- Я
только что оттуда. Жрецы затворили ворота и собираются защищать священный
огонь. Если македоняне потушат его, Персида, Мидия и Ариана поднимутся
против тебя. И это будет уже война не за царский престол, а война за
поруганные святыни. Это будет война на полное истребление. Ты, конечно,
перебьешь этих людей, но половина македонской армии поляжет на
обезлюдевших пространствах Азии.
Таис хотела прибавить еще что-то, но Александр уже все понял. То, о
чем говорила гетера, было более, чем серьезно. И македонянин решил:
- Мне, конечно, стоило б проучить этих магов за поругание эллинских
святынь, но ты права - в этом деле нельзя переступать известную грань. Я
сейчас же кликну гетайров и освобожу этот храм. А вечером я приглашаю тебя
к царскому столу.
Царь взглянул на Таллию, словно спрашивая: ты довольна? Девушка
склонила голову, благодаря, и тут же прибавила:
- Если царь не против, я хотела бы пойти с ним.
- Царь не против. Обожди меня здесь.
Полы багряного плаща разлетелись по воздуху, Александр стремительно
удалился в обеденную залу...
Вскоре группа гетайров во главе с царем и Таис уже стояла у
восточного храма Ахурамазды, главного святилища Парсы. Здесь собралось
несколько сот воинов, предпринимавших отчаянные попытки проникнуть сквозь
храмовые ворота. Среди буянов было немало педзэтайров, несколько
гипаспистов, но в большинстве своем сюда сбежались эллинские наемники,
алчущие золота, которое по их мнению хранилось в храме.
Представ перед возбужденными воинами, Александр потребовал, чтобы они
немедленно покинули храмовую площадь. Окружившие царя гетайры выразительно
взялись за рукояти мечей. Воины были пьяны, и от них можно было ожидать
чего угодно. Однако даже во хмелю они не осмелились возразить своему
непобедимому царю, которого боготворили. Немного погудев, толпа растеклась
по близлежащим улочкам, вламываясь в дома в поисках женщин, золота и вина.
Александр положил руку на плечо стоящей рядом Таис.
- Они ушли. Ты довольна?
Повернув свою чудесную головку, афинянка взглянула на царя. Она была
много ниже и оттого выглядела хрупкой и трогательно-беззащитной, В глазах
девушки плескалась синева великоморья.
- Почти. Но теперь они пошли убивать и насиловать.
- Таков удел этого города. Парса - город-трутень, гнойник на теле
Азии. Она не производит, а лишь пожирает произведенные другими богатства.
Ее удел - умереть, угаснуть, превратиться в пустынную пыль!
- Однако, ты жесток.
Подобное признание скорей польстило Александру, легкая улыбка тронула
его белые губы. Однако царь решился возразить, заботясь о том, чтоб его
слова были эффектны.
- Не более, чем моя эпоха.
Заметив, что гетайры прислушиваются к их разговору, Александр
спросил:
- Ты будешь сопровождать меня во дворец?
Афинянка отрицающе качнула головой.
- Нет, я хочу побывать в храме.
- Тогда я пойду с тобой, - решил македонянин.
Он подошел к воротам храма и постучал в них кулаком.
- Открывайте! Царь Азии хочет осмотреть храм.
Ответом было молчание. Рассердившись, Александр забарабанил вновь, на
этот раз рукоятью меча. И снова никакой реакции. Язвительный Филота
невежливо хихикнул. Царь побледнел от гнева, жилы на его шее вздулись.
Казалось, еще мгновенье и он прикажет гетайрам взять храм приступом.
Однако Таис упредила подобный необдуманный поступок. Встав рядом с
Александром, она заговорила звонким чистым голосом, который, по слухам
ставил ей сам Демад [известный афинский оратор, сторонник македонской
партии], за что Таис расплачивалась с оратором любовью. Гетера произнесла
лишь одну фразу, как показалось македонянам на фарси. Через миг двери
распахнулись.
- Ты знаешь язык парсов! - воскликнул Александр. Вопрос этот не нашел
ответа, так как Таис уже вошла в храм. Царю не оставалось ничего иного,
как последовать за девушкой.
Оказалось, Таис знала не только фарси, но и местные обычаи. Минуя
застывших у двери жрецов - их бесстрастные бритые лица и белоснежные
одежды наталкивали на мысль о полной отрешенности от мира - гетера
извлекла из-за пояса тонкий прозрачно-зеленоватый платок и обернула его
вокруг головы таким образом, что совершенно скрыла нос и свой изящный
ротик.
- Сделай то же самое, - велела она царю, не оборачиваясь.
Тот хотел было рассердиться, но передумал и стал осматриваться в
поисках необходимого куска материи. Так как ничего подходящего под руку не
попадалось, царь сбросил с плеч великолепный пурпурный плащ искусной
работы Геликона, оторвал часть его и обернул драгоценной материей шлем,
оставив свободными лишь глаза. Края ткани, небрежно завязанной на затылке
свисали до середины спины, придавая царскому одеянию шутовской вид, и
Александр почувствовал себя несколько неловко. Опасаясь, что гетайры
заметят его смущение, царь швырнул остатки плаща на землю и поспешно
шагнул вслед за Таис. Его примеру последовали Гефестион, Кратер и
Птолемей, также пожертвовавшие своими плащами. Остальные предпочли
остаться снаружи.
Внутри храма, который, как оказалось, представлял собой попросту
огороженный высокой стеной двор, было пустынно. Здесь не было ни статуй,
ни украшений, ни жертвенных чаш и посвящений, столь обычных для эллинских
святилищ, не было фресок и драгоценной посуды, а также изображений
чудовищ, как в храмах Вавилонии, не было изящных каменных барельефов,
обычных таинственным святилищам Кемта. Единственным культовым сооружением
был расположенный посреди храма алтарь, на котором пылало девственно
чистое пламя. Языки этого пламени были прозрачны настолько, что сквозь них
были видны руки жреца, стоящего за алтарем. Как уверяли Александра
переметнувшиеся на сторону македонян парсийские вельможи, силу этому огню
давало горячее дыхание земли, вырывающееся из бездонных глубин,
расположенных дальше бездн Тартара.
Таис остановилась у алтаря и завороженно устремила взор на огонь.
Александр подошел к ней. Вначале он, как и девушка, глядел на пламя,
протягивавшее скользкие языки вверх, словно пытаясь взвиться в манящее
небо, затем перевел взгляд на Таис. В ее опушенных выгнутыми ресницами
глазах плясал багровый вихрь. Мешаясь с аквамарином глазных яблок, он
окрашивал очи девушки багровым туманом, в котором мелькали алые вспышки,
подобные стремительным молниям. Эти молнии пронизывали глаза гетеры
насквозь и оттого казалось, что они наполнены колдовской силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340
только что оттуда. Жрецы затворили ворота и собираются защищать священный
огонь. Если македоняне потушат его, Персида, Мидия и Ариана поднимутся
против тебя. И это будет уже война не за царский престол, а война за
поруганные святыни. Это будет война на полное истребление. Ты, конечно,
перебьешь этих людей, но половина македонской армии поляжет на
обезлюдевших пространствах Азии.
Таис хотела прибавить еще что-то, но Александр уже все понял. То, о
чем говорила гетера, было более, чем серьезно. И македонянин решил:
- Мне, конечно, стоило б проучить этих магов за поругание эллинских
святынь, но ты права - в этом деле нельзя переступать известную грань. Я
сейчас же кликну гетайров и освобожу этот храм. А вечером я приглашаю тебя
к царскому столу.
Царь взглянул на Таллию, словно спрашивая: ты довольна? Девушка
склонила голову, благодаря, и тут же прибавила:
- Если царь не против, я хотела бы пойти с ним.
- Царь не против. Обожди меня здесь.
Полы багряного плаща разлетелись по воздуху, Александр стремительно
удалился в обеденную залу...
Вскоре группа гетайров во главе с царем и Таис уже стояла у
восточного храма Ахурамазды, главного святилища Парсы. Здесь собралось
несколько сот воинов, предпринимавших отчаянные попытки проникнуть сквозь
храмовые ворота. Среди буянов было немало педзэтайров, несколько
гипаспистов, но в большинстве своем сюда сбежались эллинские наемники,
алчущие золота, которое по их мнению хранилось в храме.
Представ перед возбужденными воинами, Александр потребовал, чтобы они
немедленно покинули храмовую площадь. Окружившие царя гетайры выразительно
взялись за рукояти мечей. Воины были пьяны, и от них можно было ожидать
чего угодно. Однако даже во хмелю они не осмелились возразить своему
непобедимому царю, которого боготворили. Немного погудев, толпа растеклась
по близлежащим улочкам, вламываясь в дома в поисках женщин, золота и вина.
Александр положил руку на плечо стоящей рядом Таис.
- Они ушли. Ты довольна?
Повернув свою чудесную головку, афинянка взглянула на царя. Она была
много ниже и оттого выглядела хрупкой и трогательно-беззащитной, В глазах
девушки плескалась синева великоморья.
- Почти. Но теперь они пошли убивать и насиловать.
- Таков удел этого города. Парса - город-трутень, гнойник на теле
Азии. Она не производит, а лишь пожирает произведенные другими богатства.
Ее удел - умереть, угаснуть, превратиться в пустынную пыль!
- Однако, ты жесток.
Подобное признание скорей польстило Александру, легкая улыбка тронула
его белые губы. Однако царь решился возразить, заботясь о том, чтоб его
слова были эффектны.
- Не более, чем моя эпоха.
Заметив, что гетайры прислушиваются к их разговору, Александр
спросил:
- Ты будешь сопровождать меня во дворец?
Афинянка отрицающе качнула головой.
- Нет, я хочу побывать в храме.
- Тогда я пойду с тобой, - решил македонянин.
Он подошел к воротам храма и постучал в них кулаком.
- Открывайте! Царь Азии хочет осмотреть храм.
Ответом было молчание. Рассердившись, Александр забарабанил вновь, на
этот раз рукоятью меча. И снова никакой реакции. Язвительный Филота
невежливо хихикнул. Царь побледнел от гнева, жилы на его шее вздулись.
Казалось, еще мгновенье и он прикажет гетайрам взять храм приступом.
Однако Таис упредила подобный необдуманный поступок. Встав рядом с
Александром, она заговорила звонким чистым голосом, который, по слухам
ставил ей сам Демад [известный афинский оратор, сторонник македонской
партии], за что Таис расплачивалась с оратором любовью. Гетера произнесла
лишь одну фразу, как показалось македонянам на фарси. Через миг двери
распахнулись.
- Ты знаешь язык парсов! - воскликнул Александр. Вопрос этот не нашел
ответа, так как Таис уже вошла в храм. Царю не оставалось ничего иного,
как последовать за девушкой.
Оказалось, Таис знала не только фарси, но и местные обычаи. Минуя
застывших у двери жрецов - их бесстрастные бритые лица и белоснежные
одежды наталкивали на мысль о полной отрешенности от мира - гетера
извлекла из-за пояса тонкий прозрачно-зеленоватый платок и обернула его
вокруг головы таким образом, что совершенно скрыла нос и свой изящный
ротик.
- Сделай то же самое, - велела она царю, не оборачиваясь.
Тот хотел было рассердиться, но передумал и стал осматриваться в
поисках необходимого куска материи. Так как ничего подходящего под руку не
попадалось, царь сбросил с плеч великолепный пурпурный плащ искусной
работы Геликона, оторвал часть его и обернул драгоценной материей шлем,
оставив свободными лишь глаза. Края ткани, небрежно завязанной на затылке
свисали до середины спины, придавая царскому одеянию шутовской вид, и
Александр почувствовал себя несколько неловко. Опасаясь, что гетайры
заметят его смущение, царь швырнул остатки плаща на землю и поспешно
шагнул вслед за Таис. Его примеру последовали Гефестион, Кратер и
Птолемей, также пожертвовавшие своими плащами. Остальные предпочли
остаться снаружи.
Внутри храма, который, как оказалось, представлял собой попросту
огороженный высокой стеной двор, было пустынно. Здесь не было ни статуй,
ни украшений, ни жертвенных чаш и посвящений, столь обычных для эллинских
святилищ, не было фресок и драгоценной посуды, а также изображений
чудовищ, как в храмах Вавилонии, не было изящных каменных барельефов,
обычных таинственным святилищам Кемта. Единственным культовым сооружением
был расположенный посреди храма алтарь, на котором пылало девственно
чистое пламя. Языки этого пламени были прозрачны настолько, что сквозь них
были видны руки жреца, стоящего за алтарем. Как уверяли Александра
переметнувшиеся на сторону македонян парсийские вельможи, силу этому огню
давало горячее дыхание земли, вырывающееся из бездонных глубин,
расположенных дальше бездн Тартара.
Таис остановилась у алтаря и завороженно устремила взор на огонь.
Александр подошел к ней. Вначале он, как и девушка, глядел на пламя,
протягивавшее скользкие языки вверх, словно пытаясь взвиться в манящее
небо, затем перевел взгляд на Таис. В ее опушенных выгнутыми ресницами
глазах плясал багровый вихрь. Мешаясь с аквамарином глазных яблок, он
окрашивал очи девушки багровым туманом, в котором мелькали алые вспышки,
подобные стремительным молниям. Эти молнии пронизывали глаза гетеры
насквозь и оттого казалось, что они наполнены колдовской силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340