книжке Рыцарь Короля, одно из правил поведения
солдата - Рыцарь Короля никогда не плачет, он всегда сохраняет
спокойствие.
Что-то хрустнуло в его кулаке, и он раскрыл его. Его очки, левое
стекло треснуло, а правое пропало. Он помнил, что снимал их, когда лежал
под столом, чтобы очистить их от молока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260
сказать. Над ним в яме были смятые кабели и переломанные трубы. Он
постарался высвободить из-под страшного веса свои ноги, но безумная боль
снова пронзила его правую руку. Он вывернул голову в противоположную
сторону, и при слабом свете фонарика сверху увидел то, что стало отныне
его главной неприятностью.
Его правая рука уходила в трещину в стене. Трещина была шириной в
дюйм, а на скале блестели струйки крови.
Моя рука, тупо подумал он. Воспоминание об оторвавшихся пальцах
Беккера пришло ему в голову. Он решил, что рука могла попасть в щель,
когда он падал вниз, а потом скала переместилась снова...
Он не чувствовал ничего, кроме терзающей боли в запястье, как от
затянутого наручника. Кисть и пальцы омертвели. Придется научиться быть
левшой, подумал он. И вдруг по его сознанию ударило - мой палец для
спускового крючка пропал.
- Наверху со мной капрал Прадо, полковник! - крикнул вниз Уорнер. - У
него сломана нога, но он в порядке. У других состояние хуже, многие
мертвы.
- А как ваше? - спросил Маклин.
- Спину мне чертовски крутит. - Голос Уорнера звучал так, будто ему
было трудно дышать. - Чувствую себя так, будто разваливаюсь на части и
суставы не держат меня. Плюю кровью.
- Кто-нибудь занимается составлением сводки потерь?
- Переговорная линия вышла из строя. Из вентиляции идет дым. Я слышу,
как где-то кричат люди, поэтому кто-то из них должен быть в силах пытаться
что-нибудь сделать. Боже мой, полковник! Должно быть, вся гора сдвинулась!
- Мне нужно выбраться отсюда, - сказал Маклин. - Моя рука зажата в
скале, Тэдди. - Мысли о своей размолоченной кисти вернула ему боль, и ему
пришлось стиснуть зубы и переждать ее. - Вы можете помочь мне?
- Как? Я не смогу пролезть к вам, а если рука у вас зажата...
- Мою руку раздробило, - сказал ему Маклин, голос его был спокоен,
при этом он чувствовал себя в полуобморочном состоянии, все плыло и
казалось нереальным. Достаньте мне нож. Самый острый, какой удастся найти.
- Что? Нож? Зачем?
Маклин дико улыбнулся. - Только сделайте это. Потом разожгите костер
и дайте мне головню. - Он странным образом до конца не осознавал, что то,
что он говорит, касается его самого, как будто все, что должно быть
сделано, будет сделано на другом человеке. - Головня должна быть
раскаленной, Тэдди. Такой, чтобы можно было прижечь обрубок.
- Обрубок? - он запнулся. Теперь он начинал понимать. - Может, можно
как-нибудь по-другому.
- По-другому нельзя. - Чтобы вырваться из этой ямы, он должен
расстаться с рукой. Назовем ее фунтом мяса, подумал он. - Вы меня
понимаете?
- Да, сэр, - ответил Уорнер, всегда послушный.
Маклин отвернул лицо от света.
Уорнер пополз через край дыры, проломанной в полу помещения
управления. Все помещение вздыбилось под углом градусов в тридцать,
поэтому ему пришлось карабкаться вверх через изломанное оборудование,
навалившиеся камни и тела. Луч света высветил капрала Прадо, сидящего
напротив треснувшей и покосившейся стены, лицо его было искажено болью, из
его бедра влажно поблескивала кость. Уорнер продолжал двигаться по тому,
что осталось от коридора. Огромные дыры зияли в потолке и стенах, на
перемешавшиеся камни и трубы сверху капала вода. Он все еще слышал
отдаленные крики. Он хотел найти кого-нибудь, кто помог бы ему освободить
полковника Маклина, потому что без руководства Маклина им всем конец. Ему,
с его поврежденной спиной, было невозможно влезть в ту дыру, где в ловушке
сидел полковник. Нет, ему нужно найти кого-нибудь еще, кого-нибудь, кто
был бы поменьше его, чтобы влезть туда, но достаточно крепкого волей,
чтобы проделать такую работу. Когда он карабкался на первый уровень,
только Богу было известно, что он мог там увидеть. Полковник полагался на
него, и он не мог его подвести. Он выбирал среди обломков как пробраться
наверх, медленно, с болью карабкаясь в направлении криков и стонов.
15. СПАСИТЕЛЬ МИРА
Роланд Кронингер сидел, съежившись, на вздыбившемся полу того, что
было кафетерием Земляного Дома, и через вопли и крики прислушивался к
мрачному внутреннему голосу, говорившему: - Рыцарь Короля... Рыцарь
Короля... Рыцарь Короля... никогда не плачет.
Все было погружено во тьму, только время от времени там, где была
кухня, вспыхивали языки пламени, и в этом свете отблескивали свалившиеся
камни, разбитые столы и стулья, а также раздавленные тела. То тут, то там
кто-нибудь шатался в полумраке, как грешник в аду, и искалеченные тела
дергались, придавленные массивными валунами, пробившими потолок.
Сначала среди людей, сидевших за столиками, было легкое волнение,
когда погас основной свет, но тут же включилось аварийное освещение,
Роланд оказался на полу, а завтрак кашей размазался по его груди на
рубашке. Его мать и отец барахтались рядом с ним, вместе с ними в это
время завтракали около сорока человек, некоторые из них взывали о помощи,
но большинство переживали молча. Его мать смотрела на него, а апельсиновый
сок капал с ее лица и волос, и она сказала: - В следующем году мы поедем
на море.
Роланду стало смешно, и отец его тоже засмеялся, а потом и мать стала
смеяться, и на мгновение смех объединил их. Филу удалось сказать:
- Слава Богу, не я страховал это место! Нужно было бы самому
застраховаться... - А потом голос его потонул в чудовищном реве и шуме
разламывающейся скалы, потолок вздыбился и бешено задрожал, с такой силой,
что Роланда отшвырнуло от его родителей и бросило на других людей. Груда
камней и потолочных плит перекрытия рухнула на середину, и что-то ударило
по голове. Сейчас он сидел, поджавши колени к подбородку, поднял руку к
волосам и нащупал запекшуюся кровь. Нижняя его губа была разбита и тоже
кровоточила, а внутри у него все болело, как если бы его тело было сначала
растянуто как резиновый жгут, а потом зверски сжато. Он не знал, сколько
продолжалось землетрясение и как так получилось, что он теперь сидел,
сжавшись, а его родители пропали. Ему хотелось плакать, слезы уже были у
него на глазах, но Рыцарь Короля никогда не плачет, сказал он себе, так
было написано в записной книжке Рыцарь Короля, одно из правил поведения
солдата - Рыцарь Короля никогда не плачет, он всегда сохраняет
спокойствие.
Что-то хрустнуло в его кулаке, и он раскрыл его. Его очки, левое
стекло треснуло, а правое пропало. Он помнил, что снимал их, когда лежал
под столом, чтобы очистить их от молока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260