1) В основе гомеровского языка лежит такое прочное и неразрывное слияние
эолийского и ионийского диалекта, что совершенно нет никакой возможности
определять одни части поэм как эолийские и другие как ионийские.
2) Это значит, что нет никакой возможности твердо установить
существование какой-то эолийской "Илиады" или эолийской "Одиссеи" и
постулировать какой-то планомерный и сознательный перевод этих поэм с
эолийского на ионийский диалект.
3) Но это значит также и то, что нет никакой возможности установить какое
бы то ни было эолийское ядро "Илиады" и эолийское ядро "Одиссеи". Можно
считать, что классическая филология радикально вылечилась от этого недуга -
во что бы то ни стало находить эолийскую "пра-Илиаду" и эолийскую
"пра-Одиссею".
4) Хотя в основе гомеровского смешения диалектов лежит подлинная
историческая реальность, т.е. определяется история греческого народа,
определенное взаимопонимание и взаимоперекрытие его племен и его диалектов,
тем не менее само это эоло-ионийское смещение в языке Гомера является вполне
искусственным и определялось оно, главным образом, эстетическими и
формально-художественными нуждами. Так, например, эолийская форма
родительного падежа на -oio часто отпадала только потому, что она не
помещалась в гекзаметр, и Гомер предпочитал в этом случае воспользоваться
более краткой ионийской формой на -oy. Подобное сознательное смешение старых
и новых форм у Гомера, по-видимому, имеет мало общего с теми диалектными
смещениями, которые мы находим в реальном греческом языке и каковым
является, например, смешение эолийского и дорийского на Хиосе и в Эритрее
(эолизмы этих местностей как раз отсутствуют у Гомера).
5) Все это, однако, не только не мешает теоретически конструировать
эолийскую и ионийскую ступень эпоса, но, наоборот, делает эту конструкцию
необходимой или, по крайней мере, желательной. Всякое смешение диалектов уже
одним своим фактом повелительно требует формулировать то, из чего именно
создалось это смешение; и если мы не будем знать, что такое эолийский и что
такое ионийский диалект, то как же мы можем говорить об их смешении? Мы не
можем установить точно текстуальной эолийской "пра-Илиады", но мы обязаны
теоретически конструировать на точных данных греческой диалектологии, какими
языковыми особенностями должен был отличаться эолийский эпос и,
следовательно, те эолийские сказания, которые, возможно, вошли в "Илиаду".
Точно так же мы не можем определить эолийской "пра-Илиады" на основании
археологических данных, как это в 1901 г. сделал К.Роберт, потому что
изучавшееся им микенское и ионийское оружие фигурирует у Гомера в виде
полной спутанности и неразграниченности, и нет никакой возможности
установить на этом основании микенское, т.е. эоло-ахейское ядро и ионийское
продолжение. Однако совершенно необходимо знать, что микенское оружие резко
отличается от ионийского, что между ними были многие века развития военного
дела и техники и что эти разные формы оружия причудливым образом
переплетаются у Гомера. Только понимание этих исторических слоев у Гомера и
способно пролить подлинный свет на художественные методы Гомера, потому что
тут только и поднимаются все основные вопросы гомеровской художественной
методологии: почему и для чего ему понадобились эти реминисценции из столь
разных эпох истории языка и быта, какими именно способами он претворял столь
несходные данные разных эпох в одно художественное целое и какое именно
художественное целое получилось у него из столь разношерстного материала?
Все эти вопросы не имеют ничего общего с механистическим установлением у
Гомера разных культурных эпох в виде каких-то твердых, точно отграниченных и
резко изолированных кусков и напластований. От такого механицизма
современная классическая филология излечилась в отношении Гомера радикально
и окончательно.
В заключение предложенных выше мыслей о диалектном составе языка Гомера
необходимо указать на то, что огромную роль в этом вопросе, несомненно,
сыграет произведенная английскими учеными Вентрисом и Чадвиком в 1953 г.
расшифровка критомикенского линеарного письма. Подробные сведения об этом
можно найти в книге С.Я.Лурье "Язык и культура микенской Греции". М. - Л.,
1957. Доказано, что этот "микенский" диалект есть не что иное, как самый
настоящий греческий язык. В настоящее время ставится вопрос об отношении
этого "микенского" диалекта к другим диалектам греческого языка и периодам
греческой истории, в частности к Гомеру. С этим вопросом можно познакомиться
по следующим работам: E.Risch. Die Gliederung der griechischen Dialekte in
neuer Sicht (Museum Helveticum, 1955, vol. 12, fasc. 2); T.B.Webster. Early
and late in Homeric diction (Eranos, v. LIV. fasc., 1 - 4, 1956, p. 35 -
48); J.Chadwick. The Greek dialects and Greek prehistory (Greece and Rome,
ser. 2, vol.III, N I, 1956); С.Я.Лурье. Крито-микенские надписи и Гомер
("Вестник древней истории", 1956, ? 4); Г.С.Гринбаум. Крито-микенские тексты
и древнегреческие диалекты ("Вопросы языкознания", 1959, ? 6). Мы особенно
отметили бы работу Т.Вебстера, который намечает несколько периодов в истории
гомеровских языковых форм - микенский, предмиграционный (имеется в виду
переселение греков с континента в Малую Азию) и послемиграционный. Языковые
явления такого типа, как исчезновение дигаммы, неслитные и слитные формы
род. п. мн. ч. основ на -a, род. п. ед. ч. основ мужского рода на -o и др.
Вебстер относит к различным намеченным им периодам. По его подсчетам
оказывается в "Илиаде" на 100 стихов - 11 послемиграционных форм, в
"Одиссее" - 13, у Гесиода - 30 на 100 стихов, а у поэта эпохи эллинизма
Каллимаха - 9 на 21 стих. Таким образом, в Гомере вскрывается очень большой
древнейший языковый пласт. В связи с историей языка Вебстер устанавливает
гомеровские сравнения, так что у него художественная форма неотделима от
языковой. А это еще раз подчеркивает зависимость эстетики Гомера и, в
частности, эстетической терминологии от изучения гомеровского диалекта.
Н.С.Гринбаум в порядке дискуссии предполагает, что микенский диалект был
крайне своеобразным, сложившимся в первой половине II тысячелетия до н.э.,
куда входили ахейские (эолийские) и ионийские элементы. Из таблицы на стр.
85 видна большая близость этого "микенского" диалекта к Гомеру в отношении
фонетики и морфологии. Фонетико-лексические элементы несколько дальше от
Гомера. Если базироваться на этих выводах, то, очевидно, необходимо
признать, что диалектный состав гомеровского языка есть не что иное, как
некоторого рода реставрация именно "микенского" диалекта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210