Они разлетались в разные стороны:
назад, обнимая собой людей, оказавшихся за жезлом: вперед, обволакивая
тех, кто остался на поле. Лучи убегали вдаль и покрывали собой весь замок
- от серых каменных оснований стен до зубцов башни, окружая его искрящейся
каймой света, мерцающего и вспыхивающего огнем вечной жизни.
- Помоги удержать, Джеймс!
Слова Каролинуса прямо у губ волшебника подхватил порыв ветра. Джим
едва расслышал их, хотя стоял не более чем в футе от наставника. Белая
борода Каролинуса взъерошилась и болталась на ветру, будто от силы его
порывов хотела улететь прочь от лица мага.
- Держи изо всех сил! - раздался голос Каролинуса. - Мы должны
выстоять! Ради защиты твоего народа, замка и всего того, что тебе дорого.
Держи!
Плотные, тяжелые облака опустились еще ниже. Было так темно, что Джим
с трудом разбирал, что творится за кромкой освещенного пространства от
замка до деревьев. Сэр Хьюго так и не пошевелился с тех пор, как сдался
Джиму несколько минут назад. Высоко в небе, немного в стороне от них, Джим
увидел просвет, словно среди облаков открылась каверна, горящая своим
собственным светом. Там, в пустоте, на фоне облаков на тронах сидели
призрачные фигуры короля и королевы мертвых, а у их ног теснилась орда,
называемая их стражей. Они наблюдали за происходящим из-за облаков.
Ветер усилился. Далеко в лесу по правую руку от Джима раздался треск,
будто ветер-молотобоец одним мощным нисходящим ударом сшиб несколько
огромных деревьев. В следующий момент затрещало поближе, а в третий раз
треск раздался еще ближе. Джима охватил ледяной холод. Картинка была
такая, будто здоровенный невидимый гигант, направляясь к замку, топтал
ногами деревья как траву.
- Департамент Аудиторства! - прорывался сквозь ветер голос
Каролинуса. - Дай нам силу! Они рушат остов, на котором стоят Царства! Дай
нам силу!
Порывы ветра хлестали и бросались на посох, изо всех сил пытаясь
вырвать его из рук людей и зубов волка. Успех был недалек. Но тут Джим
почувствовал, как в него из какого-то источника, который одновременно был
и вне его, и в нем самом, вливается новая энергия. Она не имела тела,
веса, ее нельзя было осязать, не была она и газообразна. Она входила - вот
и все.
Когда это случилось, Джим почувствовал, что он растет не физически,
душевно или умственно, а как-то так, что и сам ничего понять не мог.
Зрение обострилось до немыслимого предела. Но в то же время оно было и
внутренним. Когда к нему пришел избыток энергии, он увидел и понял гораздо
больше, чем когда-либо раньше.
Джим заглянул как бы по ту сторону таких полей знания, о
существовании которых он никогда и не подозревал. Как бы через множество
окон, застекленных прозрачными разноцветными стеклами, он едва не увидел
покинутый им и Энджи год назад мир двадцатого века. Джим еще крепче
ухватился за посох и взглянул на Каролинуса. Тот улыбнулся ему сквозь
разметанную ветром, всклокоченную бороду.
Теперь, как ветер ни рвал у них из рук посох, они держали его строго
вертикально. Лучи света, источаемые посохом, окрепли, усилились и
растянули защитную сеть над всеми людьми и замком.
Однако шум шагов незримого великана раздавался все ближе и ближе.
Мальвин стоял в пределах линии защиты, но вдруг сорвался с места,
миновав неподвижное тело сэра Хьюго, и выбежал с поля. Он упал на колени и
поднял руки к темным облакам над головой.
- Вонючка, глупец! Вернись! - выкрикнул Каролинус.
Его мощный голос легко перекрыл шум ветра, Мальвин не мог не услышать
его, но совершенно не обратил внимания на слова Каролинуса. Он еще выше
поднял руки и воззвал к облакам.
- П_о_м_о_г_и_т_е _м_н_е_! - закричал он. - Помогите же! Я был верен
вам!
- Вонючка! - позвал Каролинус, и в его голосе зазвучала боль. -
Послушай меня...
Но Мальвин так и не удостоил его вниманием; он по-прежнему тянул руки
к облакам и был целиком поглощен этим занятием.
Гигантские шаги приблизились донельзя. Джим не то увидел, не то
услышал, не то почувствовал - все слилось воедино, - как что-то
натянулось, подобно струне, едва не разрываясь при этом, и зазвенело на
одной нарастающей ноте. Потом что-то лязгнуло, и звук оборвался.
- Я был верен вам... - голос Мальвина был едва различим в реве ветра.
Над его коленопреклоненной фигурой внезапно заклубились облака.
Король и королева мертвых пропали с глаз вместе со своей пещерой. Джим
почувствовал, как новая энергия, влившаяся в его тело, начала действовать,
и облака не то чтобы разорвались, но сквозь них понемногу стал пробиваться
свет, будто они рассеивались, начиная с верхних слоев.
Джим в последний раз взглянул на Мальвина; обмякшая фигура,
болтающаяся на струне и поднимающаяся все выше, выше и выше, туда, где
маячили исчезнувшие призраки короля и королевы мертвых. Поднявшись повыше,
она стала почти такой же прозрачной, как и они, так что Мальвина стало
тяжело разглядеть, и наконец, как властители мертвых слились с облаками и
стали неразличимыми, так слился с ними и маг.
Только тогда завеса облаков разошлась. Солнечный свет хлынул на людей
у замка и на поле вокруг него. Ветер стих, и энергия, неожиданно
наполнившая тело Джима, иссякла. Вместе с тем он почувствовал себя
обессиленным: в глазах у него потемнело.
Он даже потерял сознание, но вновь очнулся через несколько секунд.
Дэффид и Брайен склонились над другом и принялись стягивать с него
доспехи. Каролинус стоял рядом, сжимая посох, укоротившийся до прежних
размеров. Маг был бледен и выглядел на добрую тысячу лет. Но посох вроде
бы поддерживал его, и, когда Джим был освобожден от своей стальной
скорлупы, Каролинус взял его за руку и неожиданно легко поднял ученика на
ноги.
- Ступайте, - сказал он Брайену и Дэффиду, - к тем, кто ждет вас.
Дэффид и Брайен на мгновение заколебались, затем дружно развернулись
и побежали к замку. Каролинус поддерживал Джима, и тот наконец смог
передвигаться. Из открытых настежь ворот выбежали три фигурки и поспешили
через мост навстречу друзьям. То были Геронда Изабель де Шане, Даниель -
ее беременность уже была заметна - и Энджи.
- Энджи! - закричал Джим, и, когда она подбежала к нему, он совершил
то, чего никак не ожидал: силы вернулись к нему, он вырвался от Каролинуса
и заключил жену в объятья.
В нескольких шагах в стороне Брайен крепко обнимал свою даму, а слева
от Джима Дэффид, обвив своими длинными руками стан Даниель, плакал и
смеялся вместе с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
назад, обнимая собой людей, оказавшихся за жезлом: вперед, обволакивая
тех, кто остался на поле. Лучи убегали вдаль и покрывали собой весь замок
- от серых каменных оснований стен до зубцов башни, окружая его искрящейся
каймой света, мерцающего и вспыхивающего огнем вечной жизни.
- Помоги удержать, Джеймс!
Слова Каролинуса прямо у губ волшебника подхватил порыв ветра. Джим
едва расслышал их, хотя стоял не более чем в футе от наставника. Белая
борода Каролинуса взъерошилась и болталась на ветру, будто от силы его
порывов хотела улететь прочь от лица мага.
- Держи изо всех сил! - раздался голос Каролинуса. - Мы должны
выстоять! Ради защиты твоего народа, замка и всего того, что тебе дорого.
Держи!
Плотные, тяжелые облака опустились еще ниже. Было так темно, что Джим
с трудом разбирал, что творится за кромкой освещенного пространства от
замка до деревьев. Сэр Хьюго так и не пошевелился с тех пор, как сдался
Джиму несколько минут назад. Высоко в небе, немного в стороне от них, Джим
увидел просвет, словно среди облаков открылась каверна, горящая своим
собственным светом. Там, в пустоте, на фоне облаков на тронах сидели
призрачные фигуры короля и королевы мертвых, а у их ног теснилась орда,
называемая их стражей. Они наблюдали за происходящим из-за облаков.
Ветер усилился. Далеко в лесу по правую руку от Джима раздался треск,
будто ветер-молотобоец одним мощным нисходящим ударом сшиб несколько
огромных деревьев. В следующий момент затрещало поближе, а в третий раз
треск раздался еще ближе. Джима охватил ледяной холод. Картинка была
такая, будто здоровенный невидимый гигант, направляясь к замку, топтал
ногами деревья как траву.
- Департамент Аудиторства! - прорывался сквозь ветер голос
Каролинуса. - Дай нам силу! Они рушат остов, на котором стоят Царства! Дай
нам силу!
Порывы ветра хлестали и бросались на посох, изо всех сил пытаясь
вырвать его из рук людей и зубов волка. Успех был недалек. Но тут Джим
почувствовал, как в него из какого-то источника, который одновременно был
и вне его, и в нем самом, вливается новая энергия. Она не имела тела,
веса, ее нельзя было осязать, не была она и газообразна. Она входила - вот
и все.
Когда это случилось, Джим почувствовал, что он растет не физически,
душевно или умственно, а как-то так, что и сам ничего понять не мог.
Зрение обострилось до немыслимого предела. Но в то же время оно было и
внутренним. Когда к нему пришел избыток энергии, он увидел и понял гораздо
больше, чем когда-либо раньше.
Джим заглянул как бы по ту сторону таких полей знания, о
существовании которых он никогда и не подозревал. Как бы через множество
окон, застекленных прозрачными разноцветными стеклами, он едва не увидел
покинутый им и Энджи год назад мир двадцатого века. Джим еще крепче
ухватился за посох и взглянул на Каролинуса. Тот улыбнулся ему сквозь
разметанную ветром, всклокоченную бороду.
Теперь, как ветер ни рвал у них из рук посох, они держали его строго
вертикально. Лучи света, источаемые посохом, окрепли, усилились и
растянули защитную сеть над всеми людьми и замком.
Однако шум шагов незримого великана раздавался все ближе и ближе.
Мальвин стоял в пределах линии защиты, но вдруг сорвался с места,
миновав неподвижное тело сэра Хьюго, и выбежал с поля. Он упал на колени и
поднял руки к темным облакам над головой.
- Вонючка, глупец! Вернись! - выкрикнул Каролинус.
Его мощный голос легко перекрыл шум ветра, Мальвин не мог не услышать
его, но совершенно не обратил внимания на слова Каролинуса. Он еще выше
поднял руки и воззвал к облакам.
- П_о_м_о_г_и_т_е _м_н_е_! - закричал он. - Помогите же! Я был верен
вам!
- Вонючка! - позвал Каролинус, и в его голосе зазвучала боль. -
Послушай меня...
Но Мальвин так и не удостоил его вниманием; он по-прежнему тянул руки
к облакам и был целиком поглощен этим занятием.
Гигантские шаги приблизились донельзя. Джим не то увидел, не то
услышал, не то почувствовал - все слилось воедино, - как что-то
натянулось, подобно струне, едва не разрываясь при этом, и зазвенело на
одной нарастающей ноте. Потом что-то лязгнуло, и звук оборвался.
- Я был верен вам... - голос Мальвина был едва различим в реве ветра.
Над его коленопреклоненной фигурой внезапно заклубились облака.
Король и королева мертвых пропали с глаз вместе со своей пещерой. Джим
почувствовал, как новая энергия, влившаяся в его тело, начала действовать,
и облака не то чтобы разорвались, но сквозь них понемногу стал пробиваться
свет, будто они рассеивались, начиная с верхних слоев.
Джим в последний раз взглянул на Мальвина; обмякшая фигура,
болтающаяся на струне и поднимающаяся все выше, выше и выше, туда, где
маячили исчезнувшие призраки короля и королевы мертвых. Поднявшись повыше,
она стала почти такой же прозрачной, как и они, так что Мальвина стало
тяжело разглядеть, и наконец, как властители мертвых слились с облаками и
стали неразличимыми, так слился с ними и маг.
Только тогда завеса облаков разошлась. Солнечный свет хлынул на людей
у замка и на поле вокруг него. Ветер стих, и энергия, неожиданно
наполнившая тело Джима, иссякла. Вместе с тем он почувствовал себя
обессиленным: в глазах у него потемнело.
Он даже потерял сознание, но вновь очнулся через несколько секунд.
Дэффид и Брайен склонились над другом и принялись стягивать с него
доспехи. Каролинус стоял рядом, сжимая посох, укоротившийся до прежних
размеров. Маг был бледен и выглядел на добрую тысячу лет. Но посох вроде
бы поддерживал его, и, когда Джим был освобожден от своей стальной
скорлупы, Каролинус взял его за руку и неожиданно легко поднял ученика на
ноги.
- Ступайте, - сказал он Брайену и Дэффиду, - к тем, кто ждет вас.
Дэффид и Брайен на мгновение заколебались, затем дружно развернулись
и побежали к замку. Каролинус поддерживал Джима, и тот наконец смог
передвигаться. Из открытых настежь ворот выбежали три фигурки и поспешили
через мост навстречу друзьям. То были Геронда Изабель де Шане, Даниель -
ее беременность уже была заметна - и Энджи.
- Энджи! - закричал Джим, и, когда она подбежала к нему, он совершил
то, чего никак не ожидал: силы вернулись к нему, он вырвался от Каролинуса
и заключил жену в объятья.
В нескольких шагах в стороне Брайен крепко обнимал свою даму, а слева
от Джима Дэффид, обвив своими длинными руками стан Даниель, плакал и
смеялся вместе с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149