Их оружие, пенисы, были вздернуты для наступления, и женщина на
сцене съежилась, но убежать не могла.
Больше Майкл выдержать не смог. Он встал, повернулся спиной к сцене,
быстро прошел по проходу и вышел из зрительного зала.
- Куда это направился барон? - спросил Блок. - Это же гвоздь
программы!
- Я думаю, что... ему не совсем хорошо, - сказала Чесна. - Он немного
переел.
- А-а. Слабый желудок, да? - Он ухватил ее ладонь, чтобы она тоже не
сбежала, и его серебряные зубы блеснули. - Ну, тогда я буду вашим
партнером, ладно?
Чесна стала было отнимать руку, но рука Блока сжалась сильнее. Она
никогда не уходила раньше времени с собраний Бримстонского клуба; она
всегда была послушной частью группы, и уйти сейчас - даже вслед за бароном
- это могло бы вызвать подозрения. Она заставила себя расслабить мышцы, и
на лице появилась актерская улыбка. - Мне бы хотелось пива, - сказала она,
и Блок знаком подозвал одну из расхаживающих нагими разносчиц. На сцене
раздавались вскрики, сопровождаемые одобрительными выкриками публики.
Майкл отпер дверь в номера и прошел прямо на балкон, где вдохнул
свежий воздух и поборол подступившую к горлу тошноту. Ему понадобилась
минута-другая, чтобы голова прояснилась; его мозг все еще ощущал себя как
бы зараженным гнилью. Он посмотрел на узкий выступ, шедший от балкона по
стене замка. Восемь дюймов ширины, не больше. На крошащихся каменных
плитах держались еще барельефные орлы и головы химер. Но если он оступится
или рука у него сорвется...
Теперь это все равно. Если уж идти, то надо делать это сейчас.
Он тихо перелез через ограждение балкона, поставил ногу на выступ и
уцепился за глазную впадину на лице химеры. Другой ногой он также нащупал
выступ. Он замер на несколько секунд, уравновесился, а затем осторожно
двинулся по выступу в ста сорока футах над землей Гитлера.
8
От дождя выступ был скользким. Ветер стал холоднее, его порывы
ерошили волосы Майкла и задирали его смокинг. Он продолжал продвигаться,
дюйм за дюймом, грудь его прижималась к каменной стене замка, а туфли
царапали по выступу. До балкона следующих номеров было примерно тридцать
футов, юго-восточный угол находился примерно восемью футами дальше. Майкл
осторожно продвигался вперед, ни о чем не думая, кроме следующего шага,
следующей зацепки пальцами. Он ухватился за орла, который вдруг внезапно
треснул и от него посыпались крошки, в темноту падали обломки. Он
удержался, прилепившись к стене, вцепившись скрюченными указательным и
большим пальцами в трещинку в полдюйма шириной, пока не восстановил
равновесие. Затем тронулся опять, нащупывая пальцами трещины в древних
плитах, и его туфли пробовали на прочность выступ перед ним, прежде чем
сделать следующий шаг. Он думал о муравье, который карабкается по боку
огромного квадратного торта. За шагом следовал другой. Что-то хрустнуло.
Осторожнее, осторожнее, сказал он себе. Выступ выдержал, и в следующий
момент Майкл был уже у другого балкона и перебрался через ограждение. За
балконными дверями занавески были закрыты, но прямо у другого конца
балкона сквозь большое окно струился свет. Выступ проходил как раз под
этим окном. Чтобы дойти до угла, ему нужно было пройти мимо него, а далее
к расположенному выше этажу вело украшение из голов химер и геометрических
фигур. Майкл прошел по балкону, сделал глубокий вдох и переступил через
ограждение, снова вставая на выступ. Под руками у него было мокро, и от
пота поясница стала влажной. Он продолжал двигаться, полагаясь на выступ,
но не на руки, когда пробирался мимо окна; это была широкая спальня, на
постели была разбросана одежда, но кровать была пуста. Майкл пробрался
мимо стекла, с неудовольствием отметив, что на нем остались отпечатки его
ладоней, и угол был как раз рядом.
Он стоял, прильнув к юго-восточной стене "Рейхкронена", ветер омывал
его лицо, по облакам метались взад и вперед лучи прожекторов. Теперь ему
предстояло расстаться с безопасным выступом и вскарабкаться на следующий
ярус, используя барельеф как лестницу. В небе ворчал гром, и он поглядел
вверх, рассматривая лица химер и геометрические фигуры, прикидывая, куда
цепляться пальцами и носками. Ветер был врагом его равновесию, но с этим
поделать ничего было нельзя. Иди дальше, сказал он себе, потому что угол
был таким местом, где мужество убывало. Он вытянулся, сомкнул пальцы на
одном из треугольников барельефа и стал подтягиваться. Один носок ботинка
оперся на глаз химеры, а другой нащупал крыло орла. Он карабкался вверх по
выступам камня, и ветер вихрился вокруг него. В двенадцати футах над
шестым ярусом он уцепился пальцами за глазницы разинувшего рот
демонического лица, и изо рта его вылетел в вихре перьев голубь. Майкл на
мгновение застыл на месте, сердце у него колотилось, и около него,
крутясь, опадали вниз перья. Пальцы у него были истерты до крови, но он
еще восьми футов не добрался до выступа седьмого яруса. Он продолжил
карабкаться по выщербленным камням барельефа, достал одним коленом до
выступа и осторожно стал подтягиваться, чтобы встать на ноги. Выступ
затрещал, и несколько обломков кладки сорвалось, но все-таки он держался
более или менее прочно. Следующий балкон принадлежал номерам Гарри
Сэндлера, и он добрался до него сравнительно легко. Он быстро пересек
балкон, проскользнул на противоположную его сторону и - очнулся на выступе
между ним и балконом Блока, который весь искрошился на куски. Оставалось
только несколько обломков, между которыми зияли просветы. Самый большой
просвет был около пяти футов, но из неустойчивой позиции Майкла он легко
сходил за удвоенное расстояние. Ему придется прилипнуть к стене, чтобы
преодолеть это.
Майкл пробирался по осыпающемуся выступу, балансируя на уступах,
пальцы его цеплялись за трещинки в камне. Когда он очередной раз двинул
вперед ногу и поставил ее на выступ, край выступа под ней вдруг стал
осыпаться. Нога зависла в воздухе, грудь прильнула к стене, он вцепился в
трещины и неровности пальцами. Плечи у него свело от напряжения, он
слышал, как из зубов с шипением вырывалось дыхание. Давай! - подбодрил он
себя. - Не останавливайся, черт возьми. Он заставил себя прислушаться к
внутреннему голосу, и оцепенение, охватившее его колени, рассосалось. Он
осторожно тронулся дальше, шаг за шагом, и дошел до места, где выступ
обрывался.
- Он спросил у меня совета, и я его ему дал, - послышался под Майклом
голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
сцене съежилась, но убежать не могла.
Больше Майкл выдержать не смог. Он встал, повернулся спиной к сцене,
быстро прошел по проходу и вышел из зрительного зала.
- Куда это направился барон? - спросил Блок. - Это же гвоздь
программы!
- Я думаю, что... ему не совсем хорошо, - сказала Чесна. - Он немного
переел.
- А-а. Слабый желудок, да? - Он ухватил ее ладонь, чтобы она тоже не
сбежала, и его серебряные зубы блеснули. - Ну, тогда я буду вашим
партнером, ладно?
Чесна стала было отнимать руку, но рука Блока сжалась сильнее. Она
никогда не уходила раньше времени с собраний Бримстонского клуба; она
всегда была послушной частью группы, и уйти сейчас - даже вслед за бароном
- это могло бы вызвать подозрения. Она заставила себя расслабить мышцы, и
на лице появилась актерская улыбка. - Мне бы хотелось пива, - сказала она,
и Блок знаком подозвал одну из расхаживающих нагими разносчиц. На сцене
раздавались вскрики, сопровождаемые одобрительными выкриками публики.
Майкл отпер дверь в номера и прошел прямо на балкон, где вдохнул
свежий воздух и поборол подступившую к горлу тошноту. Ему понадобилась
минута-другая, чтобы голова прояснилась; его мозг все еще ощущал себя как
бы зараженным гнилью. Он посмотрел на узкий выступ, шедший от балкона по
стене замка. Восемь дюймов ширины, не больше. На крошащихся каменных
плитах держались еще барельефные орлы и головы химер. Но если он оступится
или рука у него сорвется...
Теперь это все равно. Если уж идти, то надо делать это сейчас.
Он тихо перелез через ограждение балкона, поставил ногу на выступ и
уцепился за глазную впадину на лице химеры. Другой ногой он также нащупал
выступ. Он замер на несколько секунд, уравновесился, а затем осторожно
двинулся по выступу в ста сорока футах над землей Гитлера.
8
От дождя выступ был скользким. Ветер стал холоднее, его порывы
ерошили волосы Майкла и задирали его смокинг. Он продолжал продвигаться,
дюйм за дюймом, грудь его прижималась к каменной стене замка, а туфли
царапали по выступу. До балкона следующих номеров было примерно тридцать
футов, юго-восточный угол находился примерно восемью футами дальше. Майкл
осторожно продвигался вперед, ни о чем не думая, кроме следующего шага,
следующей зацепки пальцами. Он ухватился за орла, который вдруг внезапно
треснул и от него посыпались крошки, в темноту падали обломки. Он
удержался, прилепившись к стене, вцепившись скрюченными указательным и
большим пальцами в трещинку в полдюйма шириной, пока не восстановил
равновесие. Затем тронулся опять, нащупывая пальцами трещины в древних
плитах, и его туфли пробовали на прочность выступ перед ним, прежде чем
сделать следующий шаг. Он думал о муравье, который карабкается по боку
огромного квадратного торта. За шагом следовал другой. Что-то хрустнуло.
Осторожнее, осторожнее, сказал он себе. Выступ выдержал, и в следующий
момент Майкл был уже у другого балкона и перебрался через ограждение. За
балконными дверями занавески были закрыты, но прямо у другого конца
балкона сквозь большое окно струился свет. Выступ проходил как раз под
этим окном. Чтобы дойти до угла, ему нужно было пройти мимо него, а далее
к расположенному выше этажу вело украшение из голов химер и геометрических
фигур. Майкл прошел по балкону, сделал глубокий вдох и переступил через
ограждение, снова вставая на выступ. Под руками у него было мокро, и от
пота поясница стала влажной. Он продолжал двигаться, полагаясь на выступ,
но не на руки, когда пробирался мимо окна; это была широкая спальня, на
постели была разбросана одежда, но кровать была пуста. Майкл пробрался
мимо стекла, с неудовольствием отметив, что на нем остались отпечатки его
ладоней, и угол был как раз рядом.
Он стоял, прильнув к юго-восточной стене "Рейхкронена", ветер омывал
его лицо, по облакам метались взад и вперед лучи прожекторов. Теперь ему
предстояло расстаться с безопасным выступом и вскарабкаться на следующий
ярус, используя барельеф как лестницу. В небе ворчал гром, и он поглядел
вверх, рассматривая лица химер и геометрические фигуры, прикидывая, куда
цепляться пальцами и носками. Ветер был врагом его равновесию, но с этим
поделать ничего было нельзя. Иди дальше, сказал он себе, потому что угол
был таким местом, где мужество убывало. Он вытянулся, сомкнул пальцы на
одном из треугольников барельефа и стал подтягиваться. Один носок ботинка
оперся на глаз химеры, а другой нащупал крыло орла. Он карабкался вверх по
выступам камня, и ветер вихрился вокруг него. В двенадцати футах над
шестым ярусом он уцепился пальцами за глазницы разинувшего рот
демонического лица, и изо рта его вылетел в вихре перьев голубь. Майкл на
мгновение застыл на месте, сердце у него колотилось, и около него,
крутясь, опадали вниз перья. Пальцы у него были истерты до крови, но он
еще восьми футов не добрался до выступа седьмого яруса. Он продолжил
карабкаться по выщербленным камням барельефа, достал одним коленом до
выступа и осторожно стал подтягиваться, чтобы встать на ноги. Выступ
затрещал, и несколько обломков кладки сорвалось, но все-таки он держался
более или менее прочно. Следующий балкон принадлежал номерам Гарри
Сэндлера, и он добрался до него сравнительно легко. Он быстро пересек
балкон, проскользнул на противоположную его сторону и - очнулся на выступе
между ним и балконом Блока, который весь искрошился на куски. Оставалось
только несколько обломков, между которыми зияли просветы. Самый большой
просвет был около пяти футов, но из неустойчивой позиции Майкла он легко
сходил за удвоенное расстояние. Ему придется прилипнуть к стене, чтобы
преодолеть это.
Майкл пробирался по осыпающемуся выступу, балансируя на уступах,
пальцы его цеплялись за трещинки в камне. Когда он очередной раз двинул
вперед ногу и поставил ее на выступ, край выступа под ней вдруг стал
осыпаться. Нога зависла в воздухе, грудь прильнула к стене, он вцепился в
трещины и неровности пальцами. Плечи у него свело от напряжения, он
слышал, как из зубов с шипением вырывалось дыхание. Давай! - подбодрил он
себя. - Не останавливайся, черт возьми. Он заставил себя прислушаться к
внутреннему голосу, и оцепенение, охватившее его колени, рассосалось. Он
осторожно тронулся дальше, шаг за шагом, и дошел до места, где выступ
обрывался.
- Он спросил у меня совета, и я его ему дал, - послышался под Майклом
голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185