Но даже либеральная версия
<среднего> строя в римской интерпретации не смогла
выйти за узкие рамки полисного микрокосма и транс-
формироваться в более широкую вселенско-универсаль-
ную идеологию. Имманентная сущностная ограниченность
антично-полисного пути развития, его способность су-
ществовать только в качестве дополнительного ответвления мира <азиатской> традиционности (как его ориги-
нальный <приморский> придаток) обусловили и крах
собственно античной либеральной утопии <среднего> пути
(погибшей вместе с Римской республикой), и крах всего
средиземноморского эклектичного космополиса римской
государственности. Одна, восточная, часть последнего
пошла по пути антично-азиатского (<византийского>)
синтеза, но в конечном счете была интегрирована в мо-
дель традиционно-восточного развития. Другая, запад-
ная, часть пошла по пути синтеза античных начал с на-
чалами молодого мира <варварской> европейской пери-
ферии, что исторически оказалось более плодотворным
и перспективным: именно такое взаимодействие обеспе-
чило <прорыв> к новому типу иного цивилизационного
развития.
Средние века. Непосредственным результатом антично-
варварского синтеза стало складывание на большей
части Западной Европы оригинальной вариации тради-
ционной аграрной политической структуры. Важнейшей
ее особенностью в сравнении с <азиатской> и античной
моделью было такое разграничение властно-собственни-
ческих функций, в результате которого значительный их
объем передавался на средние и нижние этажи социаль-
ной структуры, но при этом регламентировались взаим-
ные права и обязанности ниже- и вышестоящих друг пе-
ред другом. Если классическая <азиатская> модель пред-
полагает лишь односторонние обязанности и принципи-
ально исключает права нижестоящих в отношении выше-
стоящих, то демаркация прав сюзерена и прав вассала
сделала их обязательства двусторонними и взаимоответ-
ственными, т. е. подразумевающими тот или иной меха-
низм контроля низших слоев над высшими,
--.Для средневековой политической мысли характерно
осмысление политико-властной проблематики (назначения
и формы государственности, условия легитимности госу-
дарства, отношения между правящими и подвластными)
в контексте решения вопроса о том, какой из двух вла-
стей (организаций) должен принадлежать авторитет в
обществе; духовной (церкви) или светской (государству).
Так, Аврелий Августин (353-430 гг.) утверждал
принципиальный примат церкви над государством, под-
чинение последнего первому. По его мнению, государство,
не подчиненное церкви, ничем не отличается от шайки
разбойников. Поэтому он считает неприемлемым опреде-
ление римского (античного) строя Цицероном как <об-
щего дела> народа, т. е. государства. Цицероновскую
формулу Августин склонен
распространить прежде всего на церковь и лишь косвен-
ным образом - на государство.
Стремясь доказать неправомерность приниженного по-
ложения светской государственности по сравнению с цер-
ковной организацией, крупнейший католический богослов
Фома Аквинский (1225-1274) объявляет учреж-
дения государства делом рук человеческих. Первичным
источником власти, которая позже вручается одному
или нескольким лицам, по его мнению, выступает все
человеческое сообщество, народ. Такой порядок завещал
бог, и в этом заключается священная суть властвования.
Важным моментом концепции Фомы Аквинского являет-
ся установление корреляции между сущностной приро-
дой власти (определяемой богом и контролируемой като-
лической церковью) и ее практическими аспектами при-
обретения и использования: несправедливый приход
к власти или злоупотребления ею нарушают заветы бога,
основы морали и веления церкви, что дает народу право
на сопротивление и свержение зарвавшегося правителя.
Хотя непосредственный смысл теории Аквината был на-
правлен на усиление (уже теоретически фундированного)
контроля церкви над светскими государями, потенци-
ально она закладывала основы доктрины народного
суверенитета и десакрализированного представления
о механизмах и закономерностях функционирования
власти.
Общеевропейский экономический подъем XI-XIII вв.,
стимулируемый в немалой степени политико-властными
особенностями складывающейся новой модели развития,
приводит к юридическому конституированию городского
(бюргерского) торгово-предпринимательского элемента
в специфическое <третье сословие> со своим особым ста-
тусом. В результате этого механизм контроля и коорди-
нации власти высших лиц (монархов) перестраивается
таким образом, что к нему допускаются представители
не только знати и духовенства (первых двух сословий),
но и бюргерских ;.ругов. Возникают сословно-представительские собрания (кортесы в Арагоне и Кастилии-
в 1163 и 1169 гг., парламент в Англии-в 1265 г.; Гене-
ральные штаты во Франции-в 1302 г. и т. д.), которые
в существенной степени регламентируют прерогативы и
суживают сферу произвольных автономных действий мо-
нархов. Показательна в этом плане английская <Великая
хартия вольностей> 1215 г., которая значительно ограничивает права короны в отношении своих подданных: <Ни
один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен имущества, или объявлен стоя-
щим вне закона, или изгнан, или каким-либо иным спо-
собом обездолен... иначе, как по законному приговору
равных и по закону страны> (Великая хартия вольностей,
39).
Наиболее перспективную попытку теоретико-юридиче-
ского (а не теологического) объяснения специфики скла-
дывающихся политических структур предпринял англий-
ский правовед Джон Фортескью (ок. 1395-
ок. 1479) в трактате <Похвала законам Англии>. По его :
мнению, кроме собственно королевской власти над на-
родом существует еще политическая власть над ним.
Если власть короля существует сама по себе, то он <мо-
жет править своим народом посредством таких законов,
которые он создает сам, а следовательно, может облагать
его налогами как он сам того пожелает, без согласия
народа>. Если же власть короля дополнена властью по-
литической, то он <может править своим народом только
с помощью таких законов, на которые парод дал свое
согласие, а следовательно, не может облагать народ на-
логами без его согласия>. Фортескью делает особый
акцент на то, что во втором типе правления та власть,
которую имеет корона, <согласована> с народом, и король
не может претендовать ни на какую другую власть,
<кроме таковой> (например, <отнять у народа против
его воли или по принуждению то, что принадлежит ему
по праву>). Таким образом, Фортескью пытается концеп-
туализировать традиционное средневековое представле-
ние о наличии взаимных обязательств между правителя-
ми и подданными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
<среднего> строя в римской интерпретации не смогла
выйти за узкие рамки полисного микрокосма и транс-
формироваться в более широкую вселенско-универсаль-
ную идеологию. Имманентная сущностная ограниченность
антично-полисного пути развития, его способность су-
ществовать только в качестве дополнительного ответвления мира <азиатской> традиционности (как его ориги-
нальный <приморский> придаток) обусловили и крах
собственно античной либеральной утопии <среднего> пути
(погибшей вместе с Римской республикой), и крах всего
средиземноморского эклектичного космополиса римской
государственности. Одна, восточная, часть последнего
пошла по пути антично-азиатского (<византийского>)
синтеза, но в конечном счете была интегрирована в мо-
дель традиционно-восточного развития. Другая, запад-
ная, часть пошла по пути синтеза античных начал с на-
чалами молодого мира <варварской> европейской пери-
ферии, что исторически оказалось более плодотворным
и перспективным: именно такое взаимодействие обеспе-
чило <прорыв> к новому типу иного цивилизационного
развития.
Средние века. Непосредственным результатом антично-
варварского синтеза стало складывание на большей
части Западной Европы оригинальной вариации тради-
ционной аграрной политической структуры. Важнейшей
ее особенностью в сравнении с <азиатской> и античной
моделью было такое разграничение властно-собственни-
ческих функций, в результате которого значительный их
объем передавался на средние и нижние этажи социаль-
ной структуры, но при этом регламентировались взаим-
ные права и обязанности ниже- и вышестоящих друг пе-
ред другом. Если классическая <азиатская> модель пред-
полагает лишь односторонние обязанности и принципи-
ально исключает права нижестоящих в отношении выше-
стоящих, то демаркация прав сюзерена и прав вассала
сделала их обязательства двусторонними и взаимоответ-
ственными, т. е. подразумевающими тот или иной меха-
низм контроля низших слоев над высшими,
--.Для средневековой политической мысли характерно
осмысление политико-властной проблематики (назначения
и формы государственности, условия легитимности госу-
дарства, отношения между правящими и подвластными)
в контексте решения вопроса о том, какой из двух вла-
стей (организаций) должен принадлежать авторитет в
обществе; духовной (церкви) или светской (государству).
Так, Аврелий Августин (353-430 гг.) утверждал
принципиальный примат церкви над государством, под-
чинение последнего первому. По его мнению, государство,
не подчиненное церкви, ничем не отличается от шайки
разбойников. Поэтому он считает неприемлемым опреде-
ление римского (античного) строя Цицероном как <об-
щего дела> народа, т. е. государства. Цицероновскую
формулу Августин склонен
распространить прежде всего на церковь и лишь косвен-
ным образом - на государство.
Стремясь доказать неправомерность приниженного по-
ложения светской государственности по сравнению с цер-
ковной организацией, крупнейший католический богослов
Фома Аквинский (1225-1274) объявляет учреж-
дения государства делом рук человеческих. Первичным
источником власти, которая позже вручается одному
или нескольким лицам, по его мнению, выступает все
человеческое сообщество, народ. Такой порядок завещал
бог, и в этом заключается священная суть властвования.
Важным моментом концепции Фомы Аквинского являет-
ся установление корреляции между сущностной приро-
дой власти (определяемой богом и контролируемой като-
лической церковью) и ее практическими аспектами при-
обретения и использования: несправедливый приход
к власти или злоупотребления ею нарушают заветы бога,
основы морали и веления церкви, что дает народу право
на сопротивление и свержение зарвавшегося правителя.
Хотя непосредственный смысл теории Аквината был на-
правлен на усиление (уже теоретически фундированного)
контроля церкви над светскими государями, потенци-
ально она закладывала основы доктрины народного
суверенитета и десакрализированного представления
о механизмах и закономерностях функционирования
власти.
Общеевропейский экономический подъем XI-XIII вв.,
стимулируемый в немалой степени политико-властными
особенностями складывающейся новой модели развития,
приводит к юридическому конституированию городского
(бюргерского) торгово-предпринимательского элемента
в специфическое <третье сословие> со своим особым ста-
тусом. В результате этого механизм контроля и коорди-
нации власти высших лиц (монархов) перестраивается
таким образом, что к нему допускаются представители
не только знати и духовенства (первых двух сословий),
но и бюргерских ;.ругов. Возникают сословно-представительские собрания (кортесы в Арагоне и Кастилии-
в 1163 и 1169 гг., парламент в Англии-в 1265 г.; Гене-
ральные штаты во Франции-в 1302 г. и т. д.), которые
в существенной степени регламентируют прерогативы и
суживают сферу произвольных автономных действий мо-
нархов. Показательна в этом плане английская <Великая
хартия вольностей> 1215 г., которая значительно ограничивает права короны в отношении своих подданных: <Ни
один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен имущества, или объявлен стоя-
щим вне закона, или изгнан, или каким-либо иным спо-
собом обездолен... иначе, как по законному приговору
равных и по закону страны> (Великая хартия вольностей,
39).
Наиболее перспективную попытку теоретико-юридиче-
ского (а не теологического) объяснения специфики скла-
дывающихся политических структур предпринял англий-
ский правовед Джон Фортескью (ок. 1395-
ок. 1479) в трактате <Похвала законам Англии>. По его :
мнению, кроме собственно королевской власти над на-
родом существует еще политическая власть над ним.
Если власть короля существует сама по себе, то он <мо-
жет править своим народом посредством таких законов,
которые он создает сам, а следовательно, может облагать
его налогами как он сам того пожелает, без согласия
народа>. Если же власть короля дополнена властью по-
литической, то он <может править своим народом только
с помощью таких законов, на которые парод дал свое
согласие, а следовательно, не может облагать народ на-
логами без его согласия>. Фортескью делает особый
акцент на то, что во втором типе правления та власть,
которую имеет корона, <согласована> с народом, и король
не может претендовать ни на какую другую власть,
<кроме таковой> (например, <отнять у народа против
его воли или по принуждению то, что принадлежит ему
по праву>). Таким образом, Фортескью пытается концеп-
туализировать традиционное средневековое представле-
ние о наличии взаимных обязательств между правителя-
ми и подданными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145