- Отвечай: почему?
Вопрошающие губки были столь желанны, что надо было быть воистину
спартиатом, чтобы подавить в себе желание поцеловать их. Нет, пожалуй,
надо было быть более, чем спартиатом.
- Когда я смотрю на тебя, мне становится страшно. Мне кажется, что
тебе вечно суждено быть молодой.
- И что в этом дурного?
- С одной стороны - ничего. Это даже прекрасно. - Демарат понизил
голос до шепота. - Страшно, если такая красота блекнет.
- А с другой? - взгляд Таллии стал серьезен.
- Может быть, это эгоизм, но будь ты моей, мне хотелось бы, чтобы
твоя красота осталась со мной. Чтобы ты была лишь для меня.
Таллия чуть грустно усмехнулась и отбросила движением головы волосы,
упавшие на лицо.
- Это чистой воды эгоизм. Хотя я понимаю тебя. Очень хорошо понимаю.
Ты отважился сказать то, о чем предпочитают молчать. Так думают все: и
мужчины, и женщины. Ведь и те, и другие в меру эгоистичны. Только эгоизм
их разный. Мужчины воспринимают свой как нечто само собой разумеющееся,
женский эгоизм более скрытен, обычно мы прячем его под маской
заботливости. Но это не означает, что его нет. Он есть и по силе своей
превосходит мужской. Но люди обычно стесняются своего эгоизма и поэтому не
высказывают мыслей, подобных твоей, вслух. И боятся их. А вот ты не
испугался. Я люблю тебя, царь Демарат, за это.
Ее лицо озарила улыбка и спартиат счастливо рассмеялся.
- Как сладко услышать из твоих уст: люблю тебя. Повтори ты эти слова
еще раз и более искренне, и мне кажется, за моей спиной выросли бы крылья.
- Я люблю тебя, царь Демарат, - повторила Таллия, сжимая крепкими
пальчиками ладонь спартиата. - И я говорю это вполне искренне. Ты мне
интересен. А я люблю лишь тех, кто мне интересны. Ты сильный, бесстрашный,
с должным презрением относишься к смерти. Ты много пережил. Но вся беда,
твоя беда в том, что я люблю не только спартанца Демарата. Я люблю многих.
А любила стольких, что тебе даже трудно вообразить.
- Ты любишь Мардония?
Ионийка вскинула брови.
- С чего ты взял? Конечно, нет.
- Чудно...
Оборвав фразу на полуслове, спартиат внезапно прижал левой рукой
Таллию к себе, укрывая своим телом, а правой отбросил в сторону
зазевавшегося паренька-лоточника, который едва не врезался в них. Бросок
этот был столь свирепым, что несчастный отлетел чуть ли не на двадцать
локтей, разбросав по мостовой медовые пирожки.
- Раззява! - проворчал Демарат, но тут же остановил бессмертных,
вознамерившихся схватить торговца. - Оставьте его. Это случайность.
Бессмертные покорились, не отказав себе, правда, в удовольствии
угостить лоточника парой увесистых оплеух, а заодно накололи на копья его
сладости. Видя как расстроился паренек, Демарат бросил ему дарик. Лоточник
ловко поймал монету и растворился в толпе, одобрительно зашумевшей при
столь щедром жесте иноземца.
Таллия проследила за этой сценой с любопытством и Демарат мог
поклясться, что она не слишком спешила освободиться из его объятий.
- Чудно, - повторил Спартиат, возвращаясь к прерванному разговору. -
А Мардоний больше своей жизни любит тебя. Видишь, какую стражу он к нам
приставил!
- Меня не надо любить больше жизни. Это скучно, подобная навязчивость
утомляет. А стражу к нам приставил не Мардоний, а Артабан. И не потому,
что боится за меня. Скорее, он боится, как бы я не выкинула какой-нибудь
фокус.
Демарат искренне удивился.
- Вот как! А чем ты можешь навредить сиятельному Артабану?
- Ну мало ли чем. Ты ведь меня совсем не знаешь.
- Он знает тебя немногим больше, - с оттенком ревности заявил
спартиат.
- Вот тут ты ошибаешься. Он знает меня хорошо. По крайней мере, ему
известно на что я способна. Мы знакомы с ним очень давно. Он боялся меня
еще тогда, когда не был отшлифован камень, по которому мы ступаем и не
рвались ввысь несокрушимые колоссы пирамид.
- Ты должно быть шутишь! - пробормотал Демарат, не зная, как
отнестись к подобному заявлению.
- Ничуть. Артабан, как он себя сейчас называет, и тогда был одиноким
волком. Он и тогда не доверял никому, даже себе. А меня он просто боялся.
Таллия замолчала и потупила взор. Демарат вновь залюбовался ее
красотой.
- Даже нелепые сказки, что ты рассказываешь, звучат в твоих устах
столь прекрасно, что я готов слушать их вновь и вновь.
В зеленых глазах Таллии блеснул огонек.
- Хочешь, я расскажу тебе старую-старую сказку? - спросила она.
- Хочу.
Увлекшись беседой, они не заметили как дошли до платформы, на которой
был разбит сад из диковинных растений.
- Присядем здесь, - сказала Таллия, опускаясь на мраморную скамью. -
Я устала.
Она погладила ярко-зеленый лист, и он воспрянул от этой ласки.
- Говорят, этот сад был создан по велению царицы Семирамиды. Еще один
пример был, превращенный в легенду. Царица никогда не мечтала ни о каком
саде. Ей было не до развлечений. Но это уже другая сказка. А сейчас
слушай...
Таллия положила изящную головку на плечо спартиата. То был
естественный жест влюбленной женщины. У бессмертных округлились глаза. Они
наверняка доложат об увиденном Артабану. Но Демарату было наплевать на
это. Будь его воля, он согласился бы навеки врасти в эту скамью, подобно
Пирифою. Только чтоб рядом вечно была эта чудесная девушка, чьи губы тихо
начали нежную песнь.
- Давным-давно, когда, точно не помню, но было это еще до подвигов
Ахилла и даже до безумного поступка титана Прометея, давшего людям огонь.
Быть может, это случилось, когда на земле был золотой век. Неважно. В
небольшом городке жила девушка. И была она дивно хороша собой, столь
прекрасна, что мужчины теряли голову и пронзали друг друга копьями, борясь
за ее любовь. Но она не отвечала взаимностью на их домогания. Ведь это
очень скучно, когда любовь пытаются завоевать копьем. Чтобы выиграть эту
битву, нужна не только сила. А витязи того времени кичились своей силой и
верили лишь в силу.
И однажды пришел в этот городок бродячий художник, зарабатывавший
себе на ячменную лепешку тем, что высекал из камня фигурки идолов. Не
скажу, что он был искусным мастером. Напротив, фигурки его были грубы, в
них не хватало той гармонии, которая превращает камень в прекрасную
статью. Он пришел, чтобы вытесать очередную пару идолов, заработать
немного серебра и продолжить свой путь. Ведь все художники - бродяги.
Но, высекая идола, он увидел девушку и каменный монстр превратился в
розу. Она подивилась, так как никогда не видела цветка, прекраснее этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340