Бочки печатного слова до краев были заполнены сточными водами, это хорошо знал Йоэль, и когда он, прислонившись к спинке стула, занялся чтением, он был подготовлен к любому сюрпризу.
То был фельетон о мании величия, которым заразил город некий архитектор, далекий от интересов нации, любитель пышных фасадов, под дудку которого пляшут отцы города.
«Это, конечно, ответ на хвалебную статью Кийпсаара», — подумал Йоэль и закурил сигарету.
Хурт был превращен в типичного карьериста, который выжил прежнего городского архитектора и при помощи коварных интриг на конкурсах устранил со своего пути конкурентов и их проекты, чтобы пробиться самому. А теперь, в дни величайшего квартирного кризиса, по капризу этого человека начинают сносить хорошие дома, чтобы очистить место для некоего роскошного строения, хотя никто не знает, откуда добыть средства на его возведение. Это коррупция, пример замаскированного честолюбия одного духовного аристократа, которое дорого обойдется народу.
Йоэль уже заранее внутренне напрягся, как бывает, когда в холодную погоду выходишь на улицу легко одетым. Он долго тушил свою сигарету в пепельнице, и перед глазами его вставали пробитая ночью неизвестными руками дыра в новом шлюзе орайыэской мельницы, ему вспомнилась вырванная осенью в городском парке живая изгородь и перевернутые скамейки, вспомнились подпиленные стволы яблонь на отцовском хуторе.
Он встал и, прислонившись лбом к оконному стеклу, поглядел вниз на улицу. Мадис Мугул! Кто этот Мадис Мугул? Йоэль знал, что этот человек ловко владел пером и его читали, потому что выражался он, скорее, остро и субъективно, чем обоснованно, а это всегда интересно. По части сплетен он был неподражаем и при этом никогда не забывал подчеркнуть, что пером его водит- исключительно стремление искоренить зло, что сам он не зависит ни от какой партии или группы. Кийпсаар как-то сказал, что Мугул болен комплексом Иеговы, то есть не терпит рядом с собой никакого другого бога, мстителен, как Иегова, и иаказует каждого, кто всуе злоупотребляет его им Кийпсаар задел его в своей статье. Если Кийпсаар теперь вздумает ответить ему, то уже заранее известно, что произойдет: из бога-отца Мадис Мугул превратится в бога- сына, чьей участью является переносить клевету и издевательства и который готов пойти на мученическую смерть
за грехи ближних и ради своей истины. Мадис Мугул не относится к числу существ с крепким позвоночником, зато у него была развита способность предугадывания: оппозиция его относилась обычно к тем, кто уже терял власть, и осуществлял он ее под прикрытием тех, кто шел к власти. Теперь, значит, он уже проник в переднюю сторонников Национального фронта.
Если бы этот Мадис Мугул встретился ему где-нибудь, Йоэль не оставил бы его без пощечины. Каким бальзамом для души было бы это импульсивное движение!
Но сейчас надо было спуститься в кабинет городского головы.
— Вы уже прочли? — спросил городской голова, вставая из-за стола и обращаясь к Хурту с озабоченным и важным видом. Предложив Йоэлю сесть, он уселся и сам, прислонившись спиной к спинке кресла, опершись локтями о подлокотники и скрестив пальцы.
— Читал, — ответил Хурт.
Городской голова помолчал, видимо ожидая, что Хурт начнет оправдываться.
— Ну как, будете отвечать? — спросил он наконец.
— Отвечать? Нет, — сухо ответил Хурт.
— Но... но я считаю, что брошена тень не только на вас, но и на городской строительный отдел, больше того, на всю городскую управу. Так этого оставить нельзя! Это не только ваше личное дело.
— Значит, вы сами думаете реагировать на статью? Может быть, через суд?
— Нет. Вам нужно написать открытое объяснение. Угрозу суда вы можете приберечь к концу, это всегда выигрышно. Так. Прежде всего, скажем, вам следует разъяснить, что ратушу никто не думает начать строить, пока не изысканы соответствующие суммы и кредиты. А это может продолжаться годами. Участки тоже не будут приобретаться до этого и т. д. Вы уж сами сообразите...
— Вот как! Это для меня новость. Ведь строительство должно было начаться сразу же, как только проект пройдет через все инстанции? Ресурсы ведь имеются, а кредит обещан...
— Это конечно. Но время сейчас, как вы и сами видите, очень смутное. Надо дождаться, чтобы оно прояснилось. Нельзя предпринять ничего серьезного, пока не стабилизуются настроения. До городских выборов остается едва месяц. Переждем, ведь нигде пока не горит. Национальный фронт, как видно, довольно силен, и вряд ли стоит с ним тягаться. Этак они могут вовсе забросить в угол план постройки ратуши. Нам нужно вести себя осторожно, это
только на пользу делу. Если мы теперь отнесемся к ним непримиримо, то нечего ждать пощады ни нам, ни нашим проектам.
«Уже дрожит», — про себя подумал Хурт.
— Ах да, — продолжил городской голова после недолгого молчания, — еще одно дело. Вам нужно объяснить и то, что проект новой ратуши далеко еще не утвержден и что в нем еще будет предпринят ряд изменений, исходя из интересов всех граждан города. Все это потребует немало времени. И если случится, что выборы изменят состав городской управы, то в дальнейшем можно будет учесть новые пожелания и указания...
Йоэль Хурт почувствовал, как скулы у него загорелись.
— Я и то хотел сказать вам, — вчера мы в городской управе пришли к заключению, что и ваш переработанный проект нуждается еще в небольших переделках.
— Да-а? — спросил Хурт с ироническим безразличием.
Городской голова почувствовал себя виноватым и стал
оправдываться. Он, может, и не встал бы на эту точку зрения, а поддержал бы двух городских советников, которые решительно восставали против заключения управы, но вот другие советники... Да, они сочли несправедливым, что у одного из домовладельцев — и кого еще? у Тараса — насильно отнимают участок. Тарас имеет большие заслуги перед городом. Он давал работу многим рабочим, подарил городскому парку комплект редкостных молодых деревьев, не говоря уже о том, что он. поставлял городской управе по сходной цене строительные материалы, цемент и т. Д. В благодарность за это снести теперь его дома, предложив за это какую-то жалкую сумму? Это не годится. И к тому же опасно.
Разволновавшись, городской голова встал. Он близко подошел к Хурту и почти шепотом, подмигнув, сообщил ему:
— Говорят к тому же, что Тарас, возможно, станет будущим городской головой! Да-а... Напрасно было бы тягаться с ним. Для пользы дела, вы сами понимаете, необходимо вовремя предусмотреть все. Вот мы и решили, что вам следует сделать еще одну небольшую поправку в вашем проекте, прежде чем представить его думе на утверждение. Участок Тараса нужно оставить в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
То был фельетон о мании величия, которым заразил город некий архитектор, далекий от интересов нации, любитель пышных фасадов, под дудку которого пляшут отцы города.
«Это, конечно, ответ на хвалебную статью Кийпсаара», — подумал Йоэль и закурил сигарету.
Хурт был превращен в типичного карьериста, который выжил прежнего городского архитектора и при помощи коварных интриг на конкурсах устранил со своего пути конкурентов и их проекты, чтобы пробиться самому. А теперь, в дни величайшего квартирного кризиса, по капризу этого человека начинают сносить хорошие дома, чтобы очистить место для некоего роскошного строения, хотя никто не знает, откуда добыть средства на его возведение. Это коррупция, пример замаскированного честолюбия одного духовного аристократа, которое дорого обойдется народу.
Йоэль уже заранее внутренне напрягся, как бывает, когда в холодную погоду выходишь на улицу легко одетым. Он долго тушил свою сигарету в пепельнице, и перед глазами его вставали пробитая ночью неизвестными руками дыра в новом шлюзе орайыэской мельницы, ему вспомнилась вырванная осенью в городском парке живая изгородь и перевернутые скамейки, вспомнились подпиленные стволы яблонь на отцовском хуторе.
Он встал и, прислонившись лбом к оконному стеклу, поглядел вниз на улицу. Мадис Мугул! Кто этот Мадис Мугул? Йоэль знал, что этот человек ловко владел пером и его читали, потому что выражался он, скорее, остро и субъективно, чем обоснованно, а это всегда интересно. По части сплетен он был неподражаем и при этом никогда не забывал подчеркнуть, что пером его водит- исключительно стремление искоренить зло, что сам он не зависит ни от какой партии или группы. Кийпсаар как-то сказал, что Мугул болен комплексом Иеговы, то есть не терпит рядом с собой никакого другого бога, мстителен, как Иегова, и иаказует каждого, кто всуе злоупотребляет его им Кийпсаар задел его в своей статье. Если Кийпсаар теперь вздумает ответить ему, то уже заранее известно, что произойдет: из бога-отца Мадис Мугул превратится в бога- сына, чьей участью является переносить клевету и издевательства и который готов пойти на мученическую смерть
за грехи ближних и ради своей истины. Мадис Мугул не относится к числу существ с крепким позвоночником, зато у него была развита способность предугадывания: оппозиция его относилась обычно к тем, кто уже терял власть, и осуществлял он ее под прикрытием тех, кто шел к власти. Теперь, значит, он уже проник в переднюю сторонников Национального фронта.
Если бы этот Мадис Мугул встретился ему где-нибудь, Йоэль не оставил бы его без пощечины. Каким бальзамом для души было бы это импульсивное движение!
Но сейчас надо было спуститься в кабинет городского головы.
— Вы уже прочли? — спросил городской голова, вставая из-за стола и обращаясь к Хурту с озабоченным и важным видом. Предложив Йоэлю сесть, он уселся и сам, прислонившись спиной к спинке кресла, опершись локтями о подлокотники и скрестив пальцы.
— Читал, — ответил Хурт.
Городской голова помолчал, видимо ожидая, что Хурт начнет оправдываться.
— Ну как, будете отвечать? — спросил он наконец.
— Отвечать? Нет, — сухо ответил Хурт.
— Но... но я считаю, что брошена тень не только на вас, но и на городской строительный отдел, больше того, на всю городскую управу. Так этого оставить нельзя! Это не только ваше личное дело.
— Значит, вы сами думаете реагировать на статью? Может быть, через суд?
— Нет. Вам нужно написать открытое объяснение. Угрозу суда вы можете приберечь к концу, это всегда выигрышно. Так. Прежде всего, скажем, вам следует разъяснить, что ратушу никто не думает начать строить, пока не изысканы соответствующие суммы и кредиты. А это может продолжаться годами. Участки тоже не будут приобретаться до этого и т. д. Вы уж сами сообразите...
— Вот как! Это для меня новость. Ведь строительство должно было начаться сразу же, как только проект пройдет через все инстанции? Ресурсы ведь имеются, а кредит обещан...
— Это конечно. Но время сейчас, как вы и сами видите, очень смутное. Надо дождаться, чтобы оно прояснилось. Нельзя предпринять ничего серьезного, пока не стабилизуются настроения. До городских выборов остается едва месяц. Переждем, ведь нигде пока не горит. Национальный фронт, как видно, довольно силен, и вряд ли стоит с ним тягаться. Этак они могут вовсе забросить в угол план постройки ратуши. Нам нужно вести себя осторожно, это
только на пользу делу. Если мы теперь отнесемся к ним непримиримо, то нечего ждать пощады ни нам, ни нашим проектам.
«Уже дрожит», — про себя подумал Хурт.
— Ах да, — продолжил городской голова после недолгого молчания, — еще одно дело. Вам нужно объяснить и то, что проект новой ратуши далеко еще не утвержден и что в нем еще будет предпринят ряд изменений, исходя из интересов всех граждан города. Все это потребует немало времени. И если случится, что выборы изменят состав городской управы, то в дальнейшем можно будет учесть новые пожелания и указания...
Йоэль Хурт почувствовал, как скулы у него загорелись.
— Я и то хотел сказать вам, — вчера мы в городской управе пришли к заключению, что и ваш переработанный проект нуждается еще в небольших переделках.
— Да-а? — спросил Хурт с ироническим безразличием.
Городской голова почувствовал себя виноватым и стал
оправдываться. Он, может, и не встал бы на эту точку зрения, а поддержал бы двух городских советников, которые решительно восставали против заключения управы, но вот другие советники... Да, они сочли несправедливым, что у одного из домовладельцев — и кого еще? у Тараса — насильно отнимают участок. Тарас имеет большие заслуги перед городом. Он давал работу многим рабочим, подарил городскому парку комплект редкостных молодых деревьев, не говоря уже о том, что он. поставлял городской управе по сходной цене строительные материалы, цемент и т. Д. В благодарность за это снести теперь его дома, предложив за это какую-то жалкую сумму? Это не годится. И к тому же опасно.
Разволновавшись, городской голова встал. Он близко подошел к Хурту и почти шепотом, подмигнув, сообщил ему:
— Говорят к тому же, что Тарас, возможно, станет будущим городской головой! Да-а... Напрасно было бы тягаться с ним. Для пользы дела, вы сами понимаете, необходимо вовремя предусмотреть все. Вот мы и решили, что вам следует сделать еще одну небольшую поправку в вашем проекте, прежде чем представить его думе на утверждение. Участок Тараса нужно оставить в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91