.. И могли ли
вообще эти "ящерицы" хоть как-то реагировать на земных женщин? Может, у
них были свои понятия о привлекательности, красоте? Иван не стал ломать
голову.
Он вдруг пожалел, что так бездарно использовал парализатор! Сейчас бы
эта штуковина ох как пригодилась! Лезть в пояс за усыпителями одноразовыми
не хотелось. Иван спрятался за ствол.
На какое-то мгновение толстяк обернулся, пошарил глазами в листве,
зевнул с присвистом и сапом, отвернулся. Рожа его была на редкость
противна: нос блямбой свисал ниже верхней губы, изо всех его четырех
отверстий текло, глаза были не черны и бессмысленно-жестоки как у тех
парней, а мутны, болезненны.
- Ишь ты, насторожился! - сказала смуглянка. - Услышал чего-то!
- Чучело-оно и есть чучело! - заключила бесповоротно беленькая. -
Лан, ты чего загрустила?
Лана, русоволосая красавица, не ответила, она водила перед носом
голубеньким цветочком, потом коснулась его губами, кончиком языка... и
отбросила.
- Мерзость! Тут все мерзость! - проговорила она в Сторону, ни к кому
не обращаясь.
Она закинула руки за голову, и тяжелые шары грудей колыхнулись, спина
прогнулась, талия стала еще тоньше... Не будь здесь этого гнусного
вертухаяевнуха, Иван бы не удержался, подошел бы к женщинам, подошел бы к
ней, необыкновенной и грустной Лане. Но не следовало забывать, что ты не у
себя дома, не на Земле.
Она чуть изогнула шею, повернула голову... и они встретились
взглядами. Ивана бросила в дрожь. Но он заметил, что и у нее резко
расширились зрачкиона испугалась, оторопела от неожиданности. Но не
вскрикнула.
- Ты чего это? - поинтересовалась светленькая.
- Ничего, - еле слышно произнесла Лана. Голос ее в эту минуту
совершенно сел.
Иван приложил палец к губам. Она еле заметно кивнула в ответ.
- Точно, сбрендила, - заключила смуглянка, зевнула и улеглась на
спину.
Иван, не сводя глаз с Ланы, наощупь, расстегнул пояс, запустил руку
внутрь скафандра. Ему пришлось лезть в набедренный карман, чтобы вытащить
усыпитель. Он согнулся, но головы не опустил. Краешком глаза он следил за
обрюзгшим охранником, Тот сидел в прежней безвольной позе, шевелил
пальцами... Шарик усыпителя разорвался над его бабьим покатым плечом -
розовенькое облачко тут же растворилось в воздухе. Иван не сомневался в
успехеведь усыпитель одноразовый был проверенным средством, многоцелевым и
многокомпонентным, в горошинке содержались сильнодействующие усыпители, в
основном, газообразные, рассчитанные на самые разные живые организмы - не
сработает один, другой, третий... десятый даст результат!
Евнух-вертухай сполз по сиденьицу наземь, почти бесшумно, словно
мешок с мякиной. Только пластинчатая голова легонько стукнулась о край
заборчика. И шумок этот не остался незамеченным.
- Чего это! - всполошилась смуглянка и вскочила на ноги. - Ой,
глядите, девочки!
- Тихо ты! - прошипела русоволосая Лана.
- А чего?! - не поняла смуглянка. - Чего-о?!
Она вдруг увидала выпрыгнувшего из-за укрытия Ивана и заорала,
заголосила с такой силой, будто была не живой и слабой земной женщиной, а
по меньшей мере сиреной с бронехода.
Но Ивану было поздно отступать. Да и некуда! Он пнул безвольное тело
жирного евнуха, заглянул в глаза-те были закачены, евнух явно не
притворялся. На всякий случай Иван связал ему руки за спиной, ткнул носом
в землю - пускай полежит.
- Вот это да-а! - на одном дыхании выдала беленькая. И свалилась без
сознания.
Лана зажимала рот смуглянке, которая, видно, от неожиданности
потеряла остатки ума. Но удерживать ее было нелегко.
- Вы откуда? - спросила Лана, тяжело дыша, отдувая прядь, лезшую в
глаза.
- Оттуда, - ответил Иван невразумительно.
Но они поняли друг друга.
Смуглянка вырвалась и заорала пуще прежнего. В коротеньком перерыве
между двумя воплями она вставила, обращаясь к русоволосой.
- Дура! Дурища! Ты чего-подыхать надумала из-за него?! Ну нет!!!
Иван, не обращая внимания на истеричку, подошел к Лане, взял за руку.
- Пойдем!
- Куда? - удивилась она. - Отсюда нет выхода.
- Выход всегда есть, - заверил ее Иван, - всегда и отовсюду. Пойдем!
Он сжал ее руку. И по телу его пробежала волна теплой, приятной
дрожи. Он верил, что им удастся выбраться из этой чертовой непонятной
"системы".
А она стояла перед ним такая беззащитная, нежная, красивая. Стояла и
не пыталась даже прикрыть наготы. И в глазах ее было удивление, но не
только оно, в глазах стояла какая-то странная, почти сумасшедшая радость.
Иван сразу понял - она за ним пойдет на край света.
- Не будем терять времени! - сказал он.
И в эту же минуту ему в спину уперлось что-то твердое.
Иван замер. Он знал, что лучше не двигаться, что все выяснится само
собой, может, это смугляночка шутит, что-то ее не видно... На спину
надавили сильней. Он не отпускал ее руки. Он не верил, что все кончено, не
хотел в это верить.
Но по ее глазам он увидал - да, это свершилось. Радость и удивление
исчезли из ее глаз, а на их месте поселился страх, почти ужас, причем явно
не за себя, ибо она не сделала даже попытки отстраниться, прикрыться,
отойти. Ей было страшно за него.
- Руки за голову, слизняк! - проскрипело сзади. - Ну, живей! Не
заставляй себя ждать!
Иван не мог выпустить ее руки. И тогда она сама выдернула ладонь и,
будто опомнившись неожиданно, прикрыла обеими руками грудь. Но все равно
было видно, как тяжело она дышит.
- Ничего, - проговорил Иван, стараясь, чтобы голос звучал спокойнее,
- ничего, это лишь начало. Не бойся!
- Руки!
Он заложил руки за голову. И сразу почувствовал, что запястья и шея
чем-то обхвачены, что его сковали какими-то непонятными наручниками,
крепящимися к не менее непонятному жесткому, наверное, металлическому
ошейнику. Он не ожидал такого!
- Они убьют тебя! - ужаснулась Лана.
И лицо ее исказилось гримасой.
Неожиданно из-за ветвей вынырнула смугляночка. И заявила надсадно:
- И не будет лезть, куда не след! Чего он лезет?! Поделом получит, не
плачься!
- Они убьют тебя! - повторила русоволосая, не обратив ни малейшего
внимания на слова смуглянки. - А я даже не знаю, как тебя зовут, как
звали...
- Не бойся, - Иван улыбнулся, - если бы они хотели меня убить, так
давно бы это сделали.
- Ты не знаешь их!
- Тут и знать ничего не надо.
- У них совершенно иная логика.
Иван почувствовал сильный удар в поясницу, следом еще один - меж
лопаток. Но он не обернулся.
- Скажи хоть, как зовут тебя?
- Ну, вот это уже веселей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
вообще эти "ящерицы" хоть как-то реагировать на земных женщин? Может, у
них были свои понятия о привлекательности, красоте? Иван не стал ломать
голову.
Он вдруг пожалел, что так бездарно использовал парализатор! Сейчас бы
эта штуковина ох как пригодилась! Лезть в пояс за усыпителями одноразовыми
не хотелось. Иван спрятался за ствол.
На какое-то мгновение толстяк обернулся, пошарил глазами в листве,
зевнул с присвистом и сапом, отвернулся. Рожа его была на редкость
противна: нос блямбой свисал ниже верхней губы, изо всех его четырех
отверстий текло, глаза были не черны и бессмысленно-жестоки как у тех
парней, а мутны, болезненны.
- Ишь ты, насторожился! - сказала смуглянка. - Услышал чего-то!
- Чучело-оно и есть чучело! - заключила бесповоротно беленькая. -
Лан, ты чего загрустила?
Лана, русоволосая красавица, не ответила, она водила перед носом
голубеньким цветочком, потом коснулась его губами, кончиком языка... и
отбросила.
- Мерзость! Тут все мерзость! - проговорила она в Сторону, ни к кому
не обращаясь.
Она закинула руки за голову, и тяжелые шары грудей колыхнулись, спина
прогнулась, талия стала еще тоньше... Не будь здесь этого гнусного
вертухаяевнуха, Иван бы не удержался, подошел бы к женщинам, подошел бы к
ней, необыкновенной и грустной Лане. Но не следовало забывать, что ты не у
себя дома, не на Земле.
Она чуть изогнула шею, повернула голову... и они встретились
взглядами. Ивана бросила в дрожь. Но он заметил, что и у нее резко
расширились зрачкиона испугалась, оторопела от неожиданности. Но не
вскрикнула.
- Ты чего это? - поинтересовалась светленькая.
- Ничего, - еле слышно произнесла Лана. Голос ее в эту минуту
совершенно сел.
Иван приложил палец к губам. Она еле заметно кивнула в ответ.
- Точно, сбрендила, - заключила смуглянка, зевнула и улеглась на
спину.
Иван, не сводя глаз с Ланы, наощупь, расстегнул пояс, запустил руку
внутрь скафандра. Ему пришлось лезть в набедренный карман, чтобы вытащить
усыпитель. Он согнулся, но головы не опустил. Краешком глаза он следил за
обрюзгшим охранником, Тот сидел в прежней безвольной позе, шевелил
пальцами... Шарик усыпителя разорвался над его бабьим покатым плечом -
розовенькое облачко тут же растворилось в воздухе. Иван не сомневался в
успехеведь усыпитель одноразовый был проверенным средством, многоцелевым и
многокомпонентным, в горошинке содержались сильнодействующие усыпители, в
основном, газообразные, рассчитанные на самые разные живые организмы - не
сработает один, другой, третий... десятый даст результат!
Евнух-вертухай сполз по сиденьицу наземь, почти бесшумно, словно
мешок с мякиной. Только пластинчатая голова легонько стукнулась о край
заборчика. И шумок этот не остался незамеченным.
- Чего это! - всполошилась смуглянка и вскочила на ноги. - Ой,
глядите, девочки!
- Тихо ты! - прошипела русоволосая Лана.
- А чего?! - не поняла смуглянка. - Чего-о?!
Она вдруг увидала выпрыгнувшего из-за укрытия Ивана и заорала,
заголосила с такой силой, будто была не живой и слабой земной женщиной, а
по меньшей мере сиреной с бронехода.
Но Ивану было поздно отступать. Да и некуда! Он пнул безвольное тело
жирного евнуха, заглянул в глаза-те были закачены, евнух явно не
притворялся. На всякий случай Иван связал ему руки за спиной, ткнул носом
в землю - пускай полежит.
- Вот это да-а! - на одном дыхании выдала беленькая. И свалилась без
сознания.
Лана зажимала рот смуглянке, которая, видно, от неожиданности
потеряла остатки ума. Но удерживать ее было нелегко.
- Вы откуда? - спросила Лана, тяжело дыша, отдувая прядь, лезшую в
глаза.
- Оттуда, - ответил Иван невразумительно.
Но они поняли друг друга.
Смуглянка вырвалась и заорала пуще прежнего. В коротеньком перерыве
между двумя воплями она вставила, обращаясь к русоволосой.
- Дура! Дурища! Ты чего-подыхать надумала из-за него?! Ну нет!!!
Иван, не обращая внимания на истеричку, подошел к Лане, взял за руку.
- Пойдем!
- Куда? - удивилась она. - Отсюда нет выхода.
- Выход всегда есть, - заверил ее Иван, - всегда и отовсюду. Пойдем!
Он сжал ее руку. И по телу его пробежала волна теплой, приятной
дрожи. Он верил, что им удастся выбраться из этой чертовой непонятной
"системы".
А она стояла перед ним такая беззащитная, нежная, красивая. Стояла и
не пыталась даже прикрыть наготы. И в глазах ее было удивление, но не
только оно, в глазах стояла какая-то странная, почти сумасшедшая радость.
Иван сразу понял - она за ним пойдет на край света.
- Не будем терять времени! - сказал он.
И в эту же минуту ему в спину уперлось что-то твердое.
Иван замер. Он знал, что лучше не двигаться, что все выяснится само
собой, может, это смугляночка шутит, что-то ее не видно... На спину
надавили сильней. Он не отпускал ее руки. Он не верил, что все кончено, не
хотел в это верить.
Но по ее глазам он увидал - да, это свершилось. Радость и удивление
исчезли из ее глаз, а на их месте поселился страх, почти ужас, причем явно
не за себя, ибо она не сделала даже попытки отстраниться, прикрыться,
отойти. Ей было страшно за него.
- Руки за голову, слизняк! - проскрипело сзади. - Ну, живей! Не
заставляй себя ждать!
Иван не мог выпустить ее руки. И тогда она сама выдернула ладонь и,
будто опомнившись неожиданно, прикрыла обеими руками грудь. Но все равно
было видно, как тяжело она дышит.
- Ничего, - проговорил Иван, стараясь, чтобы голос звучал спокойнее,
- ничего, это лишь начало. Не бойся!
- Руки!
Он заложил руки за голову. И сразу почувствовал, что запястья и шея
чем-то обхвачены, что его сковали какими-то непонятными наручниками,
крепящимися к не менее непонятному жесткому, наверное, металлическому
ошейнику. Он не ожидал такого!
- Они убьют тебя! - ужаснулась Лана.
И лицо ее исказилось гримасой.
Неожиданно из-за ветвей вынырнула смугляночка. И заявила надсадно:
- И не будет лезть, куда не след! Чего он лезет?! Поделом получит, не
плачься!
- Они убьют тебя! - повторила русоволосая, не обратив ни малейшего
внимания на слова смуглянки. - А я даже не знаю, как тебя зовут, как
звали...
- Не бойся, - Иван улыбнулся, - если бы они хотели меня убить, так
давно бы это сделали.
- Ты не знаешь их!
- Тут и знать ничего не надо.
- У них совершенно иная логика.
Иван почувствовал сильный удар в поясницу, следом еще один - меж
лопаток. Но он не обернулся.
- Скажи хоть, как зовут тебя?
- Ну, вот это уже веселей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214