Выпив чарку-другую, Дмитриев слегка опьянел.
— Господа артиллеристы! Сегодня наши миноносцы выходят на ночь в море. Просьба не обстрелять нас, как это было в феврале. При вашем искусстве в стрельбе, чего доброго, придется нам где-нибудь около Электрического Утеса пузыри пускать, — проговорил он.
— Теперь вам эта опасность не грозит, — ответил Борейко. — У нас на батарее для связи с флотом, есть ваш сигнальщик со «Страшного».
Звонок в передней возвестил о чьем-то приходе. Через минуту появилась с пакетом в руках Куинсан.
— До лейтенанта Дукеля матроса пришла, — объявила она, улыбаясь, и подала Дукельскому пакет.
Он разорвал пакет и, вынув бумагу, прочитал:
— «Ввиду предстоящего на рассвете выхода эскадры в море прошу вас срочно вернуться на корабль. Адмирал
Молас». Так-с! Значит, надо собираться, — резюмировал лейтенант. — Катер за мной прислали? — спросил он у матроса.
— Так точно, у пристани ожидает.
— Ладно! Пройди на кухню. Там промочишь глотку. Только на служанку особенно не засматривайся!
— Есть, ваше благородие, промочить глотку и на китайку не смотреть! — ответил матрос и прошел за Куинсан на кухню.
На набережную все пошли вместе с Ривой. Артиллеристы хотели было двинуться к себе пешком, но Малеев предложил подвезти их до пристани Артиллерийского городка. Артур затягивала пелена вечерних теней, но в быстро наступающей темноте нигде не загоралось ни одного огонька. Бомбардировки с моря приучили город скрываться во тьме. Эскадра, готовая к выходу, черными силуэтами виднелась у входа в гавань. Небо над морем заволакивалось низкими дождевыми тучами.
— Приятная вам предстоит прогулка! — проговорил Звонарев, обращаясь к морякам.
— Чудесная погода! В такую ночь можно подойти вплотную к врагу, и то не видно будет, — ответил Малеев.
— Для разведки ничего лучшего быть не может!
— Только не сядьте на банку у Саншантоу или не протараньте в темноте друг друга, — предостерегал Дукельокий. — Острова сволочные — масса мелких, узких проходов, много бурунов.
— Жорж! Давай пригласим завтра всех на обед, — предложила Рива.
— Отличная идея! После морской прогулки приятно будет хорошо пообедать! Милости прошу всех завтра к двум часам к нам! — поддержал Дукельский.
— Ох, мы сможем только к вечеру! — вздохнул Борейко.
— Да когда хотите, — вмешалась Рива. — Со «Страшного», как только отдадите якорь, жду прямо ко мне, во главе с вашим Юрасачем.
— Будем, будем, не забудем! — шутил в ответ Андрюша. — Наш Юрасач любит грибки в сметане и салат «оливье». Приготовьте, и навсегда завоюете его сердце!
На набережной стояли у пристани рядом две шлюпки: с «Петропавловска»и «Страшного». Рива долго прощалась с Дукельским.
Шлюпки одновременно отошли от пристани.
Пока Рива провожала гостей, Куинсан успела обегать неподалеку и о чем-то переговорить со старым нищим, часто заходившим к ней на кухню. Обменявшись с ним несколькими короткими фразами, она поспешила домой, а тот, охая и кряхтя, расслабленной старческой походкой побрел по направлению к Чайной долине. За городом на темной дороге походка его неожиданно приобрела молодую легкость и упругость. Нищий легко перескочил через придорожную канаву и быстро зашагал по направлению к Ляотешаню, прекрасно разбираясь в знакомой местности. Обойдя одну из расположенных здесь батарей, на которой никого не было видно, он нырнул в узенькое ущелье и, пройдя с полверсты, оказался у обрывистого берега моря. Узкая, глубокая расселина густо заросла кустарником. Старик вошел в заросли и вскоре появился оттуда с маленьким ручным фонарем, свет которого чуть мерцал в темноте. Усевшись под кустами, он осторожно выставил фонарь и стал вглядываться в покрытое уже мраком ночи темное море. Через несколько мгновений далеко на горизонте несколько раз вспыхнул и погас ответный сигнал. Тогда старик стал то закрывать свет, то открывать его на короткое время. Покончив с этим, он подождал ответного огонька с моря и затем, спрятав фонарь, крадучись пошел обратно.
Адмирал Того своевременно узнал о выходе и направлении русских миноносцев, а также о предстоящем утреннем выходе в море всей — эскадры. Из района островов Саншантоу были удалены все японские суда, а эскадра легких крейсеров и миноносцев получила приказ ожидать на подступах к Артуру возвращения русских миноносцев с моря.
Перед выходом в море Юрасовский вызвал наверх всю команду и подробно объяснил матросам, куда и зачем идет миноносец.
— Задача трудная и сложная: мы должны быть ежеминутно готовы атаковать неприятеля. Орудия и минные аппараты должны быть заряжены. На мостике — все внимание на море, чтобы не протаранить впереди идущий миноносец, не оторваться от него, а около островов не налететь на буруны, — закончил свою речь Юрасовский и отпустил матросов вниз.
— Зачем матросам знать все эти подробности? — недоумевал Акинфиев.
— Всякий матрос должен понимать маневр. Это еще много лет, назад говорил Суворов, а вы, Андрюша, и сейчас не понимаете этого. Матросы должны выполнить боевую задачу, даже если весь командный состав выйдет из строя, для этого они должны знать, куда и зачем их посылают, — пояснил мичману Юрасовский.
Вскоре восемь миноносцев с потушенными огнями один за другим стали выходить из порта и легли на курс к островам Саншантоу. «Страшный» шел концевым. Когда он миновал проход и вышел на внешний рейд, Акинфиев оглянулся на берег. В ночной темноте можно было различить лишь прожектора на дежурном крейсере да на Электрическом Утесе. Андрюша вспомнил о Звонареве, который как раз должен был дежурить на батарее. В это время с берега засигналили огнями.
— С Электрического Утеса желают доброго пути, — доложил дежурный сигнальщик Серегин, — должно, наш Денисенко старается. Прикажете ответить, ваше благородие?
— Нет! Мы идем секретно, японцы не должны ничего знать о нашем выходе в море.
— Да какой уж тут, ваше благородие, секрет? Днем по всем кабакам матросов с миноносцев собирали, потому, говорят, что ночью в разведку идем. Шпионов же в Артуре — тьма, у них, сказывают, шпионы есть даже во всех штабах и на кораблях.
— Тем более не надо показывать японцам, что мы уже вышли в море. Пусть ищут нас в этой темноте.
— Это правда! Ничего не видать сейчас в море. Разве только факелы из труб на большом ходу будут видны.
Вскоре начался дождь. При полном безветрии он был прямой, тихий и ровный. Водяные струи со всех сторон окружили миноносец, образуя вокруг него завесу. На море была мертвая зыбь. Андрюше казалось, что весь мир погружен в темноту, в которой стоит неподвижно «Страшный». Тусклый свет от картушки компаса слабо освещал часть мостика и застывшую у штурвала фигуру рулевого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179