Нужно было загрузить и отправить восемнадцать клиперов. Решить проблемы восемнадцати команд и восемнадцати капитанов.
Брок первым закончил погрузку «Серой Ведьмы», и корабль полетел вниз по реке с переполненными трюмами. Последний грузовой люк на «Голубом Облаке» был задраен на полдня позже, и клипер Струана бросился следом. Гонка началась.
Горт громко возмущался и негодовал, потому что его корабль отправился в плавание с новым капитаном, но Брок был неумолим.
— С такой раной, как у тебя, ничего путного из твоего капиганства не выйдет, к тому же ты понадобишься мне здесь.
Горт подчинился и решил, что должен стать Тай-Пэном до срока. Тай-Пэном над всеми тай-пэнами, клянусь Богом! Он отправился на «Немезиду». С тех пор как корабль, дымя трубой, вошел в гавань, он проводил на нем все свое свободное время. Учился управлять им, драться на нем, узнавал его возможности, достоинства и недостатки. Потому что понимал, как понимал и его отец, что «Немезида» означала смерть паруса — и, если поможет йосс, смерть «Благородного Дома». Им обоим было известно, с каким отвращением Струан относился к пароходам, и, хотя они понимали, что переход от парусников к пароходам сопряжен для их компании с огромным риском, они решили крупно поставить на будущее. С тем же ветром и с тем же отливом, которые «Немезида» преодолела на пути в гавань Гонконга, в Англию отправился пакетбот. Корабль уносил с собой письмо Брока его сыну Моргану. В этом письме отменялся сделанный ранее заказ на два клипера, вместо них Брок распорядился заложить первые два судна новой пароходной линии компании «Брок и сыновья». Ориент Куин Лайн.
— Тай-Пэн, — раздался в темноте голос Мэй-мэй: они лежали на уютной кровати в их спальне, — могу я съездить в Макао? На несколько дней? Детей я возьму с собой.
— Тебе надоела жизнь в поселении?
— Нет. Только трудно здесь без всех моих одеждов и детских игрушек. Всего на несколько дней, хейа?
— Я уже говорил тебе о том, что за вас назначена награда, и я…
Она остановила поток его слов поцелуем и теснее прижалась к его теплому телу.
— Ты так приятно пахнешь.
— Ты тоже.
— Эта Мэри Синклер. Она мне понравилась.
— Она… она очень смелая девушка.
— Странно, что ты послал женщину. Это на тебя не похоже.
— У меня не было времени искать кого-то другого.
— Она фантастически хорошо говорит на кантонском и мандаринском.
— Это тайна для всех. Ты никому не должна говорить об этом.
— Конечно, Тай-Пэн.
Темнота сгустилась для них, и на время каждый погрузился в свои сокровенные мысли.
— Ты всегда спал без одеждов? — спросила она.
— Да.
— Как же у тебя нет простуды?
— Не знаю. В горах Шотландии холоднее, чем здесь. В отрочестве я был очень беден.
— Что такое «отрочество»?
— Детские годы. Она улыбнулась.
— Мне нравится думать о тебе, как о маленьком. Но теперь ты больше не бедный. И две из трех вещей уже осуществились. Не так ли?
— Каких вещей? — спросил он, вдыхая ее тонкий аромат и ощущая телом гладкий теплый шелк ее ночной рубашки.
— Первая была — перевезти серебро, помнишь? Вторая — отвести от Гонконга все опасности. А какая третья?
Она повернулась к нему и положила ногу поверх его ноги. Он продолжал лежать неподвижно; через шелк он чувствовал прикосновение ее бедра и ждал с внезапно пересохшим горлом.
— Безопасность Гонконга еще под вопросом, — выговорил он.
Ее рука отправилась путешествовать по его телу.
— Вы торговали в этом году, значит этот вопрос решен, разве нет? Так что вторая вещь скоро осуществится.
— Если йосс будет к нам благосклонен.
Его рука неторопливо приоткрыла ее рубашку и заскользила по нежной коже. Он помог ей раздеться, зажег свечу и откинул шелковые простыни в сторону. Он смотрел на нее, завороженный загадочной, чудесной красотой ее тела, напоминающего своей ровной светящейся прозрачностью растаявший фаянс.
— О, это волнует меня — когда ты смотришь вот так, а я знаю, что нравлюсь тебе.
И они предались любви — неспешно, с томной негой. Позднее она спросила:
— Когда ты намерен вернуться на Гонконг?
— Через десять дней. — Десять дней, подумал он. Потом я отберу для нас людей Ву Квока в Абердине, а на следующий вечер — бал.
— Я поеду с тобой?
— Да.
— А новый дом уже будет готов к тому времени?
— Да. Там вы будете в безопасности. — Его рука покоилась на ее бедре, кончиком языка он легонько пробежал по ее щеке и дальше, к шее.
— Я рада, что буду жить на Гонконге. Там я смогу чаще видеться со своим учителем. Я уже много месяцев толком не разговаривала с Гордоном. Может быть, у нас опять получится начать еженедельные уроки? Мне нужно выучить много новых и красивых слов. Как он поживает?
— Прекрасно. Я видел его перед самым отъездом. После недолгого молчания она мягко заметила:
— Это нехорошо, что ты поссорился со своим первым сыном.
— Знаю.
— Я поставила три свечи, чтобы твой гнев улетел на Яву и ты простил его. Когда ты простишь его, я бы хотела познакомиться с ним.
— Познакомишься. Со временем.
— Можно мне съездить в Макао перед Гонконгом? Пожалуйста. Я буду очень осторожна. Детей я оставлю здесь. Здесь им не будет грозить никакая опасность.
— Что это тебе так понадобилось в Макао?
— Ну, разные вещи и… это секрет, очень хороший, сюрпризный секрет. Всего на несколько дней? Пожалуйста. Если хочешь, пошли со мной Маусса и еще кого хочешь.
— Это слишком опасно.
— Теперь не опасно, — возразила Мэй-мэй, зная, что их имена вычеркнуты из списка, и до глубины души удивляясь, почему Струан не захлопал в ладоши от восторга, — как это сделала она, — когда сообщил ей, что Дзин-куа уладил дело с наградой за их головы. Ай-йа, подумала она, европейцы очень странные люди. Очень. — Теперь опасности нет никакой. Но даже и так я буду очень осторожна.
— Почему это вдруг стало важно? Что за секрет?
— Сюрпризный секрет. Я скажу тебе очень скоро. Но пока секрет.
— Я подумаю об этом. А теперь — спать.
Мэй-мэй довольно расслабилась, уверенная, что через несколько дней она отправится в Макао и что существует много способов, с помощью которых женщина может добиться своего в споре с мужчиной — хорошим или плохим, умным или глупым, сильным или слабым. Мое бальное платье будет наилучшейшим, самым наилучшейшим из всех, думала она в радостном возбуждении. Мой Тай-Пэн будет гордиться мной. Очень сильно гордиться. Он будет гордиться мной так, что женится на мне и сделает своей Тай-тай — Верховной госпожой.
И ее последняя мысль, перед тем как она погрузилась в сладкий сон, была о ребенке, зреющем в ее чреве. Ему всего несколько недель. Мой ребенок будет мальчиком, пообещала она себе. Сыном, которым он будет гордиться. Два изумительных сюрпризных секрета для него, которыми он будет гордиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248
Брок первым закончил погрузку «Серой Ведьмы», и корабль полетел вниз по реке с переполненными трюмами. Последний грузовой люк на «Голубом Облаке» был задраен на полдня позже, и клипер Струана бросился следом. Гонка началась.
Горт громко возмущался и негодовал, потому что его корабль отправился в плавание с новым капитаном, но Брок был неумолим.
— С такой раной, как у тебя, ничего путного из твоего капиганства не выйдет, к тому же ты понадобишься мне здесь.
Горт подчинился и решил, что должен стать Тай-Пэном до срока. Тай-Пэном над всеми тай-пэнами, клянусь Богом! Он отправился на «Немезиду». С тех пор как корабль, дымя трубой, вошел в гавань, он проводил на нем все свое свободное время. Учился управлять им, драться на нем, узнавал его возможности, достоинства и недостатки. Потому что понимал, как понимал и его отец, что «Немезида» означала смерть паруса — и, если поможет йосс, смерть «Благородного Дома». Им обоим было известно, с каким отвращением Струан относился к пароходам, и, хотя они понимали, что переход от парусников к пароходам сопряжен для их компании с огромным риском, они решили крупно поставить на будущее. С тем же ветром и с тем же отливом, которые «Немезида» преодолела на пути в гавань Гонконга, в Англию отправился пакетбот. Корабль уносил с собой письмо Брока его сыну Моргану. В этом письме отменялся сделанный ранее заказ на два клипера, вместо них Брок распорядился заложить первые два судна новой пароходной линии компании «Брок и сыновья». Ориент Куин Лайн.
— Тай-Пэн, — раздался в темноте голос Мэй-мэй: они лежали на уютной кровати в их спальне, — могу я съездить в Макао? На несколько дней? Детей я возьму с собой.
— Тебе надоела жизнь в поселении?
— Нет. Только трудно здесь без всех моих одеждов и детских игрушек. Всего на несколько дней, хейа?
— Я уже говорил тебе о том, что за вас назначена награда, и я…
Она остановила поток его слов поцелуем и теснее прижалась к его теплому телу.
— Ты так приятно пахнешь.
— Ты тоже.
— Эта Мэри Синклер. Она мне понравилась.
— Она… она очень смелая девушка.
— Странно, что ты послал женщину. Это на тебя не похоже.
— У меня не было времени искать кого-то другого.
— Она фантастически хорошо говорит на кантонском и мандаринском.
— Это тайна для всех. Ты никому не должна говорить об этом.
— Конечно, Тай-Пэн.
Темнота сгустилась для них, и на время каждый погрузился в свои сокровенные мысли.
— Ты всегда спал без одеждов? — спросила она.
— Да.
— Как же у тебя нет простуды?
— Не знаю. В горах Шотландии холоднее, чем здесь. В отрочестве я был очень беден.
— Что такое «отрочество»?
— Детские годы. Она улыбнулась.
— Мне нравится думать о тебе, как о маленьком. Но теперь ты больше не бедный. И две из трех вещей уже осуществились. Не так ли?
— Каких вещей? — спросил он, вдыхая ее тонкий аромат и ощущая телом гладкий теплый шелк ее ночной рубашки.
— Первая была — перевезти серебро, помнишь? Вторая — отвести от Гонконга все опасности. А какая третья?
Она повернулась к нему и положила ногу поверх его ноги. Он продолжал лежать неподвижно; через шелк он чувствовал прикосновение ее бедра и ждал с внезапно пересохшим горлом.
— Безопасность Гонконга еще под вопросом, — выговорил он.
Ее рука отправилась путешествовать по его телу.
— Вы торговали в этом году, значит этот вопрос решен, разве нет? Так что вторая вещь скоро осуществится.
— Если йосс будет к нам благосклонен.
Его рука неторопливо приоткрыла ее рубашку и заскользила по нежной коже. Он помог ей раздеться, зажег свечу и откинул шелковые простыни в сторону. Он смотрел на нее, завороженный загадочной, чудесной красотой ее тела, напоминающего своей ровной светящейся прозрачностью растаявший фаянс.
— О, это волнует меня — когда ты смотришь вот так, а я знаю, что нравлюсь тебе.
И они предались любви — неспешно, с томной негой. Позднее она спросила:
— Когда ты намерен вернуться на Гонконг?
— Через десять дней. — Десять дней, подумал он. Потом я отберу для нас людей Ву Квока в Абердине, а на следующий вечер — бал.
— Я поеду с тобой?
— Да.
— А новый дом уже будет готов к тому времени?
— Да. Там вы будете в безопасности. — Его рука покоилась на ее бедре, кончиком языка он легонько пробежал по ее щеке и дальше, к шее.
— Я рада, что буду жить на Гонконге. Там я смогу чаще видеться со своим учителем. Я уже много месяцев толком не разговаривала с Гордоном. Может быть, у нас опять получится начать еженедельные уроки? Мне нужно выучить много новых и красивых слов. Как он поживает?
— Прекрасно. Я видел его перед самым отъездом. После недолгого молчания она мягко заметила:
— Это нехорошо, что ты поссорился со своим первым сыном.
— Знаю.
— Я поставила три свечи, чтобы твой гнев улетел на Яву и ты простил его. Когда ты простишь его, я бы хотела познакомиться с ним.
— Познакомишься. Со временем.
— Можно мне съездить в Макао перед Гонконгом? Пожалуйста. Я буду очень осторожна. Детей я оставлю здесь. Здесь им не будет грозить никакая опасность.
— Что это тебе так понадобилось в Макао?
— Ну, разные вещи и… это секрет, очень хороший, сюрпризный секрет. Всего на несколько дней? Пожалуйста. Если хочешь, пошли со мной Маусса и еще кого хочешь.
— Это слишком опасно.
— Теперь не опасно, — возразила Мэй-мэй, зная, что их имена вычеркнуты из списка, и до глубины души удивляясь, почему Струан не захлопал в ладоши от восторга, — как это сделала она, — когда сообщил ей, что Дзин-куа уладил дело с наградой за их головы. Ай-йа, подумала она, европейцы очень странные люди. Очень. — Теперь опасности нет никакой. Но даже и так я буду очень осторожна.
— Почему это вдруг стало важно? Что за секрет?
— Сюрпризный секрет. Я скажу тебе очень скоро. Но пока секрет.
— Я подумаю об этом. А теперь — спать.
Мэй-мэй довольно расслабилась, уверенная, что через несколько дней она отправится в Макао и что существует много способов, с помощью которых женщина может добиться своего в споре с мужчиной — хорошим или плохим, умным или глупым, сильным или слабым. Мое бальное платье будет наилучшейшим, самым наилучшейшим из всех, думала она в радостном возбуждении. Мой Тай-Пэн будет гордиться мной. Очень сильно гордиться. Он будет гордиться мной так, что женится на мне и сделает своей Тай-тай — Верховной госпожой.
И ее последняя мысль, перед тем как она погрузилась в сладкий сон, была о ребенке, зреющем в ее чреве. Ему всего несколько недель. Мой ребенок будет мальчиком, пообещала она себе. Сыном, которым он будет гордиться. Два изумительных сюрпризных секрета для него, которыми он будет гордиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248