Лорд Хартфорд кивнул. На моей памяти это был первый случай, когда он согласился с братцем.
– Истинная правда. И, я думаю, Боннер опасается подвергать аресту еще большее количество людей. Вчера возле Лондонской стены его ошикали.
Я удивился: значит, им известно и об этом происшествии.
– Вряд ли короля удовлетворят попытки связать вас с радикалистами на основе улик, сотканных из полуправды и слухов, – продолжал лорд Хартфорд. – Он любит вас больше, чем кого-либо другого, поверьте, милорд.
Кранмер тяжело вздохнул.
– То же самое говорили про Кромвеля и Вулси. Следите за королем, Эдвард, следите ради меня. Подмечайте, кто входит и выходит из королевских покоев, кто нашептывает ему на ухо.
– Непременно.
На некоторое время в кабинете воцарилось молчание.
– Позвольте, милорд?
Я протянул руку и взял со стола архиепископа чистый лист бумаги. Мне хотелось попытаться хоть как-то упорядочить весь этот хаос. Кранмер махнул рукой, давая понять, что не возражает. Я быстро стал писать, остальные в молчании наблюдали. Закончив, я положил лист на середину стола. Мужчины склонились над ним и принялись читать.
ЧАША 1: Гноящаяся рана.
Тапхольм, коттер, радикальный реформатор, оказавшийся грешником. Январь. (Убит в декабре?)
ЧАША 2: Смерть в соленой воде.
Доктор Гарней, врач, радикальный реформатор, сменивший взгляды на умеренные. 20 февраля.
ЧАША 3: Смерть в пресной воде.
Роджер Эллиард, адвокат, радикальный реформатор, сменивший взгляды на умеренные. 25 марта.
ЧАША 4: Смерть в огне.
Преп. Ярингтон, священник, радикальный реформатор. 3 апреля.
ЧАША 5: Смерть от тьмы и великой боли.
ЧАША 6: Пересохнут реки.
ЧАША 7: Великое землетрясение.
– Я думаю, это Годдард, и он действует все быстрее, – проговорил Харснет. – Настоятель Бенсон и Локли что-то скрывают, в этом у меня нет никаких сомнений. Я завтра же займусь ими. Мы должны заключить их в вашу тюрьму, милорд, и подвергнуть допросу с пристрастием.
– Нет, – отрезал Кранмер, – ведь допрос не будет связан с вопросами религии. Мы не можем хватать людей на улицах Лондона и бросать их в застенок, тем более в той атмосфере, какая царит в Лондоне сегодня.
– Кроме того, мы не знаем наверняка, что это Годдард, – вставил я. – Пока не знаем.
– Что вам уже известно о нем? – осведомился Кранмер.
– Если верить свидетельствам тех, кто его знал, он был холодным человеком. Хороший врач, Годдард при этом не особо заботился о своих пациентах. Он весьма болезненно переживал из-за физического дефекта – большой бородавки на носу. Однако из всего, что я слышал о нем, у меня не складывается картины жестокого убийцы.
– Если только он не одержим, – упрямо вставил Харснет.
Воцарилось молчание.
– Если Ярингтон продолжал оставаться радикальным реформатором, он не вписывается в схему, которую вы нам тут изобразили, – заметил Кранмер.
– Я использовал все, что нам пока известно. Возможно, мы чего-то не знаем о Ярингтоне. Если он действительно оставался убежденным реформатором, тогда моя версия о том, что убийца наказывает отступников, оказывается несостоятельной. В противном же случае круг возможных жертв существенно сужается.
– И ограничивается всеми чертовыми радикалистами Лондона, – проворчал Томас Сеймур. – Сколько сотен людей это будет?
– Много, – согласился я и потер ноющую руку.
Лорд Хартфорд взял составленный мною список.
– Откровение говорит, что, когда пятый ангел выльет свою чашу, люди в темноте станут кусать языки от страдания. Это может означать все, что угодно.
Хмурясь, он подергал свою длинную бороду.
– Мне все же интересно узнать, как он собирается осушить реки, что должно произойти после шестой чаши, – насмешливо проговорил Томас Сеймур. – Или устроить великое землетрясение, как после седьмой.
– Он что-нибудь придумает, – заверил я легкомысленного аристократа. – Что-нибудь такое, что подходило бы под эти описания.
Кранмер повернулся к Харснету.
– Вы достигли успехов в поисках Годдарда?
– Еще нет, милорд. Сейчас я тайно навожу справки среди представителей власти Сюррея и Кента.
Архиепископ кивнул и перевел взгляд на меня.
– Мэтью, вы представляете интересы этого мальчика, который находится в Бедламе. Его приходским священником является преподобный Мифон, сосед Ярингтона?
– Да, милорд. Когда вчера юный Кайт забрался на Лондонскую стену, он был там. И Ярингтон тоже.
– Позаботьтесь о том, чтобы за мальчиком как следует присматривали и чтобы он находился подальше от посторонних взглядов.
– Конечно, милорд. Все говорит о том, что главный смотритель Бедлама преднамеренно подстроил его побег, чтобы избавиться таким способом от неугодного ему подопечного. Больше он этого не сделает. Завтра состоятся судебные слушания по иску о надлежащем содержании этого пациента.
Кранмер снова одобрительно кивнул и, бросив взгляд на мою руку, спросил:
– Вы полагаете, преступник преследует вас, пытается запугать?
– Да.
– Только вас одного?
– Похоже на то. Жена Барака тоже пострадала, но, думаю, лишь потому, что она через мужа имеет ко мне отношение. Он хочет, чтобы я отказался от расследования.
Томас Сеймур рассмеялся.
– Вы преувеличиваете собственную значимость. С чего ему вас бояться?
– Не знаю, – ответил я и повернулся к Харснету. – А с вами не случалось никаких неприятностей?
– Нет. Впрочем, поскольку я работаю в Уайтхолле, ему до меня сложнее добраться.
Кранмер устало провел ладонью по лицу.
– Что ж, нам не остается ничего иного, кроме как продолжать охоту. Завтра вновь повидайтесь с настоятелем Бенсоном и этим Локли. Где, кстати, он обитает?
– Возле Чартерхауса.
Сэр Томас нахмурился.
– Милорд, я уже говорил и хочу повторить еще раз: мне очень не нравится, что рядом с леди Кэтрин Парр живет человек, который может быть каким-то образом связан с этими убийствами.
– Она окружена слугами, – с усталой ноткой в голосе откликнулся его брат, – и не укладывается в схему, по которой он выбирает своих жертв. Она искренне верующая, набожная женщина.
– Ярингтон тоже не укладывался в эту схему, но сегодня это не помешало ему сгореть, подобно рождественской свечке.
– Милорд, – заговорил Харснет, – я считаю, что нам нужно немедленно осмотреть жилище преподобного Ярингтона. Церковный староста сообщил нам, что его дом находится всего через две улицы от церкви, и он жил там один, если не считать слуг. Я велел не сообщать им о том, что произошло.
Немного подумав, Кранмер кивнул.
– Очень хорошо. Мэтью, Грегори, отправляйтесь в дом бедного Ярингтона, поговорите со слугами, разузнайте как можно больше о том, как он жил. Возьмите с собой пару моих стражников, и если сочтете нужным задержать кого-то из слуг, хватайте и без особого шума волоките сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166