И я хотел бы знать, нельзя ли каким-нибудь образом замять это дело. Ту его часть, в которой фигурирует проститутка. Мой сын женат на сестре этого человека, и я бы хотел оградить имя Броков от оскорблений. Тайлер Брок — мой старый товарищ.
— Я понимаю, — произнес офицер с едва уловимой иронией. Он бросил взгляд на Кулума: — Мои поздравления, сеньор.
— Благодарю вас.
— Я упомяну о вашем предложении перед моим начальством, сеньор Струан. Я уверен, они оценят деликатность ситуации.
— Благодарю вас, — сказал Струан, — Если вы поймаете остальных, назначенная мною награда остается в силе.
Офицер отдал честь и вышел.
— Спасибо тебе за твое предложение, — сказал Кулум. — Что бы случилось с Гортом, останься он жив?
— Его бы повесили. Есть добрый английский закон насчет любого убийства.
— Все выглядело бы так иронично, если бы эта история оказалась правдой.
— А? О чем ты?
— Гордон Чен и это тайное общество. Если бы оказалось, что на самом деле вызов Горта не входил в твои планы, потому что ты уже тайком подготовил его убийство.
— Это ужасное обвинение. Ужасное.
— Я не обвиняю тебя. Я лишь сказал, что увидел бы в этом иронию. Я знаю, что ты — это ты: любое убийство, которое ты совершаешь, должно быть открытым, в честном поединке один на один. Так должен был бы работать ум Тай-Пэна. Но мой не станет. Никогда не станет. Мне претит загонять людей в ловушки и использовать их. Я — не ты, и никогда не буду таким, как ты. Тебе придется мириться со мной, пока хватит терпения. И если твой «Благородный Дом» погибнет в моих руках — что ж, говоря твоими же словами, это йосс. Твое лицо не пострадает. Ты уйдешь как Тай-Пэн, что бы ни случилось впоследствии. Я никогда не пойму тебя и знаю, что ты никогда не поймешь меня, но и в этом случае мы можем быть друзьями.
— Конечно, мы друзья, — сказал Струан. — Одна только вещь — пообещай мне, что ты никогда не объединишься с Броком.
— Когда я стану Тай-Пэном, мне придется поступать так, как я сочту наилучшим. Это уже будет не твое решение. Таков закон, который ты установил, закон, которому я клянусь подчиняться.
Стали слышны доносившиеся с praia звуки. Где-то вдалеке начали свой перезвон церковные колокола.
— Ты поужинаешь с нами сегодня? В Клубе?
— Да.
Кулум ушел. Струан остался за своим рабочим столом. Как мне зажечь огонь в сердце Кулума, спрашивал он себя.
Он не мог придумать ответа. Струан послал за своим секретарем и распорядился закончить все дела компании до его возвращения на Гонконг. Затем он покинул кабинет и весь путь до дома Мэй-мэй размышлял о Броке. Кто знает, не ворвется ли он сегодня вечером в Клуб, как это сделал Горт?
Он остановился на минуту и устремил взгляд в море. «Белая Ведьма» и «Китайское Облако» были прекрасны в лучах полуденного солнца. Он неторопливым взором окинул Макао и увидел собор. Почему этот дьявол-епископ отказался от справедливой платы за кору? Будь прежде сам справедлив, Дирк. Он не дьявол. Да, но он перехитрил тебя. Теперь ты до конца своей жизни будешь помнить его — и станешь оказывать всяческие услуги Церкви. И дьяволам-католикам. Хотя дьяволы ли они? Ну, признайся себе.
Нет.
Единственным дьяволом, которого ты знал, был Горт, а Горт мертв — с ним покончено. Слава Богу!
Да. Горт мертв. Но не забыт.
КНИГА ШЕСТАЯ
Глава 1
На рассвете «Китайское Облако» покинул гавань. Море было спокойным, дул устойчивый восточный ветер. Но через два часа бриз посвежел, и Струан оставил Мэй-мэй в главной каюте и поднялся на палубу.
Орлов смотрел на небо. Оно было чистым до самого горизонта, но там, вдалеке, собирались кучевые облака.
— Ничего страшного, — определил он.
— Там тоже все в порядке, — добавил Струан, кивнув в сторону моря. Он прошел вдоль палубы, затем вспрыгнул на ванты фок-мачты и начал быстро карабкаться наверх, радостно борясь с ветром, который налетал упругими порывами, норовя сбросить его вниз. Он не останавливался, пока не достиг самой вершины, где закрепился на фалах второго брамселя.
Оттуда он исследовал море и небо, тщательно выискивая притаившийся где-нибудь шквал или шторм, подводный риф или не обозначенную на карте мель. Но до самого горизонта взгляд его не обнаружил никаких признаков опасности.
Какое-то время он позволил себе просто наслаждаться скоростью, ветром, бесконечностью моря и неба, благословляя йосс за то, что он жив, и за Мэй-мэй. Она чувствовала себя гораздо лучше. Конечно, она была еще слаба, но заметно окрепла в сравнении со вчерашним днем.
Он осмотрел весь такелаж, какой смог достать взглядом, проверяя, нет ли обрывов и протертых мест, затем спустился вниз и вернулся на квартердек. Через час ветер еще больше посвежел, клипер накренился сильнее, и брызги стали залетать на нижние паруса.
— Не хотел бы я провести сегодняшнюю ночь в море, — обеспокоенно произнес Орлов.
— Да. Ты, значит, тоже это чувствуешь?
— Я ничего не чувствую, кроме того, что буду рад провести сегодняшнюю ночь в гавани. — Орлов сплюнул на ветер и передвинул во рту кусок жевательного табака. — Море спокойное, ветер устойчивый, небо чистое — и все же где-то заваривается дьяволова каша.
— Так всегда бывает в этих водах.
— С твоего позволения, мы возьмем рифы, и я поставлю лотового, пусть делает промеры. Может статься, где-то там нас поджидает мель или вонючая скала, которая вспорет нам брюхо. — Орлов передернулся и плотнее закутался в свою морскую куртку, хотя день был теплый и на ветру не знобило.
— Хорошо.
Лотовой заторопился на нос и стал выкликать результаты своих промеров. А команда бросилась на реи, и громада парусов, увлекавшая вперед «Китайское Облако», съежилась.
К концу дня корабль благополучно вошел в устье западного пролива. Гонконг находился по левому борту, материк — по правому. Плаванье прошло спокойно, без всяких неожиданностей.
— Возможно, мы просто стареем, — заметил Струан с коротким смешком.
— Чем старше становится человек, тем сильнее хочет море увлечь его в свои глубины, — сказал Орлов, без злобы глядя на океан за кормой. — Если бы не мой раскрасавец-корабль, я бы сегодня же списался на берег.
Струан подошел к штурвалу.
— Я сменю вас ненадолго, рулевой. Идите на нос.
— Слушаюсь, сэр-р. — Моряк оставил их на полуюте одних.
— Почему? — спросил Струан Орлова.
— Я чувствую, что море следит за мной. Оно всегда следит за моряком, испытывает его. Но наступает время, когда оно начинает смотреть по-другому — ревниво, да, ревниво, как женщина. И становится таким же опасным, как она. — Орлов выплюнул жвачку через борт и ополоснул рот холодным чаем из парусиновой сумки рядом с нактоузом. — Я раньше никогда не выступал в роли священника и никого не женил. Признаюсь, это было до смерти странно, Зеленые Глаза, — видеть перед собой эту парочку, такую юную, нетерпеливую, уверенную в себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248
— Я понимаю, — произнес офицер с едва уловимой иронией. Он бросил взгляд на Кулума: — Мои поздравления, сеньор.
— Благодарю вас.
— Я упомяну о вашем предложении перед моим начальством, сеньор Струан. Я уверен, они оценят деликатность ситуации.
— Благодарю вас, — сказал Струан, — Если вы поймаете остальных, назначенная мною награда остается в силе.
Офицер отдал честь и вышел.
— Спасибо тебе за твое предложение, — сказал Кулум. — Что бы случилось с Гортом, останься он жив?
— Его бы повесили. Есть добрый английский закон насчет любого убийства.
— Все выглядело бы так иронично, если бы эта история оказалась правдой.
— А? О чем ты?
— Гордон Чен и это тайное общество. Если бы оказалось, что на самом деле вызов Горта не входил в твои планы, потому что ты уже тайком подготовил его убийство.
— Это ужасное обвинение. Ужасное.
— Я не обвиняю тебя. Я лишь сказал, что увидел бы в этом иронию. Я знаю, что ты — это ты: любое убийство, которое ты совершаешь, должно быть открытым, в честном поединке один на один. Так должен был бы работать ум Тай-Пэна. Но мой не станет. Никогда не станет. Мне претит загонять людей в ловушки и использовать их. Я — не ты, и никогда не буду таким, как ты. Тебе придется мириться со мной, пока хватит терпения. И если твой «Благородный Дом» погибнет в моих руках — что ж, говоря твоими же словами, это йосс. Твое лицо не пострадает. Ты уйдешь как Тай-Пэн, что бы ни случилось впоследствии. Я никогда не пойму тебя и знаю, что ты никогда не поймешь меня, но и в этом случае мы можем быть друзьями.
— Конечно, мы друзья, — сказал Струан. — Одна только вещь — пообещай мне, что ты никогда не объединишься с Броком.
— Когда я стану Тай-Пэном, мне придется поступать так, как я сочту наилучшим. Это уже будет не твое решение. Таков закон, который ты установил, закон, которому я клянусь подчиняться.
Стали слышны доносившиеся с praia звуки. Где-то вдалеке начали свой перезвон церковные колокола.
— Ты поужинаешь с нами сегодня? В Клубе?
— Да.
Кулум ушел. Струан остался за своим рабочим столом. Как мне зажечь огонь в сердце Кулума, спрашивал он себя.
Он не мог придумать ответа. Струан послал за своим секретарем и распорядился закончить все дела компании до его возвращения на Гонконг. Затем он покинул кабинет и весь путь до дома Мэй-мэй размышлял о Броке. Кто знает, не ворвется ли он сегодня вечером в Клуб, как это сделал Горт?
Он остановился на минуту и устремил взгляд в море. «Белая Ведьма» и «Китайское Облако» были прекрасны в лучах полуденного солнца. Он неторопливым взором окинул Макао и увидел собор. Почему этот дьявол-епископ отказался от справедливой платы за кору? Будь прежде сам справедлив, Дирк. Он не дьявол. Да, но он перехитрил тебя. Теперь ты до конца своей жизни будешь помнить его — и станешь оказывать всяческие услуги Церкви. И дьяволам-католикам. Хотя дьяволы ли они? Ну, признайся себе.
Нет.
Единственным дьяволом, которого ты знал, был Горт, а Горт мертв — с ним покончено. Слава Богу!
Да. Горт мертв. Но не забыт.
КНИГА ШЕСТАЯ
Глава 1
На рассвете «Китайское Облако» покинул гавань. Море было спокойным, дул устойчивый восточный ветер. Но через два часа бриз посвежел, и Струан оставил Мэй-мэй в главной каюте и поднялся на палубу.
Орлов смотрел на небо. Оно было чистым до самого горизонта, но там, вдалеке, собирались кучевые облака.
— Ничего страшного, — определил он.
— Там тоже все в порядке, — добавил Струан, кивнув в сторону моря. Он прошел вдоль палубы, затем вспрыгнул на ванты фок-мачты и начал быстро карабкаться наверх, радостно борясь с ветром, который налетал упругими порывами, норовя сбросить его вниз. Он не останавливался, пока не достиг самой вершины, где закрепился на фалах второго брамселя.
Оттуда он исследовал море и небо, тщательно выискивая притаившийся где-нибудь шквал или шторм, подводный риф или не обозначенную на карте мель. Но до самого горизонта взгляд его не обнаружил никаких признаков опасности.
Какое-то время он позволил себе просто наслаждаться скоростью, ветром, бесконечностью моря и неба, благословляя йосс за то, что он жив, и за Мэй-мэй. Она чувствовала себя гораздо лучше. Конечно, она была еще слаба, но заметно окрепла в сравнении со вчерашним днем.
Он осмотрел весь такелаж, какой смог достать взглядом, проверяя, нет ли обрывов и протертых мест, затем спустился вниз и вернулся на квартердек. Через час ветер еще больше посвежел, клипер накренился сильнее, и брызги стали залетать на нижние паруса.
— Не хотел бы я провести сегодняшнюю ночь в море, — обеспокоенно произнес Орлов.
— Да. Ты, значит, тоже это чувствуешь?
— Я ничего не чувствую, кроме того, что буду рад провести сегодняшнюю ночь в гавани. — Орлов сплюнул на ветер и передвинул во рту кусок жевательного табака. — Море спокойное, ветер устойчивый, небо чистое — и все же где-то заваривается дьяволова каша.
— Так всегда бывает в этих водах.
— С твоего позволения, мы возьмем рифы, и я поставлю лотового, пусть делает промеры. Может статься, где-то там нас поджидает мель или вонючая скала, которая вспорет нам брюхо. — Орлов передернулся и плотнее закутался в свою морскую куртку, хотя день был теплый и на ветру не знобило.
— Хорошо.
Лотовой заторопился на нос и стал выкликать результаты своих промеров. А команда бросилась на реи, и громада парусов, увлекавшая вперед «Китайское Облако», съежилась.
К концу дня корабль благополучно вошел в устье западного пролива. Гонконг находился по левому борту, материк — по правому. Плаванье прошло спокойно, без всяких неожиданностей.
— Возможно, мы просто стареем, — заметил Струан с коротким смешком.
— Чем старше становится человек, тем сильнее хочет море увлечь его в свои глубины, — сказал Орлов, без злобы глядя на океан за кормой. — Если бы не мой раскрасавец-корабль, я бы сегодня же списался на берег.
Струан подошел к штурвалу.
— Я сменю вас ненадолго, рулевой. Идите на нос.
— Слушаюсь, сэр-р. — Моряк оставил их на полуюте одних.
— Почему? — спросил Струан Орлова.
— Я чувствую, что море следит за мной. Оно всегда следит за моряком, испытывает его. Но наступает время, когда оно начинает смотреть по-другому — ревниво, да, ревниво, как женщина. И становится таким же опасным, как она. — Орлов выплюнул жвачку через борт и ополоснул рот холодным чаем из парусиновой сумки рядом с нактоузом. — Я раньше никогда не выступал в роли священника и никого не женил. Признаюсь, это было до смерти странно, Зеленые Глаза, — видеть перед собой эту парочку, такую юную, нетерпеливую, уверенную в себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248