Мь
должны помнить, что имеем дело не с чисто научт
определенными отношениями и интерпретациями, а
подходом, который в равной мере зависит от интуй
тивных и, следовательно, по преимуществу субъек1
тивных оценок.
Третий пассивный цвет -фиолетовый, по-види
мому, является самым трудным, потому что он являе1
ся самым сложным и многоликим цветом, таким )>
многоликим, как и сфера. В нем сочетается наиболе
интенсивный активный цвет красный с самым пас
сивным синим. Ему присуще огромное внутренне
напряжение, тенденция к трансформации (аспек
Шивы в индуизме), даже к растворению, к внутренне
му движению и борьбе. Значителен тот факт, что э
цвет появился в искусстве самым последним. Он 61
90
неизвестен первобытному человеку и не был в упо-
треблении у древних греков. В христианской символи-
ке это цвет духовного страдания, Страстей господних.
Сфера, полностью покоящаяся в самой себе, - си-
ний, и в то же самое время имеющая наибольшую по-
движность, - красный, следовательно, занимает по-
ложение, аналогичное положению фиолетового в цве-
товой гамме. Поэтому сферический конус как актив-
ный аналог сферы занимает положение активного
цвета, дополнительного к фиолетовому, т.е. желтого.
Цилиндр с его виртуально бесконечной осью ус-
тойчивости, сравнимой с объединяющим космичес-
ким законом, соответствует стабильности и спокойно-
му единству синего цвета. Промежуточное положение
цилиндра между двумя другими принципами формы
подчеркивает его центральный и унифицированный
характер; его активной разновидностью является ко-
нус, которому соответствует оранжевый цвет - актив-
ный цвет, дополнительным к синему.
Физическая активность пирамиды соответствует
физической активности красного цвета, вто время как
инертность и сопротивление куба, в котором единст-
венно мыслимое движение - это протяжение, связа-
ны с физической пассивностью зеленого цвета.
Разумеется, этот параллелизм междуформами и
цветами, который был предметом моего медитацион-
ного опытам воплотился в трех абстрактных компози-
циях. не исчерпывает связи между формами и цвета-
ми: фактически это только один из бесчисленных ас-
пектов космической реальности, которая имеет столь-
ко граней, сколько есть сознательных индивидуумов.
ЛАМА АНАГАРИКА ГОВИНДА. Творческая медитация
и многомерное сознание. - М., 1993, с. 137-153.
Т.Д. ЧЕРНЫШЕВА
ФАНТАСТИКА И СОВРЕМЕННОЕ
НАТУРФИЛОСОФСКОЕ МИФОТВОРЧЕСТВО
То, что миф не кончается ранним детством челове-
чества, а сопровождает его и в более зрелом возрасте,
ни у кого уже не вызывает возражений. ЕщеА.Н. Ве-
селовский писал, что <мифический процесс присущ
человеческой природе, как всякое другое психологи-
ческое отправление. Как в былые времена он произвел!
богатства языка и натуралистического мифа, так он""
продолжает творить и в века позднейшие на других
почвах, отправляясь уже не от первичных впечатлений
и непосредственного знания, а от того богатства объ-
ективного знания, которое накопилось в человечестве
веками>.
Те или иные мифы живут в сложном общественной
организме всегда, но бывают эпохи особенно актив-
ные в этом плане, эпохи переломные, эпохи сдвигов,
коренной перестройки массового сознания, когда ме-1
няются самые широкие представления о мире и воз-
никает необходимость смены <мифологической пара-1
дигмы>, построения новой картины мира, а не просто
подновления старой. В обозримой истории А.Н. Bece-j
ловский выделяет две эпохи <великого мифического
творчества> - одна из них теряется в дописьменных1
языческих временах, другая относится к средним ве-
кам, когда массовым сознанием осваивалась новая?.
христианская монотеистическая религия, создавалась
новая модель мира и возникали новые мифы.
Волею судеб нам довелось быть современниками
третьей великой эпохи мифотворчества, поскольку мы1
живем в особенное время. Ведь наш XX век так богат
потрясениями и коренными сдвигами, революциями
всех родов - и социальными, и научными, и техниче-
скими, - что всякие попытки найти какие-то аналоги
нашей эпохи в прошлом человечества и тем самым по-
ставить ее в ряд других, уже известных явлений обре-
92
"gi на провал. Эти сопоставления не соответствуют
тем сдвигам и переменам, которые переживает XX в.
При всей значимости и грандиозности НТР последняя
является лишь частью другого, куда более обширного
процесса, который мы просто пока не в состоянии ох-
ватить взглядом. Наиболее явные признаки этого про-
цесса, на наш взгляд, -ускорение темпов социального
и научно-технического прогресса человечества и вы-
ход в космос. В обозримой истории вряд ли удастся
найти такое время, когда кардинальные социальные
сдвиги потрясали бы всю планету, а самая планета
Земля воспринималась не только как обитель челове-
чества, но и как часть бесконечно более великого це-
лого - Вселенной, Космоса. Не было и такой эпохи,
когда бы будущее так стремительно надвигалось на че-
ловека, так вторгалось в настоящее, как в наши дни.
На Западе существует термин <футурошок>, или
<шок перед лицом будущего>. Ввел его в 1965 г. в од-
ной из своих статей Олвин Тоффлер, а в 1970 г. в Анг-
лии вышла его книга с таким же названием, которая в
1974 г. была переиздана. Автор говорит там об опасно-
сти быстрых перемен, которые тяжело ложатся на
психику человека, привыкшую к куда более медлен-
ным темпам развития. О. Тоффлер считает, что <шок
перед лицом будущего> не потенциальная опасность,
а реальная болезнь, от которой уже страдают многие.
<Мы говорим о необходимости адаптации, но не зна-
ем, как это делается, так как у нас нет даже теории
адаптации>, - сетует автор. Следует подчеркнуть, что
современное мифотворчество связано с определенны-
ми мировоззренческими позициями. Они социально
детерминированы, а не автономны.
Сразу считаем нужным также оговориться, что речь
в данном случае идет не о политическом мифе совре-
менности, который подчас специально фабрикуется в
целях политической борьбы и сплошь и рядом реак-
ционен по своему существу. Мы имеем в виду такой
натурфилософский миф современности, рождение
которого предчувствовал еще Шеллинг, когда писал о
новом мифе, возникающем на основе естественных
93
наук и философии, на основе <высшей умозрительно
физики>. Однако для серьезного разговора о совр
менном мифе исследователю приходится преодолев
некую инерцию мышления.
К древнему мифу наши современники относятся
оттенком умиления - ведь он пришел из далекого де
ства человечества, а все, что связано с детством, всегд
трогает наши сердца. К современному миру отношу
ние далеко не столь доброжелательное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
должны помнить, что имеем дело не с чисто научт
определенными отношениями и интерпретациями, а
подходом, который в равной мере зависит от интуй
тивных и, следовательно, по преимуществу субъек1
тивных оценок.
Третий пассивный цвет -фиолетовый, по-види
мому, является самым трудным, потому что он являе1
ся самым сложным и многоликим цветом, таким )>
многоликим, как и сфера. В нем сочетается наиболе
интенсивный активный цвет красный с самым пас
сивным синим. Ему присуще огромное внутренне
напряжение, тенденция к трансформации (аспек
Шивы в индуизме), даже к растворению, к внутренне
му движению и борьбе. Значителен тот факт, что э
цвет появился в искусстве самым последним. Он 61
90
неизвестен первобытному человеку и не был в упо-
треблении у древних греков. В христианской символи-
ке это цвет духовного страдания, Страстей господних.
Сфера, полностью покоящаяся в самой себе, - си-
ний, и в то же самое время имеющая наибольшую по-
движность, - красный, следовательно, занимает по-
ложение, аналогичное положению фиолетового в цве-
товой гамме. Поэтому сферический конус как актив-
ный аналог сферы занимает положение активного
цвета, дополнительного к фиолетовому, т.е. желтого.
Цилиндр с его виртуально бесконечной осью ус-
тойчивости, сравнимой с объединяющим космичес-
ким законом, соответствует стабильности и спокойно-
му единству синего цвета. Промежуточное положение
цилиндра между двумя другими принципами формы
подчеркивает его центральный и унифицированный
характер; его активной разновидностью является ко-
нус, которому соответствует оранжевый цвет - актив-
ный цвет, дополнительным к синему.
Физическая активность пирамиды соответствует
физической активности красного цвета, вто время как
инертность и сопротивление куба, в котором единст-
венно мыслимое движение - это протяжение, связа-
ны с физической пассивностью зеленого цвета.
Разумеется, этот параллелизм междуформами и
цветами, который был предметом моего медитацион-
ного опытам воплотился в трех абстрактных компози-
циях. не исчерпывает связи между формами и цвета-
ми: фактически это только один из бесчисленных ас-
пектов космической реальности, которая имеет столь-
ко граней, сколько есть сознательных индивидуумов.
ЛАМА АНАГАРИКА ГОВИНДА. Творческая медитация
и многомерное сознание. - М., 1993, с. 137-153.
Т.Д. ЧЕРНЫШЕВА
ФАНТАСТИКА И СОВРЕМЕННОЕ
НАТУРФИЛОСОФСКОЕ МИФОТВОРЧЕСТВО
То, что миф не кончается ранним детством челове-
чества, а сопровождает его и в более зрелом возрасте,
ни у кого уже не вызывает возражений. ЕщеА.Н. Ве-
селовский писал, что <мифический процесс присущ
человеческой природе, как всякое другое психологи-
ческое отправление. Как в былые времена он произвел!
богатства языка и натуралистического мифа, так он""
продолжает творить и в века позднейшие на других
почвах, отправляясь уже не от первичных впечатлений
и непосредственного знания, а от того богатства объ-
ективного знания, которое накопилось в человечестве
веками>.
Те или иные мифы живут в сложном общественной
организме всегда, но бывают эпохи особенно актив-
ные в этом плане, эпохи переломные, эпохи сдвигов,
коренной перестройки массового сознания, когда ме-1
няются самые широкие представления о мире и воз-
никает необходимость смены <мифологической пара-1
дигмы>, построения новой картины мира, а не просто
подновления старой. В обозримой истории А.Н. Bece-j
ловский выделяет две эпохи <великого мифического
творчества> - одна из них теряется в дописьменных1
языческих временах, другая относится к средним ве-
кам, когда массовым сознанием осваивалась новая?.
христианская монотеистическая религия, создавалась
новая модель мира и возникали новые мифы.
Волею судеб нам довелось быть современниками
третьей великой эпохи мифотворчества, поскольку мы1
живем в особенное время. Ведь наш XX век так богат
потрясениями и коренными сдвигами, революциями
всех родов - и социальными, и научными, и техниче-
скими, - что всякие попытки найти какие-то аналоги
нашей эпохи в прошлом человечества и тем самым по-
ставить ее в ряд других, уже известных явлений обре-
92
"gi на провал. Эти сопоставления не соответствуют
тем сдвигам и переменам, которые переживает XX в.
При всей значимости и грандиозности НТР последняя
является лишь частью другого, куда более обширного
процесса, который мы просто пока не в состоянии ох-
ватить взглядом. Наиболее явные признаки этого про-
цесса, на наш взгляд, -ускорение темпов социального
и научно-технического прогресса человечества и вы-
ход в космос. В обозримой истории вряд ли удастся
найти такое время, когда кардинальные социальные
сдвиги потрясали бы всю планету, а самая планета
Земля воспринималась не только как обитель челове-
чества, но и как часть бесконечно более великого це-
лого - Вселенной, Космоса. Не было и такой эпохи,
когда бы будущее так стремительно надвигалось на че-
ловека, так вторгалось в настоящее, как в наши дни.
На Западе существует термин <футурошок>, или
<шок перед лицом будущего>. Ввел его в 1965 г. в од-
ной из своих статей Олвин Тоффлер, а в 1970 г. в Анг-
лии вышла его книга с таким же названием, которая в
1974 г. была переиздана. Автор говорит там об опасно-
сти быстрых перемен, которые тяжело ложатся на
психику человека, привыкшую к куда более медлен-
ным темпам развития. О. Тоффлер считает, что <шок
перед лицом будущего> не потенциальная опасность,
а реальная болезнь, от которой уже страдают многие.
<Мы говорим о необходимости адаптации, но не зна-
ем, как это делается, так как у нас нет даже теории
адаптации>, - сетует автор. Следует подчеркнуть, что
современное мифотворчество связано с определенны-
ми мировоззренческими позициями. Они социально
детерминированы, а не автономны.
Сразу считаем нужным также оговориться, что речь
в данном случае идет не о политическом мифе совре-
менности, который подчас специально фабрикуется в
целях политической борьбы и сплошь и рядом реак-
ционен по своему существу. Мы имеем в виду такой
натурфилософский миф современности, рождение
которого предчувствовал еще Шеллинг, когда писал о
новом мифе, возникающем на основе естественных
93
наук и философии, на основе <высшей умозрительно
физики>. Однако для серьезного разговора о совр
менном мифе исследователю приходится преодолев
некую инерцию мышления.
К древнему мифу наши современники относятся
оттенком умиления - ведь он пришел из далекого де
ства человечества, а все, что связано с детством, всегд
трогает наши сердца. К современному миру отношу
ние далеко не столь доброжелательное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202