В канцелярии их поджидал начальник крепостной жандармской команды, ротмистр князь Микеладзе.
— Чем могу служить? — сухо спросил его Гобято.
— Разговорчик к вам есть один, секретного порядка, многоуважаемый Николай Андреевич, — залебезил жандарм.
Гобято выслал писарей из комнаты. Микеладзе многозначительно посмотрел на Звонарева.
— Это мой помощник и заместитель, можете его не стесняться, — пояснил Гобято.
— Господин Звонарев, если не ошибаюсь, человек новый, только что в Артур приехал, не в курсе наших дел, да и человек он, простите, штатский, случайный на военной службе, так что, признаюсь, его присутствие меня слегка смущает.
— Откуда вы все это о нем знаете? — удивился Гобято.
— Какой бы я был жандарм, если бы не знал каждого нового офицера в Артуре. Мы, жандармы, должны знать все — кто чем дышит, что думает.
— Я могу уйти, — вмешался Звонарев.
— Очень прошу вас остаться. Князь, я надеюсь, не будет больше возражать.
Ротмистр поморщился, но протестовать не стал.
— У вас в мастерских появилось несколько новых солдат, среди них есть и нежелательный элемент. Например, Иосиф Братовский: он состоял членом нелегальной организации в Варшаве, на механическом заводе Лильпопа. Только за отсутствием прямых улик избег суда. По настоянию варшавского губернского жандармского управления его направили в Артур. Немедленно по прибытии он был взят моим агентом под наблюдение. Хотя пока за ним ничего еще не замечено, но следить за ним надо внимательно.
— У меня нет никаких опорочивающих Братовского данных, работает он прекрасно, поведения примерного…
— По вечерам, извините, в нужнике долго с солдатами засиживается и разговоры разные ведет: кто, да откуда, да где работал; почву, очевидно, нащупывает.
— У страха глаза велики, князь. Вы всегда из мухи слона делаете. Чихнет солдат, а вы уж готовы в этом видеть потрясение основ, — иронизировал Гобято.
— От копеечной свечки, говорят, Москва сгорела.
— Вы бы лучше вашу энергию обратили на борьбу со шпионажем. Помимо японцев, одетых под китайцев, в городе имеются шпионы и других национальностей, прежде всего англо-американцы. Вот где главное наше зло. Под вывеской торговли они самым беззастенчивым образом собирают важные в военном отношении сведения, — с негодованием проговорил Гобято.
— Английские и американские подданные все высланы за пределы Квантунской области.
— Сам не далее как вчера видел на улице Томлинсона и Смита. Они процветают не хуже прежнего, — спорил капитан.
— Они приняли другое подданство и стали недосягаемыми для нас. Что касается китайцев, то… это нелегкая, сознаюсь откровенно, задача. Русских агентов к ним не пустишь, не верят они им, а среди китайцев мы, к сожалению, еще не создали прочной агентуры. Среди русских куда легче. Вот, например, господин Звонарев вчера был замечен в обществе весьма нежелательных в Артуре особ: заведующей Пушкинской школой и ее учительниц. Они там, под видом вечерней школы, чуть ли не курсы агитаторов устроили.
— Какое вам, господин ротмистр, дело — где и с кем я бываю? — возмутился Звонарев.
— Нам, жандармам, до всего есть дело. С какой вы девочкой спите, и то мы должны знать. Вот вы раз или два были в компании у мадемуазель Ривы, мы и это знаем. Должен сказать, что вполне одобряем ваш вкус, — весьма интересная жидовочка и ни к какой политике не причастна.
Звонарева все больше возмущал наглый и самоуверенный тон жандарма.
— Вам, должно быть, известно, что вчера я не один был с заведующей школой…
— Как же, с вами был поручик Енджеевский, тоже чуть ли не социалист. Вас нельзя поздравить с таким знакомством.
— Позвольте мне знать самому, с кем и какое вести знакомство. В ваших указаниях по этому поводу я не нуждаюсь, — резко оборвал Звонарев.
— Мы, жандармы, народ не обидчивый, а теперь имею честь кланяться. Надеюсь, до скорого и приятного свидания. — Жандарм, пожав им руки, вышел.
— Удивительно неприятная публика эти жандармы. Во все свой нос суют, — возмущался Гобято.
— После жандармского рукопожатия хочется сейчас же вымыть руки, — согласился Звонарев.
На следующий день утром в воскресенье Гобято принесли записку от Эссена с приглашением прибыть на» Новик «, который готовился идти в море. Гобято и Звонарев поспешно оделись и отправились за посланцемматросом.
» Новик» уже начал двигаться, когда шлюпка с артиллеристами подошла к нему. У трапа их встретил вахтенный офицер и проводил на мостик к Эссену.
Приветливо поздоровавшись, Эссен сообщил, что «Новик» во главе четырех миноносцев направляется на поиски японских торговых кораблей. Затем он познакомил их со своими офицерами.
По выходе в море крейсер развил двадцатиузловую скорость и лег на курс зюйд-вест, направляясь к южной оконечности Ляодунского полуострова — Ляотешаню.
Звонарев, впервые попавший на военный корабль, с интересом наблюдал неторопливую и спорую работу матросов. Сперва он даже не нашел своего Электрического Утеса-до того он сливался с фоном сзади лежащих гор, и только дальномерная будка, светлым пятном выступавшая на серых скалах, выдавала место расположения батареи.
«Надо будет ее убрать в бруствер, чтобы не было заметно», — решил Звонарев, рассматривая батарею.
Расположенная на самой вершине Золотой горы, батарея одиннадцатидюймовых мортир четко проектировалась на фоне неба. Прапорщик теперь понял, почему японцы так часто обстреливают именно эту батарею.
— Ваш Утес прекрасно замаскирован, но его всегда выдает густой дым выстрелов. Было бы очень хорошо, если бы вы перешли на бездымный порох, — заметил Эссен.
— Мы как раз сейчас и работаем над такой переделкой лафетов, — ответил Гобято. — Думаем, что сможем посостязаться с японцами и в дальнобойности.
— Что касается меткости, то вы давно перещеголяли японцев. Каждый раз, как они появляются у Артура, неизменно получают от вас хотя бы одно попадание, вы же до сих пор не имели ни одного поражения, — продолжал Эссен.
За «Новиком»а кильватере шли, усиленно дымя, четыре миноносца. Концевым шел двухтрубный миноносец «Лейтенант Бураков».
— Затем вы взяли в поход этот крошечный кораблик? — спросил Эссена Звонарев.
— Мал, да удал! Это самый быстроходный миноносец в мире. Он развивает до тридцати четырех узлов. За ним ни один японец не утонится, — пояснил капитан.
Когда «Новик» миновал оконечность Ляотешаня, далеко на западе, на самом горизонте, показались небольшие дымки. В бинокль было видно, что они принадлежат довольно крупным судам.
— Купны, — определил Эссен. — Надо их осмотреть — нет ли военной контрабанды. Полный вперед!
Заметив погоню, пароходы попытались уйти.
— «Лейтенанту Буракову» догнать и осмотреть пароходы, — приказал Эссен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179