- Мы можем узнать точно, какая именно ложа, если нужно.
- Мы можем передать записку через какого-нибудь приятеля Адама?
Она на мгновение задумалась, но потом покачала головой. - Нет.
Слишком рискованно. Насколько мы знаем, все они не друзья, а просто
гражданские вольнонаемные, которые снимают место в той же ложе. Любой из
них может работать на гестапо.
Майкл вернулся к фотографии Адама, чтобы как следует изучить каждый
дюйм этого бесцветного невыразительного лица. За ним, подумал он, заперто
что-то очень важное. Он чуял это так же верно, как ощущал запах
бургундского в дыхании Пирла Мак-Каррена и мускусный запах пороха на коже
Габи. - Я найду способ побеседовать с ним, - сказал Майкл.
- При свете дня? - Мак-Каррен поднял на него растрепанные
огненно-рыжие брови. - Под наблюдением нацистов?
- Да, - ответил Майкл с уверенностью. Он несколько секунд выдерживал
взгляд Мак-Каррена, и шотландец замычал и отвел глаза. Как он будет
выполнять свою задачу, Майкл еще не знал, но способ должен быть найден. Он
бы не для того прыгал из проклятого аэроплана, рассудил он, чтобы
смириться и вернуться назад только поэтому, что положение оказалось
невозможным. - Мне нужно удостоверение личности и пропуск на проезд в
автомобиле, - сказал он. - Я не хочу, чтобы меня забрали до того, как я
попаду в Париж.
- Идите за мной, - Мак-Каррен жестом показал ему на коридор, ведущий
в другую комнату, где на треноге стоял фотоаппарат и двое человек работали
за столом, тщательно ретушируя последние штрихи на поддельных нацистских
пропусках и удостоверениях личности. - С вас сделают снимок, и мы
изготовим вам удостоверение соответствующей давности, - объяснил
Мак-Каррен. - Ребята тут - старые умельцы в таких делах. Идите сюда. - Он
прошел в следующую комнатушку, где Майкл увидел полки с различной
нацистской формой, полевой серой и темно-зеленой, фуражками, касками и
обувью. Три женщины сидели за швейными машинками, пришивая пуговицы и
знаки различия. - Вы будете офицером по связи, ответственным за
эксплуатацию телефонных линий. К тому времени, когда вы будете выходить
отсюда, вы будете знать все о линиях немцев и во сне сможете наизусть
перечислить свои узлы и их размещение. На их изучение вам дается два дня.
За это время немчики должны успокоиться. В Париж вы поедете с водителем.
Одним из моих Андре. У нас есть прекрасный блестящий штабной лимузин,
спрятанный неподалеку отсюда. Большой босс говорит, что вы знаете немецкий
язык, поэтому тронетесь в восемь часов - вот все, что я могу вам сказать.
- Он выудил карманные часы и открыл крышку. - Значит, у вас есть еще
четыре часа, чтобы помыться и немного поспать. Мне кажется, вы в этом
нуждаетесь.
Майкл кивнул. Четырех часов сна будет для него достаточно, и ему
хотелось смыть с лица маскировочную раскраску и пыль.
- А душ у вас тут есть?
- Не совсем. - Мак-Каррен слегка улыбнулся и глянул на Габи, вошедшей
вслед за ними. - Это место было сооружено римлянами, давно, еще когда
Цезарь был большой шишкой. Они любили ванны. Габи, не возьмешься ли ты
поухаживать за нашим другом?
- Сюда, - сказала Габи и пошла из комнаты, а Майкл следовал в
нескольких шагах за ней.
- Габи? - Мак-Каррен подождал, пока она остановится и посмотрит на
него. - Ты проделала там просто чертовски хорошую работу.
- Мерси, - ответила она без всякого намека на удовольствие от
похвалы. Ее сапфирно-голубые глаза, изумительные на ее пыльном точеном
лице, остановились на Майкле Галатине. Они смотрели на него с холодным
профессиональным уважением. Уважение одного убийцы другим, подумал Майкл.
Он был рад тому, что они воюют на одной стороне. - Идите за мной, -
сказала она ему, и он пошел по сырому подземному коридору.
3
- Вот для вас ванна, - сказала ему Габи, и Майкл остановился,
разглядывая каменный бассейн футов пятнадцати по диагонали и четырех футов
в глубину, заполненный водой, в которой плавали опавшие листья и трава. -
Вот вам мыло, - сказала она и бросила ему твердый белый брусок с
деревянной полки, на которой также висело несколько выглядевших поношенно,
но чистых полотенец. - Мы налили эту воду всего лишь пару дней назад. -
Она показала ему на большой каменный желоб, выступавший из стены над
ванной. - Надеюсь, мытье в воде, в которой уже принимали ванну, не
вызывает у вас возражений?
Он улыбнулся как можно элегантнее. - Если только это все, для чего ею
пользовались.
- Нет, для этого у нас есть нечто другое.
- Коммунальные удобства? - сказал Майкл, и вдруг Габи стащила с себя
свой заношенный свитер и стала расстегивать блузку. Он смотрел, как она
раздевалась, не зная, как это воспринимать, и она посмотрела на него,
снимая блузку, из-под которой показался лифчик. - Надеюсь, вы не
возражаете, - сказала она и, не прекращая раздеваться, достала за спиной и
расцепила лифчик. - Мне тоже нужно вымыться. - Лифчик упал, ее груди
полностью обнажились.
- О, нет, - сказал Майкл. - Нисколько.
- Я рада. А если бы даже вы и возражали, мне все равно. Некоторые
мужчины... представляете ли... стесняются мыться с женщинами. - Она сняла
ботинки и носки и стала расстегивать брюки.
- Не представляю, - ответил Майкл, скорее себе, чем ей.
Он снял шапочку и расстегнул парашютный комбинезон. Габи без
колебаний сняла последнее белье и совершенно голая пошла к ступенькам,
спускавшимся под воду. Она спустилась по ним, и Майкл услышал, как у нее
сперло дыхание, пока вода подходила до уровня бедер и живота. Ключевая
вода, подумал он. Подаваемая через систему древнеримских труб к тому, что
служило общественной баней, вероятно, в своего рода храме. Габи сделала
последний шаг, вода накрыла ее грудь, и наконец она выдохнула воздух,
который задерживала в легких. Здесь внизу было весьма прохладно, чтобы
окунаться, но ему не улыбалось ехать в Париж, не имея еще два дня
возможности вымыться. Он переступил через свое сброшенное белье и пошел к
ступенькам. От холодной воды у него тут же свело лодыжки, потом колени...
ну, такое ощущение не забывается.
- Сводит тело, - сказал Майкл, стиснув зубы.
- Потрясающе. Вы, должно быть, привычны к холодной ванне, да? -
Прежде чем он ответил, она дошла до центра бассейна и окунулась с головой.
Затем быстро выскочила и отвела руками свои густые черные волосы с лица на
затылок.
- Пожалуйста, мыло?..
Она поймала брошенный им кусок и стала намывать волосы. От мыла пахло
салом и овсянкой, оно явно не было сортом, покупаемых в парфюмерных
салонах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
- Мы можем передать записку через какого-нибудь приятеля Адама?
Она на мгновение задумалась, но потом покачала головой. - Нет.
Слишком рискованно. Насколько мы знаем, все они не друзья, а просто
гражданские вольнонаемные, которые снимают место в той же ложе. Любой из
них может работать на гестапо.
Майкл вернулся к фотографии Адама, чтобы как следует изучить каждый
дюйм этого бесцветного невыразительного лица. За ним, подумал он, заперто
что-то очень важное. Он чуял это так же верно, как ощущал запах
бургундского в дыхании Пирла Мак-Каррена и мускусный запах пороха на коже
Габи. - Я найду способ побеседовать с ним, - сказал Майкл.
- При свете дня? - Мак-Каррен поднял на него растрепанные
огненно-рыжие брови. - Под наблюдением нацистов?
- Да, - ответил Майкл с уверенностью. Он несколько секунд выдерживал
взгляд Мак-Каррена, и шотландец замычал и отвел глаза. Как он будет
выполнять свою задачу, Майкл еще не знал, но способ должен быть найден. Он
бы не для того прыгал из проклятого аэроплана, рассудил он, чтобы
смириться и вернуться назад только поэтому, что положение оказалось
невозможным. - Мне нужно удостоверение личности и пропуск на проезд в
автомобиле, - сказал он. - Я не хочу, чтобы меня забрали до того, как я
попаду в Париж.
- Идите за мной, - Мак-Каррен жестом показал ему на коридор, ведущий
в другую комнату, где на треноге стоял фотоаппарат и двое человек работали
за столом, тщательно ретушируя последние штрихи на поддельных нацистских
пропусках и удостоверениях личности. - С вас сделают снимок, и мы
изготовим вам удостоверение соответствующей давности, - объяснил
Мак-Каррен. - Ребята тут - старые умельцы в таких делах. Идите сюда. - Он
прошел в следующую комнатушку, где Майкл увидел полки с различной
нацистской формой, полевой серой и темно-зеленой, фуражками, касками и
обувью. Три женщины сидели за швейными машинками, пришивая пуговицы и
знаки различия. - Вы будете офицером по связи, ответственным за
эксплуатацию телефонных линий. К тому времени, когда вы будете выходить
отсюда, вы будете знать все о линиях немцев и во сне сможете наизусть
перечислить свои узлы и их размещение. На их изучение вам дается два дня.
За это время немчики должны успокоиться. В Париж вы поедете с водителем.
Одним из моих Андре. У нас есть прекрасный блестящий штабной лимузин,
спрятанный неподалеку отсюда. Большой босс говорит, что вы знаете немецкий
язык, поэтому тронетесь в восемь часов - вот все, что я могу вам сказать.
- Он выудил карманные часы и открыл крышку. - Значит, у вас есть еще
четыре часа, чтобы помыться и немного поспать. Мне кажется, вы в этом
нуждаетесь.
Майкл кивнул. Четырех часов сна будет для него достаточно, и ему
хотелось смыть с лица маскировочную раскраску и пыль.
- А душ у вас тут есть?
- Не совсем. - Мак-Каррен слегка улыбнулся и глянул на Габи, вошедшей
вслед за ними. - Это место было сооружено римлянами, давно, еще когда
Цезарь был большой шишкой. Они любили ванны. Габи, не возьмешься ли ты
поухаживать за нашим другом?
- Сюда, - сказала Габи и пошла из комнаты, а Майкл следовал в
нескольких шагах за ней.
- Габи? - Мак-Каррен подождал, пока она остановится и посмотрит на
него. - Ты проделала там просто чертовски хорошую работу.
- Мерси, - ответила она без всякого намека на удовольствие от
похвалы. Ее сапфирно-голубые глаза, изумительные на ее пыльном точеном
лице, остановились на Майкле Галатине. Они смотрели на него с холодным
профессиональным уважением. Уважение одного убийцы другим, подумал Майкл.
Он был рад тому, что они воюют на одной стороне. - Идите за мной, -
сказала она ему, и он пошел по сырому подземному коридору.
3
- Вот для вас ванна, - сказала ему Габи, и Майкл остановился,
разглядывая каменный бассейн футов пятнадцати по диагонали и четырех футов
в глубину, заполненный водой, в которой плавали опавшие листья и трава. -
Вот вам мыло, - сказала она и бросила ему твердый белый брусок с
деревянной полки, на которой также висело несколько выглядевших поношенно,
но чистых полотенец. - Мы налили эту воду всего лишь пару дней назад. -
Она показала ему на большой каменный желоб, выступавший из стены над
ванной. - Надеюсь, мытье в воде, в которой уже принимали ванну, не
вызывает у вас возражений?
Он улыбнулся как можно элегантнее. - Если только это все, для чего ею
пользовались.
- Нет, для этого у нас есть нечто другое.
- Коммунальные удобства? - сказал Майкл, и вдруг Габи стащила с себя
свой заношенный свитер и стала расстегивать блузку. Он смотрел, как она
раздевалась, не зная, как это воспринимать, и она посмотрела на него,
снимая блузку, из-под которой показался лифчик. - Надеюсь, вы не
возражаете, - сказала она и, не прекращая раздеваться, достала за спиной и
расцепила лифчик. - Мне тоже нужно вымыться. - Лифчик упал, ее груди
полностью обнажились.
- О, нет, - сказал Майкл. - Нисколько.
- Я рада. А если бы даже вы и возражали, мне все равно. Некоторые
мужчины... представляете ли... стесняются мыться с женщинами. - Она сняла
ботинки и носки и стала расстегивать брюки.
- Не представляю, - ответил Майкл, скорее себе, чем ей.
Он снял шапочку и расстегнул парашютный комбинезон. Габи без
колебаний сняла последнее белье и совершенно голая пошла к ступенькам,
спускавшимся под воду. Она спустилась по ним, и Майкл услышал, как у нее
сперло дыхание, пока вода подходила до уровня бедер и живота. Ключевая
вода, подумал он. Подаваемая через систему древнеримских труб к тому, что
служило общественной баней, вероятно, в своего рода храме. Габи сделала
последний шаг, вода накрыла ее грудь, и наконец она выдохнула воздух,
который задерживала в легких. Здесь внизу было весьма прохладно, чтобы
окунаться, но ему не улыбалось ехать в Париж, не имея еще два дня
возможности вымыться. Он переступил через свое сброшенное белье и пошел к
ступенькам. От холодной воды у него тут же свело лодыжки, потом колени...
ну, такое ощущение не забывается.
- Сводит тело, - сказал Майкл, стиснув зубы.
- Потрясающе. Вы, должно быть, привычны к холодной ванне, да? -
Прежде чем он ответил, она дошла до центра бассейна и окунулась с головой.
Затем быстро выскочила и отвела руками свои густые черные волосы с лица на
затылок.
- Пожалуйста, мыло?..
Она поймала брошенный им кусок и стала намывать волосы. От мыла пахло
салом и овсянкой, оно явно не было сортом, покупаемых в парфюмерных
салонах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185