Образ века, предшествующего нынешнему, совершенно очеви-
ден: это век взрыва mobile vulgus*, бурной, необузданной и по-
датливой. Наблюдатель со стороны видит в нем концентрацию
аморфного человеческого материала, в котором растворяется каж-
дый из индивидов, будучи жертвой некоего общественного пси-
хоза. Флобер показал своего героя Фредерика, зараженного этим
коллективным опьянением, которое породила революция 1848 года:
<Его захватил магнетизм восторженных толп>.
Именно эта экзальтация зачаровывает и волнует, когда масса
на ходу принимает вид коллективного Франкенштейна. Флобер
так описывает Толпу, штурмующую Пале Рояль:
<Эта кишащая масса, все время поднимавшаяся, как бурлящий по-
ток морского прилива в равноденствие, с протяжным ревом, влекомая
стихийными порывами>.
Эти сильные впечатления придают особую объективность про-
стому образу: собранные в общественные стада, одурманенные
той таинственной силой, которую источает всякая пе-
ревозбужденная группа, люди впадают в состояние внушаемости,
сходное с наркотическим или гипнотическим. И пока они пребы-
вают в этом состоянии, они верят всему, что им скажут, и сделают
все, что им прикажут сделать. Они будут подчиняться каждому
призыву, каким бы бессмысленным он ни был. В любом случае
реакции людей обостряются, как это видно на примере паломни-
чества и патриотических парадов, музыкальных фестивалей и по-
литических митингов.. Флобер обнаруживает у своего героя при-
знаки состояния, свойственного человеку-массе:
<Он трепетал от нахлынувшего чувства безмерной любви и всеобъ-
емлющего, возвышенного умиления, как если бы сердце всего человече-
ства билось в его груди>.
Впрочем, вплоть до современной эпохи такие толпы появлялись
спорадически и играли лишь второстепенную роль. Они, по сути
дела, не представляли особой проблемы и не нуждались в специ-
альной науке. Но с того момента, когда они становятся расхожей
монетой, ситуация меняется. Если верить Ле Бону, такая возмож-
ность толп влиять на ход событий и на политику посредством
голосования или же восстания является новшеством в истории.
* Mobile vulgus - возбудимой народной массы (лат.) - Прим. пер.
408
Это признак того, что общество трансформируется. В самом деле,
история проявляет себя все более и более как разрушитель: под-
рывает религиозные верования, разрывает традиционные связи и
разрушает солидарность групп. Разобщенные, люди остаются по-
кинутыми в одиночестве со своими нуждами: в джунглях горо-
дов, в пустынях заводов, в серости контор. Эти бесчисленные
атомы, эти крупицы множестаа собираются в зыбкую и воспламе-
няющуюся смесь. Они образуют нечто вроде газа, который готов
взорваться в пустоте общества, лишенного своих авторитетов и
ценностей - газа, взрывная сила которого возрастает с объемом и
все собой подавляет.
<В то время, как наши старые убеждения, - пишет Ле Бон как заин-
тересованный свидетель. - оказываются поколебленными и утрачива-
ются, прежние опоры общества рушатся одна за другой, единственной
силой, которой ничто не угрожает и авторитет которой ширится посто-
янно, становятся выступления толп. Век, в который мы вступаем, будет
поистине эрой толп>.
Ill
Всегда можно подправить этот образ. И даже необходимо это
сделать, чтобы еще больше приблизить его к реальности. С тем,
что эти толпы являются симптомом какого-то нового состояния
человечества, поднимающегося из низов восстания, которое угро-
жает общественному порядку, согласны все теории. Но согласие
по поводу фактов не влечет еще за собой согласия в их объясне-
нии. В связи с этим не удивительно, что катаклизмы истории
льют воду на мельницу двух диаметрально противоположных
концепций: общества классового и массового.
Первая обрела теоретическую форму у Маркса и Вебера, имея
общую почву в политической экономии. Согласно ей, толпы яв-
ляются явными признаками нового общественного порядка, ко-
торые ясно обнаруживают раздробленные и обнищавшие массы,
обратившиеся против гнета бюрократии капитала. Сосредоточи-
вая людей, концентрируя машины, он обобществляет производи-
тельные силы, превращает общество в гигантский рынок, где все
покупается и все продается, включая труд. Тем самым он создает
неизвестный до того времени класс - класс пролетариев. Можно
принимать или отвергать эту концепцию, безусловно одно: она
рассматривает классы как активные действующие силы истории.
409
А среди них выделяется один класс - пролетариат, глашатай с-.
менности и главная фигура будущей революции. Массы,
полняющие города, развязывающие гражданскую войну, участ-,
ющие во всех этих мятежах, собственно и являются сырьем
внешним выражением трудящейся массы. Ей присущи р
уровни^сознательности от пассивного допролетарского до.
ного героического и истинно пролетарского.
Стало быть, чем они обширнее, тем более ясным видени
своих сил и целей обладают эти массы и тем большее они бул
оказывать давление на развитие общества. Отворачиваясь от i
шлого, разрывая тысячи тонких нитей, связывающих их с рел
ей, нацией, с пристрастиями господствующих классов, они тян,
к новому миру, одушевленному наукой и техникой, тогда как с
рый клонится к закату. Озаренная светом истории, эта моде
общества придает смысл коллективным движениям. Она та
объясняет их истоки с самых первых шагов. Остальное
более чем эпифеномены и шлаки бредовой идеологии.
Вторая концепция была представлена несколькими пс
ледовательными эскизами, сделанными с оригинала, родившего-^
в недрах психологии толп. Оставляя в стороне ее пре^
дшественников, таких как Тэн или Токвиль, необходимо главны^
образом упомянуть Ле Бона и Тарда, обозначивших ее в ocHOflj
ных чертах. <Можно сказать, что именно эта социальная теорЩ
имеет, вероятно, сегодня наибольшее влияние в западном мире>, .я
отмечает один социолог по поводу гипотезы массового общества. .,
В этой концепции те эпифеномены и шлаки, о которых я тол*
ко что говорил, как раз и составляют существо дела. Действц
тельно, снятые с креплений, лишенные привилегий по рождению;
по званию, дезориентированные бесконечными переменами, п
ставшие друг к другу люди и создают невероятный простор;
разрастания тех человеческих туманностей, которыми являю"
толпы. Разумеется, толпы существовали всегда, невидимые и
слышимые. Но в этом своеобразном ускоренном движении ис.^
рии они разорвали путы. Они восстали, став видимыми и слышит
мыми - и даже несущими угрозу существованию индивидов
классов из-за их тенденции все перемешивать и все обезлич
вать. Маскарадные костюмы сняты, мы их замечаем в самом п{
стом одеянии:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204