Впрочем, тебе известно, как оную нашел ты при своем пробуждении после двухмесячного сна близ своего бока и каковую услугу приносила оная тебе в твоих подвигах.
Наконец узнал я о исхождении твоем, храбрый богатырь, на приключение к возвращению венца Русова. Нужда, которую имеешь ты в моих наставлениях, и собственная моя польза в помощи к низложению моего противника принудили меня учредить претерпенную тобою бурю, чтоб оная принесла тебя на сей остров. Однако ж, каково ни жестоко было во время сие сражение стихий, вам не предстояло опасности кораблекрушения, ибо служебные мои духи берегли рачительно каждую часть судна вашего от повреждения.
При самом твоем исхождении на сей остров, Змиулан, предчувствующий, что с возвращением венца Русова лишится он всякой надежды к овладению златым сосудом, и следственно, к низложению меня, вечного врага своего, для сего собрал он последние силы адской помощи и искусства, чтоб прежде, нежели достигнешь ты в области Царь-девицы, испытать конечного на меня покушения. Он ведал, что победя меня, легко уже может воспрепятствовать твоим успехам. Астароф соорудил железную стену с отверстиями, чтоб в оные бросать свои удары на духов, стерегущих златый сосуд, и чтоб стена, подхватывая их поражения, делала оные недействительными. Стену сию несли по воздуху, а вооруженные духи стояли на оной и за оною в надлежащем бранном устроении.
Змиулан, изведавши тягость поражений когтей львиных, выдумал против сих средство, оказавшее ему на несколько помощь: он обшил тело свое толстыми кожаными, набитыми хлопчатою бумагою и пухом полстями; ноги свои вооружил он великими стальными когтями, чая тем разрушить крепость кожи львиной. И как таковое тягостное одеяние препятствовало самому ему лететь по воздуху, употребил он чародейную колесницу. Оная появилась в глазах моих сверкающею различными огнями; везли ее двенадцать огненных престрашной величины нетопырей.
Надлетев к месту, где я ожидал его, бросился он, как молния, прямо к златому сосуду, чтоб подхватить оный, однако я, предупредя его, принудил стараться о защищении жизни его. Девятикратно принимали мы отдох новение; ибо, принуждаясь бороться только силою, мы крайне утомлялись. Между тем видел я сражение добрых и злых духов; искусством сделанные молнии, раскаленные стрелы и камни свистали, повергаемые с непостижимою быстростию из отверстий железной стены, но стража златого сосуда могла оные, безвредно подхватя, обращать в своих противников, и если б только не защищала оных стена, они разрушены бы были собственным своим оружием.
Астароф, видя неудачливое действие своих ударов, подвиг стену на ополчение благих духов и тем по нескольких сопротивлениях принудил их уступать с места сражения. Я вострепетал, приметя сие, для того что ожидал, что по прогнании стражи Астароф может прийти на помощь чародею и тем принудить меня разделить мою силу и обороняться со всех сторон.
Однако в самое то мгновение ока, когда ожидание мое начало совершаться, Астароф с частью мрачных сил своих поспешал ко мне, а Змиулан, усмотря сие, бросился на меня с сугубою яростию,—тогда небо разверзлось, великий Перун в божественном блистании появился на своем пламенном орле и, пустя из десницы своей смертоносный гром, разрушил бесовское ополчение, и низверг Астарофа со всеми его силами в глубочайшие пропасти адские. Ты, храбрый Булат, как простой смертный, не мог видеть сего, ни слышать оного страшного небесного грома, от коего без особливого божественного промысла надлежало бы испровергнуться основаниям земли, но Змиулан восчувствовал обнажение свое от адской помощи, и отчаяние придало ему таковую твердость, что я принужденным нашелся отступать от его нападения; а особливо когда когти львиные, хотя проницая полсти, не могли делать в тело его важных язв, а свою змиеву голову увертками умел он сберегать от моих поражений. В сие толь надлежащее время подоспели вы, храбрый богатырь, и одним ударом таинственной дубины, улученным в самую голову, повергли чародея бездушна.
По окончании сей важной победы я, по влиянию великого Чернобога, долженствовал отнести златый сосуд на его жертвенник, как в безопаснейшее место к сохраненению судьбины нашего отечества. Прочее тебе известно.
Возрадуемся теперь, храбрый Булат! Главнейшее препятствие к совершению твоего подвига низложено. Тебе не оставалось бы зачем здесь медлить, кроме принятия от меня потребных наставлений; но как надлежит тебе узнать о состоянии берегов области Царь-девицы, о положении ее столицы, дворца и некоторых прочих обстоятельств, то должны мы призвать в помощь волшебное зеркало. Оное вразумит тебя как о тебе самом, так и о всем нужном. Последуй мне.
Богатырь шествовал за почтенным Роксоланом сквозь узкий ход по мраморным ступеням на вершину горы. Там в круглом покое, имеющем окна на все двадцать четыре стороны ветров, увидел он на златом треножце сие таинственное зеркало. Ободы оного были серебряные с начертанием некоторых непостижимых характеров и изображений; зеркальное ж стекло было синеватого цвета и не представляло глазам его никакого впечатления, кроме мрачной колеблющейся тьмы. Роксолан, приближась пред зеркало, сотворил троекратное коленопреклонение и читал некоторую краткую молитву к Чернобогу, что и богатырь должен был учинить по повелению своего водителя. Потом сели они на скамье: Булат пред самое зеркало, а кабалист позади оного, положив голову свою на плечо богатыря.
— Желай,— сказал он Булату, возложа ему руку свою на голову,— что-нибудь видеть.
— Я хочу, чтоб представилась мне область Царь-девицы и место, где хранится венец Русов,— сказал богатырь.
Едва он произнес слова сии, волшебное зеркало вспыхнуло светлым пламенем, потом пламень с мрачною колеблющеюся тьмою исчез, и область Царь-девицы весьма ясно изобразилась. Булат видел, что оную составляют два великие острова, не в дальности от матерой земли находящиеся. Роксолан показывал ему города, называя оные поименно, разные удобные морские пристани, и особливо ту, в коей богатырю рускому безопаснее пристать можно. Потом представилась столица хищницы венца Русова; оную окружал великий змий, распростерший дебелое тело свое вокруг всего города и схватя конец хвоста своего в свои зубы.
— Не принимай вещь по ее виду, сказал богатырю Роксолан,— ты в надлежащее время усмотришь, что тут меньше опасности, нежели страха.
— Может быть, я не увижу ни того, ни другого, отвечал богатырь, — для того что ваше покровительство и сердце руса в состоянии учинить меня презирающим всякие ужасности. Но в которой части города хранится сокровище, для которого я шествую?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153