— К сожалению, далеко не все офицеры понимают важность внимательного отношения к мнениям нижних чинов. Покойный адмирал Макаров разделял эту точку зрения, что было весьма лестно для меня! Ваше имя и отчество?
— Борис Дмитриевич.
— Благодарю вас, Борис Дмитриевич! Не сомневаюсь, что под вашим руководством батарея будет действовать образцово! Теперь же позвольте откланяться.
Поднявшись на горку, на обратном скате которой была сооружена батарея, Кондратенко стал в бинокль рассматривать лежащие впереди укрепления: Китайскую стенку, батарею литера Б, Куропаткинокий люнет и дальше форт номер два. На всех этих укреплениях копошились люди, вдоль идущих к ним дорог медленно ползли повозки со строительными материалами; у батарей Малого Орлиного Гнезда виднелась длинная лента белых рубах матросов, влекущих за собой на громадном лафете снятые с судов морские орудия. Вдали темной грядой синели подходящие к Артуру отроги Зеленых гор, а сзади, между сопок Скалистого Кряжа, мелькала лазурная гладь артурской бухты.
— Чертовски трудный для укрепления рельефа! — сокрушался Кондратенко. — Изволь фланкировать все мертвые пространства, которые здесь имеются! Для этого надо по меньшей мере тысячу орудий, а у нас нет и пятисот! Придется на каждом участке иметь противоштурмовые взводы полевых пушек в запряжке, чтобы бросать их, куда понадобится. Заметьте себе это, Сергей Владимирович, — обернулся генерал к Звонареву. — При встрече с Белым надо будет обсудить этот вопрос.
Затем все пошли на батарею литера Б. В отличие от Залитерной она была долговременной профили и сплошь бетонная. Жуковский, увлеченный примером Борейко, снял земляное перекрытие с бетона, сколол часть его и, перекрыв слоем рельсов, сверху забетонировал, что очень укрепило оводы. Все орудия были перекрыты сверху прочными козырьками, что делало батарею мало заметной спереди.
Кроме Жуковского, на батарее оказался инженер — капитан Шевцов.
— Я, ваше превосходительство, все время ломаю себе голову над вопросами маскировки батарей и укреплений. Свеженасыпанные валы весьма сильно демаскируют укрепления, поэтому я в виде опята хочу их после трамбования полить жидкой охрой, она как раз подойдет под фон местности. Затем надо наши форты и батареи связать не воздушным телефонным проводом, а подземным. У моряков есть медный кабель для гальванических мин, думаю его использовать для этой цели.
— Изобретайте, изобретайте, Алексей Владимирович! — поощрил Кондратенко. — Если весь гарнизон крепости, от солдат до генерала, начнет думать, кат» ее лучше укрепить, то, несомненно, сделают ее неприступной: одна голова хороша, две лучше, а тысяча и совсем прекрасно!
Обойдя батарею, Коадратенко остался очень доволен всем виденным и благодарил капитана за работу. Благодарность генерала растрогала Жуковского, и он пригласил генерала почаще заглядывать к нему.
— У вас и так все идет хорошо, Николай Васильевич. Мне совсем незачем ездить сюда. У нас есть много прорех, где мое присутствие безусловно необходимо, — с улыбкой прощался генерал, садясь на лошадь.
— Удивительно милый человек, — успел шепнуть на ухо Звонареву Жуковский. — Даже как-то не верится, что он генерал!
Вскоре Кондратенко и его спутники заметили несущихся навстречу во весь карьер всадников. Впереди, низко нагнувшись к луке, скакал Белый. Он наотмашь рубил шашкой мелкий кустарник. За ним, порядочно отстав, неслась Варя, тоже воинственно размахивая казачьей шашкой Когда Белый подскакал к Кондратенко, его раскрасневшееся лицо было полно молодого оживления и задора.
— Приятно иногда немного размяться и тряхнуть стариной, — весело пояснил он, приглаживая свои растрепавшиеся длинные усы. — Что ты, Варвара, ни говори, как ни скачи, — обернулся он к подъехавшей дочери, — но все же ты — девка, и такого старого казака, как я, тебе не перегнать.
— Давай поменяемся лошадьми, так я, папа, тебя обскачу, как стоячего, — задорно предложила девушка, оправляя волосы. — Зачем только я девчонкой уродилась! — горестно вздохнула она, здороваясь.
— А что бы вы сделали, если бы были мужчиной? — спросил прапорщик.
— Прежде всего женилась бы на вас! — выпалила Варя.
Все громко расхохотались.
— Получили, Сергей Владимирович? Вперед наука — не задевайте, — заметил Кондратенко.
— Ох, я уж пять месяцев эту науку прохожу, и пока безуспешно.
— Кто же виноват в том, что вы так непонятливы?
— Видимо, таким уродился! Как сошел ваш экзамен?
— Сдала с отличием и получила аттестат фельдшерицы, с чем можете меня и поздравить!
— Теперь вы окончательно зазнаетесь и вообразите себя первым медицинским светилом в Артуре.
— Роман Исидорович, — обратилась девушка к генералу, — я выбрала в этом районе место для перевязочного пункта: у подножия Большой горы, в овраге. Можно его вам показать сейчас?
— Да вы, никак, всерьез решили взять на себя руководство медицинской частью крепости? — обернулся к ней генерал. — Ну, покажите, где ж вы наметили место?
— Вон там внизу! — ответила Варя и рысью тронулась вперед. За ней последовали все остальные. Проехав с полверсты, она остановилась.
— Тут! — показала она рукой на почти вертикальную, обрывающуюся вниз скалу.
— Место неплохое, хорошо укрытое в мертвом пространстве, имеет хорошие подступы, — осматривался вокруг Кондратенко. — Значит, все в порядке! Сергей Владимирович, составьте смету и проект, затем поезжайте к Костенко и все урегулируйте окончательно.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — отозвался Звонарев.
Варя радостно захлопала в ладоши.
На следующий день Звонарев и Варя направились к председателю порт-артурского крепостного суда генералу Костенко, который жил на даче за Плоским мысом. Денщик не сразу решился доложить генералу о прибытии гостей.
— Их превосходительство больны и даже серчают, когда их беспокоят без дела, — сомневался солдат.
Нетерпеливая Варя не стала дожидаться приглашения, вслед за солдатом ворвалась в комнату и присела перед изумленным неожиданным вторжением генералом в низком реверансе.
— Здравствуйте, крестненький! Мама прислала меня справиться о вашем здоровье. Получите настойку, она очень помогает при простуде, — затараторила девушка, протягивая встревоженному Костенко банку с лекарством.
— Здравствуй, здравствуй, стрекоза! Совсем меня оглушила своей болтовней. Спасибо Марии Фоминичне за заботы обо мне, — оживился тронутый вниманием к нему генерал. — Кто это с тобой? Прошу подождать, пока я кончу разговор с мадемуазель Белой, — обернулся он к Звонареву.
— Это адъютант Кондратенко. Мы с ним приехали по одному и тому же делу, — пояснила Варя.
— Уж не в посаженые ли отцы приглашать собираетесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
— Борис Дмитриевич.
— Благодарю вас, Борис Дмитриевич! Не сомневаюсь, что под вашим руководством батарея будет действовать образцово! Теперь же позвольте откланяться.
Поднявшись на горку, на обратном скате которой была сооружена батарея, Кондратенко стал в бинокль рассматривать лежащие впереди укрепления: Китайскую стенку, батарею литера Б, Куропаткинокий люнет и дальше форт номер два. На всех этих укреплениях копошились люди, вдоль идущих к ним дорог медленно ползли повозки со строительными материалами; у батарей Малого Орлиного Гнезда виднелась длинная лента белых рубах матросов, влекущих за собой на громадном лафете снятые с судов морские орудия. Вдали темной грядой синели подходящие к Артуру отроги Зеленых гор, а сзади, между сопок Скалистого Кряжа, мелькала лазурная гладь артурской бухты.
— Чертовски трудный для укрепления рельефа! — сокрушался Кондратенко. — Изволь фланкировать все мертвые пространства, которые здесь имеются! Для этого надо по меньшей мере тысячу орудий, а у нас нет и пятисот! Придется на каждом участке иметь противоштурмовые взводы полевых пушек в запряжке, чтобы бросать их, куда понадобится. Заметьте себе это, Сергей Владимирович, — обернулся генерал к Звонареву. — При встрече с Белым надо будет обсудить этот вопрос.
Затем все пошли на батарею литера Б. В отличие от Залитерной она была долговременной профили и сплошь бетонная. Жуковский, увлеченный примером Борейко, снял земляное перекрытие с бетона, сколол часть его и, перекрыв слоем рельсов, сверху забетонировал, что очень укрепило оводы. Все орудия были перекрыты сверху прочными козырьками, что делало батарею мало заметной спереди.
Кроме Жуковского, на батарее оказался инженер — капитан Шевцов.
— Я, ваше превосходительство, все время ломаю себе голову над вопросами маскировки батарей и укреплений. Свеженасыпанные валы весьма сильно демаскируют укрепления, поэтому я в виде опята хочу их после трамбования полить жидкой охрой, она как раз подойдет под фон местности. Затем надо наши форты и батареи связать не воздушным телефонным проводом, а подземным. У моряков есть медный кабель для гальванических мин, думаю его использовать для этой цели.
— Изобретайте, изобретайте, Алексей Владимирович! — поощрил Кондратенко. — Если весь гарнизон крепости, от солдат до генерала, начнет думать, кат» ее лучше укрепить, то, несомненно, сделают ее неприступной: одна голова хороша, две лучше, а тысяча и совсем прекрасно!
Обойдя батарею, Коадратенко остался очень доволен всем виденным и благодарил капитана за работу. Благодарность генерала растрогала Жуковского, и он пригласил генерала почаще заглядывать к нему.
— У вас и так все идет хорошо, Николай Васильевич. Мне совсем незачем ездить сюда. У нас есть много прорех, где мое присутствие безусловно необходимо, — с улыбкой прощался генерал, садясь на лошадь.
— Удивительно милый человек, — успел шепнуть на ухо Звонареву Жуковский. — Даже как-то не верится, что он генерал!
Вскоре Кондратенко и его спутники заметили несущихся навстречу во весь карьер всадников. Впереди, низко нагнувшись к луке, скакал Белый. Он наотмашь рубил шашкой мелкий кустарник. За ним, порядочно отстав, неслась Варя, тоже воинственно размахивая казачьей шашкой Когда Белый подскакал к Кондратенко, его раскрасневшееся лицо было полно молодого оживления и задора.
— Приятно иногда немного размяться и тряхнуть стариной, — весело пояснил он, приглаживая свои растрепавшиеся длинные усы. — Что ты, Варвара, ни говори, как ни скачи, — обернулся он к подъехавшей дочери, — но все же ты — девка, и такого старого казака, как я, тебе не перегнать.
— Давай поменяемся лошадьми, так я, папа, тебя обскачу, как стоячего, — задорно предложила девушка, оправляя волосы. — Зачем только я девчонкой уродилась! — горестно вздохнула она, здороваясь.
— А что бы вы сделали, если бы были мужчиной? — спросил прапорщик.
— Прежде всего женилась бы на вас! — выпалила Варя.
Все громко расхохотались.
— Получили, Сергей Владимирович? Вперед наука — не задевайте, — заметил Кондратенко.
— Ох, я уж пять месяцев эту науку прохожу, и пока безуспешно.
— Кто же виноват в том, что вы так непонятливы?
— Видимо, таким уродился! Как сошел ваш экзамен?
— Сдала с отличием и получила аттестат фельдшерицы, с чем можете меня и поздравить!
— Теперь вы окончательно зазнаетесь и вообразите себя первым медицинским светилом в Артуре.
— Роман Исидорович, — обратилась девушка к генералу, — я выбрала в этом районе место для перевязочного пункта: у подножия Большой горы, в овраге. Можно его вам показать сейчас?
— Да вы, никак, всерьез решили взять на себя руководство медицинской частью крепости? — обернулся к ней генерал. — Ну, покажите, где ж вы наметили место?
— Вон там внизу! — ответила Варя и рысью тронулась вперед. За ней последовали все остальные. Проехав с полверсты, она остановилась.
— Тут! — показала она рукой на почти вертикальную, обрывающуюся вниз скалу.
— Место неплохое, хорошо укрытое в мертвом пространстве, имеет хорошие подступы, — осматривался вокруг Кондратенко. — Значит, все в порядке! Сергей Владимирович, составьте смету и проект, затем поезжайте к Костенко и все урегулируйте окончательно.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — отозвался Звонарев.
Варя радостно захлопала в ладоши.
На следующий день Звонарев и Варя направились к председателю порт-артурского крепостного суда генералу Костенко, который жил на даче за Плоским мысом. Денщик не сразу решился доложить генералу о прибытии гостей.
— Их превосходительство больны и даже серчают, когда их беспокоят без дела, — сомневался солдат.
Нетерпеливая Варя не стала дожидаться приглашения, вслед за солдатом ворвалась в комнату и присела перед изумленным неожиданным вторжением генералом в низком реверансе.
— Здравствуйте, крестненький! Мама прислала меня справиться о вашем здоровье. Получите настойку, она очень помогает при простуде, — затараторила девушка, протягивая встревоженному Костенко банку с лекарством.
— Здравствуй, здравствуй, стрекоза! Совсем меня оглушила своей болтовней. Спасибо Марии Фоминичне за заботы обо мне, — оживился тронутый вниманием к нему генерал. — Кто это с тобой? Прошу подождать, пока я кончу разговор с мадемуазель Белой, — обернулся он к Звонареву.
— Это адъютант Кондратенко. Мы с ним приехали по одному и тому же делу, — пояснила Варя.
— Уж не в посаженые ли отцы приглашать собираетесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179