!
Отвечать было нечего, все, кроме содержимого Гугова мешка, прочей нужной
мелочи, рассованной по карманамклапанам и нательным поясам, осталось в
скафандрах. Слава Богу, сами успели уйти!
Мрак был кромешный. Нечего было даже надеяться, что глаза смогут
привыкнуть к такому. Это был мрак не просто подземный, это был мрак,
рожденный многокилометровыми толщами свинцовой жижи и гиргенита. Шаг влево
или вправо - и прощай жизнь, полетит тело ледяным камнем в шахту. Но это
было не самым страшным. Любые толщи сейчас лучше обжитых ходов-переходов,
лучше туннелей, оснащенных видеокамерами.
Иван поднял руку, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. И ощутил, как конец
шнура выпрямился, застыл. А еще через миг прямо перед ним высветилось
изможденное, морщинистое лицо аранайского ветерана - слезы текли из
воспаленных глаз, на лбу красовалась багровая ссадина.
- Не слепи! - попросил Кеша. И отвернулся. Он даже не понял, что это не
фонарь, не десантный прожектор.
Хороший шнурочек! С таким не пропадешь, спасибо запасливому Гугу! Иван
отвел источник света от Кешиного лица, посветил вниз, в провал, потом по
сторонам - ничего радующего душу и вызывающего надежду он не увидел.
* * *
- Не беспокойтесь, меня не интересуют ваши прелести, - сказал Крежень, -
я вовсе не собираюсь покушаться на них. Вы мне можете довериться.
Лива ухмыльнулась, пожала плечами.
- Я больше доверяю тому, - тоненько пропела она, - кого мои прелести не
оставляют равнодушным. Куда вы меня ведете?
Крежень махнул в сторону океана - огромного черного зеркала, усеянного
искрящимися отражениями тропических звезд. Штиль! В такую ночь все замирает
и ждет первого дуновения ветерка, чтобы ожить.
- Вы не ответили на мой вопрос!
- В безопасное место, - тихо сказал Крежень, - советую вам забыть про все
волнения и тревоги. Теперь мы будем заботиться о вас и оберегать вас.
Лива фыркнула. Хорошие дела! Они будут заботиться о ней! Если бы это были
не люди Гуга, она и разговаривать попусту не стала, не то что ... С другой
стороны, почему они должны ей с ходу выкладывать всю правду-матку,
раскрываться? Мало ли что может случиться. Лива наконец решилась.
- Ладно, Крежень, - проговорила она внятно и четко, - мне просто некому
больше доверять на Земле. Но все время помните - Буйный вернется!
Седой как-то странно посмотрел на мулатку, еще больше скривил свою кривую
губу.
- Не беспокойтесь, мы подготовим хорошую встречу.
Глаза его утратили отсутствующее выражение и хищно сверкнули. Лива
остановилась, ее вновь охватили сомнения. Здесь Что-то не так. Ее дурят. Ее
водят за нос и хотят использовать в какой-то темной игре!
- Не надо нервничать! - прошептал Крежень, приблизив свое лицо к ее уху.
- Через час мы будем в Европе.
Бесшумно и неожиданно из-за бело-проэрачнюй стены ближайшего домика с
ажурной изгородью подкатил приземистый черный антиграв "Форд-Лаки",
неприметная модель позапрошлого сезона. Крыша сдвинулась назад, освобождая
проход.
- Прошу вас, - вежливо произнес Говард Буковски. И заломил мулатке руку
за спиду. - Живо! И без шуток!
* * *
Цай ван Дау не кривил душой, когда говорил о связях Синдиката. Его не
смущало, что Гуг Хлодрик глядел с прищуром, недоверчиво, а Лива с этим
свалившимся им всем на головы русским Иваном вообще воспринимали его
поведанья как небылицы. Он знал многое, чего не знали они, Но он знал и
одну очень простую вещь - свою голову к чужим плечам не пришьешь. Человек
начинает понимать что-то, когда его прижмет, когда ему необходимо это
понять и вобрать в себя, а до того - он глух и нем. Не мечите бисера
перед... не рассказывайте о красотах земных слепому, и не тщитесь поведать
жестами о журчании ручья глухому. Все суета в этом мире. Суета сует и
всяческая суета.
Карлик Цай знал очень многое. Но большего он знать не желал. Всякое
знание добавляло новых страданий. А несчастный Цай настрадался за
десятерых.
И почему сейчас он должен лезть в это лргово чужих. Они там пригрелись, у
них там свой форпост в этой Вселенной, они могущественны и непобедимы, у
них какие-то дела, свои дела с Синдикатом... а он причем?!
Цай еще надеялся, что его минует чаша сия, когда полз по ниточке, когда
падал в ядро на микролифте. Но хрустальный лед развеял его сомнения,
точнее, прогнал призрачные надежды. Синдикат безжалостен. Ему плевать, что
один всю жизнь сидит в роскошных апартаментах с девочками и выпивкой, а
другого гоняют из огня в полымя, не давая передышки. Синдикат - это тупая,
бездушная машина. Это чудище обло, огромно, озорно, стозевно и лайяй!
Это монстр XXV-ro века! И при всем том никто толком не знает, что же
такое Синдикат. Панический ужас, страх - перед кем? Перед невидимкой?! Ну
их всех к дьяволу!!!
Он безропотно ступил кривой искалеченвой, полумеханической ногой на
хрустально-ледяную толщу. Закрыл глаза. И почувствовал, как его
обволокивает чем-то вязким, пронизывающим, жгучим.
Значит, судьба! Значит, надо идти к ним! А что он им скажет? Он ничего не
может им сказать, чего бы они. не знали. Зачем все это?! Почему именно он
должен спускаться к ним? И почему к ним вообще надо спускаться, если они
везде и повсюду?! Биодискета помалкивает, не вдавливает в его мозг
очередную порцию информации. Может, он просто жертва. Может, Синдикат отдал
им его тело, его мозг, его душу, чтобы они, там у себя, внизу могли
спокойно и неторопливо поковыряться в них?! Глупость! Может, это вообще не
они? Может, это Восьмое Небо. Или Система? Нет, упаси Боже, Система - это
иная Вселенная, это гроб с крышкой. Туда надо идти с эскадрой боевых
звездолетов. Сотрудничать с Системой - значит, работать против себя,
заниматься саморазрушением. Синдикат не станет себя убивать сам. Наоборот,
Цай слышал, что Синдикат не дает Системе войти во Вселенную, он стоит на
внешних рубежах. Синдикат жадный и прожорливый, он не отдаст своих зон и
территорий другим. Значит, Система отпадает.
Значит, это они!
- Зачем я вам нужен? - спросил он мысленно.
Ответ прозвучал внутри головы мгновенно.
- Ты нам не нужен.
- Значит, я могу уйти?
- Нет!
- Тогда я ничего не понимаю, - признался Цай.
- Человеческое понимание или непонимание не есть объективная категория.
- Тогда почему вы отвечаете на мои вопросы? - быстро спросил Цай ван Дау.
Промежутка между окончанием вопроса и началом ответа не было. Внутренний
голос реагировал мгновенно:
- Тебе никто не отвечает. Ты вошел в Общность.
- Ну и что?
- Ничего.
Цай понял, что надо задавать конкретные вопросы. Невидимая Общность не
очень-то реагирует на образы и недомолвки, понятные землянам и неземлянам
Вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
Отвечать было нечего, все, кроме содержимого Гугова мешка, прочей нужной
мелочи, рассованной по карманамклапанам и нательным поясам, осталось в
скафандрах. Слава Богу, сами успели уйти!
Мрак был кромешный. Нечего было даже надеяться, что глаза смогут
привыкнуть к такому. Это был мрак не просто подземный, это был мрак,
рожденный многокилометровыми толщами свинцовой жижи и гиргенита. Шаг влево
или вправо - и прощай жизнь, полетит тело ледяным камнем в шахту. Но это
было не самым страшным. Любые толщи сейчас лучше обжитых ходов-переходов,
лучше туннелей, оснащенных видеокамерами.
Иван поднял руку, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. И ощутил, как конец
шнура выпрямился, застыл. А еще через миг прямо перед ним высветилось
изможденное, морщинистое лицо аранайского ветерана - слезы текли из
воспаленных глаз, на лбу красовалась багровая ссадина.
- Не слепи! - попросил Кеша. И отвернулся. Он даже не понял, что это не
фонарь, не десантный прожектор.
Хороший шнурочек! С таким не пропадешь, спасибо запасливому Гугу! Иван
отвел источник света от Кешиного лица, посветил вниз, в провал, потом по
сторонам - ничего радующего душу и вызывающего надежду он не увидел.
* * *
- Не беспокойтесь, меня не интересуют ваши прелести, - сказал Крежень, -
я вовсе не собираюсь покушаться на них. Вы мне можете довериться.
Лива ухмыльнулась, пожала плечами.
- Я больше доверяю тому, - тоненько пропела она, - кого мои прелести не
оставляют равнодушным. Куда вы меня ведете?
Крежень махнул в сторону океана - огромного черного зеркала, усеянного
искрящимися отражениями тропических звезд. Штиль! В такую ночь все замирает
и ждет первого дуновения ветерка, чтобы ожить.
- Вы не ответили на мой вопрос!
- В безопасное место, - тихо сказал Крежень, - советую вам забыть про все
волнения и тревоги. Теперь мы будем заботиться о вас и оберегать вас.
Лива фыркнула. Хорошие дела! Они будут заботиться о ней! Если бы это были
не люди Гуга, она и разговаривать попусту не стала, не то что ... С другой
стороны, почему они должны ей с ходу выкладывать всю правду-матку,
раскрываться? Мало ли что может случиться. Лива наконец решилась.
- Ладно, Крежень, - проговорила она внятно и четко, - мне просто некому
больше доверять на Земле. Но все время помните - Буйный вернется!
Седой как-то странно посмотрел на мулатку, еще больше скривил свою кривую
губу.
- Не беспокойтесь, мы подготовим хорошую встречу.
Глаза его утратили отсутствующее выражение и хищно сверкнули. Лива
остановилась, ее вновь охватили сомнения. Здесь Что-то не так. Ее дурят. Ее
водят за нос и хотят использовать в какой-то темной игре!
- Не надо нервничать! - прошептал Крежень, приблизив свое лицо к ее уху.
- Через час мы будем в Европе.
Бесшумно и неожиданно из-за бело-проэрачнюй стены ближайшего домика с
ажурной изгородью подкатил приземистый черный антиграв "Форд-Лаки",
неприметная модель позапрошлого сезона. Крыша сдвинулась назад, освобождая
проход.
- Прошу вас, - вежливо произнес Говард Буковски. И заломил мулатке руку
за спиду. - Живо! И без шуток!
* * *
Цай ван Дау не кривил душой, когда говорил о связях Синдиката. Его не
смущало, что Гуг Хлодрик глядел с прищуром, недоверчиво, а Лива с этим
свалившимся им всем на головы русским Иваном вообще воспринимали его
поведанья как небылицы. Он знал многое, чего не знали они, Но он знал и
одну очень простую вещь - свою голову к чужим плечам не пришьешь. Человек
начинает понимать что-то, когда его прижмет, когда ему необходимо это
понять и вобрать в себя, а до того - он глух и нем. Не мечите бисера
перед... не рассказывайте о красотах земных слепому, и не тщитесь поведать
жестами о журчании ручья глухому. Все суета в этом мире. Суета сует и
всяческая суета.
Карлик Цай знал очень многое. Но большего он знать не желал. Всякое
знание добавляло новых страданий. А несчастный Цай настрадался за
десятерых.
И почему сейчас он должен лезть в это лргово чужих. Они там пригрелись, у
них там свой форпост в этой Вселенной, они могущественны и непобедимы, у
них какие-то дела, свои дела с Синдикатом... а он причем?!
Цай еще надеялся, что его минует чаша сия, когда полз по ниточке, когда
падал в ядро на микролифте. Но хрустальный лед развеял его сомнения,
точнее, прогнал призрачные надежды. Синдикат безжалостен. Ему плевать, что
один всю жизнь сидит в роскошных апартаментах с девочками и выпивкой, а
другого гоняют из огня в полымя, не давая передышки. Синдикат - это тупая,
бездушная машина. Это чудище обло, огромно, озорно, стозевно и лайяй!
Это монстр XXV-ro века! И при всем том никто толком не знает, что же
такое Синдикат. Панический ужас, страх - перед кем? Перед невидимкой?! Ну
их всех к дьяволу!!!
Он безропотно ступил кривой искалеченвой, полумеханической ногой на
хрустально-ледяную толщу. Закрыл глаза. И почувствовал, как его
обволокивает чем-то вязким, пронизывающим, жгучим.
Значит, судьба! Значит, надо идти к ним! А что он им скажет? Он ничего не
может им сказать, чего бы они. не знали. Зачем все это?! Почему именно он
должен спускаться к ним? И почему к ним вообще надо спускаться, если они
везде и повсюду?! Биодискета помалкивает, не вдавливает в его мозг
очередную порцию информации. Может, он просто жертва. Может, Синдикат отдал
им его тело, его мозг, его душу, чтобы они, там у себя, внизу могли
спокойно и неторопливо поковыряться в них?! Глупость! Может, это вообще не
они? Может, это Восьмое Небо. Или Система? Нет, упаси Боже, Система - это
иная Вселенная, это гроб с крышкой. Туда надо идти с эскадрой боевых
звездолетов. Сотрудничать с Системой - значит, работать против себя,
заниматься саморазрушением. Синдикат не станет себя убивать сам. Наоборот,
Цай слышал, что Синдикат не дает Системе войти во Вселенную, он стоит на
внешних рубежах. Синдикат жадный и прожорливый, он не отдаст своих зон и
территорий другим. Значит, Система отпадает.
Значит, это они!
- Зачем я вам нужен? - спросил он мысленно.
Ответ прозвучал внутри головы мгновенно.
- Ты нам не нужен.
- Значит, я могу уйти?
- Нет!
- Тогда я ничего не понимаю, - признался Цай.
- Человеческое понимание или непонимание не есть объективная категория.
- Тогда почему вы отвечаете на мои вопросы? - быстро спросил Цай ван Дау.
Промежутка между окончанием вопроса и началом ответа не было. Внутренний
голос реагировал мгновенно:
- Тебе никто не отвечает. Ты вошел в Общность.
- Ну и что?
- Ничего.
Цай понял, что надо задавать конкретные вопросы. Невидимая Общность не
очень-то реагирует на образы и недомолвки, понятные землянам и неземлянам
Вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214