— На самом деле Кулума мучали кошмары: ему снился холм, Орлов на холме, предрекающий им вновь скорую бедность. О Боже, не допусти, чтобы мы опять разорились. Помоги мне исполнить то, к чему я призван. — Кстати, если мы будем хозяевами бала, нам, наверное, понадобится и хозяйка?
— Мэри Синклер?
Кулум безуспешно попытался придать себе безучастный вид.
— Да.
Струан отметил про себя, что ему нужно подыскать сыну какую-нибудь девушку, и побыстрее.
— Может быть, раз мы хозяева, будет лучше, если мы одинаково радушно примем всех, не отдавая предпочтения кому-то в отдельности. Тут у нас более двух десятков юных леди, твой глаз может остановиться на любой из них.
— Орлов сказал, что был сигнал с флагмана. Меня требуют на борт. Могу я теперь отправиться туда? Я хочу уточнить с Лонгстаффом последние детали земельной распродажи. Я бы хотел хорошо выполнить это его поручение.
— Отправляйся. — После паузы Струан добавил: — На твоем месте я не стал бы увольнять Орлова. Кулум вспыхнул:
— А, так, значит, он рассказал тебе? Мне он не нравится. От него у меня мурашки начинают бегать по коже.
— Смотри на него как на лучшего изо всех капитанов, когда-либо ходивших под парусами. Будь терпелив с ним. Он может оказаться ценным союзником.
— Он говорит, что умеет провидеть будущее.
— Это правда. Иногда его предсказания действительно сбываются. И он далеко не один такой. «Кровь на твоих руках» может означать что угодно или вообще ничего. Не тревожься, сынок.
— Хорошо, не буду, отец. Могу я теперь отбыть на флагман?
— Да. Сразу, как только уедет Брок.
— Ты считаешь, что я не умею держать язык за зубами?
— Некоторые люди обладают даром получать нужные им сведения просто заглянув человеку в лицо. Орлов, например. Или Брок. Ты изменился с того момента, как увидел серебро.
— Ничуть я не изменился. Струан взял кисточку для бритья.
— Завтрак подадут минут через двадцать.
— Как я изменился? — настаивал Кулум.
— Есть огромная разница между молодым человеком, который знает, что он разорен, и молодым человеком, который уверен в обратном. У тебя хвост торчит трубой, парень, и его видно за полмили. — Струан начал намыливать лицо. — У тебя когда-нибудь была любовница, Кулум?
— Нет, — ответил Кулум, смутившись. — В борделе я был, если ты это имеешь в виду. Почему ты спрашиваешь?
— Большинство людей в этой части света имеет любовниц.
— Китаезских?
— Китайских. Или евразийских.
— А ты?
— И я, конечно. — Струан взял бритву. — В Макао есть бордели. Восточные и европейские. Но без опаски можно посещать лишь некоторые, большинство из них заразны. Отсюда этот обычай… ты слышал о «женской болезни», французской хвори или испанской хвори, называй ее, как хочешь?
— Да. Конечно. Слышал.
Струан начал бриться.
— Говорят, первыми эту болезнь привезли в Европу Колумб и его матросы, подхватившие ее от американских индейцев. Есть своя ирония в том, что мы зовем ее французской или испанской, французы — испанской или английской, а испанцы — французской. Когда виноваты все мы. Я слышал, что она испокон века существует в Индии и Азии. Ты знаешь, что от нее нельзя излечиться?
— Да.
— Тогда ты должен знать, что заразиться ею можно только от женщины?
— Да.
— Тебе известно, что мужчина может предохраняться?
— Да… да, конечно.
— Стыдиться тут нечего. Я жалею, что за последние годы у меня не было возможности поговорить с тобой. Мне бы хотелось самому рассказать тебе о… о жизни. Может быть, ты и так уже все знаешь, а может быть, просто стесняешься. Так что я расскажу тебе в любом случае. Поверь, крайне необходимо надевать чехольчик. Самые лучшие делают из шелка — их выписывают из Франции. Существует и новый тип, который изготовляют из рыбьего пузыря. Я прослежу, чтобы ты получил достаточное их количество.
— Не думаю, что мне понадобятся…
— Согласен, — прервал его Струан. — Но никакого вреда не будет, если ты запасешься ими. На всякий случай. Я не пытаюсь вмешиваться в твою личную жизнь и не предлагаю тебе стать повесой. Я просто хочу быть уверен, что тебе известны некоторые элементарные вещи и что ты сумеешь избежать опасности. Чехольчик предотвратит заражение. И не даст девушке забеременеть, избавив ее, таким образом, от больших неприятностей, а тебя от чувства неловкости перед всем светом.
— Но это против законов божеских, не так ли? Я имею в виду, пользоваться… ну, это ведь грех, разве нет? Разве это не разрушает самого смысла любви. Ведь главное — это иметь детей.
— Так считают католики, да. И наиболее религиозные из протестантов.
— Ты ставишь под сомнение Священное Писание? — искренне ужаснулся Кулум.
— Нет, парень. Лишь некоторые из его — как бы это сказать? — толкований.
— Я всегда считал себя приверженцем передовых взглядов, но ты… знаешь, то, что ты говоришь, это самая настоящая ересь.
— Для некоторых, пожалуй. Но Дом Господа нашего очень важен для меня — он стоит на первом месте, выше меня, тебя, кого угодно, даже «Благородного Дома». — Струан продолжал бриться. — Здесь, на Востоке, существует обычай: каждый имеет свою собственную девушку. Которая принадлежит ему одному. Ты содержишь ее, оплачиваешь ее счета, прислужницу, кормишь ее, одеваешь и так далее. Когда она тебе надоедает, ты даешь ей денег и отпускаешь.
— Тебе не кажется, что все это довольно жестоко?
— Да — если делать это без лица. Обычно та небольшая, в нашем представлении, сумма, которую ты оставляешь ей, более чем достаточна, чтобы у девушки появилось приданое и она нашла себе хорошего мужа. Сам выбор девушки проводится с большой церемонией. Делается это через «маклера» — поверь, это не просто сводник, — и в строгом соответствии с древним китайским обычаем.
— Но разве это не то же рабство? Причем самое гнусное из всех?
— Если ты намерен купить себе рабыню — да. И если ты обращаешься с ней, как с рабыней. Вспомни, как это бывает, когда ты нанимаешь слугу? Ты платишь деньги и покупаешь его на несколько лет. То же самое и здесь. — Струан провел рукой по подбородку и начал снова намыливать те места, которые показались ему выбритыми недостаточно чисто. — Мы поедем в Макао. Я договорюсь обо всем, если ты желаешь.
— Спасибо, отец, но… — Кулум хотел склать, что покупать женщину — шлюху, рабыню, наложницу — отвратительно и грешно, — …я… э… благодарю тебя, но в этом нет необходимости.
— Если передумаешь, скажи мне, парень. Только не стесняйся. Я считаю, чго «иметь аппетиты» вполне нормально, и греха в этом нет Но ради Бога, будь осторожен, когда идешь в бордель. Никогда не ходи туда пьяным. Никогда не ложись с девушкой, не приняв мер предосторожности. Пока ты здесь, никогда не позволяй себе вольностей с женой или дочерью европейца — особенно португальца — иначе дело кончится твоей смертью, и очень быстро, что будет только справедливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248
— Мэри Синклер?
Кулум безуспешно попытался придать себе безучастный вид.
— Да.
Струан отметил про себя, что ему нужно подыскать сыну какую-нибудь девушку, и побыстрее.
— Может быть, раз мы хозяева, будет лучше, если мы одинаково радушно примем всех, не отдавая предпочтения кому-то в отдельности. Тут у нас более двух десятков юных леди, твой глаз может остановиться на любой из них.
— Орлов сказал, что был сигнал с флагмана. Меня требуют на борт. Могу я теперь отправиться туда? Я хочу уточнить с Лонгстаффом последние детали земельной распродажи. Я бы хотел хорошо выполнить это его поручение.
— Отправляйся. — После паузы Струан добавил: — На твоем месте я не стал бы увольнять Орлова. Кулум вспыхнул:
— А, так, значит, он рассказал тебе? Мне он не нравится. От него у меня мурашки начинают бегать по коже.
— Смотри на него как на лучшего изо всех капитанов, когда-либо ходивших под парусами. Будь терпелив с ним. Он может оказаться ценным союзником.
— Он говорит, что умеет провидеть будущее.
— Это правда. Иногда его предсказания действительно сбываются. И он далеко не один такой. «Кровь на твоих руках» может означать что угодно или вообще ничего. Не тревожься, сынок.
— Хорошо, не буду, отец. Могу я теперь отбыть на флагман?
— Да. Сразу, как только уедет Брок.
— Ты считаешь, что я не умею держать язык за зубами?
— Некоторые люди обладают даром получать нужные им сведения просто заглянув человеку в лицо. Орлов, например. Или Брок. Ты изменился с того момента, как увидел серебро.
— Ничуть я не изменился. Струан взял кисточку для бритья.
— Завтрак подадут минут через двадцать.
— Как я изменился? — настаивал Кулум.
— Есть огромная разница между молодым человеком, который знает, что он разорен, и молодым человеком, который уверен в обратном. У тебя хвост торчит трубой, парень, и его видно за полмили. — Струан начал намыливать лицо. — У тебя когда-нибудь была любовница, Кулум?
— Нет, — ответил Кулум, смутившись. — В борделе я был, если ты это имеешь в виду. Почему ты спрашиваешь?
— Большинство людей в этой части света имеет любовниц.
— Китаезских?
— Китайских. Или евразийских.
— А ты?
— И я, конечно. — Струан взял бритву. — В Макао есть бордели. Восточные и европейские. Но без опаски можно посещать лишь некоторые, большинство из них заразны. Отсюда этот обычай… ты слышал о «женской болезни», французской хвори или испанской хвори, называй ее, как хочешь?
— Да. Конечно. Слышал.
Струан начал бриться.
— Говорят, первыми эту болезнь привезли в Европу Колумб и его матросы, подхватившие ее от американских индейцев. Есть своя ирония в том, что мы зовем ее французской или испанской, французы — испанской или английской, а испанцы — французской. Когда виноваты все мы. Я слышал, что она испокон века существует в Индии и Азии. Ты знаешь, что от нее нельзя излечиться?
— Да.
— Тогда ты должен знать, что заразиться ею можно только от женщины?
— Да.
— Тебе известно, что мужчина может предохраняться?
— Да… да, конечно.
— Стыдиться тут нечего. Я жалею, что за последние годы у меня не было возможности поговорить с тобой. Мне бы хотелось самому рассказать тебе о… о жизни. Может быть, ты и так уже все знаешь, а может быть, просто стесняешься. Так что я расскажу тебе в любом случае. Поверь, крайне необходимо надевать чехольчик. Самые лучшие делают из шелка — их выписывают из Франции. Существует и новый тип, который изготовляют из рыбьего пузыря. Я прослежу, чтобы ты получил достаточное их количество.
— Не думаю, что мне понадобятся…
— Согласен, — прервал его Струан. — Но никакого вреда не будет, если ты запасешься ими. На всякий случай. Я не пытаюсь вмешиваться в твою личную жизнь и не предлагаю тебе стать повесой. Я просто хочу быть уверен, что тебе известны некоторые элементарные вещи и что ты сумеешь избежать опасности. Чехольчик предотвратит заражение. И не даст девушке забеременеть, избавив ее, таким образом, от больших неприятностей, а тебя от чувства неловкости перед всем светом.
— Но это против законов божеских, не так ли? Я имею в виду, пользоваться… ну, это ведь грех, разве нет? Разве это не разрушает самого смысла любви. Ведь главное — это иметь детей.
— Так считают католики, да. И наиболее религиозные из протестантов.
— Ты ставишь под сомнение Священное Писание? — искренне ужаснулся Кулум.
— Нет, парень. Лишь некоторые из его — как бы это сказать? — толкований.
— Я всегда считал себя приверженцем передовых взглядов, но ты… знаешь, то, что ты говоришь, это самая настоящая ересь.
— Для некоторых, пожалуй. Но Дом Господа нашего очень важен для меня — он стоит на первом месте, выше меня, тебя, кого угодно, даже «Благородного Дома». — Струан продолжал бриться. — Здесь, на Востоке, существует обычай: каждый имеет свою собственную девушку. Которая принадлежит ему одному. Ты содержишь ее, оплачиваешь ее счета, прислужницу, кормишь ее, одеваешь и так далее. Когда она тебе надоедает, ты даешь ей денег и отпускаешь.
— Тебе не кажется, что все это довольно жестоко?
— Да — если делать это без лица. Обычно та небольшая, в нашем представлении, сумма, которую ты оставляешь ей, более чем достаточна, чтобы у девушки появилось приданое и она нашла себе хорошего мужа. Сам выбор девушки проводится с большой церемонией. Делается это через «маклера» — поверь, это не просто сводник, — и в строгом соответствии с древним китайским обычаем.
— Но разве это не то же рабство? Причем самое гнусное из всех?
— Если ты намерен купить себе рабыню — да. И если ты обращаешься с ней, как с рабыней. Вспомни, как это бывает, когда ты нанимаешь слугу? Ты платишь деньги и покупаешь его на несколько лет. То же самое и здесь. — Струан провел рукой по подбородку и начал снова намыливать те места, которые показались ему выбритыми недостаточно чисто. — Мы поедем в Макао. Я договорюсь обо всем, если ты желаешь.
— Спасибо, отец, но… — Кулум хотел склать, что покупать женщину — шлюху, рабыню, наложницу — отвратительно и грешно, — …я… э… благодарю тебя, но в этом нет необходимости.
— Если передумаешь, скажи мне, парень. Только не стесняйся. Я считаю, чго «иметь аппетиты» вполне нормально, и греха в этом нет Но ради Бога, будь осторожен, когда идешь в бордель. Никогда не ходи туда пьяным. Никогда не ложись с девушкой, не приняв мер предосторожности. Пока ты здесь, никогда не позволяй себе вольностей с женой или дочерью европейца — особенно португальца — иначе дело кончится твоей смертью, и очень быстро, что будет только справедливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248