Оказалось, этой церкви уже не существует, она превратилась в сикхский храм; к счастью, Рори тоже родился в Лите и знал, что было на месте сикхского храма раньше, более двадцати лет назад. Вид из церкви на Литскую больницу некогда вгонял Алису в такую тоску, что она бросила хор у Св. Фомы и перешла в Южную церковь; Джек согласился, что вид и правда донельзя мрачный, несмотря на то, что в здании давно не больница, а поликлиника, поэтому многие помещения заброшены, половина окон на первом этаже разбита.
Джек знал, что сказала бы ему доктор Гарсия, находись она с ним сейчас: "Джек, если целый святой Фома может вот так взять и исчезнуть навсегда, если целая церковь может забыть о прошлом — почему ты не можешь поступить так же?"
Южная приходская церковь Лита, где Алиса пела для Уильяма, произвела на Джека более сложное впечатление. Вдоль Конститьюшн-стрит шла стена, которая отделяла город от кладбища, рядом со стеной лежал опрокинутый могильный камень, на нем значилось: "Здесь покоятся останки Роберта Кальдклуха", и дата — 1482 (Джек еле разобрал цифры). Самое свежее погребение датировалось 1972 годом.
Джек не хотел бы лежать здесь — покойников кладут лицом на юг, а это значит, что на всю оставшуюся смерть ты обречен пялиться на уродливое семнадцатиэтажное здание на другой стороне улицы.
От бывших "пенатов" Алисы почти ничего не осталось. Когда-то улицы Мандерстон и Джейн соединял железнодорожный мост, под ним и располагался тату-салон Билла из Абердина "Не сдавайся", а вокруг — магазинчики с квартирами над ними, где имелся "минимальный уровень комфорта и безопасности", как говорила Джеку Алиса. Сейчас он увидел лишь кирпичные арки моста, под которыми располагались бесконечные гаражи, единственное исключение — автосервис для "фольксвагенов".
В районе построили много новых домов, по словам Рори, "для вдовцов и вдов", то есть в основном жилье для пожилых. Выглядело все это получше, чем материнские "пенаты", как их описывала Джеку Алиса.
Кинотеатра, который, как говорила мама, находился в двух шагах от салона "Не сдавайся", Джек не нашел. Рори показал ему, где в его юности показывали кино — заведение теперь называется "Мекка", и там играют в лото.
На улице Лит-Уок было полно маленьких магазинчиков, Рори называл их "лавки на углу". Улица застроена главным образом жилыми домами, но попадались также и пабы, закусочные и магазины с видеофильмами. Население в основном молодое, преобладают люди с азиатской внешностью.
Алиса когда-то рассказывала Джеку, с каким восхищением впервые рассматривала здание Центрального вокзала Лита; вокзал превратился в Центральный бар — тот самый, где играет на флейте Джекова сестра. Рори сказал, что еще в начале восьмидесятых здесь показывали стриптиз. Джек заглянул в бар часа в два дня — никаких стриптизерш, музыкальный автомат играет Фрэнка Синатру, "Я все сделал по-своему", стены, викторианский узорный потолок и высокие зеркала тонут в сигаретном дыму.
На пересечении Конститьюшн-стрит и Бернард-стрит имелся банк и что-то вроде транспортного агентства. Джек и Рори перешли по мосту речку Лит и оказались в Доках. Джек хорошо помнил мамину песенку, она пела ее или пьяная, или под кайфом, впервые он услышал ее в Амстердаме. Тогда он думал, что это мамина мантра, заклинание, которое поможет ей избежать панели.
Ни за что не стану шлюхой,
я ж не вовсе без ума,
знаю точно — хуже Доков
только Литская тюрьма.
Нет, нет, шлюхой я не стану,
это клятва вам моя,
никогда не быть мне в Доках,
на панель не выйду я.
Джек спел песенку Рори (решив, что ему надо еще потренироваться с шотландским акцентом), тот сказал, что слышит ее впервые. Что до Доков, не такое уж плохое это было место, как показалось Джеку, по крайней мере теперь. Если здесь когда-то и были шлюхи, они давно перебрались в другие места.
Рори отвез его обратно в "Балморал". Джек лег поспать часа на два, этого хватило, чтобы прийти в себя после перелета через Атлантику. Пообедав в отеле, Джек вышел на Принсес-стрит и поинтересовался у швейцара, есть ли в Лите хороший паб. Он не собирался пить, но хотел посидеть с кружкой пива (для антуража) в неведомой ему атмосфере маминой родины (а может, решил притвориться собственным дедушкой Биллом из Абердина).
Швейцар назвал ему два заведения, оба на Конститьюшн-стрит, рядом друг с другом. Джек взял такси и сказал водителю подождать — он не собирался торчать в барах долго. Первое место под названием "Порт-Лит" оказалось тесным и забитым разношерстной публикой, сколько-то местных завсегдатаев, сколько-то матросов из Доков, сколько-то студентов (видимо, пьют свое первое пиво — по закону в Шотландии можно пить с восемнадцати лет, на Джеков взгляд, бармен прибавлял им года два).
На потолке была мозаика из флагов разных стран, на стенах висели матросские ленточки, зюйдвестки, спасательные круги. На зеркале виднелся плакат с надписью "СОХРАНИМ ЛИТ!"; оказывается, как объяснила Джеку официантка, какие-то политики придумали переименовать Лит в Северный Эдинбург, и местные по этому поводу устроили протест.
Джек не стал ничего есть (в меню значилось нечто под названием "свиные завитки"), только выпил немного крепкого шотландского овсяного пива.
Чуть ниже по Конститьюшн-стрит находился гигантский бар в викторианском стиле под названием "Ноблс". Если в "Порт-Лит" яблоку негде было упасть, то здесь посетителей раз-два и обчелся; впрочем, подумал Джек, даже если перетащить сюда всю толпу из "Порт-Лит", все равно покажется, что в "Ноблс" пусто. Женщин Джек не заметил ни одной, только мужчины, человек шесть, вид как у заправских неудачников, глаза бегают, лица бледные, осунувшиеся. Джек долго думал, что ему заказать — то ли коричневый эль из Ньюкасла, то ли нечто под названием "Черный Дуглас" (впрочем, что тут думать, ведь он не станет допивать ни то ни другое). Джек попытался вспомнить, когда в последний раз заходил в бар неузнанным; не смог. А сегодня он побывал уже в двух барах, и никто и бровью по его поводу не повел.
Вернувшись в "Балморал", он направился в третий бар (при отеле) и там уже стал пить воду. Играл Боб Дилан, "Ложись, девчонка", Джек давненько ее не слышал. Какая неожиданность! Джек ходил по Эдинбургу и навсегда прощался с мамой, не думая, что в этом городе найдется хоть что-нибудь, способное ее воскресить, — и на тебе, Боб! Мама оживала в Джеке каждый раз, когда он слышал эти звуки.
— Вы к нам на фестиваль пожаловали, мистер Бернс? — спросил бармен.
— Вовсе нет. В Лите родилась моя мать, — сказал Джек, — и я просто решил посмотреть, как выглядит район, где она провела детство. А еще тут живет моя сестра, я завтра с ней встречаюсь.
Он не стал добавлять "впервые".
Джек и Хетер договорились встретиться наутро в кофейне под названием "Слоны и бублики", на Николсон-сквер, от отеля "Балморал" десять минут ходьбы, а от ее кабинета в университете и того меньше — музыкальный факультет и репетиционные располагались на этой же площади, в Алисон-Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266
Джек знал, что сказала бы ему доктор Гарсия, находись она с ним сейчас: "Джек, если целый святой Фома может вот так взять и исчезнуть навсегда, если целая церковь может забыть о прошлом — почему ты не можешь поступить так же?"
Южная приходская церковь Лита, где Алиса пела для Уильяма, произвела на Джека более сложное впечатление. Вдоль Конститьюшн-стрит шла стена, которая отделяла город от кладбища, рядом со стеной лежал опрокинутый могильный камень, на нем значилось: "Здесь покоятся останки Роберта Кальдклуха", и дата — 1482 (Джек еле разобрал цифры). Самое свежее погребение датировалось 1972 годом.
Джек не хотел бы лежать здесь — покойников кладут лицом на юг, а это значит, что на всю оставшуюся смерть ты обречен пялиться на уродливое семнадцатиэтажное здание на другой стороне улицы.
От бывших "пенатов" Алисы почти ничего не осталось. Когда-то улицы Мандерстон и Джейн соединял железнодорожный мост, под ним и располагался тату-салон Билла из Абердина "Не сдавайся", а вокруг — магазинчики с квартирами над ними, где имелся "минимальный уровень комфорта и безопасности", как говорила Джеку Алиса. Сейчас он увидел лишь кирпичные арки моста, под которыми располагались бесконечные гаражи, единственное исключение — автосервис для "фольксвагенов".
В районе построили много новых домов, по словам Рори, "для вдовцов и вдов", то есть в основном жилье для пожилых. Выглядело все это получше, чем материнские "пенаты", как их описывала Джеку Алиса.
Кинотеатра, который, как говорила мама, находился в двух шагах от салона "Не сдавайся", Джек не нашел. Рори показал ему, где в его юности показывали кино — заведение теперь называется "Мекка", и там играют в лото.
На улице Лит-Уок было полно маленьких магазинчиков, Рори называл их "лавки на углу". Улица застроена главным образом жилыми домами, но попадались также и пабы, закусочные и магазины с видеофильмами. Население в основном молодое, преобладают люди с азиатской внешностью.
Алиса когда-то рассказывала Джеку, с каким восхищением впервые рассматривала здание Центрального вокзала Лита; вокзал превратился в Центральный бар — тот самый, где играет на флейте Джекова сестра. Рори сказал, что еще в начале восьмидесятых здесь показывали стриптиз. Джек заглянул в бар часа в два дня — никаких стриптизерш, музыкальный автомат играет Фрэнка Синатру, "Я все сделал по-своему", стены, викторианский узорный потолок и высокие зеркала тонут в сигаретном дыму.
На пересечении Конститьюшн-стрит и Бернард-стрит имелся банк и что-то вроде транспортного агентства. Джек и Рори перешли по мосту речку Лит и оказались в Доках. Джек хорошо помнил мамину песенку, она пела ее или пьяная, или под кайфом, впервые он услышал ее в Амстердаме. Тогда он думал, что это мамина мантра, заклинание, которое поможет ей избежать панели.
Ни за что не стану шлюхой,
я ж не вовсе без ума,
знаю точно — хуже Доков
только Литская тюрьма.
Нет, нет, шлюхой я не стану,
это клятва вам моя,
никогда не быть мне в Доках,
на панель не выйду я.
Джек спел песенку Рори (решив, что ему надо еще потренироваться с шотландским акцентом), тот сказал, что слышит ее впервые. Что до Доков, не такое уж плохое это было место, как показалось Джеку, по крайней мере теперь. Если здесь когда-то и были шлюхи, они давно перебрались в другие места.
Рори отвез его обратно в "Балморал". Джек лег поспать часа на два, этого хватило, чтобы прийти в себя после перелета через Атлантику. Пообедав в отеле, Джек вышел на Принсес-стрит и поинтересовался у швейцара, есть ли в Лите хороший паб. Он не собирался пить, но хотел посидеть с кружкой пива (для антуража) в неведомой ему атмосфере маминой родины (а может, решил притвориться собственным дедушкой Биллом из Абердина).
Швейцар назвал ему два заведения, оба на Конститьюшн-стрит, рядом друг с другом. Джек взял такси и сказал водителю подождать — он не собирался торчать в барах долго. Первое место под названием "Порт-Лит" оказалось тесным и забитым разношерстной публикой, сколько-то местных завсегдатаев, сколько-то матросов из Доков, сколько-то студентов (видимо, пьют свое первое пиво — по закону в Шотландии можно пить с восемнадцати лет, на Джеков взгляд, бармен прибавлял им года два).
На потолке была мозаика из флагов разных стран, на стенах висели матросские ленточки, зюйдвестки, спасательные круги. На зеркале виднелся плакат с надписью "СОХРАНИМ ЛИТ!"; оказывается, как объяснила Джеку официантка, какие-то политики придумали переименовать Лит в Северный Эдинбург, и местные по этому поводу устроили протест.
Джек не стал ничего есть (в меню значилось нечто под названием "свиные завитки"), только выпил немного крепкого шотландского овсяного пива.
Чуть ниже по Конститьюшн-стрит находился гигантский бар в викторианском стиле под названием "Ноблс". Если в "Порт-Лит" яблоку негде было упасть, то здесь посетителей раз-два и обчелся; впрочем, подумал Джек, даже если перетащить сюда всю толпу из "Порт-Лит", все равно покажется, что в "Ноблс" пусто. Женщин Джек не заметил ни одной, только мужчины, человек шесть, вид как у заправских неудачников, глаза бегают, лица бледные, осунувшиеся. Джек долго думал, что ему заказать — то ли коричневый эль из Ньюкасла, то ли нечто под названием "Черный Дуглас" (впрочем, что тут думать, ведь он не станет допивать ни то ни другое). Джек попытался вспомнить, когда в последний раз заходил в бар неузнанным; не смог. А сегодня он побывал уже в двух барах, и никто и бровью по его поводу не повел.
Вернувшись в "Балморал", он направился в третий бар (при отеле) и там уже стал пить воду. Играл Боб Дилан, "Ложись, девчонка", Джек давненько ее не слышал. Какая неожиданность! Джек ходил по Эдинбургу и навсегда прощался с мамой, не думая, что в этом городе найдется хоть что-нибудь, способное ее воскресить, — и на тебе, Боб! Мама оживала в Джеке каждый раз, когда он слышал эти звуки.
— Вы к нам на фестиваль пожаловали, мистер Бернс? — спросил бармен.
— Вовсе нет. В Лите родилась моя мать, — сказал Джек, — и я просто решил посмотреть, как выглядит район, где она провела детство. А еще тут живет моя сестра, я завтра с ней встречаюсь.
Он не стал добавлять "впервые".
Джек и Хетер договорились встретиться наутро в кофейне под названием "Слоны и бублики", на Николсон-сквер, от отеля "Балморал" десять минут ходьбы, а от ее кабинета в университете и того меньше — музыкальный факультет и репетиционные располагались на этой же площади, в Алисон-Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266