Рабовладельческая формация в
свете этих исследований представляет не как грубое эмпирическое явление и не
как абсолютизирование тех или иных метафизических абстракций, а как явление
с бесконечным множеством всякого рода исторических оттенков, как явление,
неразрывно связанное со всей историей античной культуры и народов античного
мира12.
В результате этих исследований можно нарисовать общую картину античного
рабства в следующем виде.
1) Античный мир пережил две общественно-экономических формации -
первобытнообщинную и рабовладельческую. Но самый термин "античный мир"
останется абстракцией, если мы не учтем, что этот мир создавался историей
вполне конкретных народов - прежде всего, греков и римлян, а затем и многих
восточных народов, которые находились под их властью, но при этом не
оставались лишь пассивным материалом для завоевания, а часто были также и
субъектами сильнейшего экономического и культурного воздействия на самих
греков и римлян.
2) Первобытнообщинная формация является общностью людей, основанной на
коллективном владении средствами, а в значительной мере и орудиями
производства, на коллективном труде родственных по крови людей и на
коллективном распределении продуктов производства. Первобытнообщинный строй
уходит в глубь тысячелетий, но уже во II в. до н.э. в ахейском обществе при
дворцах и храмах появляется нечто вроде рабов. Однако в это время весь
греческий народ еще остается на стадии родоплеменного развития.
3) Рабовладельческая формация возникает на основе такого способа
производства, когда производителем является живой человек, не имеющий
возможности разумно и самостоятельно направлять свою рабочую силу, он
является как бы домашним животным. Направляет и организует эту рабочую силу
тот, кому данный производитель принадлежит как вещь, причем организация
рабочей силы производителя имеет своей целью извлечь из производства
максимальный продукт в минимальное время. Существенным является здесь также
и то, что производитель выступает в своем простом, недифференцированном,
непосредственном виде, без разделения на рабочую силу и на носителя этой
силы. Организатор производства выступает здесь тоже в простом и
недифференцированном единстве с производителем.
4) Рабовладение имело тысячелетнюю историю, в процессе которой оно
выступало в различных конкретных эмпирических формах. Этим отчасти
объясняется, что в научной литературе рабовладению приписывалось множество
признаков, которые с точки зрения самого рабского способа производства
являются вторичными. Здесь следует отметить некоторые из этих признаков.
Рабовладельческая формация не определяется количеством рабов.
Рабовладение также лишь в очень малой степени определяется и способом их
добывания и присвоения. Вовсе, например, не обязательно, чтобы единственным
источником воспроизведения рабского населения были войны и захват пленников.
Для рабовладения не является существенным и то, что раба можно купить,
продать или убить. Продать или купить можно было и крепостного, хотя он и не
раб; а убивали в античности законным образом не только рабов (например, отец
мог убить своего новорожденного ребенка в том случае, если он не считал его
своим). Даже и сама собственность рабовладельца на раба еще не определяет
собою рабовладельческую формацию, если предварительно не учесть того, что
такое сам раб, т.е., конкретнее говоря, что такое рабский способ
производства. Помещики тоже владели крепостными, но это отнюдь не было
рабовладением. Очень мало говорит о сущности рабовладения и связь его с
натуральным хозяйством или с производством на рынок. То и другое может
осуществляться как при помощи рабов, так и без всяких рабов. О рабовладении
мало говорит наличие идеологии рабов или рабовладельцев, так как
рабовладение может осуществляться как при условии той или другой идеологии,
так и без всякой идеологии. Далее, рабовладение - вовсе не там, где нет
вообще никаких других видов зависимости одного человека от другого. О
рабовладельческой ступени в истории народа мы можем говорить только тогда,
когда указанный выше основной производственный принцип является ведущим, или
преобладающим (конечно, не количественно, а только качественно). Оно также
вовсе не там, где работает только раб, а господин не работает, или где раб
несет только рабские функции и никаких других функций не несет. Рабские
функции в известной мере могут принадлежать и свободным.
Рабовладение не есть просто насилие. Частная собственность рабовладельца
на раба мыслилась от природы данной и была естественной исторической
необходимостью. Поэтому в самом своем принципе она осуществлялась без
всякого насилия, возникая сама собой и не требуя для себя никаких
специальных усилий. То, что фактически история рабства была полна всякого
рода насилия, относится именно к фактическому осуществлению рабского способа
производства, но не к его принципу. Рабский труд возникает в результате
внеэкономического принуждения раба к работе, но само это принуждение есть
только результат частной собственности рабовладельца на раба. Точно так же
извлечение максимальной прибыли в минимальное время само по себе тоже не
есть признак рабства. Поскольку, однако, получение максимального
производственного эффекта от работы раба основывалось лишь на
непосредственно физических возможностях последнего, постольку максимальные
прибыли в минимальные сроки могли при известных обстоятельствах вытекать из
самого способа производства и вытекать с естественной необходимостью.
Рабовладение существенно не связано также и с такими явлениями, как
торговля, хотя исторически одно характеризует здесь другое; не связано оно и
с определенной политической надстройкой (монархия, аристократия,
демократия), хотя исторически одно получает здесь через другое свою
конкретность. Единственно лишь указанный выше основной производственный
принцип характеризует рабство в его существе. Все остальное характеризует
лишь ту или иную конкретную историческую форму рабовладения.
Если теперь обратиться к некоторым деталям античного рабовладения и
конкретизировать высказанные выше тезисы с помощью анализа существующих
источников, то получится весьма интересная критика буржуазных предрассудков
в этой области, которая только и может расчистить путь к правильному
пониманию рабовладения как ведущего способа производства в Греции и Риме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210
свете этих исследований представляет не как грубое эмпирическое явление и не
как абсолютизирование тех или иных метафизических абстракций, а как явление
с бесконечным множеством всякого рода исторических оттенков, как явление,
неразрывно связанное со всей историей античной культуры и народов античного
мира12.
В результате этих исследований можно нарисовать общую картину античного
рабства в следующем виде.
1) Античный мир пережил две общественно-экономических формации -
первобытнообщинную и рабовладельческую. Но самый термин "античный мир"
останется абстракцией, если мы не учтем, что этот мир создавался историей
вполне конкретных народов - прежде всего, греков и римлян, а затем и многих
восточных народов, которые находились под их властью, но при этом не
оставались лишь пассивным материалом для завоевания, а часто были также и
субъектами сильнейшего экономического и культурного воздействия на самих
греков и римлян.
2) Первобытнообщинная формация является общностью людей, основанной на
коллективном владении средствами, а в значительной мере и орудиями
производства, на коллективном труде родственных по крови людей и на
коллективном распределении продуктов производства. Первобытнообщинный строй
уходит в глубь тысячелетий, но уже во II в. до н.э. в ахейском обществе при
дворцах и храмах появляется нечто вроде рабов. Однако в это время весь
греческий народ еще остается на стадии родоплеменного развития.
3) Рабовладельческая формация возникает на основе такого способа
производства, когда производителем является живой человек, не имеющий
возможности разумно и самостоятельно направлять свою рабочую силу, он
является как бы домашним животным. Направляет и организует эту рабочую силу
тот, кому данный производитель принадлежит как вещь, причем организация
рабочей силы производителя имеет своей целью извлечь из производства
максимальный продукт в минимальное время. Существенным является здесь также
и то, что производитель выступает в своем простом, недифференцированном,
непосредственном виде, без разделения на рабочую силу и на носителя этой
силы. Организатор производства выступает здесь тоже в простом и
недифференцированном единстве с производителем.
4) Рабовладение имело тысячелетнюю историю, в процессе которой оно
выступало в различных конкретных эмпирических формах. Этим отчасти
объясняется, что в научной литературе рабовладению приписывалось множество
признаков, которые с точки зрения самого рабского способа производства
являются вторичными. Здесь следует отметить некоторые из этих признаков.
Рабовладельческая формация не определяется количеством рабов.
Рабовладение также лишь в очень малой степени определяется и способом их
добывания и присвоения. Вовсе, например, не обязательно, чтобы единственным
источником воспроизведения рабского населения были войны и захват пленников.
Для рабовладения не является существенным и то, что раба можно купить,
продать или убить. Продать или купить можно было и крепостного, хотя он и не
раб; а убивали в античности законным образом не только рабов (например, отец
мог убить своего новорожденного ребенка в том случае, если он не считал его
своим). Даже и сама собственность рабовладельца на раба еще не определяет
собою рабовладельческую формацию, если предварительно не учесть того, что
такое сам раб, т.е., конкретнее говоря, что такое рабский способ
производства. Помещики тоже владели крепостными, но это отнюдь не было
рабовладением. Очень мало говорит о сущности рабовладения и связь его с
натуральным хозяйством или с производством на рынок. То и другое может
осуществляться как при помощи рабов, так и без всяких рабов. О рабовладении
мало говорит наличие идеологии рабов или рабовладельцев, так как
рабовладение может осуществляться как при условии той или другой идеологии,
так и без всякой идеологии. Далее, рабовладение - вовсе не там, где нет
вообще никаких других видов зависимости одного человека от другого. О
рабовладельческой ступени в истории народа мы можем говорить только тогда,
когда указанный выше основной производственный принцип является ведущим, или
преобладающим (конечно, не количественно, а только качественно). Оно также
вовсе не там, где работает только раб, а господин не работает, или где раб
несет только рабские функции и никаких других функций не несет. Рабские
функции в известной мере могут принадлежать и свободным.
Рабовладение не есть просто насилие. Частная собственность рабовладельца
на раба мыслилась от природы данной и была естественной исторической
необходимостью. Поэтому в самом своем принципе она осуществлялась без
всякого насилия, возникая сама собой и не требуя для себя никаких
специальных усилий. То, что фактически история рабства была полна всякого
рода насилия, относится именно к фактическому осуществлению рабского способа
производства, но не к его принципу. Рабский труд возникает в результате
внеэкономического принуждения раба к работе, но само это принуждение есть
только результат частной собственности рабовладельца на раба. Точно так же
извлечение максимальной прибыли в минимальное время само по себе тоже не
есть признак рабства. Поскольку, однако, получение максимального
производственного эффекта от работы раба основывалось лишь на
непосредственно физических возможностях последнего, постольку максимальные
прибыли в минимальные сроки могли при известных обстоятельствах вытекать из
самого способа производства и вытекать с естественной необходимостью.
Рабовладение существенно не связано также и с такими явлениями, как
торговля, хотя исторически одно характеризует здесь другое; не связано оно и
с определенной политической надстройкой (монархия, аристократия,
демократия), хотя исторически одно получает здесь через другое свою
конкретность. Единственно лишь указанный выше основной производственный
принцип характеризует рабство в его существе. Все остальное характеризует
лишь ту или иную конкретную историческую форму рабовладения.
Если теперь обратиться к некоторым деталям античного рабовладения и
конкретизировать высказанные выше тезисы с помощью анализа существующих
источников, то получится весьма интересная критика буржуазных предрассудков
в этой области, которая только и может расчистить путь к правильному
пониманию рабовладения как ведущего способа производства в Греции и Риме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210