Это значит, что каждый участ-
ник коммуникативного процесса предполагает активность также и
в своем партнере, он не может рассматривать его как некий объект.
4
Другой астник предстает тоже как субъект, и отсюда следует,
что, направляя ему информацию, на него необходимо ориентиро-
ваться. т.е. анализировать его мотивы, цели. установки (кроме,
разумеется, анализа своих собственных целей, мотивов, устано-
вок). <обращаться> к нему, по выражению В.Н. Мясишева. Схема-
тично коммуникация может быть изображена как интерсубъект-
ный процесс (5). Но в этом случае НУЖНО предполагать, что в
ответ на посланную информацию будет получена новая информа-
ция, исходящая от другого партнера.
Поэтому в коммуникативном процессе и происходит не про-
стое движение информации, но как минимум активный обмен ею.
Главная <прибавка> в специфически человеческом обмене инфор-
мацией заключается в том, что здесь особую роль играет для каж-
дого участника общения значимость информации (Андреева, 1981),
потому, что люди не просто <обмениваются> значениями, но, как
отмечает А.Н. Леонтьев, стремятся при этом выработать общий
смысл (Леонтьев, 1972. С. 291). Это возможно лишь при условии,
что информация не просто принята, но и понята, осмыслена. Суть
коммуникативного процесса - не просто взаимное информирова-
ние, но совместное постижение предмета. Поэтому в каждом ком-
муникативном процессе реально даны в единстве деятельность,
общение и познание.
Во-вторых, характер обмена информацией между людьми, а не
кибернетическими устройствами, определяется тем, что посредст-
вом системы знаков партнеры могут повлиять друг на друга. Ины-
ми словами, обмен такой информацией обязательно предполагает
воздействие на поведение партнера, т.е. знак изменяет состояние
частников коммуникативного процесса, в этом смысле <знак в
общении подобен орудию в труде> (Леонтьев, 1972). Коммуника-
тивное влияние, которое здесь возникает, есть не что иное как
психологическое воздействие одного коммуниканта на другого с
целью изменения его поведения. Эффективность коммуникации
измеряется именно тем, насколько удалось это воздействие. Это
означает, что при обмене информацией происходит изменение
самого типа отношений, который сложился между участниками
коммуникации. Ничего похожего не происходит в <чисто> инфор-
мационных процессах.
В-третьих, коммуникативное влияние как результат обмена
информацией возможно лишь тогда, когда человек, направляю-
щий информацию (коммуникатор). и человек, принимающий ее
(реципиент), обладают единой или сходной системой кодификации и
декодификации. На обыденном языке это правило выражается в
словах: <все должны говорить на одном языке>.
85
Это особенно важно потому, что коммуникатор и реципиент в
коммуникативном процессе постоянно меняются местами. Вся-
кий обмен информацией между ними возможен лишь при усло-
вии, что знаки и, главное, закрепленные за ними значения извест-
ны всем участникам коммуникативного процесса. Только приня-
тие единой системы значений обеспечивает возможность партне-
ров понимать друг друга. Для описания этой ситуации социальная
психология заимствует из лингвистики термин <тезаурус>, обозна-
чающий общую систему значений, принимаемых всеми членами
группы. Но все дело в том, что, даже зная значения одних и тех же
слов, люди могут понимать их неодинаково: социальные, полити-
ческие, возрастные особенности могут быть тому причиной. Еще
Л.С. Выготский отмечал, что мысль никогда не равна прямому
значению слов. Поэтому у общающихся должны быть идентич-
ны - в случае звуковой речи - не только лексическая и синтак-
сическая системы, но и одинаковое понимание ситуации общения.
А это возможно лишь в случае включения коммуникации в неко-
торую общую систему деятельности. Это хорошо поясняет
Дж. Миллер на житейском примере. Для нас, по-видимому, су-
щественно провести некоторое различие между интерпретацией
высказывания и пониманием его, так как пониманию обычно спо-
собствует нечто иное сверх лингвистического контекста, связан-
ное с этим конкретным высказыванием. Муж, встреченный у две-
ри словами жены: <Я купила сегодня несколько электрических лам-
почек>, не должен ограничиваться их буквальным истолкованием:
он должен понять, что ему надо пойти на кухню и заменить пере-
горевшую лампочку.
Наконец, в-четвертых, в условиях человеческой коммуника-
ции могут возникать совершенно специфические коммуникатив-
ные барьеры. Ока не связаны с уязвимыми местами в каком-либо
канале коммуникации или с погрешностями кодирования и деко-
дирования, а носят социальный или психологический характер. С
одной стороны, такие барьеры могут возникаттиз-за того, что от-
сутствует пониманиеситуации общения, вызванное не просто раз-
личным языком, на котором говорят участники коммуникативно-
го процесса, но различиями более глубокого плана, существующи-
ми между партнерами. Это могут быть социальные, политические,
религиозные, профессиональные различия, которые не только
порождают разную интерпретацию_тех же самых понятий, упот-
ребляемых в процессе коммуникации, но и вообще различное ми-
роощущение, мировоззрение, миропонимание. Такого рода барье-
ры порождены объективными социальными причинами, принад-
лежностью партнеров по коммуникации к различным социальным
36
группам, и при их проявлении особенно отчетливо выступает вклю-
ченность коммуникации в более широкую систему общественных
отношений. Коммуникация в этом случае демонстрирует ту свою
характеристику, что она есть лишь сторона общения. Естественно,
что процесс коммуникации осуществляется и при наличии этих
барьеров: даже военные противники ведут переговоры. Но вся си-
туация коммуникативного акта значительно усложняется благода-
ря их наличию.
С другой стороны, барьеры при коммуникации могут носить и
более чисто выраженный психологический характер. Они могут
возникнуть или вследствие индивидуальных психологических осо-
бенностей общающихся (например, чрезмерная застенчивость одно-
го из них (Зимбардо, 1993), скрытность другого, присутствие у
кого-то черты, получившей название <некоммуникабельность>),
или в силу сложившихся между общающимися особого рода пси-
хологических отношений: неприязни по отношению друг к другу,
недоверия и т.п. В этом случае особенно четко выступает та связь,
которая существует между общением и отношением, отсутствую-
щая, естественно, в кибернетических системах. Все это позволяет
совершенно по-особому ставить вопрос об обучении общению,
например, в условиях социально-психологического тренинга, что бу-
дет подробнее рассмотрено ниже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
ник коммуникативного процесса предполагает активность также и
в своем партнере, он не может рассматривать его как некий объект.
4
Другой астник предстает тоже как субъект, и отсюда следует,
что, направляя ему информацию, на него необходимо ориентиро-
ваться. т.е. анализировать его мотивы, цели. установки (кроме,
разумеется, анализа своих собственных целей, мотивов, устано-
вок). <обращаться> к нему, по выражению В.Н. Мясишева. Схема-
тично коммуникация может быть изображена как интерсубъект-
ный процесс (5). Но в этом случае НУЖНО предполагать, что в
ответ на посланную информацию будет получена новая информа-
ция, исходящая от другого партнера.
Поэтому в коммуникативном процессе и происходит не про-
стое движение информации, но как минимум активный обмен ею.
Главная <прибавка> в специфически человеческом обмене инфор-
мацией заключается в том, что здесь особую роль играет для каж-
дого участника общения значимость информации (Андреева, 1981),
потому, что люди не просто <обмениваются> значениями, но, как
отмечает А.Н. Леонтьев, стремятся при этом выработать общий
смысл (Леонтьев, 1972. С. 291). Это возможно лишь при условии,
что информация не просто принята, но и понята, осмыслена. Суть
коммуникативного процесса - не просто взаимное информирова-
ние, но совместное постижение предмета. Поэтому в каждом ком-
муникативном процессе реально даны в единстве деятельность,
общение и познание.
Во-вторых, характер обмена информацией между людьми, а не
кибернетическими устройствами, определяется тем, что посредст-
вом системы знаков партнеры могут повлиять друг на друга. Ины-
ми словами, обмен такой информацией обязательно предполагает
воздействие на поведение партнера, т.е. знак изменяет состояние
частников коммуникативного процесса, в этом смысле <знак в
общении подобен орудию в труде> (Леонтьев, 1972). Коммуника-
тивное влияние, которое здесь возникает, есть не что иное как
психологическое воздействие одного коммуниканта на другого с
целью изменения его поведения. Эффективность коммуникации
измеряется именно тем, насколько удалось это воздействие. Это
означает, что при обмене информацией происходит изменение
самого типа отношений, который сложился между участниками
коммуникации. Ничего похожего не происходит в <чисто> инфор-
мационных процессах.
В-третьих, коммуникативное влияние как результат обмена
информацией возможно лишь тогда, когда человек, направляю-
щий информацию (коммуникатор). и человек, принимающий ее
(реципиент), обладают единой или сходной системой кодификации и
декодификации. На обыденном языке это правило выражается в
словах: <все должны говорить на одном языке>.
85
Это особенно важно потому, что коммуникатор и реципиент в
коммуникативном процессе постоянно меняются местами. Вся-
кий обмен информацией между ними возможен лишь при усло-
вии, что знаки и, главное, закрепленные за ними значения извест-
ны всем участникам коммуникативного процесса. Только приня-
тие единой системы значений обеспечивает возможность партне-
ров понимать друг друга. Для описания этой ситуации социальная
психология заимствует из лингвистики термин <тезаурус>, обозна-
чающий общую систему значений, принимаемых всеми членами
группы. Но все дело в том, что, даже зная значения одних и тех же
слов, люди могут понимать их неодинаково: социальные, полити-
ческие, возрастные особенности могут быть тому причиной. Еще
Л.С. Выготский отмечал, что мысль никогда не равна прямому
значению слов. Поэтому у общающихся должны быть идентич-
ны - в случае звуковой речи - не только лексическая и синтак-
сическая системы, но и одинаковое понимание ситуации общения.
А это возможно лишь в случае включения коммуникации в неко-
торую общую систему деятельности. Это хорошо поясняет
Дж. Миллер на житейском примере. Для нас, по-видимому, су-
щественно провести некоторое различие между интерпретацией
высказывания и пониманием его, так как пониманию обычно спо-
собствует нечто иное сверх лингвистического контекста, связан-
ное с этим конкретным высказыванием. Муж, встреченный у две-
ри словами жены: <Я купила сегодня несколько электрических лам-
почек>, не должен ограничиваться их буквальным истолкованием:
он должен понять, что ему надо пойти на кухню и заменить пере-
горевшую лампочку.
Наконец, в-четвертых, в условиях человеческой коммуника-
ции могут возникать совершенно специфические коммуникатив-
ные барьеры. Ока не связаны с уязвимыми местами в каком-либо
канале коммуникации или с погрешностями кодирования и деко-
дирования, а носят социальный или психологический характер. С
одной стороны, такие барьеры могут возникаттиз-за того, что от-
сутствует пониманиеситуации общения, вызванное не просто раз-
личным языком, на котором говорят участники коммуникативно-
го процесса, но различиями более глубокого плана, существующи-
ми между партнерами. Это могут быть социальные, политические,
религиозные, профессиональные различия, которые не только
порождают разную интерпретацию_тех же самых понятий, упот-
ребляемых в процессе коммуникации, но и вообще различное ми-
роощущение, мировоззрение, миропонимание. Такого рода барье-
ры порождены объективными социальными причинами, принад-
лежностью партнеров по коммуникации к различным социальным
36
группам, и при их проявлении особенно отчетливо выступает вклю-
ченность коммуникации в более широкую систему общественных
отношений. Коммуникация в этом случае демонстрирует ту свою
характеристику, что она есть лишь сторона общения. Естественно,
что процесс коммуникации осуществляется и при наличии этих
барьеров: даже военные противники ведут переговоры. Но вся си-
туация коммуникативного акта значительно усложняется благода-
ря их наличию.
С другой стороны, барьеры при коммуникации могут носить и
более чисто выраженный психологический характер. Они могут
возникнуть или вследствие индивидуальных психологических осо-
бенностей общающихся (например, чрезмерная застенчивость одно-
го из них (Зимбардо, 1993), скрытность другого, присутствие у
кого-то черты, получившей название <некоммуникабельность>),
или в силу сложившихся между общающимися особого рода пси-
хологических отношений: неприязни по отношению друг к другу,
недоверия и т.п. В этом случае особенно четко выступает та связь,
которая существует между общением и отношением, отсутствую-
щая, естественно, в кибернетических системах. Все это позволяет
совершенно по-особому ставить вопрос об обучении общению,
например, в условиях социально-психологического тренинга, что бу-
дет подробнее рассмотрено ниже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137