.. Мы с тобой, Фанаил, другие люди. Мы и кредитное вон товарищество обернем на свою сторону. Пойдем да теперь и отхватим по косилке, а? За день подвалим свои лу-говья, на другой день у соседа..,
— Некогда возиться с косилкой...
— Парень пусть привыкает.
— Парня-то в ученье в город отпровадил.
— Это ты зря... Не писари нужны теперь, а деловые люди.
— Верно, у кого ремесло в руках, у того и рубль в кармане.
Контора кредитного товарищества помещалась в поповском доме. Отца Вениамина в прошлом году расстреляли в бору по решению ревтрибунала: днем святой отец в церкви служил, призывал людей к миролюбию, а ночью в церковном подвале оружие собирал. Сам же трибуналу и сознался: на всякий случай, дескать, приберегал это оружие.
Теперь в одной половине поповского дома — читальня с библиотекой, в другой, что окнами к складу, кредитное товарищество, а «праздничное зало» осталось залом для собраний. Напротив дома, в большом складе, стоят машины для продажи.
Войдя в контору кредитного товарищества Кропот снял картуз, сделал общий поклон и шагнул к столу, за которым сидел широколицый человек с аккуратно подстриженной, холеной квадратной бородкой. Протянув ему руку,он кивнул в сторону Фаньки:
— А это, Серафим Иванович, кузнец... Наш мастеровой человек...
— Очень приятно,— здороваясь, сказал тот.— Очень приятно... Чем могу быть полезен?
— Так вот косилку советую ему купить.
— Крестьянину без машины теперь невозможно жить,—ответил Серафим Иванович и, встав, пригласил их на склад.
Полдня Фанька простоял около новенькой косилки, поблескивавшей свежей зеленой краской. Потом незаметно ушел домой, а часа через два вернулся на лошади. Купив косилку, запряг в нее своего мерина, одной рукой взял за узду, другой рукой зажал черемуховый кнут для острастки. От стрекота машины взвилась на дыбы лошадь, подбросила на аршин от земли Фаньку — велик ли он; однако узды Фанька не выпустил.
Стукнувшись о землю, он вскочил, размахнулся кнутовищем, ударил по морде лошадь, рассек ей губу. Тут же и пожалел — своя ведь лошадь-то, черт
возьми.
— Купил машину, теперь можешь катиться и на отруб,— подзадоривал Кропот.
— Да ну, ужели можно?..
— Говорю, можно..., Спроси вон Серафима Ивановича, он, Мургин, головастый... Недавно приехал с торгово-коммерческих курсов. Теперь жизнь-то, сам видишь, каким крылом повернулась к нам... Сходи вот, узнай...
«И впрямь, надо сходить»,— подумал Фанька и, оставив лошадь, снова забежал в контору.
— Я к вам, товарищ, еще... С вопросиком, насчет пути-дороги...
— Рад помочь, в чем дело?
— Так вот... Я кую... Лошадей подковываю и все прочее,— начал издалека Фанька.
Мургин, уставившись глазами на нескладного мужика, внимательно кивал головой: выходить на отруба дело, мол, теперь вполне законное.
— Так с чего начать-то?—спросил Фанька.
— Ну что же, если есть желание, я могу написать вам заявление,— ответил Мургин.— Однако в волиспол-коме говорят, что сейчас для крестьян есть другой путь, вроде бы более прогрессивный,— и не без иронии усмехнулся.
— Не-е... Не подходит коммуния,— поняв его усмешку, согласился Фанька.— У нас ведь разные силы, товарищ заведующий.
— Я тоже такого мнения. Но вы по силам и собирайтесь. Так сказать, с кем желаете... Договоритесь с влия-
тельными мужичками и начинайте. Кирпич вам нужен— огнеупорное товарищество можно...
— Я, сказываю, кузнец, веялки делаю по договору.
— Один или с кем в паю?
— С отцом со своим.
— Пригласите еще кой-кого, вот и хватит для начала... Почему я так советую? На отруба труднее выбраться, а по коммунальному пути —и кредиты дадут, и машины, и семена... А там — видно будет... Живете-то где?
— Тут, поблизости... В Ржаном Полос. Может, и вам сковать что надо? Милости просим...
— Спасибо, с удовольствием воспользуюсь приглашением.
Мургин встал, прошелся в легких сапогах по комнате, поправил на белой косоворотке крученый пояс и, повернувшись лицом к Фаньке, остановился. На круглом лице его, слегка побитом оспой, появилась настороженная улыбка.
— Воспользуюсь вашим приглашением, товарищ, с удовольствием воспользуюсь,— провожая Фаньку, повторил он и, вернувшись, достал записную книжку и что-то пометил в ней.
У Мургина был свой велосипед — невиданная в этих местах машина, чтоб на двух колесах человек так ездил. А Мургин вот ездил, да еще как ловко — вскочит на пружинистое сиденье, уцепится за блестящие никелированные рога и ну мотать ногами от деревни к деревне. Ребятишки за ним следом другой раз бегут версты две-три, удивляются — человек-то, смотри-ка, на резиновых колесах сидит. Правда, катал он одного мальчишку и опрокинулся в яму, заросшую крапивой, но это случайно,— камень подвернулся под колесо. А так — удивительная машина, сиди да ножками покручивай, и ни сена ей не надо, ни овса, а живая — куда захочешь, туда на ней и кати.
За короткое время Мургин побывал во многих деревнях, а вот в Ржаной Полой не заглядывал — на то была своя причина.,
И вдруг — приглашение кузнеца... Мургина снова охватило беспокойство.
С того дня, как вернулся в эти края Ветлугин, а потом стал в Коврижках председателем волисполкома, неспокойно стало на душе Мургина. Как-то, встретив Кро-пота, он сказал:
— Зря вы меня сюда позвали.
— Это почему же?
— Ветлугин появился... Встречались ведь мы с ним как-то... Правда, встреча была короткая. Может, и по забылась.,.
— Кто старое помянет, тому глаз вон,— равнодушно махнул рукой Кропот.— С тех пор много воды утекло. Да и мы вроде повзрослели, другими стали, не так ли, Серафим Иванович? — и засмеялся, отчего рыжая борода его ожила легкой дрожью.— Помимо меня тут тебя сватали...
— Знаю и это...
— То-то и оно, жди — каждой птице свое время петь... Так ведь говорил когда-то нам Чирков?
Серафим Иванович вспомнил случайную встречу с Чирковым, которая произошла совсем недавно, минувшей весной. Серафим Иванович, попав на местный рынок, остановился у площадки, где показывали «ученого» медведя. Краснолицый мужик в пестром колпаке стоял на помосте и бил в бубен, а медведь ходил вокруг него на задних лапах, кланялся по сторонам, хлопал одна о другую передними лапами, будто бил в ладони,— от всего этого публика восторженно смеялась.
Когда кончилось представление, к площадке, у которой стоял Серафим Иванович, подошел худосочный с костистым лицом человек и чуть слышно сказал:
— А мы, кажется, где-то с вами встречались? Минута-другая — и все стало ясно: перед ним стоял тот самый Чирков, с которым он встречался в Казани.
— Без дела, что ли, ходите? — спросил негромко Чирков.— Идите к нам на курсы кооператоров. Такие, как вы, сейчас нужны,— и, отведя его в сторону, продолжал:— Два месяца курсы, а потом, скажем, в Коврижки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— Некогда возиться с косилкой...
— Парень пусть привыкает.
— Парня-то в ученье в город отпровадил.
— Это ты зря... Не писари нужны теперь, а деловые люди.
— Верно, у кого ремесло в руках, у того и рубль в кармане.
Контора кредитного товарищества помещалась в поповском доме. Отца Вениамина в прошлом году расстреляли в бору по решению ревтрибунала: днем святой отец в церкви служил, призывал людей к миролюбию, а ночью в церковном подвале оружие собирал. Сам же трибуналу и сознался: на всякий случай, дескать, приберегал это оружие.
Теперь в одной половине поповского дома — читальня с библиотекой, в другой, что окнами к складу, кредитное товарищество, а «праздничное зало» осталось залом для собраний. Напротив дома, в большом складе, стоят машины для продажи.
Войдя в контору кредитного товарищества Кропот снял картуз, сделал общий поклон и шагнул к столу, за которым сидел широколицый человек с аккуратно подстриженной, холеной квадратной бородкой. Протянув ему руку,он кивнул в сторону Фаньки:
— А это, Серафим Иванович, кузнец... Наш мастеровой человек...
— Очень приятно,— здороваясь, сказал тот.— Очень приятно... Чем могу быть полезен?
— Так вот косилку советую ему купить.
— Крестьянину без машины теперь невозможно жить,—ответил Серафим Иванович и, встав, пригласил их на склад.
Полдня Фанька простоял около новенькой косилки, поблескивавшей свежей зеленой краской. Потом незаметно ушел домой, а часа через два вернулся на лошади. Купив косилку, запряг в нее своего мерина, одной рукой взял за узду, другой рукой зажал черемуховый кнут для острастки. От стрекота машины взвилась на дыбы лошадь, подбросила на аршин от земли Фаньку — велик ли он; однако узды Фанька не выпустил.
Стукнувшись о землю, он вскочил, размахнулся кнутовищем, ударил по морде лошадь, рассек ей губу. Тут же и пожалел — своя ведь лошадь-то, черт
возьми.
— Купил машину, теперь можешь катиться и на отруб,— подзадоривал Кропот.
— Да ну, ужели можно?..
— Говорю, можно..., Спроси вон Серафима Ивановича, он, Мургин, головастый... Недавно приехал с торгово-коммерческих курсов. Теперь жизнь-то, сам видишь, каким крылом повернулась к нам... Сходи вот, узнай...
«И впрямь, надо сходить»,— подумал Фанька и, оставив лошадь, снова забежал в контору.
— Я к вам, товарищ, еще... С вопросиком, насчет пути-дороги...
— Рад помочь, в чем дело?
— Так вот... Я кую... Лошадей подковываю и все прочее,— начал издалека Фанька.
Мургин, уставившись глазами на нескладного мужика, внимательно кивал головой: выходить на отруба дело, мол, теперь вполне законное.
— Так с чего начать-то?—спросил Фанька.
— Ну что же, если есть желание, я могу написать вам заявление,— ответил Мургин.— Однако в волиспол-коме говорят, что сейчас для крестьян есть другой путь, вроде бы более прогрессивный,— и не без иронии усмехнулся.
— Не-е... Не подходит коммуния,— поняв его усмешку, согласился Фанька.— У нас ведь разные силы, товарищ заведующий.
— Я тоже такого мнения. Но вы по силам и собирайтесь. Так сказать, с кем желаете... Договоритесь с влия-
тельными мужичками и начинайте. Кирпич вам нужен— огнеупорное товарищество можно...
— Я, сказываю, кузнец, веялки делаю по договору.
— Один или с кем в паю?
— С отцом со своим.
— Пригласите еще кой-кого, вот и хватит для начала... Почему я так советую? На отруба труднее выбраться, а по коммунальному пути —и кредиты дадут, и машины, и семена... А там — видно будет... Живете-то где?
— Тут, поблизости... В Ржаном Полос. Может, и вам сковать что надо? Милости просим...
— Спасибо, с удовольствием воспользуюсь приглашением.
Мургин встал, прошелся в легких сапогах по комнате, поправил на белой косоворотке крученый пояс и, повернувшись лицом к Фаньке, остановился. На круглом лице его, слегка побитом оспой, появилась настороженная улыбка.
— Воспользуюсь вашим приглашением, товарищ, с удовольствием воспользуюсь,— провожая Фаньку, повторил он и, вернувшись, достал записную книжку и что-то пометил в ней.
У Мургина был свой велосипед — невиданная в этих местах машина, чтоб на двух колесах человек так ездил. А Мургин вот ездил, да еще как ловко — вскочит на пружинистое сиденье, уцепится за блестящие никелированные рога и ну мотать ногами от деревни к деревне. Ребятишки за ним следом другой раз бегут версты две-три, удивляются — человек-то, смотри-ка, на резиновых колесах сидит. Правда, катал он одного мальчишку и опрокинулся в яму, заросшую крапивой, но это случайно,— камень подвернулся под колесо. А так — удивительная машина, сиди да ножками покручивай, и ни сена ей не надо, ни овса, а живая — куда захочешь, туда на ней и кати.
За короткое время Мургин побывал во многих деревнях, а вот в Ржаной Полой не заглядывал — на то была своя причина.,
И вдруг — приглашение кузнеца... Мургина снова охватило беспокойство.
С того дня, как вернулся в эти края Ветлугин, а потом стал в Коврижках председателем волисполкома, неспокойно стало на душе Мургина. Как-то, встретив Кро-пота, он сказал:
— Зря вы меня сюда позвали.
— Это почему же?
— Ветлугин появился... Встречались ведь мы с ним как-то... Правда, встреча была короткая. Может, и по забылась.,.
— Кто старое помянет, тому глаз вон,— равнодушно махнул рукой Кропот.— С тех пор много воды утекло. Да и мы вроде повзрослели, другими стали, не так ли, Серафим Иванович? — и засмеялся, отчего рыжая борода его ожила легкой дрожью.— Помимо меня тут тебя сватали...
— Знаю и это...
— То-то и оно, жди — каждой птице свое время петь... Так ведь говорил когда-то нам Чирков?
Серафим Иванович вспомнил случайную встречу с Чирковым, которая произошла совсем недавно, минувшей весной. Серафим Иванович, попав на местный рынок, остановился у площадки, где показывали «ученого» медведя. Краснолицый мужик в пестром колпаке стоял на помосте и бил в бубен, а медведь ходил вокруг него на задних лапах, кланялся по сторонам, хлопал одна о другую передними лапами, будто бил в ладони,— от всего этого публика восторженно смеялась.
Когда кончилось представление, к площадке, у которой стоял Серафим Иванович, подошел худосочный с костистым лицом человек и чуть слышно сказал:
— А мы, кажется, где-то с вами встречались? Минута-другая — и все стало ясно: перед ним стоял тот самый Чирков, с которым он встречался в Казани.
— Без дела, что ли, ходите? — спросил негромко Чирков.— Идите к нам на курсы кооператоров. Такие, как вы, сейчас нужны,— и, отведя его в сторону, продолжал:— Два месяца курсы, а потом, скажем, в Коврижки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99