е. включается в определение предмета этой дисциплины, кото-
рая, согласно такой точке зрения, и должна исследовать лишь
формы взаимодействий, отвечать на вопрос <Как?>, но не на во-
прос <Что?> делается совместно. Отрыв от содержания деятель-
ности получает здесь свою легализацию. Все методики, построен-
ные на основе таких исходных позиций, неизбежно будут апелли-
ровать лишь к формальному аспекту взаимодействий. При отсут-
ствии других методик в определенных границах они могут, есте-
ственно, использоваться, но надо помнить, что все они поставля-
ют данные лишь относительно одного компонента взаимодейст-
вия - его формы.
Трудность фиксации в эксперименте содержательной стороны
взаимодействия породила в истории социальной психологии тен-
денцию упростить ситуацию анализа и обратиться преимущест-
венно к исследованию взаимодействия в диаде, т.е. к взаимодейст-
вию лишь двух людей. Такого рода исследования, проводимые в
рамках теории <диадичесиого взаимодействия>, являют собой еще
один пример того, насколько даже самое тщательное изучение
формы процесса мало дает для понимания его сущности. При изу-
чении <диадического взаимодействия>, а наиболее подробно оно
исследовано американскими социальными психологами Дж. Тибо
Ш
и Г. Келли, используется предложенная на основе математической
теории игр <дилемма узника> (Андреева. Богомолова, Петровская.
1978). В эксперименте задается некоторая диада: два узника, нахо-
дящиеся в заточении и лишенные возможности общаться. Строит-
ся матрица, в которой фиксируются возможные стратегии их вза-
имодействия на допросе, когда каждый будет отвечать, не зная
точно, как ведет себя другой. Если принять две крайние возмож-
ности их поведения: <сознаться> и <не сознаться>, то, в принципе,
каждый имеет именно эту альтернативу. Однако результат будет
различен в зависимости от того, какой из вариантов ответа избе-
рет каждый. Могут сложиться четыре ситуации из комбинаций
различных стратегий <узников>: оба сознаются; первый сознается,
второй не сознается; второй сознается, а первый - нет; оба не
сознаются. Матрица фиксирует эти четыре возможные комбина-
ции. При этом рассчитывается выигрыш, который получится при
различных комбинациях этих стратегий для каждого <игрока>. Этот
выигрыш и является <исходом> в каждой модели игровой ситуа-
ции. Применение в этом случае некоторых положений теории игр
создает заманчивую перспективу не только описания, но и про-
гноза поведения каждого участника взаимодействия.
Однако сейчас же возникают многочисленные ограничения,
которые влечет за собой применение этой методики к анализу ре-
альных ситуаций человеческого взаимодействия. Прежде всего, как
известно, в теории игр рассматриваются игры двух типов: с нуле-
вой суммой и с ненулевой суммой. Первый случай предполагает,
что в такой игре выигрыш одного точно равен проигрышу другого,
т.е. ситуацию, крайне редко встречающуюся в реальном взаимо-
действии даже двух участников.
Что же касается игр с ненулевой суммой, аналогов которых
можно найти значительно больше в реальных проявлениях чело-
веческого взаимодействия, то аппарат их значительно сложнее и
степень формализации значительно меньше. Не случайно, что их
использование в социально-психологических работах встречается
довольно редко. Применяемый же аппарат игр с нулевой суммой
приводит к крайнему обеднению специфики социально-психоло-
гического взаимодействия людей. В многочисленных ситуациях вза-
имодействия при разработке стратегий своего поведения люди чрез-
вычайно редко уподобляются узникам из дилеммы. Конечно, нельзя
отказать этой методике в том, что в плане формального анализа
стратегий взаимодействия она дает определенный материал, во
всяком случае позволяет констатировать различные способы по-
строения таких стратегий. Этим и объясняется возможность при-
менения методики в некоторых специальных исследованиях.
Подход к взаимодей-
ствию в концепции
<символического
интеракционизма>
Важность интерактивной стороны об-
щения обусловила тот факт, что в ис-
тории социальной психологии сложи-
лось специальное направление, кото-
рое рассматривает взаимодействие ис-
ходным пунктом всякого социально-психологического анализа. Это
направление связано с именем Г. Мида, который дал направле-
нию и имя - <символический интеракционизм>. Выясняя со-
циальную природу человеческого <Я>, Мид вслед за В. Джем-
сом пришел к выводу, что в становлении этого <Я> решающую
роль играет взаимодействие. Мид использовал также идею Ч. Кули
0 так называемом <зеркальном Я>, где личность понимается как
сумма психических реакций человека на мнения окружающих.
Однако у Мида вопрос решается значительно сложнее. Становле-
ние <Я> происходит действительно в ситуациях взаимодействия,
но не потому, что люди есть простые реакции на мнения других,
а потому, что в этих ситуациях формируется личность, в них она
осознает себя, не просто смотрясь в других, но действуя совмест-
но с ними. Моделью таких ситуаций является игра, которая у
Мида выступает в двух формах: р1ау и ате. В игре человек выби-
рает для себя так называемого значимого другого и ориентируется
на то, как он воспринимается этим <значимым другим>. В соот-
ветствии с этим у человека формируется и представление о себе
самом, о своем <Я>. Вслед за В. Джемсом Мид разделяет это <Я>
на два начала (здесь за неимением адекватных русских терминов
мы сохраняем их английское наименование), <1> и <те>. <1> -
это импульсивная творческая сторона <Я>, непосредственный от-
вет на требование ситуации; <те> - это рефлексия <1>, своего
рода норма, контролирующая действия <1> от имени других, это
усвоение личностью отношений, которые складываются в си-
туации взаимодействия и которые требуют сообразовываться с
ними. Постоянная рефлексия <1> при помощи <те> необходи-
ма для зрелой личности, ибо именно она способствует адекват-
ному восприятию личностью себя самой и своих собственных
действий.
Таким образом, центральная мысль интеракционистской кон-
цепции состоит в том, что личность формируется во взаимодей-
ствии с другими личностями, и механизмом этого процесса явля-
ется установление контроля действий личности теми представле-
ниями о ней, которые складываются у окружающих. Несмотря
на важность постановки такой проблемы, в теории Мида содер-
жатся существенные просчеты. Главными из них являются два.
Во-первых, непропорционально большое значение уделяется в
1 п
этой концепции роли символов. Вся обрисованная выше канва
взаимодействия детерминируется системой символов, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
рая, согласно такой точке зрения, и должна исследовать лишь
формы взаимодействий, отвечать на вопрос <Как?>, но не на во-
прос <Что?> делается совместно. Отрыв от содержания деятель-
ности получает здесь свою легализацию. Все методики, построен-
ные на основе таких исходных позиций, неизбежно будут апелли-
ровать лишь к формальному аспекту взаимодействий. При отсут-
ствии других методик в определенных границах они могут, есте-
ственно, использоваться, но надо помнить, что все они поставля-
ют данные лишь относительно одного компонента взаимодейст-
вия - его формы.
Трудность фиксации в эксперименте содержательной стороны
взаимодействия породила в истории социальной психологии тен-
денцию упростить ситуацию анализа и обратиться преимущест-
венно к исследованию взаимодействия в диаде, т.е. к взаимодейст-
вию лишь двух людей. Такого рода исследования, проводимые в
рамках теории <диадичесиого взаимодействия>, являют собой еще
один пример того, насколько даже самое тщательное изучение
формы процесса мало дает для понимания его сущности. При изу-
чении <диадического взаимодействия>, а наиболее подробно оно
исследовано американскими социальными психологами Дж. Тибо
Ш
и Г. Келли, используется предложенная на основе математической
теории игр <дилемма узника> (Андреева. Богомолова, Петровская.
1978). В эксперименте задается некоторая диада: два узника, нахо-
дящиеся в заточении и лишенные возможности общаться. Строит-
ся матрица, в которой фиксируются возможные стратегии их вза-
имодействия на допросе, когда каждый будет отвечать, не зная
точно, как ведет себя другой. Если принять две крайние возмож-
ности их поведения: <сознаться> и <не сознаться>, то, в принципе,
каждый имеет именно эту альтернативу. Однако результат будет
различен в зависимости от того, какой из вариантов ответа избе-
рет каждый. Могут сложиться четыре ситуации из комбинаций
различных стратегий <узников>: оба сознаются; первый сознается,
второй не сознается; второй сознается, а первый - нет; оба не
сознаются. Матрица фиксирует эти четыре возможные комбина-
ции. При этом рассчитывается выигрыш, который получится при
различных комбинациях этих стратегий для каждого <игрока>. Этот
выигрыш и является <исходом> в каждой модели игровой ситуа-
ции. Применение в этом случае некоторых положений теории игр
создает заманчивую перспективу не только описания, но и про-
гноза поведения каждого участника взаимодействия.
Однако сейчас же возникают многочисленные ограничения,
которые влечет за собой применение этой методики к анализу ре-
альных ситуаций человеческого взаимодействия. Прежде всего, как
известно, в теории игр рассматриваются игры двух типов: с нуле-
вой суммой и с ненулевой суммой. Первый случай предполагает,
что в такой игре выигрыш одного точно равен проигрышу другого,
т.е. ситуацию, крайне редко встречающуюся в реальном взаимо-
действии даже двух участников.
Что же касается игр с ненулевой суммой, аналогов которых
можно найти значительно больше в реальных проявлениях чело-
веческого взаимодействия, то аппарат их значительно сложнее и
степень формализации значительно меньше. Не случайно, что их
использование в социально-психологических работах встречается
довольно редко. Применяемый же аппарат игр с нулевой суммой
приводит к крайнему обеднению специфики социально-психоло-
гического взаимодействия людей. В многочисленных ситуациях вза-
имодействия при разработке стратегий своего поведения люди чрез-
вычайно редко уподобляются узникам из дилеммы. Конечно, нельзя
отказать этой методике в том, что в плане формального анализа
стратегий взаимодействия она дает определенный материал, во
всяком случае позволяет констатировать различные способы по-
строения таких стратегий. Этим и объясняется возможность при-
менения методики в некоторых специальных исследованиях.
Подход к взаимодей-
ствию в концепции
<символического
интеракционизма>
Важность интерактивной стороны об-
щения обусловила тот факт, что в ис-
тории социальной психологии сложи-
лось специальное направление, кото-
рое рассматривает взаимодействие ис-
ходным пунктом всякого социально-психологического анализа. Это
направление связано с именем Г. Мида, который дал направле-
нию и имя - <символический интеракционизм>. Выясняя со-
циальную природу человеческого <Я>, Мид вслед за В. Джем-
сом пришел к выводу, что в становлении этого <Я> решающую
роль играет взаимодействие. Мид использовал также идею Ч. Кули
0 так называемом <зеркальном Я>, где личность понимается как
сумма психических реакций человека на мнения окружающих.
Однако у Мида вопрос решается значительно сложнее. Становле-
ние <Я> происходит действительно в ситуациях взаимодействия,
но не потому, что люди есть простые реакции на мнения других,
а потому, что в этих ситуациях формируется личность, в них она
осознает себя, не просто смотрясь в других, но действуя совмест-
но с ними. Моделью таких ситуаций является игра, которая у
Мида выступает в двух формах: р1ау и ате. В игре человек выби-
рает для себя так называемого значимого другого и ориентируется
на то, как он воспринимается этим <значимым другим>. В соот-
ветствии с этим у человека формируется и представление о себе
самом, о своем <Я>. Вслед за В. Джемсом Мид разделяет это <Я>
на два начала (здесь за неимением адекватных русских терминов
мы сохраняем их английское наименование), <1> и <те>. <1> -
это импульсивная творческая сторона <Я>, непосредственный от-
вет на требование ситуации; <те> - это рефлексия <1>, своего
рода норма, контролирующая действия <1> от имени других, это
усвоение личностью отношений, которые складываются в си-
туации взаимодействия и которые требуют сообразовываться с
ними. Постоянная рефлексия <1> при помощи <те> необходи-
ма для зрелой личности, ибо именно она способствует адекват-
ному восприятию личностью себя самой и своих собственных
действий.
Таким образом, центральная мысль интеракционистской кон-
цепции состоит в том, что личность формируется во взаимодей-
ствии с другими личностями, и механизмом этого процесса явля-
ется установление контроля действий личности теми представле-
ниями о ней, которые складываются у окружающих. Несмотря
на важность постановки такой проблемы, в теории Мида содер-
жатся существенные просчеты. Главными из них являются два.
Во-первых, непропорционально большое значение уделяется в
1 п
этой концепции роли символов. Вся обрисованная выше канва
взаимодействия детерминируется системой символов, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137