Весь отель стал разваливаться на части, а я пролетел сквозь дыру в
вестибюле и приземлился в подвале, все так же в кровати. Когда я выкопался
и вылез наружу, отеля не было. - Он издал безумный смешок. - Господи, весь
квартал исчез.
- Много кварталов исчезло.
- Ага. Вот ноги у меня сильно ободрались. Как вам это нравится? Я,
Арти Виско, и без обуви на ногах. Вот мне и пришлось взять пару обуви у...
- Голос его снова упал. Они почти взобрались на вершину хребта. - Вот
дерьмо, они слегка малы для меня, - сказал он. - Да и ноги у меня
распухли. Скажу вам прямо, обувь - вещь важная! Что бы люди делали без
обуви? Вот возьмем ваши туфли. Они дешевые и долго вам не прослужат.
Сестра Ужас повернулась к нему.
- Не заткнуться ли вам, - потребовала она и продолжила карабкаться.
Он замолчал, но не более минуты. - Жена говорила мне, что не нужно
сюда ехать. Говорила, что пожалею о затраченных деньгах. Я ведь не богат.
Но я сказал, что такое ведь, черт возьми, раз в год бывает. Раз в год в
Большом Яблоке - это не...
- Все уничтожено, - заорала на него Сестра Ужас. - Вы ненормальный!
Оглянитесь вокруг!
Арти стал неподвижно, уставившись на нее, а когда опять открыл рот,
его напряженное лицо казалось вот-вот треснет.
- Пожалуйста, - прошептал он. - Пожалуйста, не надо... - Парень,
кажется, вот-вот тронется, догадалась она. Не стоит подталкивать его. Она
тряхнула головой. Не надо доводить все до совсем полного развала. Все
рухнуло, но у нее еще оставался выбор, она могла усесться тут, на этой
куче лома, и ждать смерти, или она могла найти воду. - Извините, - сказала
она. - Я не слишком хорошо спала этой ночью.
Выражение его лица медленно стало проявлять признаки того, что он
замечает окружающее. - Становится все холоднее, - заметил он. - Вот
поглядите, видно дыхание. - Он выдохнул облачко пара. - Вот, это вам
нужнее, чем мне. - Он стал стаскивать с себя манто. - Послушайте, если моя
жена когда-нибудь узнает, что я ходил в норковом манто, она мне проходу не
даст! - Она отмахнулась от манто, когда он его предложил, но Арти
настаивал. - Э, да вы не беспокойтесь! Там, где я его взял, такого много.
- Наконец, чтобы продолжить движение, Сестра Ужас позволила ему надеть на
себя оборванное манто и повела рукой по взъерошенной норке.
- Моя жена говорит, что я могу походить на настоящего джентльмена,
когда захочу, - говорил ей Арти. - Э, а что у вас с шеей?
Сестра Ужас дотронулась до горла. - Кто-то снял кое-что,
принадлежавшее мне, - ответила она, а затем запахнула манто на груди,
чтобы согреться от холода, и продолжала карабкаться. Впервые она надела
норку и, добравшись до вершины хребта, не удержалась от дикого желания
прокричать: - Эй вы там, мертвые грешники! Перевернитесь и посмотрите на
леди!
Казненный город простирался во всех направлениях. Сестра Ужас стала
спускаться по стороне хребта, за ней по пятам шел Арти Виско. Он все еще
тараторил про Детройт, обувь и поиски телефона, но Сестра Ужас перевела
разговор на другую тему. - Покажите, где вода, - сказал она ему, когда они
дошли до низа. Он постоял с минуту, озираясь, как будто раздумывая, где же
остановка автобуса. - Сюда, - наконец показал он, и они опять стали
карабкаться по крутым завалам из битой кирпичной кладки, искореженных
автомобилей и перекрученного металла. Под ногами лежало так много трупов,
изуродованных в разной степени, что Сестра Ужас перестала испуганно
вздрагивать, когда наступала на какой-нибудь.
Стоя на вершине завала, Арти показал: - Вот он.
Внизу, в долине опустошения, из-под земли из трещины в бетоне бил
водяной фонтан. В небе на востоке через облака пробивалась сеть красных
всполохов, за которыми следовали глухие сотрясения земли от взрывов.
Они спустились в долину и пошли через остатки того, что днем раньше
было достижениями цивилизации. Обгоревшие картины все еще в орнаментных
рамках, полуоплавленные телевизоры и стереоприемники, изуродованные
остатки ювелирного серебра и золотых бокалов, чашек, ножей, вилок,
канделябров, проигрывателей, ведерок под шампанское, черепки того, что
представляло собой бесценное искусство, античные вазы, статуи Ар Деко,
африканские скульптуры и Уотерфордский хрусталь.
Молния сверкнула, на этот раз ближе и багровые свечение бликами
обнажило куски бижутерии и ювелирных изделий, рассыпавшиеся по месту
крушения - ожерелий и браслетов, колец и булавок. Она нашла указатель
улицы, торчавший из завала, и чуть не рассмеялась, но испугалась, что если
начнет, то не закончит, пока мозги не поедут набекрень. На указателе было
написано - Пятая Авеню.
- Видите? - у Арти в обеих руках по норковому манто. - Я же говорил,
что там есть еще. - Он стоял, по колени утопая в почерневшей роскоши:
накидки из леопардовых шкур, горностаевые мантии, жакеты из котика. Он
выбрал самое лучшее пальто, какое только смог найти, и с безразличным
видом надел его.
Сестра Ужас остановилась покопаться в куче кожаных сумок и чемоданов.
Она нашла большую сумку с хорошей прочной ручкой и закинула ее на плечо.
Теперь у нее не было чувства, что чего-то не хватает. Она взглянула на
почерневший фасад здания, из которого взрывом выбросило всю эту
кожгалантерею. Ей удалось разобрать остатки вывески "Гуччи". Видимо, это
было лучше всего того, что ей дозволялось иметь.
Они были уже почти у фонтана, когда среди обломков блеснула вспышка,
что-то зарделось, словно угольки костра. Сестра Ужас остановилась,
нагнулась к земле и подняла один из них. Это был кусок стекла размером с
ее кулак, он спекся в одно целое, а в него была инкрустирована россыпь
мелких рубинов, горевших сейчас цветами. Она огляделась вокруг себя и
увидела, что повсюду по завалу разбросаны слитки стекла, оплавленные жаром
в различные формы, будто бы выдутые сошедшим с ума стеклодувом. От здания,
стоявшего здесь, ничего не осталось, кроме стены из зеленого мрамора. Но,
когда она посмотрела на развалины здания, оставшегося слева, и
прищурилась, чтобы разглядеть сквозь мутное освещение, то увидела на арке
из разбитого мрамора буквы "ТИФ...И".
"ТИФФАНИ", - догадалась она. Так... если тут был магазин Тиффани...
тогда она стоит прямо перед...
- Нет. Нет, - прошипела она, и слезы полились из ее глаз. - О, нет...
О, нет...
Она стояла прямо перед тем, что было волшебным для нее местом -
магазином стекла Штубена. А то, что было прекрасными скульптурными
шедеврами, стало бесформенными слитками под ее ногами. Место, куда она
приходила помечтать над выставками бездушного стекла, исчезло, снесено со
своего основания и разметено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260