если он уступит
Мелюзине один раз, то никогда уже не наберется смелости сорваться с крючка
и убежать. Он отчаянно зашевелил извилинами: обычно в безвыходных
ситуациях ум работает просто превосходно; так случилось и на этот раз -
Джима озарило.
- Почему бы нам для начала не выпить вместе немного вина? - предложил
он. - Мы можем попробовать друг друга сегодня, любуясь озером. Думаю, это
прекрасная идея. Как ты считаешь?
- Ну... можно, - Мелюзина опустилась рядом с ним на колени. - Ты
очень необычный, Джеймс. Тебе в голову приходят такие удачные идеи.
Она повернулась к маленькой стайке рыбок, вечно в замке не
отплывающих от нее ни на плавник.
- Вина! - приказала она. - И два хрустальных бокала. Самые лучшие мои
бокалы.
Она просто сияла.
Принесли вино. Бутылку тащила стайка маленьких рыбок. Они поставили
ее на кровать рядом с Мелюзиной вместе с резными изогнутыми бокалами,
которые Джиму если и доводилось где-то видеть, то только не в этом мире.
- Думаю, две бутылки будет в самый раз. А ты как на это смотришь? -
предложил Джим.
- Почему бы и нет. - Мелюзина хихикнула. Она хлопнула в ладоши и
взглянула на своих рыбок: - Еще бутылку.
- И чем открыть, - подсказал Джим.
- Ха, - Мелюзина взмахнула ручкой, - если я прикажу бутылке
открыться, она откроется.
Один из бокалов она протянула Джиму, потом взяла в левую руку другой
бокал, а в правую - бутылку.
- Ну-ка, пробка, - Мелюзина нахмурилась, - вылезай!
Пробка послушно вылетела из горлышка. Мелюзина наполнила свой бокал,
потом бокал Джима. Джим отметил, что она любила, несомненно, игристые
белые вина. Мелюзина поставила бутылку на кровать.
- Стой прямо, - предупредила ее девушка.
Она отвернулась от бутылки и подняла бокал, чтобы чокнуться с Джимом.
- За нас, возлюбленный.
Выпила. Джим тоже. Как он и подозревал, вино оказалось шампанским,
даже сладким шампанским, но очень необычным на вкус. Даже ему, в его
человечьем обличье, оно очень понравилось.
Они смотрели друг на друга с полупустыми стаканами в руках.
- О, я так счастлива! - Глаза Мелюзины заблестели. - У меня есть мое
любимое озеро и ты, мой любимый, и все будет прекрасно целую вечность.
Тут Джим почувствовал себя как-то неуютно. С одной стороны, он своими
ушами слышал ее веселые рассказы о том, как она заманивала и топила
драконов, а потом проверяла, целиком ли их кости погрузились в зыбучий ил.
С другой - она казалась действительно счастливой и по уши влюбленной в
свое озеро и в него, Джима. Вот он и почувствовал себя последней сволочью,
потому что думал, как бы сбежать от нее.
Он отмахнулся от некстати пробудившейся совести. Если он хочет
выбраться отсюда, то ему следует поменьше размышлять о подобных вещах.
Джим потянулся за вином, снова наполнил бокалы и поставил бутылку. На
сей раз она стояла прямо даже без дополнительного приказа.
- За твое чарующее озеро и все потрясающие растения и животных,
обитающих в нем.
Они снова выпили. Раза в два меньше, чем в первый раз, но все же не
мало. Рыбы принесли вторую бутылку и поставили ее рядом с открытой. В
умении стоять прямо она дала бы сто очков вперед первой. Рыбы немного
поднялись и кружились прямо у них над головой.
- Просто здорово! - воскликнула Мелюзина, когда они прикончили первую
бутылку. Джим угадал. Она пила наравне с остальными людьми этой странной
эпохи, встречавшимися ему. - Самый чудесный день в моей жизни. Давай
выпьем еще вина.
Она долила на три четверти полный бокал Джима до краев и снова
наполнила свой пустой стакан.
- И он не такой, как другие. - Мелюзина наклонилась к Джиму. Вино
пролилось было из ее бокала, но потом зависло в воздухе и вернулось на
место. - Никто раньше никогда не понимал, каково это, быть Мелюзиной.
Никто меня не понимал. Ничуть. Бедная Мелюзина!
- Да, - ответил Джим слегка рассеянно, - должно быть, это трудно.
Тебе, должно быть, очень тяжело.
Его голова была занята попыткой продумать до конца прилетевшую к нему
на крыльях памяти идею о превращении вина в молоко. Это было не так-то
просто. И не удивительно, ведь он уже выпил примерно полтора бокала вина,
а они только казались небольшими. Емкость бокала была ничуть не меньше
пинты.
Джим напряг свои мысли. Ему было необходимо всего-навсего превратить
нечто, не вызывающее опьянение, в нечто, опьянение вызывающее.
Или - догадка вспыхнула внезапно, молнией озарив сознание, - менее
опьяняющую субстанцию обратить в более опьяняющую!
- Тысячи, тысячи, тысячи лет, - говорила Мелюзина, уставившись на
покрывало, - и это, действительно, совсем не моя вина. В конце концов,
тем, в ком, как и во мне, течет королевская кровь... Ты знаешь, что во мне
течет королевская кровь?
Она потянула Джима за рукав, чтобы привлечь к себе внимание.
- Королевская кровь? - переспросил Джим. - О, я так сразу и понял по
твоему виду.
- Да, ты прав, королевская кровь. Я законная дочь Элиноса, короля
Албании. Моя мать была русалкой. Ее звали Прессина. Но он был так жесток,
мой отец. Ты даже представить себе не можешь, до чего он был жесток. Так
что мне пришлось замуровать его в горе. А что бы ты сделал на моем месте?
Уверена, что ты бы тоже запер его в горе!
Она снова дернула Джима за рукав:
- Ты со мной не согласен?
Бренди! Вспыхнуло в сознании Джима. Во всем мире не найти более
естественного перехода, чем переход от вина к бренди. Ведь бренди делается
из вина. Но Мелюзина уже забыла о своей несчастной судьбе.
- Тебе не кажется, что мы уже достаточно выпили? - спрашивала она.
Она опустила бокал и взмахнула рукой. Рыбешки, сбившись в стайку,
забрали не только его, но и обе бутылки, и бокал из руки Джима, хотя вина
в нем еще оставалось вполне достаточно.
Джим взглянул на девушку и увидел, что накал ее привлекательности
внезапно возрос не меньше чем до двух тысяч ватт. Сейчас или никогда,
решил он.
Торопливо он написал в голове уравнение:
МЕЛЮЗИНА-ВИНО -> МЕЛЮЗИНА-БРЕНДИ
Мелюзина бросилась в его объятия.
- О, я так одинока! - завопила она.
Джим в отчаянии закрыл глаза. Никакой надежды. Слишком поздно. Он
опоздал совсем чуть-чуть. В голове было пусто. Больше он ничего не мог
придумать. Ничего, что могло бы его спасти. Так он сидел минуту или больше
и ждал, когда она потребует от него действий или хотя бы пошевелится у
него на руках. Но она не двигалась.
Осторожно он разомкнул веки и осторожно опустил на нее глаза.
Ее глаза были закрыты, длинные ресницы легли на щеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Мелюзине один раз, то никогда уже не наберется смелости сорваться с крючка
и убежать. Он отчаянно зашевелил извилинами: обычно в безвыходных
ситуациях ум работает просто превосходно; так случилось и на этот раз -
Джима озарило.
- Почему бы нам для начала не выпить вместе немного вина? - предложил
он. - Мы можем попробовать друг друга сегодня, любуясь озером. Думаю, это
прекрасная идея. Как ты считаешь?
- Ну... можно, - Мелюзина опустилась рядом с ним на колени. - Ты
очень необычный, Джеймс. Тебе в голову приходят такие удачные идеи.
Она повернулась к маленькой стайке рыбок, вечно в замке не
отплывающих от нее ни на плавник.
- Вина! - приказала она. - И два хрустальных бокала. Самые лучшие мои
бокалы.
Она просто сияла.
Принесли вино. Бутылку тащила стайка маленьких рыбок. Они поставили
ее на кровать рядом с Мелюзиной вместе с резными изогнутыми бокалами,
которые Джиму если и доводилось где-то видеть, то только не в этом мире.
- Думаю, две бутылки будет в самый раз. А ты как на это смотришь? -
предложил Джим.
- Почему бы и нет. - Мелюзина хихикнула. Она хлопнула в ладоши и
взглянула на своих рыбок: - Еще бутылку.
- И чем открыть, - подсказал Джим.
- Ха, - Мелюзина взмахнула ручкой, - если я прикажу бутылке
открыться, она откроется.
Один из бокалов она протянула Джиму, потом взяла в левую руку другой
бокал, а в правую - бутылку.
- Ну-ка, пробка, - Мелюзина нахмурилась, - вылезай!
Пробка послушно вылетела из горлышка. Мелюзина наполнила свой бокал,
потом бокал Джима. Джим отметил, что она любила, несомненно, игристые
белые вина. Мелюзина поставила бутылку на кровать.
- Стой прямо, - предупредила ее девушка.
Она отвернулась от бутылки и подняла бокал, чтобы чокнуться с Джимом.
- За нас, возлюбленный.
Выпила. Джим тоже. Как он и подозревал, вино оказалось шампанским,
даже сладким шампанским, но очень необычным на вкус. Даже ему, в его
человечьем обличье, оно очень понравилось.
Они смотрели друг на друга с полупустыми стаканами в руках.
- О, я так счастлива! - Глаза Мелюзины заблестели. - У меня есть мое
любимое озеро и ты, мой любимый, и все будет прекрасно целую вечность.
Тут Джим почувствовал себя как-то неуютно. С одной стороны, он своими
ушами слышал ее веселые рассказы о том, как она заманивала и топила
драконов, а потом проверяла, целиком ли их кости погрузились в зыбучий ил.
С другой - она казалась действительно счастливой и по уши влюбленной в
свое озеро и в него, Джима. Вот он и почувствовал себя последней сволочью,
потому что думал, как бы сбежать от нее.
Он отмахнулся от некстати пробудившейся совести. Если он хочет
выбраться отсюда, то ему следует поменьше размышлять о подобных вещах.
Джим потянулся за вином, снова наполнил бокалы и поставил бутылку. На
сей раз она стояла прямо даже без дополнительного приказа.
- За твое чарующее озеро и все потрясающие растения и животных,
обитающих в нем.
Они снова выпили. Раза в два меньше, чем в первый раз, но все же не
мало. Рыбы принесли вторую бутылку и поставили ее рядом с открытой. В
умении стоять прямо она дала бы сто очков вперед первой. Рыбы немного
поднялись и кружились прямо у них над головой.
- Просто здорово! - воскликнула Мелюзина, когда они прикончили первую
бутылку. Джим угадал. Она пила наравне с остальными людьми этой странной
эпохи, встречавшимися ему. - Самый чудесный день в моей жизни. Давай
выпьем еще вина.
Она долила на три четверти полный бокал Джима до краев и снова
наполнила свой пустой стакан.
- И он не такой, как другие. - Мелюзина наклонилась к Джиму. Вино
пролилось было из ее бокала, но потом зависло в воздухе и вернулось на
место. - Никто раньше никогда не понимал, каково это, быть Мелюзиной.
Никто меня не понимал. Ничуть. Бедная Мелюзина!
- Да, - ответил Джим слегка рассеянно, - должно быть, это трудно.
Тебе, должно быть, очень тяжело.
Его голова была занята попыткой продумать до конца прилетевшую к нему
на крыльях памяти идею о превращении вина в молоко. Это было не так-то
просто. И не удивительно, ведь он уже выпил примерно полтора бокала вина,
а они только казались небольшими. Емкость бокала была ничуть не меньше
пинты.
Джим напряг свои мысли. Ему было необходимо всего-навсего превратить
нечто, не вызывающее опьянение, в нечто, опьянение вызывающее.
Или - догадка вспыхнула внезапно, молнией озарив сознание, - менее
опьяняющую субстанцию обратить в более опьяняющую!
- Тысячи, тысячи, тысячи лет, - говорила Мелюзина, уставившись на
покрывало, - и это, действительно, совсем не моя вина. В конце концов,
тем, в ком, как и во мне, течет королевская кровь... Ты знаешь, что во мне
течет королевская кровь?
Она потянула Джима за рукав, чтобы привлечь к себе внимание.
- Королевская кровь? - переспросил Джим. - О, я так сразу и понял по
твоему виду.
- Да, ты прав, королевская кровь. Я законная дочь Элиноса, короля
Албании. Моя мать была русалкой. Ее звали Прессина. Но он был так жесток,
мой отец. Ты даже представить себе не можешь, до чего он был жесток. Так
что мне пришлось замуровать его в горе. А что бы ты сделал на моем месте?
Уверена, что ты бы тоже запер его в горе!
Она снова дернула Джима за рукав:
- Ты со мной не согласен?
Бренди! Вспыхнуло в сознании Джима. Во всем мире не найти более
естественного перехода, чем переход от вина к бренди. Ведь бренди делается
из вина. Но Мелюзина уже забыла о своей несчастной судьбе.
- Тебе не кажется, что мы уже достаточно выпили? - спрашивала она.
Она опустила бокал и взмахнула рукой. Рыбешки, сбившись в стайку,
забрали не только его, но и обе бутылки, и бокал из руки Джима, хотя вина
в нем еще оставалось вполне достаточно.
Джим взглянул на девушку и увидел, что накал ее привлекательности
внезапно возрос не меньше чем до двух тысяч ватт. Сейчас или никогда,
решил он.
Торопливо он написал в голове уравнение:
МЕЛЮЗИНА-ВИНО -> МЕЛЮЗИНА-БРЕНДИ
Мелюзина бросилась в его объятия.
- О, я так одинока! - завопила она.
Джим в отчаянии закрыл глаза. Никакой надежды. Слишком поздно. Он
опоздал совсем чуть-чуть. В голове было пусто. Больше он ничего не мог
придумать. Ничего, что могло бы его спасти. Так он сидел минуту или больше
и ждал, когда она потребует от него действий или хотя бы пошевелится у
него на руках. Но она не двигалась.
Осторожно он разомкнул веки и осторожно опустил на нее глаза.
Ее глаза были закрыты, длинные ресницы легли на щеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149