Правда, нужно знать, на каком он
сейчас расстоянии, а я не знаю.
- Ну, это просто, - сказал я. - Ая ежегодно заглатывает
"Аэрокосмический альманах".
- Не может быть! Вот это да!
- Ая Плутишка!
- Чего пристаешь? Не мешай думать.
- Подумай вот о чем. Вычислительная программа. Адрес исходных данных:
"Аэрокосмический альманах". Непрерывно вычислять текущее расстояние по
прямой до планеты Марс. Результаты сообщить по предъявлении запроса.
Выполняй.
- Программа в действии.
- Сообщи результат.
- Километры два-два-четыре-ноль-девять-ноль-восемь-два-семь запятая
плюс-минус девять-восемь-ноль.
- Текущие данные держать на дисплее.
Ая вывела цифры на дисплей.
- Ты умница, Ая.
- Я и карточные фокусы умею показывать.
- Ну и как мы будем это делать, Джейк?
- Совместим одну из пространственных осей с прицелом твоей пушки. Это
самое простое.
- И правда. - Я прицелился в Марс, словно бы намереваясь сшибить его
с неба... потом похолодел. - Джейк! Как бы мы с тобой не натворили чего не
надо. По-моему, это расстояние между центрами тяжести. Давай-ка сдвинем
прицел этак на полмила [мил - одна тысячная дюйма], тогда нам обеспечена
безопасная дистанция. Сколько у нас тут будет половина углового мила?
По-моему, чуть больше ста тысяч километров.
- Сто двенадцать тысяч, - уточнил Джейк, сверившись с дисплеем.
Я отклонил прицел на полмила.
- Второй пилот!
- Да, капитан.
- Приготовиться к перемещению. Выполнять.
По правому борту висел Марс во второй четверти, огромный, рыжий и
красивый.
14. "НЕ ВОЛНУЙСЯ ПОПУСТУ И КАТАЙСЯ В СВОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ". ДИТИ:
Тетя Хильда тихо промолвила:
- Барсум. Мертвые моря. Зеленые гиганты.
Я только ахнула.
- Марс, дорогая моя, - мягко поправил папа. - Барсум - это миф.
- Барсум, - твердо повторила она. - Никакой это не миф, вот же он.
Кто сказал, что это Марс? Какие-то дурацкие римляне, которых давно на
свете нет. Все названия должны быть местные. Барсум.
- Милая моя, здесь не может быть местных названий, их некому давать.
Названия присваиваются международным комитетом под эгидой Гарвардской
обсерватории. Он утвердил традиционное название.
- Еще чего! У них ничуть не больше прав давать названия, чем у меня.
Верно, Дити?
По-моему, тетя Хильда была в чем-то права, но я предпочитаю не
спорить с папой без крайней необходимости, он слишком заводится. Мне
вовремя пришел на помощь муж.
- Второй пилот, астронавигационная задача. Как нам вычислить
расстояние и вектор? Я бы хотел вывести наш фургон на орбиту, но Ая же не
космический корабль, у меня нет приборов. Даже секстанта.
- Так... не все сразу, капитан. Кажется, мы пока что падаем не
слишком быстро - м-м-м...
- В чем дело, Джейк?!
Папа побледнел, покрылся потом, стиснул челюсти, сглотнул, еще раз
сглотнул. С трудом произнес:
- М-морская болезнь.
- Не морская, а космическая. Дити!
- Да, сэр!
- Аптечку, в спинке моего кресла. Открой, достань "бонин". Только
одну пилюлю, смотри не рассыпь.
Я достала аптечку, нашла баночку с надписью "бонин". Одна лишняя
пилюля все-таки выпала, но я перехватила ее в воздухе. Странная вещь
невесомость: непонятно, то ли ты стоишь на голове, то ли тебя сносит вбок.
- Вот, капитан.
- Ничего, - сказал папа. - Это так. П-пройдет.
- Конечно, пройдет. Как ты, сам проглотишь или мне впихнуть эту
пилюлю тебе в пасть своей грязной лапой?
- Капитан... Без воды я ее не проглочу. И вообще, наверно, не
проглочу.
- Воды не нужно. Раскуси ее, дружище. Вкусная, малиной отдает.
Раскуси и глотай слюну. Ну, давай. - Зебадия ущипнул папу за нос. -
Открывай рот.
Позади себя я услышала сдавленный звук. Тетя Хильда сидела с Носовым
платком у рта, из глаз ее текли слезы. Еще доля секунды, и в воздухе
кабины поплыли бы использованные бутерброды.
К счастью, чуть было не улепетнувшая пилюля все еще была у меня в
руке. Тетя Хильда сопротивлялась, но куда там. Я проделала с ней то же,
что мой муж проделал с ее мужем, и зажала ей рот рукой. Я-то морской
болезни не подвержена, и от невесомости меня не тошнит: могу в любую качку
расхаживать с бутербродом в одной руке и бокалом в другой, радуясь жизни.
Но кто подвержен, те действительно мучаются и слегка обалдевают. Так
что я крепко зажала ей рот и шепнула на ухо:
- Разжуй ее, тетечка, или проглоти, а то я тебя сейчас здорово
тресну.
Очень скоро я почувствовала, что она жует. Еще через несколько минут
ей стало лучше.
- Ну что, - спросила я, - можно уже тебя отпустить? Не опасно?
Она кивнула. Я убрала руку. Она через силу улыбнулась и потрепала
меня по руке:
- Спасибо, Дити. - И добавила: - Ты ведь не стала бы на самом деле
бить тетю Шельму, правда?
- Еще как стала бы. Плакала бы, а лупила, плакала и лупила. Я рада,
что не пришлось.
- Я тоже рада. Ну что, давай поцелуемся и помиримся - или, может, у
меня изо рта плохо пахнет?
Изо рта у нее не пахло, но если бы и пахло, это меня не испугало бы.
Я расстегнула ее и свой пристежные ремни и обвила ее обеими руками. Я знаю
два способа целоваться: один я применяю, когда приглашаются на чай папины
коллеги, другой - когда всерьез. Тут и речи не было о том, какой из них
выбрать, - тетя Хильда, надо думать, просто не знала о существовании
первого способа. Нет, изо рта у нее определенно не пахло - разве что
малиной.
Я девушка бесхитростная, если бы не эта пара широковещательных
выпуклостей у меня на груди, то мужчины на меня и не смотрели бы. А Хильда
- миниатюрная Мессалина, чистый секс в мелкой расфасовке. Вот ведь как
смешно: пока растешь, как-то не верится, что взрослые, среди которых ты
выросла, - не просто особы разного пола, а - мужчины и женщины. И вот
теперь оказывается, что мой папочка - ненасытный козел, а в тете Хильде,
которая меня качала и пеленала, секса хватит на целый взвод морской
пехоты.
Я оторвалась от нее с приятными мыслями о том, как я теперь буду
учить своего мужа тому, чему только что научилась сама - если, конечно,
Хильда не научила его этому раньше. Нет, похоже, что не научила, а то он
обязательно научил бы меня, а он пока что такой виртуозности, как она, не
проявлял. Ну, Зебадия, погоди, вот останемся одни!
Впрочем, в ближайшее время это нам не светило. Ая Плутишка чудо как
удобна, но это же не отель для новобрачных. Позади меня за переборкой
имелось кое-какое свободное пространство - нечто вроде телефонной будки,
положенной набок, - где Зебадия держал спальный мешок и иногда (по его
словам) в нем спал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
сейчас расстоянии, а я не знаю.
- Ну, это просто, - сказал я. - Ая ежегодно заглатывает
"Аэрокосмический альманах".
- Не может быть! Вот это да!
- Ая Плутишка!
- Чего пристаешь? Не мешай думать.
- Подумай вот о чем. Вычислительная программа. Адрес исходных данных:
"Аэрокосмический альманах". Непрерывно вычислять текущее расстояние по
прямой до планеты Марс. Результаты сообщить по предъявлении запроса.
Выполняй.
- Программа в действии.
- Сообщи результат.
- Километры два-два-четыре-ноль-девять-ноль-восемь-два-семь запятая
плюс-минус девять-восемь-ноль.
- Текущие данные держать на дисплее.
Ая вывела цифры на дисплей.
- Ты умница, Ая.
- Я и карточные фокусы умею показывать.
- Ну и как мы будем это делать, Джейк?
- Совместим одну из пространственных осей с прицелом твоей пушки. Это
самое простое.
- И правда. - Я прицелился в Марс, словно бы намереваясь сшибить его
с неба... потом похолодел. - Джейк! Как бы мы с тобой не натворили чего не
надо. По-моему, это расстояние между центрами тяжести. Давай-ка сдвинем
прицел этак на полмила [мил - одна тысячная дюйма], тогда нам обеспечена
безопасная дистанция. Сколько у нас тут будет половина углового мила?
По-моему, чуть больше ста тысяч километров.
- Сто двенадцать тысяч, - уточнил Джейк, сверившись с дисплеем.
Я отклонил прицел на полмила.
- Второй пилот!
- Да, капитан.
- Приготовиться к перемещению. Выполнять.
По правому борту висел Марс во второй четверти, огромный, рыжий и
красивый.
14. "НЕ ВОЛНУЙСЯ ПОПУСТУ И КАТАЙСЯ В СВОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ". ДИТИ:
Тетя Хильда тихо промолвила:
- Барсум. Мертвые моря. Зеленые гиганты.
Я только ахнула.
- Марс, дорогая моя, - мягко поправил папа. - Барсум - это миф.
- Барсум, - твердо повторила она. - Никакой это не миф, вот же он.
Кто сказал, что это Марс? Какие-то дурацкие римляне, которых давно на
свете нет. Все названия должны быть местные. Барсум.
- Милая моя, здесь не может быть местных названий, их некому давать.
Названия присваиваются международным комитетом под эгидой Гарвардской
обсерватории. Он утвердил традиционное название.
- Еще чего! У них ничуть не больше прав давать названия, чем у меня.
Верно, Дити?
По-моему, тетя Хильда была в чем-то права, но я предпочитаю не
спорить с папой без крайней необходимости, он слишком заводится. Мне
вовремя пришел на помощь муж.
- Второй пилот, астронавигационная задача. Как нам вычислить
расстояние и вектор? Я бы хотел вывести наш фургон на орбиту, но Ая же не
космический корабль, у меня нет приборов. Даже секстанта.
- Так... не все сразу, капитан. Кажется, мы пока что падаем не
слишком быстро - м-м-м...
- В чем дело, Джейк?!
Папа побледнел, покрылся потом, стиснул челюсти, сглотнул, еще раз
сглотнул. С трудом произнес:
- М-морская болезнь.
- Не морская, а космическая. Дити!
- Да, сэр!
- Аптечку, в спинке моего кресла. Открой, достань "бонин". Только
одну пилюлю, смотри не рассыпь.
Я достала аптечку, нашла баночку с надписью "бонин". Одна лишняя
пилюля все-таки выпала, но я перехватила ее в воздухе. Странная вещь
невесомость: непонятно, то ли ты стоишь на голове, то ли тебя сносит вбок.
- Вот, капитан.
- Ничего, - сказал папа. - Это так. П-пройдет.
- Конечно, пройдет. Как ты, сам проглотишь или мне впихнуть эту
пилюлю тебе в пасть своей грязной лапой?
- Капитан... Без воды я ее не проглочу. И вообще, наверно, не
проглочу.
- Воды не нужно. Раскуси ее, дружище. Вкусная, малиной отдает.
Раскуси и глотай слюну. Ну, давай. - Зебадия ущипнул папу за нос. -
Открывай рот.
Позади себя я услышала сдавленный звук. Тетя Хильда сидела с Носовым
платком у рта, из глаз ее текли слезы. Еще доля секунды, и в воздухе
кабины поплыли бы использованные бутерброды.
К счастью, чуть было не улепетнувшая пилюля все еще была у меня в
руке. Тетя Хильда сопротивлялась, но куда там. Я проделала с ней то же,
что мой муж проделал с ее мужем, и зажала ей рот рукой. Я-то морской
болезни не подвержена, и от невесомости меня не тошнит: могу в любую качку
расхаживать с бутербродом в одной руке и бокалом в другой, радуясь жизни.
Но кто подвержен, те действительно мучаются и слегка обалдевают. Так
что я крепко зажала ей рот и шепнула на ухо:
- Разжуй ее, тетечка, или проглоти, а то я тебя сейчас здорово
тресну.
Очень скоро я почувствовала, что она жует. Еще через несколько минут
ей стало лучше.
- Ну что, - спросила я, - можно уже тебя отпустить? Не опасно?
Она кивнула. Я убрала руку. Она через силу улыбнулась и потрепала
меня по руке:
- Спасибо, Дити. - И добавила: - Ты ведь не стала бы на самом деле
бить тетю Шельму, правда?
- Еще как стала бы. Плакала бы, а лупила, плакала и лупила. Я рада,
что не пришлось.
- Я тоже рада. Ну что, давай поцелуемся и помиримся - или, может, у
меня изо рта плохо пахнет?
Изо рта у нее не пахло, но если бы и пахло, это меня не испугало бы.
Я расстегнула ее и свой пристежные ремни и обвила ее обеими руками. Я знаю
два способа целоваться: один я применяю, когда приглашаются на чай папины
коллеги, другой - когда всерьез. Тут и речи не было о том, какой из них
выбрать, - тетя Хильда, надо думать, просто не знала о существовании
первого способа. Нет, изо рта у нее определенно не пахло - разве что
малиной.
Я девушка бесхитростная, если бы не эта пара широковещательных
выпуклостей у меня на груди, то мужчины на меня и не смотрели бы. А Хильда
- миниатюрная Мессалина, чистый секс в мелкой расфасовке. Вот ведь как
смешно: пока растешь, как-то не верится, что взрослые, среди которых ты
выросла, - не просто особы разного пола, а - мужчины и женщины. И вот
теперь оказывается, что мой папочка - ненасытный козел, а в тете Хильде,
которая меня качала и пеленала, секса хватит на целый взвод морской
пехоты.
Я оторвалась от нее с приятными мыслями о том, как я теперь буду
учить своего мужа тому, чему только что научилась сама - если, конечно,
Хильда не научила его этому раньше. Нет, похоже, что не научила, а то он
обязательно научил бы меня, а он пока что такой виртуозности, как она, не
проявлял. Ну, Зебадия, погоди, вот останемся одни!
Впрочем, в ближайшее время это нам не светило. Ая Плутишка чудо как
удобна, но это же не отель для новобрачных. Позади меня за переборкой
имелось кое-какое свободное пространство - нечто вроде телефонной будки,
положенной набок, - где Зебадия держал спальный мешок и иногда (по его
словам) в нем спал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189