Я-то
ни один из этих классических романов не смогла дочитать до конца (зато они
меня отучили от снотворного).
Вот я и взялась за русский язык. Вскоре я ночью надевала наушники и
слушала русскую речь во сне, а днем занималась с преподавателем. Хорошему
произношению я так и не научилась: от этих сочетаний из шести согласных
подряд язык завязывается в узел. Но нельзя же читать на языке, если не
"слышишь" слова. Так что пришлось осваивать устную речь наряду с
письменной.
Да, насчет этих "классических романов": затратив кучу усилий, я
наконец осуществила свое намерение - прочла в оригинале "Войну и мир",
"Идиота", "Братьев Карамазовых", "Анну Каренину" и прочее. Поверите ли? В
переводе они выигрывают: оригиналы еще сильнее наводят скуку и сон, чем
переводы. Не знаю уж, для чего нужна русская художественная проза, только
не для развлечения.
Я решила подождать. Мне совсем не хотелось становиться переводчиком,
и кроме того, у Зебби или у Джейкоба вполне мог найтись с нашими гостями
какой-нибудь общий язык. В подкрепление своего решения я сказала себе, что
было бы весьма неплохо, если бы неизвестные решили, что никто из нас
русским не владеет.
В этот момент я неожиданно осознала, что думаю по-русски. Это самый
подходящий язык для параноидальных мыслей.
Когда Зебби включил внешние микрофоны, старший из тех двоих говорил
младшему:
- ...Не приведи Господь, если Федор Иванович прослышит про эти твои
рассуждения, Евгений. Чтобы всякие там (тут я одно слово не поняла:
мерзавцы? глупцы?) засранцы-британцы могли нас в чем-то превзойти - он
такого и слушать не станет. Так что ради Бога, не называй ты этот
странный... э-э... летательный аппарат "чудом техники". Скажи уж:
"техническое чудачество".
- Слушаюсь. Позвольте открыть кобуру и снять оружие с предохранителя,
ваше сиятельство. Надежней будет.
Старший из мужчин расхохотался:
- Ты, голубчик, с британской сволочью небось дела не имел, а я их
подлую натуру хорошо знаю. Главное, чтобы они в тебе слабину не
почувствовали. Не они чтоб тебя поносить начали, а ты их. Ибо право имеем:
последний крепостной в Малороссии есть сын народа-богоносца, а их так
называемый король-император...
Но тут их диалог прервал Зебби:
- Arretez-la!
Младший заметно растерялся, старший же, ни на миг не сбившись с шага,
ответил - тоже по-французски:
- Ты смеешь приказывать мне остановиться, британская свинья? Мне,
царскому офицеру на русской земле! Я плюю на твою мать. Равно как и на
твоего отца, если только твоя мать помнит, кто он был. Почему ты говоришь
по-французски, гнусный британский шпион? Тебе никого не удастся ввести в
заблуждение. Говори по-русски, - впрочем, если ты необразован, можешь
говорить по-английски.
Зебби выключил микрофон.
- Как быть, Джейк? Перейти на английский, раз он так зациклен на
англичанах? Или продолжать, как начали? Французское произношение у меня
лучше, чем у него.
- У тебя-то получится, капитан, а у меня нет.
Зебби кивнул и, снова включив микрофон, заговорил по-английски.
- Мы не британцы и не шпионы. Мы американские туристы, и мы...
- Американские? Что за чепуха? (Он тоже перешел на английский язык.)
Раз житель британской колонии - значит, британец. Раз британец, значит,
шпион.
Мой муж протянул руку и выключил микрофон:
- Капитан, советую взлетать. Доводы на него не подействуют.
- Взлетим только в крайнем случае, второй пилот. У нас нет никаких
запасов, даже воды. Попробую все-таки вступить в переговоры. - Он щелкнул
тумблером: - Я не являюсь жителем британской колонии. Я Зеб Картер из
Калифорнии, гражданин Соединенных Штатов Америки, о чем свидетельствует
мой паспорт. Если мы по неведению вступили на закрытую для доступа
территорию, то сожалеем и просим извинения.
- Шпион, это наглый бесстыдный блеф. Государства под названием
"Соединенные Штаты Америки" не существует. Я беру вас под арест. Именем
Его Императорского Величества Царя Всех Россий, властью, данной мне
вице-королем Новой России великим князем Федором Ивановичем Романовым, я
арестую вас всех по обвинению в шпионаже. Открывайте!
К этому времени они уже дошли до Аи Плутишки и стояли у левой дверцы.
Зебби ответил:
- Вы не назвали себя и не представили никаких доказательств того, что
вы действительно российский офицер. А также никаких подтверждений вашей
власти над этой территорией, по всем признакам явно незанятой.
- Какая наглость! Я граф Лютославский из Нового Киева, полковник
императорской гвардии вице-короля. Что до моей власти, то взгляните на
небо над вами! - Человек, назвавшийся полковником, вытащил пистолет,
повернул его стволом назад и постучал рукояткой по дверце: - Я сказал,
открывайте!
Зебби человек выдержанный и благоразумный. Но оба эти качества
отступают на задний план, если кто-то оскорбляет Аю Плутишку.
Он негромко спросил:
- Полковник, ваша машина вон там, впереди, на земле - в ней есть
кто-нибудь?
- Что-что? Разумеется, нет. Как нетрудно заметить, это двухместный
экипаж. Мой личный воздушный разведчик. Ну нечего, нечего. Кончайте
разговоры и открывайте.
Зебби снова отключил микрофон.
- Ая Плутишка, по команде "Выполняй" направишь луч в точку прицела,
интенсивность четыре, длительность одна десятая секунды.
- Поняла, босс.
- Полковник, каким образом вы предполагаете разместить четверых
арестованных в двухместном экипаже?
- Очень просто. Мы с тобой поедем в вашей машине. Твои спутники в
качестве заложников, обеспечивающих твое разумное поведение, поедут там,
где им велят. В каких именно машинах - вы, естественно, знать не будете, а
то мало ли что придет тебе в голову. Мою машину поведет мой пилот.
- Выполняй.
Стоявший на земле орнитоптер вспыхнул ярким пламенем - но полковник
этого не видел. Зато видели мы - а он смотрел на Зебби. Зебби сказал:
- Будьте добры, полковник, отойдите от дверцы, а то я не смогу ее
открыть.
- А... прекрасно.
- Господин полковник! Смотрите! - Отходя в сторону, молодой офицер
увидел огонь - и надо было слышать, какая боль прозвучала в его голосе.
И надо было видеть, какое изумление проступило мгновением позже на
лице полковника, тут же уступив место негодованию. Он не выстрелил в Зебби
только потому, что все еще держал свой пистолет за ствол. Заметив это, он
немедленно попытался перехватить его, и еще немного...
Я не успела увидеть, как пистолет принимает в его руке нормальное
боевое положение - капитан Зебби скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
ни один из этих классических романов не смогла дочитать до конца (зато они
меня отучили от снотворного).
Вот я и взялась за русский язык. Вскоре я ночью надевала наушники и
слушала русскую речь во сне, а днем занималась с преподавателем. Хорошему
произношению я так и не научилась: от этих сочетаний из шести согласных
подряд язык завязывается в узел. Но нельзя же читать на языке, если не
"слышишь" слова. Так что пришлось осваивать устную речь наряду с
письменной.
Да, насчет этих "классических романов": затратив кучу усилий, я
наконец осуществила свое намерение - прочла в оригинале "Войну и мир",
"Идиота", "Братьев Карамазовых", "Анну Каренину" и прочее. Поверите ли? В
переводе они выигрывают: оригиналы еще сильнее наводят скуку и сон, чем
переводы. Не знаю уж, для чего нужна русская художественная проза, только
не для развлечения.
Я решила подождать. Мне совсем не хотелось становиться переводчиком,
и кроме того, у Зебби или у Джейкоба вполне мог найтись с нашими гостями
какой-нибудь общий язык. В подкрепление своего решения я сказала себе, что
было бы весьма неплохо, если бы неизвестные решили, что никто из нас
русским не владеет.
В этот момент я неожиданно осознала, что думаю по-русски. Это самый
подходящий язык для параноидальных мыслей.
Когда Зебби включил внешние микрофоны, старший из тех двоих говорил
младшему:
- ...Не приведи Господь, если Федор Иванович прослышит про эти твои
рассуждения, Евгений. Чтобы всякие там (тут я одно слово не поняла:
мерзавцы? глупцы?) засранцы-британцы могли нас в чем-то превзойти - он
такого и слушать не станет. Так что ради Бога, не называй ты этот
странный... э-э... летательный аппарат "чудом техники". Скажи уж:
"техническое чудачество".
- Слушаюсь. Позвольте открыть кобуру и снять оружие с предохранителя,
ваше сиятельство. Надежней будет.
Старший из мужчин расхохотался:
- Ты, голубчик, с британской сволочью небось дела не имел, а я их
подлую натуру хорошо знаю. Главное, чтобы они в тебе слабину не
почувствовали. Не они чтоб тебя поносить начали, а ты их. Ибо право имеем:
последний крепостной в Малороссии есть сын народа-богоносца, а их так
называемый король-император...
Но тут их диалог прервал Зебби:
- Arretez-la!
Младший заметно растерялся, старший же, ни на миг не сбившись с шага,
ответил - тоже по-французски:
- Ты смеешь приказывать мне остановиться, британская свинья? Мне,
царскому офицеру на русской земле! Я плюю на твою мать. Равно как и на
твоего отца, если только твоя мать помнит, кто он был. Почему ты говоришь
по-французски, гнусный британский шпион? Тебе никого не удастся ввести в
заблуждение. Говори по-русски, - впрочем, если ты необразован, можешь
говорить по-английски.
Зебби выключил микрофон.
- Как быть, Джейк? Перейти на английский, раз он так зациклен на
англичанах? Или продолжать, как начали? Французское произношение у меня
лучше, чем у него.
- У тебя-то получится, капитан, а у меня нет.
Зебби кивнул и, снова включив микрофон, заговорил по-английски.
- Мы не британцы и не шпионы. Мы американские туристы, и мы...
- Американские? Что за чепуха? (Он тоже перешел на английский язык.)
Раз житель британской колонии - значит, британец. Раз британец, значит,
шпион.
Мой муж протянул руку и выключил микрофон:
- Капитан, советую взлетать. Доводы на него не подействуют.
- Взлетим только в крайнем случае, второй пилот. У нас нет никаких
запасов, даже воды. Попробую все-таки вступить в переговоры. - Он щелкнул
тумблером: - Я не являюсь жителем британской колонии. Я Зеб Картер из
Калифорнии, гражданин Соединенных Штатов Америки, о чем свидетельствует
мой паспорт. Если мы по неведению вступили на закрытую для доступа
территорию, то сожалеем и просим извинения.
- Шпион, это наглый бесстыдный блеф. Государства под названием
"Соединенные Штаты Америки" не существует. Я беру вас под арест. Именем
Его Императорского Величества Царя Всех Россий, властью, данной мне
вице-королем Новой России великим князем Федором Ивановичем Романовым, я
арестую вас всех по обвинению в шпионаже. Открывайте!
К этому времени они уже дошли до Аи Плутишки и стояли у левой дверцы.
Зебби ответил:
- Вы не назвали себя и не представили никаких доказательств того, что
вы действительно российский офицер. А также никаких подтверждений вашей
власти над этой территорией, по всем признакам явно незанятой.
- Какая наглость! Я граф Лютославский из Нового Киева, полковник
императорской гвардии вице-короля. Что до моей власти, то взгляните на
небо над вами! - Человек, назвавшийся полковником, вытащил пистолет,
повернул его стволом назад и постучал рукояткой по дверце: - Я сказал,
открывайте!
Зебби человек выдержанный и благоразумный. Но оба эти качества
отступают на задний план, если кто-то оскорбляет Аю Плутишку.
Он негромко спросил:
- Полковник, ваша машина вон там, впереди, на земле - в ней есть
кто-нибудь?
- Что-что? Разумеется, нет. Как нетрудно заметить, это двухместный
экипаж. Мой личный воздушный разведчик. Ну нечего, нечего. Кончайте
разговоры и открывайте.
Зебби снова отключил микрофон.
- Ая Плутишка, по команде "Выполняй" направишь луч в точку прицела,
интенсивность четыре, длительность одна десятая секунды.
- Поняла, босс.
- Полковник, каким образом вы предполагаете разместить четверых
арестованных в двухместном экипаже?
- Очень просто. Мы с тобой поедем в вашей машине. Твои спутники в
качестве заложников, обеспечивающих твое разумное поведение, поедут там,
где им велят. В каких именно машинах - вы, естественно, знать не будете, а
то мало ли что придет тебе в голову. Мою машину поведет мой пилот.
- Выполняй.
Стоявший на земле орнитоптер вспыхнул ярким пламенем - но полковник
этого не видел. Зато видели мы - а он смотрел на Зебби. Зебби сказал:
- Будьте добры, полковник, отойдите от дверцы, а то я не смогу ее
открыть.
- А... прекрасно.
- Господин полковник! Смотрите! - Отходя в сторону, молодой офицер
увидел огонь - и надо было слышать, какая боль прозвучала в его голосе.
И надо было видеть, какое изумление проступило мгновением позже на
лице полковника, тут же уступив место негодованию. Он не выстрелил в Зебби
только потому, что все еще держал свой пистолет за ствол. Заметив это, он
немедленно попытался перехватить его, и еще немного...
Я не успела увидеть, как пистолет принимает в его руке нормальное
боевое положение - капитан Зебби скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189