Сухожилия
перерезаны напрочь, это было видно по безвольной, скрюченной кисти, по
обмякшим, словно ватным пальцам.
- Какие еще будут вопросы? - поинтересовалась Лива с неуверенной,
смущенной улыбкой. Ей было жаль бестолкового негра, но цедь сам напросился.
Она демонстративно повела перед собственным носиком указательным пальцем
правой руки, будто проверяя сложную, пилообразную заточку вставного
феррокорундового ноготка - он выдвигался всего на полтора сантиметра, но
этого хватало, лезвие резало не только сухожилия, но и кость. Ноготок Лива
вставила на каторге. Это была метка зоны. С такой меткой на Земле могли и
замести.
- Ну ладно, я пошла!
Она встала, обмотала бедра робой и побрела к белым, полупрозрачным
домикам. У нее не было ни гроша в кармане. Но она твердо знала, что со
своей красотой не пропадет. Ну, а этот болван не посмеет заявить на нее, не
настучит, он уже понял, на кого напоролся.
Вечером того же дня она сидела в баре "Пьяный Попугай" и думала о Гуге
Хлодрике. На ней была беленькая юбчонка и цветастая накидка сверху - эти
две безделицы стоили уйму монет. Но того богатого парнишечки, что не устоял
перед ее лукавыми глазами и малость разорился на красавицу, рядом не было.
Получив необходимое шмотье, Лива быстрехонько отвадила сердцееда. И совесть
ее не мучила. Ее мучило другое. Выбрался ли милый друг? Или его уж и в
живых нету?! Скотская каторга! Она готова была вернуться хоть сейчас,
только бы в одной руке был плазмомет, а в другой что-нибудь посущественней.
Ей хотелось крушить все подряд ... Но надо было ждать. Ее найдут, ее
разыщут. А если их всех поубивали? Кто ее тогда разыщет?! И сколько тогда
ждать - до старости, до гроба?! Как в дешевом сентиментальном, романе! Нет,
Гуг жив! Он найдет ее, сдохнет, но найдет! Она знала, что ее Буйный на пару
с этим русским что-то замышляют, причем замышляют по большому счету. А
таких парней, если дни чего-то вдолбили себе в голову и прут к своей цели,
остановить ой как трудно! Сама злодейка Судьба таким помогает. Лива все
знала, она понимала кое-что в жизни. Но ей хотелось напиться сейчас до
безумия. Напиться и устроить пьяный скандал в этом кабаке, драку. Она еле
сдерживала себя ... и все же не сдержала- рука сама нервно дернулась, и
хрустальный бокал с кровавым и пьянящим соком хохоа полетел на изумрудный с
прожилками пол.
- Это к счастью, - тихо и вкрадчиво произнес кто-то из-за спины.
- Не ваше дело! - грубо отрезала Лива, даже не обернуршись. И крикнула в
пустоту: - Эй, официант!
Кучерявый малый прибежал через пять секунд. Но тот же голос опередил
мулатку.
- Убери этот мусор, малыш. И принеси нам с дамой штофчик хорошей русской
водки, черной икорочки и два кофе по-аргедонски, с кипящим льдом.
- Слушаюсь, сэр! - малый был вымуштрован на славу.
И не возможно было разобрать, человек это или андроид.
- Прошу вас!
Тяжелая мужская рука, покрытая шрамами, но холеная и ухоженная,
вытянулась к подплывающему черному столику. Только после этого Лива подняла
глаза. Раздражение почти прошло, и ее разбирало любопытство - откуда еще
взялся этот наглец, да и кто он, собственно, такой. Ее взгляд уперся в
полноватое мужское лицо со странными, будто отсутствующими глазами. Длинный
шрам почти не уродовал этого лица, он лишь кривил нижнюю губу, выгибал ее
капризно-надменной волною. Человек был совершенно сед, но возраст имел
неопределенный - ему могло быть и сорок, и девяносто, и сто двадцать.
- Присядем?
Лива покорно опустилась на черное мягкое креслице, даже улыбнулась
какой-то еле уловимой снисходительной улыбкой. Она уже догадалась - это не
очередной искатель любовных приключений, это нечто более серьезное.
- Меня зовут Говард Буковски, - представился незнакомец.
Он хотел сказать еще что-то, но ему помешали - входной створ бара уплыл
вверх, и на фоне звездного ночного неба выросли три массивные фигуры.
- Вон она! - завопила истерически средняя. - Хватай-
те эту гадину! Это она порезала меня, она-а!!!
Искалеченный негр визжал словно боров.
Двое полицейских в коротких зеленых шортах и облегающих пуленепробиваемых
сетках держали навскидку по шестиствольному боевому пулемету. Было видно,
что все трое сильно нервничают, скорее всего, на атолле давненько не
происходило ничего интересного и они просто отвыкли от работы.
- Попа-а-алась! - вожделенно застонал негр. И первым шагнул вперед.
Но полисмены небрежно отпихнули его назад и вразвалку пошли к столику.
Лица их были тупы и решительны.
Лива поняла, тут ноготок не поможет. Тут надо на обаяние брать. Выставила
свою точеную ножку в сапожке - таком странном и подозрительном в этом
жарком раю, подвела поблескивающим в полумраке плечиком и раздвинула губы в
ослепительнейшей улыбке.
Ни тупости, ни решительности на лицах полисменов не убавилось. Они были
готовы исполнить свой долг. На седого они даже не смотрели, его для них не
существовало.
- Встать? - рыкнул тот, что подошел первым. - Тебе придется пройти с
нами, детка. И без шуток!
Лива не шелохнулась.
Зато встал человек со шрамом, представившийся Говардом Буковски. Он мягко
и вкрадчиво улыбнулся, ни на кого не глядя, и молча протянул ближайшему
копу черную пластиночку, невесть откуда появившуюся у него в руке.
Полицейский мотнул головой.
- Отвали, папаша! - процедил другой.
Седой де отвалил. Улыбка сошла с его губ.
- Исполняйте обязанности, сержант, - проговорил очень тихо, но жестко.
Теперь он смотрел прямо в глаза полицейскому.
Тот вяло, будто нехотя, взял пластиночку, пихнул ее в щель
анализатора-декодера на бронзовой пряжке, что украшала его грубый форменный
ремень, поддерживающий столь же форменные зеленые шорты. Серьга в левом ухе
у него слабенько мигнула зеленым светлячком, глаза расширились,
остекленели. Тупость и решительность мгновенно исчезли с лиц у обоих
стражей порядка и они превратились в совсем обычных, немного смущенных
молодых парней с пухлыми губами и простодушными, еще не выцветшими серыми
глазенками.
- Виноват, сэр,- пробубнил ближний. И совсем уж растерянно
поинтересовался: - Мы ... можем идти?
Седой кивнул, добросклоино, по-отечески.
- И крикуна прихватите, - посоветовал он.
Все это время с широченного лица желтоволосого негра не сходило идиотское
выражение рекламного боя, выигравшего в лотерею миллион. Лишь после того,
как оба полицейских повернулись к нему, негр выдавил гнусаво, побабьи:
- Это чего же?! Это куда же вы?!
Ему ничего разъяснять не стали. Один малый ухватил его за плечо, дернул,
развернул рожей к выходу. А другой пнул под зад - вроде бы и не сильно, но
как-то ловко и умело, негр вылетел под звездное небо, рухнул в песок, и
только после этого заверещал резанной свиньей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
перерезаны напрочь, это было видно по безвольной, скрюченной кисти, по
обмякшим, словно ватным пальцам.
- Какие еще будут вопросы? - поинтересовалась Лива с неуверенной,
смущенной улыбкой. Ей было жаль бестолкового негра, но цедь сам напросился.
Она демонстративно повела перед собственным носиком указательным пальцем
правой руки, будто проверяя сложную, пилообразную заточку вставного
феррокорундового ноготка - он выдвигался всего на полтора сантиметра, но
этого хватало, лезвие резало не только сухожилия, но и кость. Ноготок Лива
вставила на каторге. Это была метка зоны. С такой меткой на Земле могли и
замести.
- Ну ладно, я пошла!
Она встала, обмотала бедра робой и побрела к белым, полупрозрачным
домикам. У нее не было ни гроша в кармане. Но она твердо знала, что со
своей красотой не пропадет. Ну, а этот болван не посмеет заявить на нее, не
настучит, он уже понял, на кого напоролся.
Вечером того же дня она сидела в баре "Пьяный Попугай" и думала о Гуге
Хлодрике. На ней была беленькая юбчонка и цветастая накидка сверху - эти
две безделицы стоили уйму монет. Но того богатого парнишечки, что не устоял
перед ее лукавыми глазами и малость разорился на красавицу, рядом не было.
Получив необходимое шмотье, Лива быстрехонько отвадила сердцееда. И совесть
ее не мучила. Ее мучило другое. Выбрался ли милый друг? Или его уж и в
живых нету?! Скотская каторга! Она готова была вернуться хоть сейчас,
только бы в одной руке был плазмомет, а в другой что-нибудь посущественней.
Ей хотелось крушить все подряд ... Но надо было ждать. Ее найдут, ее
разыщут. А если их всех поубивали? Кто ее тогда разыщет?! И сколько тогда
ждать - до старости, до гроба?! Как в дешевом сентиментальном, романе! Нет,
Гуг жив! Он найдет ее, сдохнет, но найдет! Она знала, что ее Буйный на пару
с этим русским что-то замышляют, причем замышляют по большому счету. А
таких парней, если дни чего-то вдолбили себе в голову и прут к своей цели,
остановить ой как трудно! Сама злодейка Судьба таким помогает. Лива все
знала, она понимала кое-что в жизни. Но ей хотелось напиться сейчас до
безумия. Напиться и устроить пьяный скандал в этом кабаке, драку. Она еле
сдерживала себя ... и все же не сдержала- рука сама нервно дернулась, и
хрустальный бокал с кровавым и пьянящим соком хохоа полетел на изумрудный с
прожилками пол.
- Это к счастью, - тихо и вкрадчиво произнес кто-то из-за спины.
- Не ваше дело! - грубо отрезала Лива, даже не обернуршись. И крикнула в
пустоту: - Эй, официант!
Кучерявый малый прибежал через пять секунд. Но тот же голос опередил
мулатку.
- Убери этот мусор, малыш. И принеси нам с дамой штофчик хорошей русской
водки, черной икорочки и два кофе по-аргедонски, с кипящим льдом.
- Слушаюсь, сэр! - малый был вымуштрован на славу.
И не возможно было разобрать, человек это или андроид.
- Прошу вас!
Тяжелая мужская рука, покрытая шрамами, но холеная и ухоженная,
вытянулась к подплывающему черному столику. Только после этого Лива подняла
глаза. Раздражение почти прошло, и ее разбирало любопытство - откуда еще
взялся этот наглец, да и кто он, собственно, такой. Ее взгляд уперся в
полноватое мужское лицо со странными, будто отсутствующими глазами. Длинный
шрам почти не уродовал этого лица, он лишь кривил нижнюю губу, выгибал ее
капризно-надменной волною. Человек был совершенно сед, но возраст имел
неопределенный - ему могло быть и сорок, и девяносто, и сто двадцать.
- Присядем?
Лива покорно опустилась на черное мягкое креслице, даже улыбнулась
какой-то еле уловимой снисходительной улыбкой. Она уже догадалась - это не
очередной искатель любовных приключений, это нечто более серьезное.
- Меня зовут Говард Буковски, - представился незнакомец.
Он хотел сказать еще что-то, но ему помешали - входной створ бара уплыл
вверх, и на фоне звездного ночного неба выросли три массивные фигуры.
- Вон она! - завопила истерически средняя. - Хватай-
те эту гадину! Это она порезала меня, она-а!!!
Искалеченный негр визжал словно боров.
Двое полицейских в коротких зеленых шортах и облегающих пуленепробиваемых
сетках держали навскидку по шестиствольному боевому пулемету. Было видно,
что все трое сильно нервничают, скорее всего, на атолле давненько не
происходило ничего интересного и они просто отвыкли от работы.
- Попа-а-алась! - вожделенно застонал негр. И первым шагнул вперед.
Но полисмены небрежно отпихнули его назад и вразвалку пошли к столику.
Лица их были тупы и решительны.
Лива поняла, тут ноготок не поможет. Тут надо на обаяние брать. Выставила
свою точеную ножку в сапожке - таком странном и подозрительном в этом
жарком раю, подвела поблескивающим в полумраке плечиком и раздвинула губы в
ослепительнейшей улыбке.
Ни тупости, ни решительности на лицах полисменов не убавилось. Они были
готовы исполнить свой долг. На седого они даже не смотрели, его для них не
существовало.
- Встать? - рыкнул тот, что подошел первым. - Тебе придется пройти с
нами, детка. И без шуток!
Лива не шелохнулась.
Зато встал человек со шрамом, представившийся Говардом Буковски. Он мягко
и вкрадчиво улыбнулся, ни на кого не глядя, и молча протянул ближайшему
копу черную пластиночку, невесть откуда появившуюся у него в руке.
Полицейский мотнул головой.
- Отвали, папаша! - процедил другой.
Седой де отвалил. Улыбка сошла с его губ.
- Исполняйте обязанности, сержант, - проговорил очень тихо, но жестко.
Теперь он смотрел прямо в глаза полицейскому.
Тот вяло, будто нехотя, взял пластиночку, пихнул ее в щель
анализатора-декодера на бронзовой пряжке, что украшала его грубый форменный
ремень, поддерживающий столь же форменные зеленые шорты. Серьга в левом ухе
у него слабенько мигнула зеленым светлячком, глаза расширились,
остекленели. Тупость и решительность мгновенно исчезли с лиц у обоих
стражей порядка и они превратились в совсем обычных, немного смущенных
молодых парней с пухлыми губами и простодушными, еще не выцветшими серыми
глазенками.
- Виноват, сэр,- пробубнил ближний. И совсем уж растерянно
поинтересовался: - Мы ... можем идти?
Седой кивнул, добросклоино, по-отечески.
- И крикуна прихватите, - посоветовал он.
Все это время с широченного лица желтоволосого негра не сходило идиотское
выражение рекламного боя, выигравшего в лотерею миллион. Лишь после того,
как оба полицейских повернулись к нему, негр выдавил гнусаво, побабьи:
- Это чего же?! Это куда же вы?!
Ему ничего разъяснять не стали. Один малый ухватил его за плечо, дернул,
развернул рожей к выходу. А другой пнул под зад - вроде бы и не сильно, но
как-то ловко и умело, негр вылетел под звездное небо, рухнул в песок, и
только после этого заверещал резанной свиньей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214