Так что, мастер Шардлейк, если, случаем, услышите скрип колесиков, когда выйдете отсюда, лучше бегите во весь опор в противоположном направлении.
Сэр Томас невесело рассмеялся.
Харснет, явно ощущая неловкость, поерзал в своем кресле, лорд Хартфорд покачал головой.
– Твоя несдержанность рано или поздно будет стоить тебе жизни, Томас. Но в одном ты прав: здоровье короля ухудшается с каждым месяцем. Много лет ему уже не прожить. А потом, если бы королева не утратила симпатий к идее реформ и была бы готова выполнять роль регентши при юном принце Эдварде…
Он развел руками.
«А ведь они планируют этот брак, заглядывая на много лет вперед, – подумалось мне. – Интересно, насколько глубоко погряз я в этих дворцовых интригах со своей погоней за убийцей Роджера?»
– Когда вы отбываете за границу, сэр Томас? – спросил Харснет.
– Пока не знаю. Возможно, через несколько недель.
Харснет кивнул. Лицо его оставалось бесстрастным, но я не сомневался в том, что коронер в данный момент испытывает желание аналогичное моему: чтобы сэр Томас со своим болтливым языком убрался прямо завтра. Однако мы нуждались в помощи со стороны его многочисленной челяди.
Раздался громкий стук в дверь, и я вздрогнул. Ветерок страха, казалось, пронесся по всей комнате. Еще бы, после всего, что наговорил тут сэр Томас…
– Войдите! – твердым голосом проговорил лорд Хартфорд.
В кабинет вошел Барак. Когда нужно, этот хитрец умел изобразить покорность, вот и теперь он потупился и опустил голову под требовательным взглядом лорда Хартфорда.
– Простите, что помешал вам, милорд, – заговорил он, – но только что пришел Джанли, охранник из таверны Локли. Они нашли его.
– Живым? – спросил Харснет, и лицо его озарилось надеждой.
– Нет, сэр. Мертвым.
Барак обвел взглядом вельможную компанию и добавил:
– В старом монастыре Чартерхаус. Характер его смерти указывает на то, что он стал шестой жертвой.
Лорд Хартфорд словно стал ниже ростом и закрыл лицо ладонью.
– Кто об этом знает?
– Никто из представителей власти, милорд. Пока никто.
– Шардлейк, Харснет, отправляйтесь туда.
– Я тоже хочу поехать с ними, – заявил сэр Томас.
– Хорошо, – согласился лорд Хартфорд и поочередно посмотрел на каждого из нас. – Он заставил всех нас плясать под его дудку. Увидим ли мы когда-нибудь, как он пляшет джигу на конце веревки?
Глава 36
Дождь не прекращался в течение всего времени, пока мы ехали в Чартерхаус. Я то и дело смахивал капли с глаз и громко, чтобы перекричать стук копыт, расспрашивал охранника Джанли о том, что произошло. Остальные, стараясь не пропустить ни слова, прислушивались к нашему разговору, а иногда и сами задавали вопросы. Мы скакали, не жалея лошадей, по улицам, превратившимся в трясину, поэтому наши сапоги и бока животных были заляпаны грязью.
– Нынче утром в таверну «Зеленый человек» прибежал сторож заброшенного аббатства, – рассказывал Джанли. – Там уже давно никто не живет, кроме него самого и семьи Бассано, итальянских музыкантов, которых выписал король. Они обустроили под жилище бывшие монашеские кельи.
– Больше там точно никого нет? – спросил Сеймур.
– Нет, сэр. Это место используется под склад королевского охотничьего снаряжения и костюмов для маскарадов. Самого сторожа в таверне знают как безнадежного пьяницу. Он частенько заявлялся в «Зеленого человека» и напивался там как свинья, после чего Локли и миссис Бьюнс приходилось едва ли не взашей выгонять его. Одна из его немногих обязанностей состояла в том, чтобы открывать и закрывать заслонку водопроводной станции для стока воды по трубам, проложенным под домами на площади. Он часто забывал это делать, и тогда местным жителям приходилось отправляться в старый монастырь, чтобы напомнить ему об этом.
– Кстати, окрестные жители знают про убийство? – поинтересовался Харснет.
– Нет, сэр. Сторож прибежал час назад и принялся что-то лепетать о наводнении и мертвом человеке в канализации. Он считал, что я какое-то официальное лицо, и сказал, что мертвец – не кто иной, как Локли. Я отправил его восвояси, а сам поспешил в офис коронера, как мне и было приказано на тот случай, если что-то произойдет.
Покосившись на охранника, я заметил, что молодой человек выглядит уставшим и напряженным.
– Вам удалось сохранить в тайне то, как была убита миссис Бьюнс? – спросил я.
– Ага. Всем, кто этим интересовался, я рассказывал, что объявился Локли, прикончил бедняжку и снова смылся. При этом я намекал, что тут замешаны деньги. А интересовались многие: и соседи из местных, и бывшие клиенты таверны.
– Отлично. Вы просто молодец.
– Я хотел бы уехать вместе с моей семьей. У меня из головы не выходит та бедная женщина, лежащая на полу. Особенно по ночам.
– Она была всего лишь содержательницей трактира, – проворчал сэр Томас. – Нужно радоваться, что на ее месте не оказался кто-нибудь поважнее, иначе огласки было бы не избежать.
И вот наконец Чартерхаус-сквер. Проехав по тропинке между деревьями, прикрывающими древний чумный погост, мы миновали старинную церковь. Ее дверь была закрыта. Нищие, должно быть, отправились заниматься своим промыслом куда-нибудь в город. В стену длинной кирпичной стены разогнанного монастыря была вделана коновязь, и мы привязали к ней наших лошадок. Сэр Томас брезгливо поглядел на свои выпачканные грязью нарядные чулки.
Джанли громко постучал в ворота. Вскоре послышались шаркающие шаги, и дверь открылась. На нас испуганно уставился мужчина средних лет, с красным лицом и носом в мраморных прожилках.
– Я привел людей, которые хотели бы взглянуть на тело, Падж, – вежливо проговорил Джанли.
Сторож с сомнением посмотрел на нас.
– Им придется спуститься в канализацию. И я не знаю, как вы станете вытаскивать его оттуда. Труп каким-то образом прикрепили к сливным воротам, и он не позволяет им открыться. Он совершенно голый. – Голос сторожа взлетел. – Это ужасно! Почему кому-то понадобилось это делать? Зачем?
– Оставь это нам, приятель, – по-свойски проговорил Барак.
Миновав руины древнего монастырского храма с выбитыми окнами и разрушенной кровлей, мы оказались на большом квадратном дворе, поросшем травой. Посреди двора стояло сооружение в виде восьмиугольника, под медной крышей и с кранами по бокам.
Видимо, это и был старый монастырский водопровод, который питали ручьи Ислингтона. Он давал монахам воду и служил для промывки канализационных труб, проходивших под подвалами окрестных домов. По периметру двора возвышались маленькие квадратные постройки, в которых когда-то помещались кельи монахов. К каждому домику примыкал крохотный клочок земли. С поникших ветвей деревьев стекала дождевая вода. Давным-давно здесь царили мир и покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
Сэр Томас невесело рассмеялся.
Харснет, явно ощущая неловкость, поерзал в своем кресле, лорд Хартфорд покачал головой.
– Твоя несдержанность рано или поздно будет стоить тебе жизни, Томас. Но в одном ты прав: здоровье короля ухудшается с каждым месяцем. Много лет ему уже не прожить. А потом, если бы королева не утратила симпатий к идее реформ и была бы готова выполнять роль регентши при юном принце Эдварде…
Он развел руками.
«А ведь они планируют этот брак, заглядывая на много лет вперед, – подумалось мне. – Интересно, насколько глубоко погряз я в этих дворцовых интригах со своей погоней за убийцей Роджера?»
– Когда вы отбываете за границу, сэр Томас? – спросил Харснет.
– Пока не знаю. Возможно, через несколько недель.
Харснет кивнул. Лицо его оставалось бесстрастным, но я не сомневался в том, что коронер в данный момент испытывает желание аналогичное моему: чтобы сэр Томас со своим болтливым языком убрался прямо завтра. Однако мы нуждались в помощи со стороны его многочисленной челяди.
Раздался громкий стук в дверь, и я вздрогнул. Ветерок страха, казалось, пронесся по всей комнате. Еще бы, после всего, что наговорил тут сэр Томас…
– Войдите! – твердым голосом проговорил лорд Хартфорд.
В кабинет вошел Барак. Когда нужно, этот хитрец умел изобразить покорность, вот и теперь он потупился и опустил голову под требовательным взглядом лорда Хартфорда.
– Простите, что помешал вам, милорд, – заговорил он, – но только что пришел Джанли, охранник из таверны Локли. Они нашли его.
– Живым? – спросил Харснет, и лицо его озарилось надеждой.
– Нет, сэр. Мертвым.
Барак обвел взглядом вельможную компанию и добавил:
– В старом монастыре Чартерхаус. Характер его смерти указывает на то, что он стал шестой жертвой.
Лорд Хартфорд словно стал ниже ростом и закрыл лицо ладонью.
– Кто об этом знает?
– Никто из представителей власти, милорд. Пока никто.
– Шардлейк, Харснет, отправляйтесь туда.
– Я тоже хочу поехать с ними, – заявил сэр Томас.
– Хорошо, – согласился лорд Хартфорд и поочередно посмотрел на каждого из нас. – Он заставил всех нас плясать под его дудку. Увидим ли мы когда-нибудь, как он пляшет джигу на конце веревки?
Глава 36
Дождь не прекращался в течение всего времени, пока мы ехали в Чартерхаус. Я то и дело смахивал капли с глаз и громко, чтобы перекричать стук копыт, расспрашивал охранника Джанли о том, что произошло. Остальные, стараясь не пропустить ни слова, прислушивались к нашему разговору, а иногда и сами задавали вопросы. Мы скакали, не жалея лошадей, по улицам, превратившимся в трясину, поэтому наши сапоги и бока животных были заляпаны грязью.
– Нынче утром в таверну «Зеленый человек» прибежал сторож заброшенного аббатства, – рассказывал Джанли. – Там уже давно никто не живет, кроме него самого и семьи Бассано, итальянских музыкантов, которых выписал король. Они обустроили под жилище бывшие монашеские кельи.
– Больше там точно никого нет? – спросил Сеймур.
– Нет, сэр. Это место используется под склад королевского охотничьего снаряжения и костюмов для маскарадов. Самого сторожа в таверне знают как безнадежного пьяницу. Он частенько заявлялся в «Зеленого человека» и напивался там как свинья, после чего Локли и миссис Бьюнс приходилось едва ли не взашей выгонять его. Одна из его немногих обязанностей состояла в том, чтобы открывать и закрывать заслонку водопроводной станции для стока воды по трубам, проложенным под домами на площади. Он часто забывал это делать, и тогда местным жителям приходилось отправляться в старый монастырь, чтобы напомнить ему об этом.
– Кстати, окрестные жители знают про убийство? – поинтересовался Харснет.
– Нет, сэр. Сторож прибежал час назад и принялся что-то лепетать о наводнении и мертвом человеке в канализации. Он считал, что я какое-то официальное лицо, и сказал, что мертвец – не кто иной, как Локли. Я отправил его восвояси, а сам поспешил в офис коронера, как мне и было приказано на тот случай, если что-то произойдет.
Покосившись на охранника, я заметил, что молодой человек выглядит уставшим и напряженным.
– Вам удалось сохранить в тайне то, как была убита миссис Бьюнс? – спросил я.
– Ага. Всем, кто этим интересовался, я рассказывал, что объявился Локли, прикончил бедняжку и снова смылся. При этом я намекал, что тут замешаны деньги. А интересовались многие: и соседи из местных, и бывшие клиенты таверны.
– Отлично. Вы просто молодец.
– Я хотел бы уехать вместе с моей семьей. У меня из головы не выходит та бедная женщина, лежащая на полу. Особенно по ночам.
– Она была всего лишь содержательницей трактира, – проворчал сэр Томас. – Нужно радоваться, что на ее месте не оказался кто-нибудь поважнее, иначе огласки было бы не избежать.
И вот наконец Чартерхаус-сквер. Проехав по тропинке между деревьями, прикрывающими древний чумный погост, мы миновали старинную церковь. Ее дверь была закрыта. Нищие, должно быть, отправились заниматься своим промыслом куда-нибудь в город. В стену длинной кирпичной стены разогнанного монастыря была вделана коновязь, и мы привязали к ней наших лошадок. Сэр Томас брезгливо поглядел на свои выпачканные грязью нарядные чулки.
Джанли громко постучал в ворота. Вскоре послышались шаркающие шаги, и дверь открылась. На нас испуганно уставился мужчина средних лет, с красным лицом и носом в мраморных прожилках.
– Я привел людей, которые хотели бы взглянуть на тело, Падж, – вежливо проговорил Джанли.
Сторож с сомнением посмотрел на нас.
– Им придется спуститься в канализацию. И я не знаю, как вы станете вытаскивать его оттуда. Труп каким-то образом прикрепили к сливным воротам, и он не позволяет им открыться. Он совершенно голый. – Голос сторожа взлетел. – Это ужасно! Почему кому-то понадобилось это делать? Зачем?
– Оставь это нам, приятель, – по-свойски проговорил Барак.
Миновав руины древнего монастырского храма с выбитыми окнами и разрушенной кровлей, мы оказались на большом квадратном дворе, поросшем травой. Посреди двора стояло сооружение в виде восьмиугольника, под медной крышей и с кранами по бокам.
Видимо, это и был старый монастырский водопровод, который питали ручьи Ислингтона. Он давал монахам воду и служил для промывки канализационных труб, проходивших под подвалами окрестных домов. По периметру двора возвышались маленькие квадратные постройки, в которых когда-то помещались кельи монахов. К каждому домику примыкал крохотный клочок земли. С поникших ветвей деревьев стекала дождевая вода. Давным-давно здесь царили мир и покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166