— Прафильно,— оживился Шварц,— ни партизан. Он отодвинул ящик стола, вытащил оттуда маленький пистолет, повертел его, понюхал дуло.
— Ты эта писталет видил?
— Поверьте мне, Вилли Августович, впервые вижу. Шварц, тихо произнося слова, сказал, что в Шароя-
на вчера вечером стреляли именно из этого пистолета.
— Эта писталет есть Митин.
— Что вы говорите, Вилли Августович? — испуганно воскликнул старик.
— Пафериш мне, Олес Григорич. О, Митья, Митья! И он рассказал, как догадался о том, что Митя
занимается опасными делами. Каждый день он смотрел через занавеску в окно, следил за тем, что делает Митя во дворе, и увидел, как мальчик достал закопанный в землю пистолет. Надо строжайше отчитать мальчика, а то он погубит и себя и всех своих близких.
Бабенко с невольным восхищением смотрел на Шварца, на его открытое лицо, ясные глаза. Великое утешение, что есть еще на земле такие хорошие люди!
Они договорились, что Бабенко поговорит с Митей, строжайше предупредит мальчика. Но Митя ни в коем случае не должен знать, что Шварц в курсе всех этих дел.
А в это время Митя понуро стоял в саду и, ничего не понимая, смотрел на свой разрытый тайник. Кто мог знать, что здесь зарыт пистолет кто его вырыл и унес? Ясно, что кто-нибудь из своих. Если бы пистолет нашел немец, то сейчас их дом бы уже был сожжен, а деда потащили бы на площадь и повесили.
Но так или иначе — Митя лишился пистолета! Мальчик горько переживал свою потерю, когда вдруг к ним во двор зашел Коля Чегренов.
— Колька!
— Что?
— Смотри... вытащили, унесли...
Мальчики молча стояли возле разрытого тайника. Как узнать, кто унес пистолет, как заполучить пистолет обратно? Ребятам казалось, что они сразу стали бессильными и беспомощными. Что им делать без оружия?
— Убежим к партизанам,— предложил Коля. Митя не ответил.
— Ну, что молчишь?
Митя улыбнулся улыбкой взрослого, житейски умудренного человека.
— Где ты их найдешь? Если даже найдем, не примут они нас, это не такое простое дело.
Он возражал, но сердился на себя, что мысль разыскать партизан родилась не у него в голове.
— Что же нам делать? — спросил Коля.
— Подумаем. У меня есть еще три ручные гранаты.
— Три гранаты! Тремя гранатами не много уничтожишь фашистов. Мимо нас прошел этот Шароян, ты и то промахнулся. А говорил, что хорошо стреляешь. Если бы дал пистолет мне!
Митя рассердился.
— Хватит, не морочь голову. Подумаешь, отыскался снайпер. Ты в жизни своей ни разу не стрелял из пистолета.
Они уселись на траве и долго молчали.
— Мить, а знаешь, что у этого Шарояна отнялся язык?
— А ну его к черту!
— С ним разговаривают, а он не может отвечать, онемел.
— Ну и что?
— Но ты не думай, что от твоего выстрела он так ругался. Он после нападения партизан стал таким.
— Ладно. Хватит. — Не кисни, Мить. Говорят, в лесу полно партизан, pienib, как называется их отряд? «Партизанский имени Андрея Билика»... Зина рассказывала гери, а я притворился спящим, думали, что я не limy. И знаешь, где сейчас Аргам? Не знаешь,
знаю. У вас в доме, в вашем подвале. Один из ключей того Шварца. Будто бы он свои вещи положил туда дикому не дает ключа. Зина каждый день приходит, будто бы прислуживать этому Вилли Августо,— это все липа... Приходит она к Аргаму, а Шварц дш человек, как Тельман...
И От неожиданности Митя совершенно оторопел. , почувствовал себя глубоко оскорбленным: почему (ц, ничего ему не сказал об этих делах, и он узнает р всем от Кольки Чегренова!
— Хватит болтать байки всякие.
— Не выдумки,— ответил Коля,— все верно, что, честное партизанское слово.
— Я все это давно сам знаю,— хвастливо проговорил Митя,— но ты пойми, что это строгая тайна.
— Только с тобой я про это и говорю.
— Нет, и со мной не нужно. Коля обиделся.
— Не воображай... Если так, я многое еще знаю, не скажу.
— Дело твое, я и не прошу.
Но Коля не выдержал молчания,
— Знаешь, Митя, я сегодня отравил Оккупанта. Дала яду, я этот яд в куске мяса бросил ему, съел.
Эта новость и обрадовала и одновременно опечалила Степного. Коля во всем опередил его!
— Нет, это не ерунда — если победит мазинский петух, бабы подумают, что фашисты сильнее нас.
На крыльце показался Шварц, он посмотрел на ребят и погрозил им пальцем, потом топнул ногой и закричал:
— Домой, марш, бистро, бистро!
Покорные этому приказу, мальчики пошли к крыльцу.
XIII
Дед сидел с трубкой во рту, угрюмо насупившись. Улита Дмитриевна, собирая со стола посуду, бормотала:
— Упрямый, дрянной мальчишка, накличет он беду на нашу голову!
Митя понял, что им известна история исчезновения пистолета. С утра они молчали, потому что немец был дома.
Мите захотелось плакать. Сейчас дед начнет пилить его. Что ж, Митя тоже недоволен поведением деда. Как это Колька знает столько военных тайн, а от Мити дед все скрыл.
— Садись, Дмитро,— сказал дедушка. Митя сел, искоса поглядывая на старика. Дед вынул из кармана Митин пистолет.
— Твой?
Митя молчал. Дедушка приложил дуло пистолета к носу.
— Видно, что из него недавно стреляли. Еще пахнет порохом, и дуло закопченное. Верно, стреляли?
— Верно,— дерзким голосом подтвердил Митя.— Что же дальше?
Дед обратился к старушке.
— Слышишь, Дмитриевна, как он со мной разговаривает?
Бабушка вздохнула.
— Как тебе не стыдно, Митро. Олесь Григорьевич продолжал:
— А что сделал тебе плохого этот бедный солдат, за что ты решил убить этого Шарояна?
Да, деду все известно, прикидываться, отнекиваться нет смысла.
— Он изменник Родины,— сказал Митя.
— Изменник Родины? А с чего ты это взял?
— Вижу.
— От кого ты получил приказ убить его? Кто ты такой, какая у тебя сила, что ты один выходишь на войну с фашистами?
— Я не один.
— Ну, конечно, не один, Коля Чегренов тоже с тобой. Армия большая, можно начинать бой. А почему ты от меня все это скрыл? Быть может, думаешь, что и дед изменник, подружился с фашистским офицером Шварцем, выдает ему военные тайны Дмитрия Степного?
Митя заплакал.
— Герой, а плачет! Смотри, Дмитриевна, смотри на нашего героя.
Митя лег на кровать, повернулся лицом к стене.
— Что с тобой, Митро? — забеспокоилась бабушка.
— Не вмешивайся в наш мужской разговор,— остановил ее Олесь Григорьевич.— Пусть ноет сколько хочет, не может отвечать за свои поступки, вот поэтому и плачет.
— Я все знаю,— всхлипывая проговорил Митя.— Ты мне не доверяешь, все скрываешь от меня, но я все знаю.
— Что знаешь?
— Все.
— Ладно,— проговорил дед,— если сейчас не хочешь вести серьезный разговор, отложим до завтра. До завтра — ни шагу из дома! Я тебе приказываю. Если хочешь все знать, то помни — я имею право отдавать приказы, понятно?
Митя остался лежать на кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210