Адамович, - Николай - человек взбалмошный, гневливый,
ограниченный, словом самодур и "прапорщик" до мозга костей. Но под конец
повествования, там, где факты говорят сами за себя, возникает некоторое
психологическое противоречие: в соответствии с тем представлении о царе,
которое складывается при чтении первых трех четвертей книги, Николай должен
бы доставленного в Россию Бакунина немедленно повесить. Но царь, - правда,
заключив "мерзавца" в крепость, - предложил ему написать свою "исповедь", а
прочтя написанное, сказал: "он умный и хороший малый". Об этом рассказано в
"Былое и Думы" у Герцена так же, как теперь у Гуля. Получается явная
неувязка. Кое в чем Гуль с Герценом расходятся."
Расхождение же заключается в том, что Гуль врет дольше даже, чем
Герцен. "Никогда специально Бакуниным не занимавшись, - пишет Адамович, - я
не берусь судить на чьей стороне историческая правда. По Гулю, разъяренный
царь потребовал сначала от саксонского, а затем от австрийского
правительства выдачи государственного преступника. На докладах о Бакунине
Николай будто бы кричал: "Достану и заграницей, не допуская и мысли, чтобы
кто-нибудь осмелился его ослушаться. А Герцен пишет: "Австрия предложила
России выдать Бакунина. Николаю вовсе не нужно было его, но отказаться он
не имел сил".
Адамович цитирует Герцена не точно. На самом деле Герцен пишет: "В
Ольмюце Бакунина приковали к стене и в этом положении он пробыл полгода.
Австрии, наконец, наскучило даром кормить чужого преступника; она
предложила России его выдать; Николаю вовсе не нужно было Бакунина, но
отказаться он не имел сил". "Бакунин написал журнальный leading article.
(Передовую статью (англ.). - Б. Б.) Николай и этим был доволен. "Он - умный
и хороший малый, но опасный человек, его надобно держать взаперти". И три
целых года после этого высочайшего одобрения Бакунин был схоронен в
Алексеевском равелине".
Оказавшись в Петропавловской крепости Бакунин стал действовать по
"Катехизису революционера" - то есть постарался обмануть царя видимостью
раскаяния. Писал Николаю заискивающие, подхалимские письма, которые
подписывал: "молящий преступник Михаил Бакунин" или "Потеряв право назвать
себя верноподданным Вашего Императорского Величества, подписываюсь от
искреннего сердца кающийся грешник Михаил Бакунин".
Письма к Николаю и написанная им "Исповедь" написаны в таком
униженно-пресмыкательском тоне, что их противно читать. Ни в чем Бакунин,
конечно не раскаивался и не собирался раскаиваться: он просто старался
добиться разных поблажек. Александр II выпустил Бакунина из крепости взяв с
него честное слово, что он не будет заниматься больше революционной
деятельностью. Бакунин, конечно, обманул его. Бакунин бежал из Сибири в
Америку, откуда снова приехал в Европу. Пытался принять участие в польском
восстании 1863 года, принял участие в организации Первого Интернационала,
принимал участие в восстаниях в Болонье и Лионе.
X
Третий основоположник Ордена Русской Интеллигенции В. Белинский,
который по оценке Герцена был "самая революционная натура николаевской
России" и самым бешеным фанатиком, вообще ни разу даже не был арестован. "Я
начинаю любить человечество по-маратовски, - признался однажды Белинский, -
чтобы сделать счастливою малейшую часть его, я, кажется, огнем и мечем
истребил бы остальную". "Уж у Белинского, - писал Н. Бердяев в статье
"Кошмар злого добра", - в последний его период можно найти оправдание
"чекизма". "Он уже утверждал большевистскую мораль, - пишет Бердяев в
"Русской идее".
И вот такие озверелые фанатики как Герцен, Бакунин, Белинский имели
наглость изображать Николая I жесточайшим тираном. Если в чем и приходится
обвинять Николая I то не в жестокости, а в излишней мягкости к своим
политическим врагам, которые были в тоже время злейшими врагами России.
Приходится жалеть, что Николай не запер Герцена, Бакунина и Белинского в
самом же начале их преступной деятельности по созданию Ордена Русской
Интеллигенции, в пустовавшие казематы Петропавловской крепости.
В январе 1830 года, как указывает в "Истории царской тюрьмы" проф.
Гернет в казематах крепости, кроме Алексеевского равелина, находилось всего
11 заключенных (т. I. стр. 280). А в Алексеевском равелине в 1830 году по
его же сообщению было всего 3 арестанта. Приводимые Гернетом данные о числе
поступавших в Петропавловскую крепость арестантов полностью разоблачают миф
о том, что время царствования Николая - было эпохой жесточайшей тирании. В
1826 году в Алексеевском равелине было 6 арестантов, в 1827 - 5, в 1828,
1830, 1831, 1834, 1836, 1839, 1842, 1844, 1848 и 1854-56 по одному
человеку. "Количество одновременно находившихся в равелине заключенных
колебалось в пределах от одного человека до полного комплекта, но чаще
всего их было от пяти до восьми. Для изучаемого нами периода, - пишет
Гернет, - продолжительность пребывания в равелине, за редкими исключениями,
была невелика. Заключенные находились здесь большей частью лишь во время
расследования дела и до решения его по суду или без суда" (Т. I, стр. 308).
В Шлисельбургской крепости, - по сообщению Гернета с 1825 года по 1870 год
находилось...95 заключенных. Как страдали декабристы в Сибири мы уже знаем.
Во всей России в 1844 году по сообщению Гернета в тюрьмах содержалось 56014
арестантов. Населения в это время в России было свыше 60 миллионов. Если
правящие сейчас Россией члены Ордена Русской Интеллигенции проявляли столь
же "ужасную жестокость как и Николай I, то при населении в 200 миллионов в
России должно бы быть сейчас заключенных всего 160-200 тысяч. А такое
количество имеется лишь в одном-двух советских концлагерях, а таких
концлагерей ведь имеется несколько десятков.
XI
В юности Имп. Николай I имел веселый и жизнерадостный характер.
"Выдающаяся черта характера великого князя Николая, - пишет в воспоминаниях
П. М. Дороган, - была любовь к правде и неодобрение всего поддельного,
напускного... Осанка и манеры великого князя были свободны, но без малейшей
кокетливости или желания нравиться; даже натуральная веселость его, смех
как-то не гармонировал со строго классическими чертами лица, так что многие
находили великого князя Михаила красивее. А веселость эта была
увлекательна, это было проявление того счастья, которое, наполняя душу
юноши, просится наружу..." (П. М. Дороган. Воспоминания Первого Пажа
великой княгини Александры Федоровны).
Император Николай с ранней юности был трудолюбив, не выносил
небрежного, несерьезного отношения к исполнению служебных обязанностей. У
него всегда было сильно развито чувство долга:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415
ограниченный, словом самодур и "прапорщик" до мозга костей. Но под конец
повествования, там, где факты говорят сами за себя, возникает некоторое
психологическое противоречие: в соответствии с тем представлении о царе,
которое складывается при чтении первых трех четвертей книги, Николай должен
бы доставленного в Россию Бакунина немедленно повесить. Но царь, - правда,
заключив "мерзавца" в крепость, - предложил ему написать свою "исповедь", а
прочтя написанное, сказал: "он умный и хороший малый". Об этом рассказано в
"Былое и Думы" у Герцена так же, как теперь у Гуля. Получается явная
неувязка. Кое в чем Гуль с Герценом расходятся."
Расхождение же заключается в том, что Гуль врет дольше даже, чем
Герцен. "Никогда специально Бакуниным не занимавшись, - пишет Адамович, - я
не берусь судить на чьей стороне историческая правда. По Гулю, разъяренный
царь потребовал сначала от саксонского, а затем от австрийского
правительства выдачи государственного преступника. На докладах о Бакунине
Николай будто бы кричал: "Достану и заграницей, не допуская и мысли, чтобы
кто-нибудь осмелился его ослушаться. А Герцен пишет: "Австрия предложила
России выдать Бакунина. Николаю вовсе не нужно было его, но отказаться он
не имел сил".
Адамович цитирует Герцена не точно. На самом деле Герцен пишет: "В
Ольмюце Бакунина приковали к стене и в этом положении он пробыл полгода.
Австрии, наконец, наскучило даром кормить чужого преступника; она
предложила России его выдать; Николаю вовсе не нужно было Бакунина, но
отказаться он не имел сил". "Бакунин написал журнальный leading article.
(Передовую статью (англ.). - Б. Б.) Николай и этим был доволен. "Он - умный
и хороший малый, но опасный человек, его надобно держать взаперти". И три
целых года после этого высочайшего одобрения Бакунин был схоронен в
Алексеевском равелине".
Оказавшись в Петропавловской крепости Бакунин стал действовать по
"Катехизису революционера" - то есть постарался обмануть царя видимостью
раскаяния. Писал Николаю заискивающие, подхалимские письма, которые
подписывал: "молящий преступник Михаил Бакунин" или "Потеряв право назвать
себя верноподданным Вашего Императорского Величества, подписываюсь от
искреннего сердца кающийся грешник Михаил Бакунин".
Письма к Николаю и написанная им "Исповедь" написаны в таком
униженно-пресмыкательском тоне, что их противно читать. Ни в чем Бакунин,
конечно не раскаивался и не собирался раскаиваться: он просто старался
добиться разных поблажек. Александр II выпустил Бакунина из крепости взяв с
него честное слово, что он не будет заниматься больше революционной
деятельностью. Бакунин, конечно, обманул его. Бакунин бежал из Сибири в
Америку, откуда снова приехал в Европу. Пытался принять участие в польском
восстании 1863 года, принял участие в организации Первого Интернационала,
принимал участие в восстаниях в Болонье и Лионе.
X
Третий основоположник Ордена Русской Интеллигенции В. Белинский,
который по оценке Герцена был "самая революционная натура николаевской
России" и самым бешеным фанатиком, вообще ни разу даже не был арестован. "Я
начинаю любить человечество по-маратовски, - признался однажды Белинский, -
чтобы сделать счастливою малейшую часть его, я, кажется, огнем и мечем
истребил бы остальную". "Уж у Белинского, - писал Н. Бердяев в статье
"Кошмар злого добра", - в последний его период можно найти оправдание
"чекизма". "Он уже утверждал большевистскую мораль, - пишет Бердяев в
"Русской идее".
И вот такие озверелые фанатики как Герцен, Бакунин, Белинский имели
наглость изображать Николая I жесточайшим тираном. Если в чем и приходится
обвинять Николая I то не в жестокости, а в излишней мягкости к своим
политическим врагам, которые были в тоже время злейшими врагами России.
Приходится жалеть, что Николай не запер Герцена, Бакунина и Белинского в
самом же начале их преступной деятельности по созданию Ордена Русской
Интеллигенции, в пустовавшие казематы Петропавловской крепости.
В январе 1830 года, как указывает в "Истории царской тюрьмы" проф.
Гернет в казематах крепости, кроме Алексеевского равелина, находилось всего
11 заключенных (т. I. стр. 280). А в Алексеевском равелине в 1830 году по
его же сообщению было всего 3 арестанта. Приводимые Гернетом данные о числе
поступавших в Петропавловскую крепость арестантов полностью разоблачают миф
о том, что время царствования Николая - было эпохой жесточайшей тирании. В
1826 году в Алексеевском равелине было 6 арестантов, в 1827 - 5, в 1828,
1830, 1831, 1834, 1836, 1839, 1842, 1844, 1848 и 1854-56 по одному
человеку. "Количество одновременно находившихся в равелине заключенных
колебалось в пределах от одного человека до полного комплекта, но чаще
всего их было от пяти до восьми. Для изучаемого нами периода, - пишет
Гернет, - продолжительность пребывания в равелине, за редкими исключениями,
была невелика. Заключенные находились здесь большей частью лишь во время
расследования дела и до решения его по суду или без суда" (Т. I, стр. 308).
В Шлисельбургской крепости, - по сообщению Гернета с 1825 года по 1870 год
находилось...95 заключенных. Как страдали декабристы в Сибири мы уже знаем.
Во всей России в 1844 году по сообщению Гернета в тюрьмах содержалось 56014
арестантов. Населения в это время в России было свыше 60 миллионов. Если
правящие сейчас Россией члены Ордена Русской Интеллигенции проявляли столь
же "ужасную жестокость как и Николай I, то при населении в 200 миллионов в
России должно бы быть сейчас заключенных всего 160-200 тысяч. А такое
количество имеется лишь в одном-двух советских концлагерях, а таких
концлагерей ведь имеется несколько десятков.
XI
В юности Имп. Николай I имел веселый и жизнерадостный характер.
"Выдающаяся черта характера великого князя Николая, - пишет в воспоминаниях
П. М. Дороган, - была любовь к правде и неодобрение всего поддельного,
напускного... Осанка и манеры великого князя были свободны, но без малейшей
кокетливости или желания нравиться; даже натуральная веселость его, смех
как-то не гармонировал со строго классическими чертами лица, так что многие
находили великого князя Михаила красивее. А веселость эта была
увлекательна, это было проявление того счастья, которое, наполняя душу
юноши, просится наружу..." (П. М. Дороган. Воспоминания Первого Пажа
великой княгини Александры Федоровны).
Император Николай с ранней юности был трудолюбив, не выносил
небрежного, несерьезного отношения к исполнению служебных обязанностей. У
него всегда было сильно развито чувство долга:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415