Согласно Б. А. Панченко,
"потребность в таком законе могла явиться и в VII веке; характер
памятника, варварский и наивно-эмпирический, ближе подходит ко
временам наибольшего упадка образованности, чем ко временам
составления Эклоги". [+36] [*2] Еще, однако, не доказано, что
Земледельческий закон был издан в VIII веке и, возможно, его
публикация окажется связанной с предшествующим периодом.
Вернадский и Острогорский утверждали, что Земледельческий закон
был составлен при Юстиниане II, в конце VII века. [+37]
Последнее слово по этому вопросу было сказано русским историком
Е. Э. Липшиц. После пересмотра всех существующих точек зрения,
она склонна принимать вторую половину VIII века как наиболее
вероятную дату составления Земледельческого закона. Иными
словами, она подтвердила старое мнение К. Э. Цахариэ фон
Лингенталя и В. Г. Васильевского. [+38] [*3]
Земледельческий закон обратил особенное внимание ученых тем, что
в нем нет никаких указаний на колонат, т. е. на крепостное
право, господствовавшее в поздней Римской империи. Зато в нем
находятся указания на нечто новое, а именно: на личную
крестьянскую собственность и на общинное землевладение.
Последние нововведения приводятся в науке в связи с обширными
славянскими поселениями в империи, принесшими туда родные им
условия жизни. Положение, доказываемое в книге Б. А. Панченко,
об отсутствии в законе указаний на общину, в современной
литературе отвергается. Другие ученые, например Ф. И. Успенский,
переоценивают значение нашего закона, придавая этому местному
памятнику общее значение для всей империи и считая, что он
"должен послужить точкой отправления в истории экономического
развития на Востоке" в смысле свободного крестьянского сословия
и мелкого землевладения. [+39] Но в таком случае может создаться
впечатление, что крепостное право в VII или VIII веке вообще
было отменено в Византии, чего на самом деле не было. [+40] Ш.
Диль, рассматривавший Земледельческий закон в своей "Истории
Византии" как результат деятельности Льва III и его сына, также
зашел очень далеко, утверждая, что он "ставил целью ограничить
внушающее беспокойство развитие крупной земельной собственности,
остановить исчезновение мелких свободных поместий и
гарантировать крестьянам лучшие жизненные условия". [+41]
Английский ученый В. Эшбернер (W. Ashburner) издал, перевел и
внимательно изучил Земледельческий закон. Он, однако, не знал
русского языка и поэтому не был знаком с результатами русских
исследований. Эшбернер склонялся к тому, чтобы согласиться с
Цахариэ фон Лингенталем, считавшим Земледельческий закон в том
виде, в каком он есть, частью законодательства иконоборцев,
являющимся в значительной мере записью существующих обычаев.
Однако в то же время позиция Эшбернера отличалась в значительной
мере от взглядов Цахариэ фон Лингенталя в трех важнейших
моментах: 1) происхождение закона; 2) юридическое положение
земледельческого класса; 3) экономический характер двух форм
аренды, о которых в законе идет речь. Отношение Земледельческого
закона и Эклоги, утверждал он, не столь тесное, как это хочется
видеть Цахариэ фон Лингенталю. Эшбернер полагал, что состояние
общества, описанное в Земледельческом законе, было таким, когда
земледелец мог свободно переходить с места на место. Он, однако,
согласился с немецким исследователем в следующем. Стиль
формулировок этого закона предполагает, что это не продукт
творчества частного лица, а результат деятельности лица,
облеченного законодательной властью. [+42]
Теория исключительного влияния славян на обычаи внутренней жизни
Византии, получившая силу благодаря авторитету Цахариэ фон
Лингенталя и поддержанная выдающимися русскими исследователями в
области византийской истории, заняла прочное место в
исторической литературе. В добавление к общим рассказам о
славянских поселениях, эти ученые использовали в качестве
основного базиса для обоснования их теории тот факт, что идея о
мелком свободном крестьянстве и общине была чужда римской
юридической традиции. Следовательно, она должна была быть
внесена в византийскую жизнь каким-то новым элементом - в данном
случае славянами. В. Н. Златарский недавно поддержал теорию
славянского влияния на Земледельческий закон, каковой он относил
ко времени Льва III и объяснял болгарской политикой Льва. Он
видел, что славяне под его властью стремятся перейти к болгарам
и заключить с ними болгаро-славянский союз. Вот почему он внес в
свой закон славянские обычаи и традиции, надеясь тем самым
сделать условия внутренней жизни более привлекательными для
славян. [+43] Однако же более внимательное изучение Кодекса
Феодосия и Юстиниана, новелл последнего и, в последнее время,
данных папирологии и житий святых четко доказывает существование
в Римской империи деревень, заселенных свободными
землевладельцами, общинная земельная собственность которых
существовала в очень древние времена. Нельзя, таким образом,
делать общих выводов на основе Земледельческого закона. Он может
служить только дополнительным свидетельством того факта, что в
Византийской империи мелкое свободное крестьянство и свободная
сельская община сосуществовали с крепостным правом. Теория
славянского влияния должна быть отклонена, а внимание должно
быть повернуто к изучению вопроса о мелком свободном
крестьянстве и деревенской общине в период ранней и поздней
Римской империи на базе новых и старых материалов, которые до
сих пор еще недостаточно использованы. [+44]
В последнее время было сделано несколько интересных попыток
сопоставить Земледельческий закон с текстами византийских
папирусов, [+45] однако на основе значительного сходства
фразеологии, иногда удивительного, никаких определенных выводов
по вопросу о возможных заимствованиях сделать нельзя. Такое
сходство, заявлял У. Эшбернер, доказывает только то, что
доказательства и не требует: законодатели одной эпохи используют
одни и те же выражения. [+46]
Земледельческий закон имеет большой интерес с точки зрения
славянской науки. Существует, например, древнерусский перевод
этого памятника, вошедший в состав одной, в высшей степени
важной по своему содержанию и историческому значению,
компиляции, носящей в рукописях название: "Книги законные, имиже
годится всякое дело исправляти всем православныим князем". Наш
известный канонист А. С. Павлов дал критическое издание
древнерусского перевода Земледельческого закона. Последний вошел
также в сербские памятники юридического содержания. [*4]
Очень часто в рукописях юридического характера, вслед за Эклогой
и другими законодательными памятниками, можно найти Морской
закон и Военный закон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
"потребность в таком законе могла явиться и в VII веке; характер
памятника, варварский и наивно-эмпирический, ближе подходит ко
временам наибольшего упадка образованности, чем ко временам
составления Эклоги". [+36] [*2] Еще, однако, не доказано, что
Земледельческий закон был издан в VIII веке и, возможно, его
публикация окажется связанной с предшествующим периодом.
Вернадский и Острогорский утверждали, что Земледельческий закон
был составлен при Юстиниане II, в конце VII века. [+37]
Последнее слово по этому вопросу было сказано русским историком
Е. Э. Липшиц. После пересмотра всех существующих точек зрения,
она склонна принимать вторую половину VIII века как наиболее
вероятную дату составления Земледельческого закона. Иными
словами, она подтвердила старое мнение К. Э. Цахариэ фон
Лингенталя и В. Г. Васильевского. [+38] [*3]
Земледельческий закон обратил особенное внимание ученых тем, что
в нем нет никаких указаний на колонат, т. е. на крепостное
право, господствовавшее в поздней Римской империи. Зато в нем
находятся указания на нечто новое, а именно: на личную
крестьянскую собственность и на общинное землевладение.
Последние нововведения приводятся в науке в связи с обширными
славянскими поселениями в империи, принесшими туда родные им
условия жизни. Положение, доказываемое в книге Б. А. Панченко,
об отсутствии в законе указаний на общину, в современной
литературе отвергается. Другие ученые, например Ф. И. Успенский,
переоценивают значение нашего закона, придавая этому местному
памятнику общее значение для всей империи и считая, что он
"должен послужить точкой отправления в истории экономического
развития на Востоке" в смысле свободного крестьянского сословия
и мелкого землевладения. [+39] Но в таком случае может создаться
впечатление, что крепостное право в VII или VIII веке вообще
было отменено в Византии, чего на самом деле не было. [+40] Ш.
Диль, рассматривавший Земледельческий закон в своей "Истории
Византии" как результат деятельности Льва III и его сына, также
зашел очень далеко, утверждая, что он "ставил целью ограничить
внушающее беспокойство развитие крупной земельной собственности,
остановить исчезновение мелких свободных поместий и
гарантировать крестьянам лучшие жизненные условия". [+41]
Английский ученый В. Эшбернер (W. Ashburner) издал, перевел и
внимательно изучил Земледельческий закон. Он, однако, не знал
русского языка и поэтому не был знаком с результатами русских
исследований. Эшбернер склонялся к тому, чтобы согласиться с
Цахариэ фон Лингенталем, считавшим Земледельческий закон в том
виде, в каком он есть, частью законодательства иконоборцев,
являющимся в значительной мере записью существующих обычаев.
Однако в то же время позиция Эшбернера отличалась в значительной
мере от взглядов Цахариэ фон Лингенталя в трех важнейших
моментах: 1) происхождение закона; 2) юридическое положение
земледельческого класса; 3) экономический характер двух форм
аренды, о которых в законе идет речь. Отношение Земледельческого
закона и Эклоги, утверждал он, не столь тесное, как это хочется
видеть Цахариэ фон Лингенталю. Эшбернер полагал, что состояние
общества, описанное в Земледельческом законе, было таким, когда
земледелец мог свободно переходить с места на место. Он, однако,
согласился с немецким исследователем в следующем. Стиль
формулировок этого закона предполагает, что это не продукт
творчества частного лица, а результат деятельности лица,
облеченного законодательной властью. [+42]
Теория исключительного влияния славян на обычаи внутренней жизни
Византии, получившая силу благодаря авторитету Цахариэ фон
Лингенталя и поддержанная выдающимися русскими исследователями в
области византийской истории, заняла прочное место в
исторической литературе. В добавление к общим рассказам о
славянских поселениях, эти ученые использовали в качестве
основного базиса для обоснования их теории тот факт, что идея о
мелком свободном крестьянстве и общине была чужда римской
юридической традиции. Следовательно, она должна была быть
внесена в византийскую жизнь каким-то новым элементом - в данном
случае славянами. В. Н. Златарский недавно поддержал теорию
славянского влияния на Земледельческий закон, каковой он относил
ко времени Льва III и объяснял болгарской политикой Льва. Он
видел, что славяне под его властью стремятся перейти к болгарам
и заключить с ними болгаро-славянский союз. Вот почему он внес в
свой закон славянские обычаи и традиции, надеясь тем самым
сделать условия внутренней жизни более привлекательными для
славян. [+43] Однако же более внимательное изучение Кодекса
Феодосия и Юстиниана, новелл последнего и, в последнее время,
данных папирологии и житий святых четко доказывает существование
в Римской империи деревень, заселенных свободными
землевладельцами, общинная земельная собственность которых
существовала в очень древние времена. Нельзя, таким образом,
делать общих выводов на основе Земледельческого закона. Он может
служить только дополнительным свидетельством того факта, что в
Византийской империи мелкое свободное крестьянство и свободная
сельская община сосуществовали с крепостным правом. Теория
славянского влияния должна быть отклонена, а внимание должно
быть повернуто к изучению вопроса о мелком свободном
крестьянстве и деревенской общине в период ранней и поздней
Римской империи на базе новых и старых материалов, которые до
сих пор еще недостаточно использованы. [+44]
В последнее время было сделано несколько интересных попыток
сопоставить Земледельческий закон с текстами византийских
папирусов, [+45] однако на основе значительного сходства
фразеологии, иногда удивительного, никаких определенных выводов
по вопросу о возможных заимствованиях сделать нельзя. Такое
сходство, заявлял У. Эшбернер, доказывает только то, что
доказательства и не требует: законодатели одной эпохи используют
одни и те же выражения. [+46]
Земледельческий закон имеет большой интерес с точки зрения
славянской науки. Существует, например, древнерусский перевод
этого памятника, вошедший в состав одной, в высшей степени
важной по своему содержанию и историческому значению,
компиляции, носящей в рукописях название: "Книги законные, имиже
годится всякое дело исправляти всем православныим князем". Наш
известный канонист А. С. Павлов дал критическое издание
древнерусского перевода Земледельческого закона. Последний вошел
также в сербские памятники юридического содержания. [*4]
Очень часто в рукописях юридического характера, вслед за Эклогой
и другими законодательными памятниками, можно найти Морской
закон и Военный закон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180