Когда он сбежал по широкой лестнице, ведущей в зал, ему встретилась
толпа, возмущенно толкавшаяся и громко требовавшая возмещения убытков за
сорванное представление. Когда Майкл появился на лестнице, крики
прекратились; однако тишина длилась недолго. Новая волна визга ударилась о
мраморные стены Оперы, и мужчины и женщины в элегантных нарядах
перепрыгивали через перила, как матросы с торпедированного линкора. Майкл
прыжком одолел последние шесть ступенек, лапы его при приземлении
заскользили по зеленому мрамору, и бородатый аристократ с тросточкой
слоновой кости побледнел и завалился назад, на его брюках спереди стало
расплываться мокрое пятно.
Майкл понесся дальше, мощь и возбуждение пели в его крови. Сердце у
него ровно качало кровь, легкие вздымались как мехи, мышцы работали как
стальные пружины. Он щелкал челюстями справа и слева, распугивая тех, кто
остолбенел и не мог двинуться. Затем пролетел через последнее фойе,
расчистив тропу среди визга, и выскочил наружу. Он проскользнул под брюхом
у лошади, везшей экипаж, она встала на дыбы и, обезумев, затанцевала.
Майкл оглянулся через плечо; за ним бежало несколько человек, но
напуганная лошадь кинулась прямо на них, и они рассеялись, спасаясь от ее
лягающих копыт.
Раздался новый визг: изношенных тормозов и покрышек, трущихся о
камень. Майкл глянул перед собой и увидел пару огней, летевших на него. Не
мешкая, он оттолкнулся от земли и взмыл над бампером и капотом автомобиля.
В то же мгновение он увидел за стеклом два изумленных лица и, тут же
оттолкнувшись от верха, приземлился на другой стороне и помчался прочь
через Проспект Оперы.
- Боже мой! - разинул рот Мышонок, когда "Ситроен" задрожал от
резкого останова. Он посмотрел на Габи. - Что это?
- Не знаю.
Она была ошеломлена, и ее голова, казалось, была полна ржавых
шестеренок. Она увидела людей, высыпавших из здания Оперы, среди них
несколько немецких офицеров, и сказала:
- Едем!
Мышонок нажал на акселератор, рывком развернул автомобиль и рванул
прочь от Оперы, оставив после себя хлопок и облако голубого дыма, как
последний салют.
9
Шел третий час ночи, когда Камилла услышала стук в дверь. Она села в
постели, мгновенно проснувшись, полезла под подушку и вытащила
смертоносный пистолет "Вальтер". Затем прислушалась; стук повторился,
более настойчиво. Не гестапо, рассудила она; те стучат топором, а не
костяшками пальцев. Но взяла пистолет с собой, когда зажгла керосиновую
лампу и пошла в длинной белой ночной сорочке к двери. Она чуть не
столкнулась с Мышонком; маленький человечек стоял в проходе, испуганно
глядя широко раскрытыми глазами. Она приложила палец к губам, когда он
хотел было что-то сказать, а затем прошла мимо него к двери. Что за
безумная пошла жизнь! - сердито подумала она. Ей с трудом удалось двадцать
минут назад уложить спать потрясенную горем девицу - дурной бритт позволил
убить себя и Адама, - а теперь она наталкивается на этого нацистского
психа! Из такого можно выкрутиться только чудом, но Жанна д'Арк давно уже
обратилась в прах.
- Кто это? - спросила Камилла, притворяясь, что охрипла спросонья.
Сердце у нее колотилось, а палец держался на курке.
- Зеленые глаза, - сказал человек с другой стороны.
Ни одна рука в Париже не отпирала дверь так скоро.
Майкл стоял с запавшими глазами, на щеках и подбородке темная щетина.
На нем были коричневые парусиновые штаны, на пару размеров меньше, чем
требовалось, и белая рубашка, рассчитанная на полного мужчину. На ногах
были темно-синие носки, но ботинок не было. Он шагнул в помещение, мимо
Камиллы, стоявшей с открытым ртом. Мышонок словно бы подавился. Майкл тихо
закрыл за собой дверь и запер ее.
- Задание, - сказал он, - выполнено.
- О, - сказал кто-то, задыхаясь от спешки. В проеме двери в спальню
стояла Габи, с бледным лицом и красными кругами вокруг глаза. На ней все
еще было новое голубое платье, теперь бесформенное и сильно смятое.
- Ты... умер. Я видела, как ты... принял яд.
- Он не подействовал, - сказал Майкл.
Он прошел мимо них, мышцы его были как у избитого и болели, а голову
ломило от тупой боли: все это - последствия превращения. Он подошел в
кухне к тазу с водой и ополоснул лицо, потом взял яблоко и стал его
грызть. Камилла, Габи и Мышонок, как три тени, проследовали за ним.
- Я получил сведения, - сказал он, когда зубы его сгрызли яблоко до
сердцевины; это сыграло роль чистки зубов и удалило остатки запекшийся
крови. - Но их недостаточно.
Он взглянул на Камиллу, его зеленые глаза блеснули в свете лампы.
- Я обещал Мышонку, что доставлю его в Берлин. У меня тоже есть
причины попасть туда. Вы нам поможете?
- Девушка сказала, что видела, как вас окружили нацисты, - сказала
ему Камилла. - Если даже цианид не подействовал, от них-то вы как
избавились? - Глаза у нее сузились: невозможно, чтобы этот человек сейчас
стоял здесь. Невозможно!
Он, не мигая, уставился на нее.
- Я был проворнее, чем они. - Она хотела продолжить расспросы, но не
знала, о чем. Куда подевалась та одежда, в которой он ушел отсюда? Она
посмотрела на его украденные штаны и рубашку. - Мне пришлось переодеться,
- сказал он спокойным и внушающим доверие голосом. - Немцы гнались за
мной. Я взял одежду, висевшую на веревке.
- Я не... - Она посмотрела на его босые ноги. Он покончил с яблоком,
бросил огрызок в мусорное ведро и достал другое. - Я не понимаю! - Габи
просто смотрела на него, ее чувства были все еще в смятении. Мышонок
сказал:
- Эй! Мы слышали про это по радио! Говорили, что в здание Оперы
попала собака и устроила сущий ад! Мы тоже видели ее! Прямо над нашим
автомобилем! Разве не так? - подтолкнул он Габи.
- Да. Я видела.
- Сведения, которые я получил этим вечером, - сказал Майкл Камилле, -
нужно проверить. Для нас крайне важно как можно скорее попасть в Берлин.
Вы можете помочь нам в этом?
- Это... слишком сложно. Я не уверена, что могу...
- Можете, - сказал он. - Нам понадобится новая одежда. Удостоверения
личности, если сможете достать. И следует согласовать с Эхо, чтобы она
встретила меня в Берлине.
- Я не имею полномочий, чтобы...
- Я даю вам полномочия. Мы с Мышонком направляемся в Берлин как можно
скорее. Согласовывайте с кем угодно. Делайте все, что ни придется. Но
доставьте нас туда. Поняли?
Он слегка улыбнулся, показывая зубы.
От его улыбки ей стало не по себе.
- Да, - сказала она. - Поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185