Но не сдалась.
И вновь Гюго. Что делать! Никто не мог описать апокалипсис Бородина
лучше Толстого, никто не смог дать более впечатляющую картину Ватерлоо,
чем Гюго.
"Весь день небо было пасмурно. Вдруг, в тот самый момент, - а было
восемь часов вечера, - тучи на горизонте разорвались и пропустили сквозь
ветви вязов, росших вдоль нивельской дороги, зловещий багровый отблеск
заходящего солнца. Под Аустерлицем оно всходило".
Было восемь часов вечера. Призраки умершего мира шли в свой вечный
бой...
1. ПОСЛЕДНИЙ МЕСЯЦ ЛЕТА
Листва на деревьях пожелтела, а плоды налились соком. День еще был
огненно-жарок, но ночи уже стали прохладны. Шел месяц метагитнион [у
эллинов месяц, соответствующий августу-сентябрю], последний месяц лета.
Посланники эллинских городов, решивших стать с мечом против восточных
варваров, встретились на Истме. Здесь были спартиаты, афиняне, коринфяне,
тегейцы, сикионцы, трезенцы, аркадцы, эпидаврийцы, флиунтцы, эритрейцы,
халкидяне, левкадцы, эгинцы, микенцы, тиринфяне, ампракисты, гермионяне,
палейцы, мегарцы, феспийцы, потидейцы, анактории, платейцы, стирейцы.
Собравшиеся были едины в своей решимости драться, споры велись лишь по
поводу того, где быть решающей битве. Дорийцы, которых волновала судьба
родных городов, настаивали на том, чтобы встретить врага на Истме,
достаточно хорошо укрепленном для оборонительного сражения. Против
подобного плана выступали афиняне, эгинцы, халкидяне и эритрейцы, резонно
указывавшие, что в этом случае подвергнутся разорению их земли. Они
требовали дать битву в Фокиде или Локриде, не допуская врага в среднюю
Элладу. Из пелопоннеских посланцев это требование поддерживали лишь Леонид
и Гилипп. Прочие во главе с Леотихидом яростно возражали. Полемарх Евенет,
ярый сторонник сражения на Истме, не скрывал своего настроения.
- Перешеек - вот единственная гарантия того, что нам не ударят в
спину! - горячась, кричал он. - Допустим, мы согласимся с афинянами и
пошлем войско в Фокиду, но кто поручится, что беотийцы, которые спят и
видят себя слугами мидийского царя, не ударят нам в спину! - При этих
словах платейцы и феспийцы бурно запротестовали, но Евенет не обратил на
них ни малейшего внимания. - И тогда мы окажемся между двух огней, как это
случилось в Фессалии...
Сделаем маленькое отступление, чтобы пояснить, что же произошло в
Фессалии. Чуть более месяца назад по просьбе нескольких фессалийских
полисов, решивших сопротивляться нашествию варваров, им в помощь было
отправлено десятитысячное войско во главе с Евенетом. Оно заняло узкий
проход между Олимпом и Оссой, преградив варварам путь в Элладу. Однако
простояв здесь несколько дней, эллины по приказу Евенета возвратились к
Истму. Свое решение полемарх объяснял тем, что получил сведения о заговоре
фессалийских аристократов, которые, как он уверял, лишь ожидали удобного
момента, чтобы нанести эллинам удар в спину. Злые языки поговаривали, что
на самом деле спартанского полководца смутили рассказы царя Македонии
Александра о несметных полчищах мидян. Как бы то ни было, Евенет отступил,
обвиняя фессалийцев в подлых замыслах. Теперь он пытался навесить ярлык
предателей и на беотийцев.
Ни для кого не было секретом, что в беотийских полисах сильны
панические настроения, искусно подогреваемые враждебными к афинянам
аристократами. Херонея, Фивы, Орхомен, Левктры намеревались дать мидянам
землю и воду. Однако многие беотийцы были полны решимости драться против
восточных варваров. Потому Леонид вступился за них.
- До этого времени ты рисковал получить всего один удар - в спину от
мидян, когда как трус бежал из Фессалии, - бросил он полемарху.
Евенет позеленел от злобы, но возразить не решился. Леонид заговорил
вновь, убеждая собравшихся в необходимости решительных действий. Он
приводил доводы, с которыми трудно было спорить, говорил об уязвимости
Пелопоннеса с моря, напоминал о том, как слабеет воинский дух тех, кто из
трусости отдали на поругание родную землю, и о том, что, проявив
нерешительность, пелопоннесцы тем самым оттолкнут от себя те эллинские
полисы, которые в данный момент колебались, не решив еще, чью сторону
занять.
В конце концов эллины порешили ждать варваров в Фермопилах. Отряд
Леонида и треть войска Евенета отправлялись в Фокиду сейчас же, остальные
ополчения должны были присоединиться к ним чуть позже. Одновременно с
авангардом армии выступал и эллинский флот под командой спартиата
Еврибиада и афинян Фемистокла и Ксантиппа. Скрепив договор взаимными
клятвами, посланцы поспешили отбыть в родные города. Перед тем как
отправиться в путь, Леонида посетил архонт Фемистокл.
Афинянин застал царя упражняющимся с мечом. При появлении Фемистокла
спартиат хотел прекратить поединок, но архонт протестующе махнул рукой,
словно говоря: продолжайте.
Леонид не стал спорить. Он кивнул Евриту, который в этом походе был
наперсником и телохранителем царя, и они двинулись навстречу друг другу. В
руке у Еврита был акинак, подаренный акрагантским мудрецом, Леонид был
вооружен мечом, напоминавшим ксифос, но только более длинным и тяжелым.
Противники сошлись и начали стремительную игру. Клинки блестели в их
руках, словно звонкие молнии. Спартиаты рубили, кололи, парировали удары.
Несмотря на массивное телосложение, оба бойца передвигались с
замечательной быстротой. Но если на стороне Еврита была молодость, то
стремительность движений царя не поддавалась объяснению. Вдобавок он
владел огромным количеством разнообразных приемов - выпадов, уходов,
блокирующих ударов. На глазах Фемистокла он трижды поразил своего
противника, нанося удары плашмя, но с немалой силой. На плече, груди и
бедре Еврита появились кровавые полосы. Но и он в свою очередь не остался
в долгу, зацепив и без того сплошь иссеченную шрамами руку Леонида. Бой
был завершен весьма эффектно. Дождавшись очередной атаки своего
противника, царь внезапно бросил меч на землю и поймал руку Еврита в
стальные клещи пальцев. Затем громадное тело воина взвилось в воздух и
перелетело через голову Леонида. В следующее мгновенье царь сидел на спине
Еврита, приставив к затылку юноши его же собственный меч. Фемистокл
поаплодировал, с изумлением отметив, что еще ни разу не видел подобного
приема. Примерно о том же подумал и Еврит. Поднявшись с земли, он
пробурчал:
- Так не сражаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340
И вновь Гюго. Что делать! Никто не мог описать апокалипсис Бородина
лучше Толстого, никто не смог дать более впечатляющую картину Ватерлоо,
чем Гюго.
"Весь день небо было пасмурно. Вдруг, в тот самый момент, - а было
восемь часов вечера, - тучи на горизонте разорвались и пропустили сквозь
ветви вязов, росших вдоль нивельской дороги, зловещий багровый отблеск
заходящего солнца. Под Аустерлицем оно всходило".
Было восемь часов вечера. Призраки умершего мира шли в свой вечный
бой...
1. ПОСЛЕДНИЙ МЕСЯЦ ЛЕТА
Листва на деревьях пожелтела, а плоды налились соком. День еще был
огненно-жарок, но ночи уже стали прохладны. Шел месяц метагитнион [у
эллинов месяц, соответствующий августу-сентябрю], последний месяц лета.
Посланники эллинских городов, решивших стать с мечом против восточных
варваров, встретились на Истме. Здесь были спартиаты, афиняне, коринфяне,
тегейцы, сикионцы, трезенцы, аркадцы, эпидаврийцы, флиунтцы, эритрейцы,
халкидяне, левкадцы, эгинцы, микенцы, тиринфяне, ампракисты, гермионяне,
палейцы, мегарцы, феспийцы, потидейцы, анактории, платейцы, стирейцы.
Собравшиеся были едины в своей решимости драться, споры велись лишь по
поводу того, где быть решающей битве. Дорийцы, которых волновала судьба
родных городов, настаивали на том, чтобы встретить врага на Истме,
достаточно хорошо укрепленном для оборонительного сражения. Против
подобного плана выступали афиняне, эгинцы, халкидяне и эритрейцы, резонно
указывавшие, что в этом случае подвергнутся разорению их земли. Они
требовали дать битву в Фокиде или Локриде, не допуская врага в среднюю
Элладу. Из пелопоннеских посланцев это требование поддерживали лишь Леонид
и Гилипп. Прочие во главе с Леотихидом яростно возражали. Полемарх Евенет,
ярый сторонник сражения на Истме, не скрывал своего настроения.
- Перешеек - вот единственная гарантия того, что нам не ударят в
спину! - горячась, кричал он. - Допустим, мы согласимся с афинянами и
пошлем войско в Фокиду, но кто поручится, что беотийцы, которые спят и
видят себя слугами мидийского царя, не ударят нам в спину! - При этих
словах платейцы и феспийцы бурно запротестовали, но Евенет не обратил на
них ни малейшего внимания. - И тогда мы окажемся между двух огней, как это
случилось в Фессалии...
Сделаем маленькое отступление, чтобы пояснить, что же произошло в
Фессалии. Чуть более месяца назад по просьбе нескольких фессалийских
полисов, решивших сопротивляться нашествию варваров, им в помощь было
отправлено десятитысячное войско во главе с Евенетом. Оно заняло узкий
проход между Олимпом и Оссой, преградив варварам путь в Элладу. Однако
простояв здесь несколько дней, эллины по приказу Евенета возвратились к
Истму. Свое решение полемарх объяснял тем, что получил сведения о заговоре
фессалийских аристократов, которые, как он уверял, лишь ожидали удобного
момента, чтобы нанести эллинам удар в спину. Злые языки поговаривали, что
на самом деле спартанского полководца смутили рассказы царя Македонии
Александра о несметных полчищах мидян. Как бы то ни было, Евенет отступил,
обвиняя фессалийцев в подлых замыслах. Теперь он пытался навесить ярлык
предателей и на беотийцев.
Ни для кого не было секретом, что в беотийских полисах сильны
панические настроения, искусно подогреваемые враждебными к афинянам
аристократами. Херонея, Фивы, Орхомен, Левктры намеревались дать мидянам
землю и воду. Однако многие беотийцы были полны решимости драться против
восточных варваров. Потому Леонид вступился за них.
- До этого времени ты рисковал получить всего один удар - в спину от
мидян, когда как трус бежал из Фессалии, - бросил он полемарху.
Евенет позеленел от злобы, но возразить не решился. Леонид заговорил
вновь, убеждая собравшихся в необходимости решительных действий. Он
приводил доводы, с которыми трудно было спорить, говорил об уязвимости
Пелопоннеса с моря, напоминал о том, как слабеет воинский дух тех, кто из
трусости отдали на поругание родную землю, и о том, что, проявив
нерешительность, пелопоннесцы тем самым оттолкнут от себя те эллинские
полисы, которые в данный момент колебались, не решив еще, чью сторону
занять.
В конце концов эллины порешили ждать варваров в Фермопилах. Отряд
Леонида и треть войска Евенета отправлялись в Фокиду сейчас же, остальные
ополчения должны были присоединиться к ним чуть позже. Одновременно с
авангардом армии выступал и эллинский флот под командой спартиата
Еврибиада и афинян Фемистокла и Ксантиппа. Скрепив договор взаимными
клятвами, посланцы поспешили отбыть в родные города. Перед тем как
отправиться в путь, Леонида посетил архонт Фемистокл.
Афинянин застал царя упражняющимся с мечом. При появлении Фемистокла
спартиат хотел прекратить поединок, но архонт протестующе махнул рукой,
словно говоря: продолжайте.
Леонид не стал спорить. Он кивнул Евриту, который в этом походе был
наперсником и телохранителем царя, и они двинулись навстречу друг другу. В
руке у Еврита был акинак, подаренный акрагантским мудрецом, Леонид был
вооружен мечом, напоминавшим ксифос, но только более длинным и тяжелым.
Противники сошлись и начали стремительную игру. Клинки блестели в их
руках, словно звонкие молнии. Спартиаты рубили, кололи, парировали удары.
Несмотря на массивное телосложение, оба бойца передвигались с
замечательной быстротой. Но если на стороне Еврита была молодость, то
стремительность движений царя не поддавалась объяснению. Вдобавок он
владел огромным количеством разнообразных приемов - выпадов, уходов,
блокирующих ударов. На глазах Фемистокла он трижды поразил своего
противника, нанося удары плашмя, но с немалой силой. На плече, груди и
бедре Еврита появились кровавые полосы. Но и он в свою очередь не остался
в долгу, зацепив и без того сплошь иссеченную шрамами руку Леонида. Бой
был завершен весьма эффектно. Дождавшись очередной атаки своего
противника, царь внезапно бросил меч на землю и поймал руку Еврита в
стальные клещи пальцев. Затем громадное тело воина взвилось в воздух и
перелетело через голову Леонида. В следующее мгновенье царь сидел на спине
Еврита, приставив к затылку юноши его же собственный меч. Фемистокл
поаплодировал, с изумлением отметив, что еще ни разу не видел подобного
приема. Примерно о том же подумал и Еврит. Поднявшись с земли, он
пробурчал:
- Так не сражаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340