Ударные волны сбивали
его бег, а горящая солома падала на него сверху, но вот он своей толстой
рукой подхватил женщину под талию. Она же плотно прижала к себе ребенка,
на чьем лице застыло выражение ужаса.
- Пустите меня, - завизжала Дарлин, но Джош согнулся и рванулся к
сетчатой двери, где Поу-Поу, со ртом, раскрывшимся от изумления, смотрел
на взлет огненных копий.
Джош почти добежал, когда увидел вспышку раскаленного добела воздуха,
будто в одно мгновение включили сотни миллионов многоваттных ламп. Джош
отвел свой взгляд от поля и увидел свою тень на теле Поу-Поу Бриггса, и в
этот самый короткий промежуток времени, длиной в тысячную долю секунды, он
увидел, как в голубом свете лопнули глаза Поу-Поу. Старик вскрикнул,
схватился за лицо руками и упал на сетчатую дверь, срывая ее с петель.
- О Боже, Иисус, о Боже! - бормотала Дарлин. Ребенок молчал.
А свет становился все ярче, и Джош чувствовал, как он омывает его
спину, сначала ласково, как солнце в погожий летний день. Но тут же жар
увеличился до уровня печи, и прежде чем Джош добежал до двери, он
почувствовал, как кожа на его спине и плечах зашипела. Свет был настолько
яркий, что он не видел, куда идет, и тут его лицо стало так быстро
распухать, что он испугался, что оно лопнет, как чересчур сильно надутый
пляжный мяч. Он запнулся, через что-то перелетел - это было тело Поу-Поу,
корчащееся от боли в дверях. Джош чувствовал запах горящих волос и жженой
кожи, и в голову ему пришла сумасбродная мысль: Я поджаренный сукин сын!
Он еще мог видеть сквозь щели распухших глаз; мир был колдовского
бело-голубого цвета, цвета призраков. Впереди него был раскрыт люк. Джош
дополз до него с помощью свободной руки, затем ухватил старика за руку,
подтащил его за собой, вместе с женщиной и ребенком, к открытому квадрату.
От взрыва в наружную стену застучали камни. Бензоколонка, понял Джош;
кусок горячего рваного металла чиркнул по правой стороне головы. Полилась
кровь, но ему некогда было думать о чем-то другом, кроме как попасть в
подвал, потому что за спиной он слышал какофонию завывания ветра, подобную
симфонии падших ангелов, но не осмелился посмотреть назад и узнать, что
надвигается с поля. Весь домик трясся, бутылки и банки сыпались с полок.
Джош швырнул Поу-Поу Бриггса по ступенькам как мешок с зерном, потом
прыгнул сам, содрав ляжку о доску, но продолжая держать рукой женщину и
ребенка. Они скатились на пол, женщина визжала сорванным задушенным
голосом. Джош вскарабкался наверх, чтобы закрыть люк.
Тут он поглядел на дверной проем и увидел, что надвигалось. Смерч
огня.
Он заполнил все небо, выбрасывая из себя зазубренные красные и
голубые молнии и неся в себе тонны чернеющей земли, сорванной с полей. В
этот момент он понял, что огненный смерч надвигается на бакалейный
магазинчик Поу-Поу и через несколько секунд сметет его.
И тогда они просто либо будут жить, либо погибнут.
Джош высунулся, закрыл люк и спрыгнул со ступенек. Упал он боком на
бетонный пол.
- Давай! - подумал он, зубы его ощерились, руки сжали голову. -
Давай, черт тебя возьми!
Неземное нашествие мощного рычащего и крутящего ветра, треск огня и
оглушающий удар грома заполнили подвал, выметая из сознания Джоша Хатчинса
все, кроме холодного, безумного страха.
Бетонный пол внезапно содрогнулся, потом поднялся на три фута и
раскололся, как разбитая фарфоровая тарелка. С дикой силой его швырнуло
вниз. По барабанным перепонкам Джоша била боль. Он открыл рот, и хотя
знал, что кричит, крика своего не услышал. И тут потолок подвала
прогнулся, балки захрустели как кости на зубах голодного зверя. Джоша
ударило по затылку; он ощутил, что его подбросило и закрутило как винт
самолета, а ноздри его были забиты плотной мокрой ватой, и все, чего ему
хотелось, так это выбраться с этого чертова борцовского ринга и попасть
домой.
Потом он ничего больше не чувствовал.
10. ДИСЦИПЛИНА И КОНТРОЛЬ ДЕЛАЮТ ЧЕЛОВЕКА МУЖЧИНОЙ
10 часов 17 минут до полудня (горное дневное время).
Земляной Дом
- На десяти часах еще больше корпусов! - сказал Ломбард, когда радар
провернулся еще раз и на зеленом экране сверкнули яркие точки. -
Двенадцать идут на юго-запад на высоте четырнадцать тысяч футов. Боже,
поглядите, как эти матки идут! - Через тридцать секунд вспышки ушли за
радиус действия радара. - Еще пять приближаются, полковник! - Голос
Ломбарда дрожал от страха и возбуждения, его лицо с тяжелым подбородком
раскраснелось, глаза за стеклами очков, по типу летных, расширились. -
Идут на северо-запад на семнадцати тысячах триста. Это наши. Идите, детки!
Сержант Беккер ухнул и ударил кулаком по ладони.
- Сотрем Ивана с карты! - заорал он.
Позади него покуривал трубочку капитан Уорнер и невозмутимо наблюдал
здоровым глазом за радарным экраном. Двое техников в форме управляли
радаром на периметре. Через комнату в кресле полулежал сержант Шорр, глаза
его были остекленевшие и неверящие, и его страдающий взгляд все время
подбирался к экрану главного радара и сразу же отскакивал к
противоположной стене.
Полковник Маклин стоял за правым плечом Ломбарда, скрестив руки на
груди, все его внимание сосредоточилось на зеленых вспышках,
передвигающихся на экране в последние сорок минут. Легко было разобрать,
где русские ракеты, потому что они направлялись к юго-востоку, по
траекториям, которые вели их к среднезападным базам ВВС и зонам с
межконтинентальными баллистическими ракетами. Американские ракеты летели
на северо-запад на смертоносное рандеву с Москвой, Магаданом, Томском,
Карагандой, Владивостоком, Горьким и сотнями других целей в городах и
ракетных базах. У капрала Прадо на голове были наушники, ловящие слабые
сигналы от коротковолновиков по всей стране.
- Сан-Франциско только что взлетел на воздух, - сказал он. -
Последнее сообщение от КХСА в Сасалито. Что насчет огненного шара и
голубых молний - остальное исказилось.
- На одиннадцать часов семь корпусов, - сказал Ломбард. - На
двенадцати тысячах футов. Направляются на юго-восток.
Еще семь, подумал Маклин. Боже мой! Это довело до шестидесяти семи
количество "поступившей почты", засеченной радаром Голубого Купола, и
только одному Богу известно, сколько сотен, а вероятно и тысяч, прошли
вдали от радиуса действия радара. Судя по паническим сведениям
коротковолновиков, американские города испепелены в полномасштабной
ядерной атаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260
его бег, а горящая солома падала на него сверху, но вот он своей толстой
рукой подхватил женщину под талию. Она же плотно прижала к себе ребенка,
на чьем лице застыло выражение ужаса.
- Пустите меня, - завизжала Дарлин, но Джош согнулся и рванулся к
сетчатой двери, где Поу-Поу, со ртом, раскрывшимся от изумления, смотрел
на взлет огненных копий.
Джош почти добежал, когда увидел вспышку раскаленного добела воздуха,
будто в одно мгновение включили сотни миллионов многоваттных ламп. Джош
отвел свой взгляд от поля и увидел свою тень на теле Поу-Поу Бриггса, и в
этот самый короткий промежуток времени, длиной в тысячную долю секунды, он
увидел, как в голубом свете лопнули глаза Поу-Поу. Старик вскрикнул,
схватился за лицо руками и упал на сетчатую дверь, срывая ее с петель.
- О Боже, Иисус, о Боже! - бормотала Дарлин. Ребенок молчал.
А свет становился все ярче, и Джош чувствовал, как он омывает его
спину, сначала ласково, как солнце в погожий летний день. Но тут же жар
увеличился до уровня печи, и прежде чем Джош добежал до двери, он
почувствовал, как кожа на его спине и плечах зашипела. Свет был настолько
яркий, что он не видел, куда идет, и тут его лицо стало так быстро
распухать, что он испугался, что оно лопнет, как чересчур сильно надутый
пляжный мяч. Он запнулся, через что-то перелетел - это было тело Поу-Поу,
корчащееся от боли в дверях. Джош чувствовал запах горящих волос и жженой
кожи, и в голову ему пришла сумасбродная мысль: Я поджаренный сукин сын!
Он еще мог видеть сквозь щели распухших глаз; мир был колдовского
бело-голубого цвета, цвета призраков. Впереди него был раскрыт люк. Джош
дополз до него с помощью свободной руки, затем ухватил старика за руку,
подтащил его за собой, вместе с женщиной и ребенком, к открытому квадрату.
От взрыва в наружную стену застучали камни. Бензоколонка, понял Джош;
кусок горячего рваного металла чиркнул по правой стороне головы. Полилась
кровь, но ему некогда было думать о чем-то другом, кроме как попасть в
подвал, потому что за спиной он слышал какофонию завывания ветра, подобную
симфонии падших ангелов, но не осмелился посмотреть назад и узнать, что
надвигается с поля. Весь домик трясся, бутылки и банки сыпались с полок.
Джош швырнул Поу-Поу Бриггса по ступенькам как мешок с зерном, потом
прыгнул сам, содрав ляжку о доску, но продолжая держать рукой женщину и
ребенка. Они скатились на пол, женщина визжала сорванным задушенным
голосом. Джош вскарабкался наверх, чтобы закрыть люк.
Тут он поглядел на дверной проем и увидел, что надвигалось. Смерч
огня.
Он заполнил все небо, выбрасывая из себя зазубренные красные и
голубые молнии и неся в себе тонны чернеющей земли, сорванной с полей. В
этот момент он понял, что огненный смерч надвигается на бакалейный
магазинчик Поу-Поу и через несколько секунд сметет его.
И тогда они просто либо будут жить, либо погибнут.
Джош высунулся, закрыл люк и спрыгнул со ступенек. Упал он боком на
бетонный пол.
- Давай! - подумал он, зубы его ощерились, руки сжали голову. -
Давай, черт тебя возьми!
Неземное нашествие мощного рычащего и крутящего ветра, треск огня и
оглушающий удар грома заполнили подвал, выметая из сознания Джоша Хатчинса
все, кроме холодного, безумного страха.
Бетонный пол внезапно содрогнулся, потом поднялся на три фута и
раскололся, как разбитая фарфоровая тарелка. С дикой силой его швырнуло
вниз. По барабанным перепонкам Джоша била боль. Он открыл рот, и хотя
знал, что кричит, крика своего не услышал. И тут потолок подвала
прогнулся, балки захрустели как кости на зубах голодного зверя. Джоша
ударило по затылку; он ощутил, что его подбросило и закрутило как винт
самолета, а ноздри его были забиты плотной мокрой ватой, и все, чего ему
хотелось, так это выбраться с этого чертова борцовского ринга и попасть
домой.
Потом он ничего больше не чувствовал.
10. ДИСЦИПЛИНА И КОНТРОЛЬ ДЕЛАЮТ ЧЕЛОВЕКА МУЖЧИНОЙ
10 часов 17 минут до полудня (горное дневное время).
Земляной Дом
- На десяти часах еще больше корпусов! - сказал Ломбард, когда радар
провернулся еще раз и на зеленом экране сверкнули яркие точки. -
Двенадцать идут на юго-запад на высоте четырнадцать тысяч футов. Боже,
поглядите, как эти матки идут! - Через тридцать секунд вспышки ушли за
радиус действия радара. - Еще пять приближаются, полковник! - Голос
Ломбарда дрожал от страха и возбуждения, его лицо с тяжелым подбородком
раскраснелось, глаза за стеклами очков, по типу летных, расширились. -
Идут на северо-запад на семнадцати тысячах триста. Это наши. Идите, детки!
Сержант Беккер ухнул и ударил кулаком по ладони.
- Сотрем Ивана с карты! - заорал он.
Позади него покуривал трубочку капитан Уорнер и невозмутимо наблюдал
здоровым глазом за радарным экраном. Двое техников в форме управляли
радаром на периметре. Через комнату в кресле полулежал сержант Шорр, глаза
его были остекленевшие и неверящие, и его страдающий взгляд все время
подбирался к экрану главного радара и сразу же отскакивал к
противоположной стене.
Полковник Маклин стоял за правым плечом Ломбарда, скрестив руки на
груди, все его внимание сосредоточилось на зеленых вспышках,
передвигающихся на экране в последние сорок минут. Легко было разобрать,
где русские ракеты, потому что они направлялись к юго-востоку, по
траекториям, которые вели их к среднезападным базам ВВС и зонам с
межконтинентальными баллистическими ракетами. Американские ракеты летели
на северо-запад на смертоносное рандеву с Москвой, Магаданом, Томском,
Карагандой, Владивостоком, Горьким и сотнями других целей в городах и
ракетных базах. У капрала Прадо на голове были наушники, ловящие слабые
сигналы от коротковолновиков по всей стране.
- Сан-Франциско только что взлетел на воздух, - сказал он. -
Последнее сообщение от КХСА в Сасалито. Что насчет огненного шара и
голубых молний - остальное исказилось.
- На одиннадцать часов семь корпусов, - сказал Ломбард. - На
двенадцати тысячах футов. Направляются на юго-восток.
Еще семь, подумал Маклин. Боже мой! Это довело до шестидесяти семи
количество "поступившей почты", засеченной радаром Голубого Купола, и
только одному Богу известно, сколько сотен, а вероятно и тысяч, прошли
вдали от радиуса действия радара. Судя по паническим сведениям
коротковолновиков, американские города испепелены в полномасштабной
ядерной атаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260