Она прочно обосновывается: ограничивая себя, она создает себе
место. Пространство, которое она заполняет, именно для нее пред-
назначено. Его можно сравнить с сосудом, куда наливают жид-
кость: заранее известно, сколько туда войдет. Внутрь простран-
ства есть специальные проходы, как угодно туда не попадешь.
Граница внушает уважение. Она может быть из камня, из проч-
ных глыб. Для ее преодоления может потребоваться акт приема
в члены сообщества, может быть, придется платить за вход. Ког-
да пространство заполнено, допуск прекращается. Даже если пуб-
лика продолжает прибывать, главное - это плотная масса, пребы-
вающая в закрытом пространстве; те, кто толпятся снаружи, по
сути дела, к ней не принадлежат.
Граница препятствует неупорядоченному приращению, но OHaj
же затрудняет и замедляет распад. Теряя в возможностях роста,
масса приобретает в постоянстве. Она предохраняет себя от вне-
шних воздействий, которые могут быть враждебными и опасны- :
ми. Но особенно она рассчитывает на повторение. Благодаря 1
перспективе нового собрания, масса каждый раз возрождается^
после распада. Помещение ждет ее, оно вообще ради нее и суще- 1
ствует, и, пока оно есть, масса может собраться, как раньше. Это - \
ее пространство: даже если сейчас отлив, его пустота напоминает \
о времени прилива.
Разрядка
Важнейший процесс, протекающий внутри массы, - разрядка.
До момента разрядки массы практически не существует, лишь
разрядка создает массу в подлинном смысле слова. Это момент,
когда все, кто принадлежит к массе, освобождаются от различий
и чувствуют себя равными.
Из различий особенно важны те, что характеризуют человека
внешне, - различия звания, сословия и состояния. Человек как
единичное существо их всегда осознает. Они давят на каждого,
отделяя людей друг от друга. Человек занимает свое надежное
безопасное место и при помощи правовых норм держит на рас-
стоянии всех, кто к нему приближается. Он как ветряная мельни-
ца на просторной равнине. Отовсюду видно, как энергично кру-
тятся лопасти, а между нею и следующей мельницей - только
огромное пустое пространство. Вся жизнь складывается из дис-
танций: дом, где человек держит свое достояние и себя самого,
положение, которое он занимает, звание, к которому стремится, -
все служит созданию расстояний между людьми, их сохранению и
увеличению. Свобода глубинного порыва от одного человека к
другому подавляется. Побуждения и отклики иссякают как ру-
чьи в пустыне. Никому нельзя слишком близко, никому - на тот ,
же уровень. Жесткие иерархии, установившиеся в каждой об-
ласти^ никому не позволяют всерьез коснуться вышестоящего
или снизойти до нижестоящего, - разве что напоказ. В разных
обществах баланс этих дистанций различен. Где-то упор делается
на происхождение, где-то - на богатство, где-то - на род занятий.
Здесь не ставится задача изобразить эти иерархии в деталях. .
Важно, что они есть всюду, что всюду они глубоко внедрились в
сознание и определяют человеческие контакты. Удовлетворение
от того, что ты выше других по званию, не восполнит утраченной
свободы порывов. В дистанциях человек закостеневает. Они как
колодки, не дающие сдвинуться с места. Человек забывает, что
заковал себя сам, и тоскует по освобождению. Но как освобо-
диться в одиночку? Что6ыоннипредпринял,начто6ынира11ился, он
все равно в окружении, и окружающие сведут на нег все его усилия.
Пока они сохраняют дистанции, ему не стать им ближе.
Только все вместе, сразу и одновременно, могут ликвидировать
эти дистанции. Что и происходит в массе. При разрядке все
разделяющее отбрасывается, и все чувствуют себя равными, В
тесноте, где ничто не разделяет, где тело прижато к телу, каждый
близок другому как самому себе. Это миг облегчения. Ради это-
го мига счастья, когда каждый не больше и не лучше, чем другой,
люди соединяются в массу.
Однако этот желанный и счастливый миг разрядки таит в
себе одну опасность. В нем заключена фундаментальная иллю-
зия: почувствовав себя равными, люди не стали равными на са-
мом деле и навсегда. Они вернутся в свои отдельные дома, лягут
в свои постели. Они сохранят свое имущество и не откажутся от
имен. Они не оттолкнут родных и не уйдут из семей. Только при
обращениях глубочайшего свойства люди целиком обрывают ста-
рые связи и вступают в новые. Такие союзы, которые по приро-
де своей могут включать только ограниченное число членов и
жестко регулируют свой состав, я называю массовыми кристал-
лами. 06 их функциях речь пойдет ниже. Масса же распадается.
Она чувствует, что распадется. Она испытывает страх перед рас-
падом. Она выживет, только если разрядка будет продолжаться,
распространяясь на новых и новых примыкающих к массе инди-
видов. Лишь прирост массы не дает тем, кто к ней принадлежит,
согнуться вновь - каждому под своим личным грузом.
Мания разрушения
Часто говорят, что массе свойственна мания разрушения; дей-
ствительно, это бросается в глаза в массовых процессах, про-
исходящих в самых разных странах и культурах. Этот факт с
неодобрением признан, но никем не разъяснен.
Охотней всего масса разрушает дома и предметы. Поскол1
речь идет о хрупких предметах - стеклах, зеркалах, картинах, по^
де, можно предположить, что именно их хрупкость и рождает )
массе жажду разрушения. Верно, конечно, что звуки погрома
грохот бьющейся посуды, звон осколков - важны с точки зрения,
восторга, порождаемого разрушением: это как мощные звуки жизни!
^нового существа, крики новорожденного. Их легко вызвать, 4TOJ
делает их особо желанными: как будто все кричит вместе с нами,^
грохот - это аплодисменты вещей. Особая потребность в таком
шумовом эффекте возникает в самом начале событий, когда тол-
па еще мала и ничего или почти ничего еще не произошло. Гро-^
хот и треск пророчествуют о подкреплении, на которое все наде-
ются, они - доброе благословение на предстоящие подвиги. Одна-й
ко неправильно считать, что решающую роль играет легкостью
разрушения. Толпа бросается и на каменные изваяния, не успока-
иваясь, пока не изуродует их до неузнаваемости. Христиане отби-
вали головы и руки греческим богам. Реформаторы и революци-
онеры сбрасывали скульптурные изображения святых, часто рис- g
куя собственной жизнью. Разрушаемый камень иногда был так'1
тверд, что работу приходилось бросать не доделав. ;
Разрушение изваяний - это отрицание иерархий, которые от-.
ныне не признаются. Это покушение на установленные общезна-а
чимые дистанции. Твердость изваяний свидетельствовала об их^
постоянстве. Они стояли издавна, считается, они были всегда^
гордые и неприступные, нельзя было даже приблизиться к ним cj
враждебным намерением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204