— Готов всеми своими знаниями и энергией помочь вам в руководстве артиллерией, — прочувствованно говорил Белый, в волнении покручивая свой длинный казацкий ус.
— Но, господа, до поры до времени прошу наш разговор не разглашать, — предупредил адмирал, оглядываясь на стоящих поодаль адъютантов и Дукельского.
Генералы поспешили заверить Макарова в соблюдении молчания.
День уже склонялся к вечеру, когда усталый, запыленный, но довольный Макаров вернулся на «Петропавловск». Тут его встретил Молас и почтительно доложил, что морской министр адмирал Авелан и начальник главного морского штаба адмирал Рожественский не находят возможным выделить нужные средства для издания «Рассуждения о морокой тактике». Макаров сразу помрачнел, а затем резко приказал:
— Немедленно составьте телеграмму наместнику и в Петербург с требованием моей отставки. Так и напишите: отказ в напечатании моей книги считаю выражением личного недоверия ко мне и прошу о назначении нового командующего флотом взамен меня… Пусть кто хочет командует при таких условиях.
Молас попытался успокоить взволнованного адмирала, но тот не хотел и слушать. Начальнику штаба пришлось отступить.
Затем Молас доложил о результатах расследования обстоятельств столкновения «Пересвета»и «Севастополя».
— Обоим командирам объявить строгий выговор. Чернышева завтра же, по несоответствию, списать в экипаж. Бойсмана пока оставить, известите об этом наместника, — решил Макаров.
— Может быть, сначала испросить согласия его высокопревосходительства на смещение Чернышева?
— Незачем. На место Чернышева сегодняшним же приказом назначить командиром «Севастополя» Эссена, а Иванова — четырнадцатого — на «Новик», — рубил адмирал.
Молас едва успевал записывать за ним.
— Вы приказали, ваше превосходительство, «Пересвету»и «Победе» передать на батарею Электрического Утеса по пятьдесят фугасных десятидюймовых снарядов, — напомнил Дукельский.
— Напишите, необходимое предписание, Михаил Павлович, — уже спокойнее произнес Макаров.
Отдав еще несколько мелких распоряжений, адмирал удалился в свою каюту.
— Какая муха укусила Степана Осиповича? — спросил Дукельский у Моласа, когда они остались вдвоем.
Начальник штаба показал лейтенанту телеграмму из Петербурга…
— Вдруг в морском ведомстве примут отставку адмирала? Что тогда будет с нами? Опять получим кого-нибудь вроде Старка или Алексеева, — забеспокоился Дукельский.
— Наивный вы юноша, Георгий Владимирович. Да а Петербурге Макаров для министерства в десять раз страшнее, чем здесь, — улыбнулся Молас.
— Это почему?
— Хотя бы потому, что он своими опытами установил недостаточную устойчивость броненосцев типа «Ослябя», «Бородино», «Александр Третий». При незначительной пробоине с одного борта они легко могут перевернуться вверх килем. Следовательно, в бою они почти неминуемо погибнут, — неторопливо объяснил адмирал.
— Но ведь это прямо преступление со стороны нашего адмиралтейства!
— Вполне понятно, что там страшно боятся подобных разоблачений. Но из Артура разоблачать адмиралтейство Макарову куда труднее, чем из Кронштадта.
— Короче, вы считаете, что адмирала, как опасного человека, и сплавили сюда, в Артур?
— Зачем ставить точки на «и»? Он сам в тысяча восемьсот девяносто пятом году подал докладную записку о возможности военных действий нашего флота на Тихом океане. Этим и воспользовались: коль ты такой знаток Дальнего Востока, то тебе и карты в руки — иди командуй!
— Вы уверены в отклонении Петербургом просьбы Макарова об отставке? — все еще недоверчиво переспросил Дукельский.
— Вполне. Отказ напечатать его книгу — лишь способ потрепать нервы Степану Осиповичу и хоть таким способом отомстить ему за все причиненные им морскому ведомству неприятности, — спокойно продолжал Молас. —
Что полностью и оправдалось в Цусимском бою. В Питере пойдут на все, лишь бы удержать Макарова подальше от Главного адмиралтейства.
— Боюсь, что и Алексеев не совсем будет доволен произведенными Макаровым перемещениями командиров, — проговорил Дукельский.
— Вы правы. Наместник станет, конечно, на дыбы, но, согласно точному смыслу морского устава, Макаров целиком прав, а свои права он отстоять сумеет от любых посягательств. Зашифруйте-ка, Георгий Владимирович, эти телеграммы наместнику и в Питер, — закончил разговор Мол а с.
— Есть, ваше превосходительство, — вытянулся адъютант и вышел из каюты с бумагами.
Между тем Макаров, нервно разгуливая по своей просторной адмиральской каюте, обдумывал план дальнейших своих шагов в отношении наместника и Петербурга для достижения полной независимости в ведении военных действий.
— Стать во главе всей сухопутной и морской обороны Квантуна с непосредственным подчинением главнокомандующему Маньчжурской армии. Пусть я моряк, но ведь в Севастополе во главе обороны тоже стояли Нахимов, Корнилов, Истомин. Только тогда у меня будут полностью развязаны руки, — резюмировал вслух свои мысли Макаров.
Глава восьмая
Вскоре японцы еще раз попробовали при помощи брандеров закупорить узкий проход в Порт-Артурскую гавань. С вечера стояла тихая, теплая погода, по небу медленно плыли небольшие тучи. На эскадре, проведшей целый день в море, было тихо, только в положенное время отзванивали на судах склянки. На батареях после дневного боя с легкими японскими крейсерами тоже было мирно и безлюдно, часовые мерно расхаживали по брустверам, наблюдая за морем. После полуночи небо очистилось, и месяц осветил своим мягким серебристым светом спящий Артур. На внутреннем рейде в прозрачной синеве тихой ночи чернели громады судов и темные силуэты миноносцев.
Вдруг с моря раздался выстрел, затем другой, с урчанием полетели снаряды и упали в заливе, высоко взбросив вверх воду. Лучи прожекторов заметались по морю в поисках врага и остановились, осветив силуэт быстро двигающегося миноносца. Гулко грохнул выстрел с берега, будя ночное эхо в прибрежных горках. Засверкали огнями выстрелов Золотая гора, Тигровка, Электрический Утес. К ним присоединились стоявшие в охранении у входа «Баян», «Отважный», «Бобр». Ночной бой сразу разгорелся и быстро затих, так как японцы исчезли в ночной темноте. Батареи замолкли, и опять воцарилась тишина. Война на время ушла из Артура, но в два часа батареи загрохотали вновь-с сигнальной станции на Золотой горе сообщили о появлении брандеров.
Дукельский, ночевавший вместе с Макаровым на «Петропавловске», бросился к адмиралу, но, к своему удивлению, у выхода из каюты он встретил его уже одетым.
— Что это за стрельба? — спросил Макаров. — Прикажите подать катер, — распорядился он. — Я хочу остаток ночи провести на судах сторожевого охранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179