— Ты все это принимаешь слишком близко к сердцу. Кстати, ты совершенно ничего не понял про роль пенисов в моей книге.
— Чего я не понял?
— Что когда они слишком длинные, женщине больно, конфетка моя. Если женщина маленькая, я имею в виду.
Джек задумался; ему не приходило в голову, что женщина может быть слишком маленькая — слишком большая — это пожалуйста, но маленькая? Что Эмма хотела сказать? Что "приглушенное удовольствие" лучше боли? О чем она вообще? Тут он заметил, что Эмма плачет.
— Роман мне понравился, что ты! — сказал он. —Я вовсе не хотел сказать, что он плохой.
— Ты ничего не понял, — отрезала Эмма.
Джек подумал, она о романе — ну, роман-то он понял отлично.
— Я понимаю, Эмма, — сказал он. — Книжка, конечно, не моя — это не старомодная проза со сложным сюжетом и хитроумно выписанными персонажами. На мой вкус, она слишком современная — это скорее психологическое исследование человеческих отношений, да к тому же "дисфункциональных", чем рассказ, история. Но мне книга понравилась — правда, очень понравилась. Мне показалось, очень верно выдержан тон — такая саркастическая недоговоренность, наверное, ты согласишься. Голос автора в особо эмоциональных сценах подчеркнуто нейтральный, невозмутимый — это меня просто восхитило. И конечно, жить с кем-то, даже если это не отношения, а "дисфункция", — лучше, чем быть одному. Это я понимаю. Они не спят друг с другом, они не могут заниматься любовью — но испытывают облегчение от самого этого факта.
— Джек, ради всего святого, заткнись! — сквозь слезы проговорила Эмма.
— Чего я снова не понял?
— Дело не в романе, а во мне! — закричала Эмма. — Это я слишком маленькая, — сказала она уже тихо. — Мне больно даже от парней, у которых совсем короткие.
Джек смотрел на нее, вытаращив глаза. Эмма — такая крупная, сильная молодая женщина, она все время пытается сбросить лишний вес, она выше и тяжелее Джека. Как это — слишком маленькая?
— Ты к врачу ходила?
— Ну да, к гинекологу, даже к нескольким. Они говорят, что размеры-то у меня там нормальные. Дело в мозгах.
— В мозгах? У тебя болит голова?
— Нет, болит у меня не голова.
Болезнь Эммы носила мрачное название — вагинизм. Это, объяснила Джеку Эмма, условный рефлекс — при стимуляции половых органов у женщины происходит спазм промежностных мышц, а иногда его вызывает даже сама мысль о проникновении постороннего тела во влагалище.
— То есть ты психологически избегаешь проникновения? — спросил Джек.
— Это происходит само собой, без сознательных усилий. И я ничего не могу с этим поделать.
— И это не лечится?
Эмма рассмеялась. Она пробовала и гипноз (переориентировать мышцы на расслабление, а не на сжатие). Но психиатр сразу предупредил ее, что это действует лишь на немногих, и с Эммой ничего не получилось.
Гинеколог из Торонто предложил курс под названием "систематическая десенситизация", он же "метод ватной палочки", как презрительно назвал его другой гинеколог, уже из Лос-Анджелеса. Сначала надо пробовать добиться того, чтобы мышцы не сокращались при введении ватной палочки (какими чистят уши), а потом постепенно засовывать более внушительные предметы...
— Стоп, — перебил ее Джек, ему совершенно неинтересно было слушать про разные варианты лечения вагинизма. — Тебе хоть что-нибудь помогло?
Помогало только одно, и то не каждый раз, — полное подчинение партнера.
— Мне приходится садиться на него сверху, конфетка моя, и парню категорически запрещается двигаться. Вообще. Все движения — мои; если он хоть раз дернется, у меня начинается спазм.
Эмма должна была контролировать весь процесс, иначе никак. Понятно, что партнера, согласного на такое приключение, найти непросто.
Джека одолевали самые разные мысли, с трудом оформлявшиеся в слова. Например, что Эммина страсть к бодибилдерам не очень-то здоровая, что ее давнишний интерес к мальчикам помладше выглядит куда более полезным и разумным. Вспомнил Джек и про ее твердую решимость не иметь детей — наверное, причиной тут был именно вагинизм, а не страхи, что из нее выйдет плохая мать или нечто вроде миссис Оустлер.
Он не стал спрашивать, пробовала ли Эмма обратиться к хирургу, это было бы бесчувственным с его стороны — она тряслась уже на пороге врачебных кабинетов, медицины боялась как огня, а хирургии особенно. Кроме того, наверное, от этой болезни хирургическое вмешательство не помогает — если проблема в самом деле в мозгах.
Джек не посмел предложить Эмме частично переписать "Глотателя", ему казалось, что вагинизм будет выглядеть естественнее, чем чушь про длинные и короткие члены, не говоря уже о такой странной вещи, как "слишком маленькое влагалище". Но потом Джек решил, что Эммина идея — лучше, что чистая фантазия лучше реальности; ее книга — притча о смирении, да вдобавок едва ли Эмма могла откровеннее рассказать о своей болезни. Жизнь, проведенная в поисках партнера, готового лежать как каменное изваяние, — нет, рассказать об этом прямо слишком жестоко. Кроме того, а вдруг этот способ все-таки отучит ее паховые мышцы самопроизвольно сокращаться?
— А что вызывает вагинизм? — спросил Джек, но Эмма то ли не слышала его, то ли думала о чем-то своем. А может, и вовсе не знала о причинах болезни либо просто не хотела больше это обсуждать.
Они разделись и легли, Эмма взяла в руки пенис Джека. Он сразу же встал, причем мощнее, чем обычно, но Эмма сказала только:
— Нет, Джек, он у тебя нормальный, меньше среднего, но не маленький, нет. На твоем месте я бы не стала беспокоиться.
Она, правда, не сказала, что видела члены и поменьше (только побольше), но Джек не стал донимать ее расспросами. Спасибо, что держит его за пенис. Ему так нравилось, как она это делает.
— Знаешь, нам надо переехать, — сквозь сон сказала Эмма.
— Да, видимо, соседи по квартире не лучшие читатели, — сказал Джек и взял ее за грудь.
— Я не про это, я хочу и дальше жить с тобой. Просто мне до смерти надоел Венис.
У Джека сжалось сердце, но он ничего не сказал. В этот район он успел влюбиться, даже в запах помойки из суши-бара. Ему очень нравился "Мировой спортзал", он и в "Золотой" иногда заглядывал, несмотря на инцидент с Эммой. В обоих заведениях он тренировался в женской половине зала — по крайней мере, поднимал там штангу.
— Джек, ты будешь сильным парнем, не очень большим, но сильным, — сказала ему однажды Лесли Оустлер.
— Вы правда так думаете? — спросил он ее тогда.
— Я точно знаю, — ответила она, — уж ты мне поверь.
Джек лежал в постели и думал об этом, а его "небольшой" пенис, твердый как дубина, лежал в руках у Эммы — больших, сильных. У Джека были маленькие руки, как у мамы. Он лежал и думал, как странно, что он не вспоминал о маме уже несколько месяцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266
— Чего я не понял?
— Что когда они слишком длинные, женщине больно, конфетка моя. Если женщина маленькая, я имею в виду.
Джек задумался; ему не приходило в голову, что женщина может быть слишком маленькая — слишком большая — это пожалуйста, но маленькая? Что Эмма хотела сказать? Что "приглушенное удовольствие" лучше боли? О чем она вообще? Тут он заметил, что Эмма плачет.
— Роман мне понравился, что ты! — сказал он. —Я вовсе не хотел сказать, что он плохой.
— Ты ничего не понял, — отрезала Эмма.
Джек подумал, она о романе — ну, роман-то он понял отлично.
— Я понимаю, Эмма, — сказал он. — Книжка, конечно, не моя — это не старомодная проза со сложным сюжетом и хитроумно выписанными персонажами. На мой вкус, она слишком современная — это скорее психологическое исследование человеческих отношений, да к тому же "дисфункциональных", чем рассказ, история. Но мне книга понравилась — правда, очень понравилась. Мне показалось, очень верно выдержан тон — такая саркастическая недоговоренность, наверное, ты согласишься. Голос автора в особо эмоциональных сценах подчеркнуто нейтральный, невозмутимый — это меня просто восхитило. И конечно, жить с кем-то, даже если это не отношения, а "дисфункция", — лучше, чем быть одному. Это я понимаю. Они не спят друг с другом, они не могут заниматься любовью — но испытывают облегчение от самого этого факта.
— Джек, ради всего святого, заткнись! — сквозь слезы проговорила Эмма.
— Чего я снова не понял?
— Дело не в романе, а во мне! — закричала Эмма. — Это я слишком маленькая, — сказала она уже тихо. — Мне больно даже от парней, у которых совсем короткие.
Джек смотрел на нее, вытаращив глаза. Эмма — такая крупная, сильная молодая женщина, она все время пытается сбросить лишний вес, она выше и тяжелее Джека. Как это — слишком маленькая?
— Ты к врачу ходила?
— Ну да, к гинекологу, даже к нескольким. Они говорят, что размеры-то у меня там нормальные. Дело в мозгах.
— В мозгах? У тебя болит голова?
— Нет, болит у меня не голова.
Болезнь Эммы носила мрачное название — вагинизм. Это, объяснила Джеку Эмма, условный рефлекс — при стимуляции половых органов у женщины происходит спазм промежностных мышц, а иногда его вызывает даже сама мысль о проникновении постороннего тела во влагалище.
— То есть ты психологически избегаешь проникновения? — спросил Джек.
— Это происходит само собой, без сознательных усилий. И я ничего не могу с этим поделать.
— И это не лечится?
Эмма рассмеялась. Она пробовала и гипноз (переориентировать мышцы на расслабление, а не на сжатие). Но психиатр сразу предупредил ее, что это действует лишь на немногих, и с Эммой ничего не получилось.
Гинеколог из Торонто предложил курс под названием "систематическая десенситизация", он же "метод ватной палочки", как презрительно назвал его другой гинеколог, уже из Лос-Анджелеса. Сначала надо пробовать добиться того, чтобы мышцы не сокращались при введении ватной палочки (какими чистят уши), а потом постепенно засовывать более внушительные предметы...
— Стоп, — перебил ее Джек, ему совершенно неинтересно было слушать про разные варианты лечения вагинизма. — Тебе хоть что-нибудь помогло?
Помогало только одно, и то не каждый раз, — полное подчинение партнера.
— Мне приходится садиться на него сверху, конфетка моя, и парню категорически запрещается двигаться. Вообще. Все движения — мои; если он хоть раз дернется, у меня начинается спазм.
Эмма должна была контролировать весь процесс, иначе никак. Понятно, что партнера, согласного на такое приключение, найти непросто.
Джека одолевали самые разные мысли, с трудом оформлявшиеся в слова. Например, что Эммина страсть к бодибилдерам не очень-то здоровая, что ее давнишний интерес к мальчикам помладше выглядит куда более полезным и разумным. Вспомнил Джек и про ее твердую решимость не иметь детей — наверное, причиной тут был именно вагинизм, а не страхи, что из нее выйдет плохая мать или нечто вроде миссис Оустлер.
Он не стал спрашивать, пробовала ли Эмма обратиться к хирургу, это было бы бесчувственным с его стороны — она тряслась уже на пороге врачебных кабинетов, медицины боялась как огня, а хирургии особенно. Кроме того, наверное, от этой болезни хирургическое вмешательство не помогает — если проблема в самом деле в мозгах.
Джек не посмел предложить Эмме частично переписать "Глотателя", ему казалось, что вагинизм будет выглядеть естественнее, чем чушь про длинные и короткие члены, не говоря уже о такой странной вещи, как "слишком маленькое влагалище". Но потом Джек решил, что Эммина идея — лучше, что чистая фантазия лучше реальности; ее книга — притча о смирении, да вдобавок едва ли Эмма могла откровеннее рассказать о своей болезни. Жизнь, проведенная в поисках партнера, готового лежать как каменное изваяние, — нет, рассказать об этом прямо слишком жестоко. Кроме того, а вдруг этот способ все-таки отучит ее паховые мышцы самопроизвольно сокращаться?
— А что вызывает вагинизм? — спросил Джек, но Эмма то ли не слышала его, то ли думала о чем-то своем. А может, и вовсе не знала о причинах болезни либо просто не хотела больше это обсуждать.
Они разделись и легли, Эмма взяла в руки пенис Джека. Он сразу же встал, причем мощнее, чем обычно, но Эмма сказала только:
— Нет, Джек, он у тебя нормальный, меньше среднего, но не маленький, нет. На твоем месте я бы не стала беспокоиться.
Она, правда, не сказала, что видела члены и поменьше (только побольше), но Джек не стал донимать ее расспросами. Спасибо, что держит его за пенис. Ему так нравилось, как она это делает.
— Знаешь, нам надо переехать, — сквозь сон сказала Эмма.
— Да, видимо, соседи по квартире не лучшие читатели, — сказал Джек и взял ее за грудь.
— Я не про это, я хочу и дальше жить с тобой. Просто мне до смерти надоел Венис.
У Джека сжалось сердце, но он ничего не сказал. В этот район он успел влюбиться, даже в запах помойки из суши-бара. Ему очень нравился "Мировой спортзал", он и в "Золотой" иногда заглядывал, несмотря на инцидент с Эммой. В обоих заведениях он тренировался в женской половине зала — по крайней мере, поднимал там штангу.
— Джек, ты будешь сильным парнем, не очень большим, но сильным, — сказала ему однажды Лесли Оустлер.
— Вы правда так думаете? — спросил он ее тогда.
— Я точно знаю, — ответила она, — уж ты мне поверь.
Джек лежал в постели и думал об этом, а его "небольшой" пенис, твердый как дубина, лежал в руках у Эммы — больших, сильных. У Джека были маленькие руки, как у мамы. Он лежал и думал, как странно, что он не вспоминал о маме уже несколько месяцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266