Полковник уже заканчивал поднесенный подавальщицею суп, когда стул
напротив скрипнул под тяжестью некоего Пришельца, столь же нестарого и
столь же мрачного, как Полковник. Полковник нехотя приподнял лицо.
- Иннокентий Всеволодович? Вот уж кого не ожидал!
- Иван Алексеевич? - Полковник узнал визави, улыбнулся саркастически,
но вместе и сочувственно. - Значит, тоже до генерала не дотянули? В
штатском, конечно, исчислении.
- Как видите, - развел руками Пришелец. - А вы-то как же в отставке
оказались? Я полагал, что кто-кто, а уж вы-то! не в смысле вы лично! при
любых пертурбациях на месте останетесь.
- То-то и оно, - вздохнул Полковник, - что не в смысле я лично. А я
лично оказался засвечен. Вот начальство кость и бросило. Подопечные,
знаете, расхрабрились, да и тиснули статеечку в "Огоньке". Свою, впро-
чем, роль обойдя более чем искусно. А вы сами посудите: кто я без них?
Чем занимался бы? За что жалованье бы получал?
- Ай-ай-ай, - покачал сочувственно головою, поцокал языком визави.
- Ну, ничего, - улыбнулся Полковник, реагируя на сочувствие. - Ниче-
го! Как заметил давеча один мой давний знакомец: шестой сундук, сундук
еще не полный!
- Как? - переспросил состольник.
- Я, - пояснил Полковник, - к такому повороту готов давно. Очень дав-
но. Лет уже двадцать, - и отправил в рот очередной кусочек котлеты.
Электричка отстучала, затихла вдали. Полковник, пропыленный, усталый,
расстроенный, с неудобоносимыми дощечками под мышкою, брел по Садовой.
Сквозь фиолетовую дымку вечера за ним наблюдали двое из притаившейся
между дачами старенькой, с правым рулем, с заклеенной бельмом скотча
треснутой правой же фарою "Тоеты".
- Во, смори, виишь! - толкнул локтем молодого, налитого силою Джинсо-
вого Усача опустившийся сиплый Забулдыга. - Снова доски таранит! А на
хрена они ему, а? Скажи, на хрена? Смекашь? А подвал там знашь какой
солдаты вырыли?! Мальчишками были - лазили. - По внешнему виду Забулдыги
вполне могло подуматься, что мальчишкою он был при русско-японской вой-
не, а не двадцать каких-то недалеких лет назад. - Этот подвал если, к
примеру, картошкою затарить - до коммунизма до самого хватит. Ха-ха.
Шутка, конечно. И дверь, как в бомбоубежище. Видел, да? Видел? И вобче -
генерал, а смори, как одевается. Машины опять же нету - электричкой.
Смекашь, говорю? - и снова ткнул Усатого локтем.
- Я тебе щас потыкаю, свинья, - чуть слышно, сквозь зубы, оборвал
Джинсовый.
- Да ты чо? - обиженный и напуганный, притих Забулдыга. - Я тебе, по-
нимашь! как договаривались! а ты!
- Заткнись, - так же спокойно возразил Джинсовый. - На вот, - протя-
нул зелененькую с Лениным, - и вали. И мы с тобой никогда в жизни не ви-
делись, понял?
- Да понял я, понял, чо ты, все путем, - ретировался довольный добы-
чею Забулдыга.
Усатый даже не глянул.
Полковник повозился у калитки, скрылся за нею. Спустя мгновения заго-
релись окна его небогатого дачного домика. Усатый запустил мотор.
Если не считать любовно оборудованного подвала, с которым мы уже име-
ли случай свести знакомство, единственной роскошью скромной в остальном
полковничьей дачи были великолепные розы - под них ушла вся свободная
земля участка. В респираторе, в полиэтиленовом фартуке и специальных ру-
кавицах Полковник и занимался ими в это счастливое погодою, не слишком,
правда, уже раннее летнее утро: с помощью хитрого какого-то аппарата оп-
рыскивал землю у корней, листья: лечил ли от болезни, защищал от вреди-
телей, удобрял!
Шум подъехавшего автомобиля вывел Полковника из сосредоточенности, с
которою он общался со своими любимцами. Дверца машины хлопнула за забо-
ром. Полковник бросил взгляд на часы, а с них - раздраженно-вопроси-
тельный - перевел на калитку и, отставив аппарат, замер в ожидании сту-
ка. Который тут же и воспоследовал.
- Открыто! - крикнул Полковник и увидел элегантно одетого, самоуве-
ренного по внешности Карася - того самого Парламентского Оратора, чья
речь в защиту Свободы Печати привлекла ненадолго полковничий взгляд к
телевизору в столярке. - Сколько мне помнится, - продолжил Полковник, -
я приглашал вас на одиннадцать. - И в сторону, почти себе под нос: - По-
разительный зуд!
- У меня заседание Верховного, буквально, Совета, а ваша! ваша! по-
вестка, - Карась постарался вложить все доступное ему брезгливое презре-
ние в это слово и даже подкрепить его не менее презрительно-брезгливым
жестом двух сжимающих бумажку пальцев, - ваша повестка, если я, бук-
вально, не ошибаюсь, не является официальным документом, который! ско-
рее, дружеское приглашение, и я, буквально! - презрение Карася начало
иссякать, обнаруживая под собою растерянность и страх.
- В смысле дружеского - разумеется, ошибаетесь, - ответил Полковник,
сполна насладившись карасевой паузою. - Мы с вами не дружили никогда, да
оно, в сущности, и невозможно.
Карась смолчал.
- А что касается формальной, правовой, так сказать, необязательности!
- Полковнику, кажется, вполне уже достало факта появления Карася и его
поведения, так что теперь вместо очевидно скучной беседы хозяин явно
предпочел бы продолжить занятия свои с розами - !вы и впрямь совершенно
свободны, - и Полковник подошел к калитке, распахнул ее настежь, вернул-
ся к цветам.
Карась стоял в нерешительности.
- Вам, очевидно, пришло в голову, - отвлекся Полковник от бутона бак-
кара, - что и я, сделавшись лицом частным, более, чем когда-либо, свобо-
ден в частных своих поступках? Которые мне особенно облегчаются вашими
же стараниями в области неограниченной Свободы Печати, - так и выделил
две начальные буковки, спародировав карасево выступление С Высокой Три-
буны.
- Это что же, буквально, шантаж? - проглотив информацию вместе со
вставшим вдруг в горле комом, хрипло выдохнул Карась.
- Помилуйте! Как вам и слово-то такое пришло в голову?! Разве я че-
го-нибудь от вас требую? Ну! кроме вот этих вот! легких! невинных! бе-
сед. Которыми вы, кстати вспомнить, никогда прежде не брезговали, ничего
эдакого! не выказывали, даже инициативу проявляли. С чего мне было ре-
шить-то, будто ходите ко мне не в охотку? Сами посудите: по тем временам
ни в тюрьму вас посадить, ни расстрелять возможности у меня не было. А
вы все ходили, ходили! Вот я, наивный, и поверил.
- Да нет, отчего же, - залепетал Карась. - Я с большим, буквально,
удовольствием! с большим! с огромным, буквально, уважением!
- В таком случае - подождите до одиннадцати, - сухо бросил Полковник,
снова натянул рукавицы и взялся за аппарат. - Там, за калиткой.
Розы были действительно великолепны. Крупная капля прозрачной влаги
на лепестке одной из них слегка подрагивала, переливалась, преломляла
солнечный луч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172